Прошу обратить внимание на схему, которую нам передал Константин Павлович. - Он начал водить указкой по доске. - Здесь показаны выявленные ими потоки российских преступных капиталов. Как видите, в США сумма только наркоденег российской мафии составляет шестнадцать миллиардов долларов. Это немного для серьезного давления на американскую администрацию, однако вполне достаточно, чтобы захватить плацдарм в американском андерграунде и укрепиться в нем. Кроме того, в соответствии с данными мониторинга, этот капитал растет с невероятной скоростью. По темпам роста он опережает все национальные преступные кланы, действующие в США. И попытки остановить его рост к успеху не привели. Для успешного противодействия русской мафии американцам необходимо менять конституцию. А это невозможно о ряду причин. Показательные процессы над русскими преступниками, проведенные американским правосудием за последний продемонстрировали американцам, что они были несколько наивны и что они столкнулись с принципиально новым явлением. Поскольку деньги русского криминалитета, находящиеся в американских банках, отмыты, возможностей для их изъятия законными средствами американские власти не имеют. В этой связи американцы дали понять, что в случае нашего прихода к власти они закроют глаза на методы изъятия этих денег, а их использование новым российским режимом будет являться предметом переговоров. Учитывая тот факт, что отказ России от погашения внешних долгов как вариант не рассматривается, можно предположить, что американцы будут настаивать на использовании указанных капиталов для погашения российского долга Америке.
Кроме того, в настоящее время мнение специалистов Гарвардского проекта на конечную цель его реализации разделилось. Образовалась группа влиятельных экспертов, считающая, что процесс распада России на отдельные государства может быть сопряжен с такой реакцией населения, которая позволит легитимно прийти к власти диктатору, не подверженному американскому влиянию, что обойдется американским налогоплательщикам во многие миллиарды долларов.
В этой связи, как мы полагаем, отрабатывается вариант приведения к власти диктатора проамериканской ориентации, защищающего интересы США. Видимо, наша Партия рассматривается ЦРУ в качестве организации, способной выставить нужную кандидатуру, в этой ситуации нам необходимо разыграть американскую карту таким образом, чтобы спецслужбы до самых выборов и некоторое время после них рассматривали нас в качестве замены нынешнему режиму. У меня все.
Бирюков влажной губкой стер схему и прошел на свое место. Никто не проронил ни единого слова, пока председатель не повернулся к Сидоренко и не поинтересовался:
- Когда намечается встреча, Константин Павлович?
- Через две недели. Визы уже готовы.
Председатель повернулся к Курнакову, который понимающе замотал головой. Романов кивнул Бардину, после чего тот прошел к доске и отодвинул вторую штору. Взору зрителей предстал рисунок, напоминающий электронную схему.
- Прошу внимания, - заговорил Николай Иванович, оперируя вместо указки остро отточенным карандашом. - С момента основания нашей Партии ее ряды постепенно росли, и в настоящее время мы имеем следующую картину. Наши филиалы находятся в шести крупных городах. - Карандаш плавно заскользил по схеме. - "Паутина" насчитывает около трехсот бессознательных членов, занимающих солидные посты в системе управления государства. Нами разработана методика внедрения в подсознание масс необходимых нам псиустановок. В настоящее время в лаборатории уже изготовлена псевдохудожественная литература, которая за два–три года внедрит эти псиустановки в подсознание нескольких миллионов человек. Как указано на схеме, пси0информационные удары будут наноситься в основном в мегаполисах. Для глухой провинции будут выпущены три художественных фильма, сценарии которых сейчас уже написаны и подвергаются специальной обработке. Как только будут получены деньги от спецслужб, фильмы начнут снимать.
По расчетам лаборатории, психическое состояние будущего президента позволяет сделать вывод о возможности досрочных выборов. В этой связи нами разрабатывается план кампании, проводимой в экстраординарной обстановке. В этих целях нами сейчас готовятся несколько групп суггесторов для проведения кратких мини–митингов в провинции. Уже заготовлены тексты листовок, воздействующих на психику населения и подталкивающих его к принятию нужных нам установок. Через несколько месяцев группы суггесторов начнут работу в указанных на схеме городах. У меня все.
Николай Иванович вопросительно посмотрел на аудиторию.
- Николай Иванович, - обратился к нему один из членов Совета, - я давно хотел спросить. Насколько законна и насколько нравственна система, созданная вами, с помощью которой мы будем брать власть?
Члены Совета зашевелились. Все они были высокопоставленными чиновниками режима, начисто лишенного не только нравственности, но и законности. Именно этот режим сплотил их для борьбы с ним, и во имя его свержения многие были готовы на все. Причины, по которым они сплотились, у каждого были свои. Одни ушли в подполье из чисто нравственных побуждений, другие из страха перед будущим Апокалипсисом, третьих обуревало честолюбие Но всех их объединяло одно: они не были лишены чувства патриотизма, и методы, с помощью которых профессор Бардин собирался обращаться с русским народом, представителями которого они себя ощущали, вызывали внутренний протест.
Кардинал обвел всех присутствующих насмешливым взглядом.
- Уважаемые члены Совета, - начал он, - я понимаю ваши сомнения, и сам не в восторге от того, что мы поставлены в положение, при котором всякие другие методы обречены на провал. Скажу сразу же, что с юридической точки зрения все это абсолютно законно, поскольку у нас в стране не существует законов, регулирующих действия как организаций, так и частных лиц в этой области, и с 1985 года в стране идет пси-информационное истребление населения. Если бы существовали соответствующие законы, то масса людей - политиков, киношников и артистов - уже сидели бы за решеткой во главе с нынешним главой государства. Что касается нравственной стороны. Как вы полагаете, если в войне противник применил оружие массового поражения, будет ли безнравственным ответить ему тем же? Это во–первых. Во–вторых, другого средства (помимо этого), кроме вооруженного восстания, для свержения нынешнего режима просто не существует. А вооруженное восстание - это несовременно.
Отвесив изящный поклон, Николай Иванович прошел к своему месту и сел. В завязавшейся дискуссии он участия не принимал и даже, казалось, никого не слушал.
По окончании заседания Бардин заскочил в свой кабинет, взял трубку телефона и набрал номер. Выждав два гудка, он положил трубку и тут же покинул здание, в котором помещалась лаборатория. Через несколько минут он уже прогуливался по Большой Ордынке.
Ни Рублевский незаметно подошел сзади. Ни на одной встрече Николай Иванович смог засечь момент его появления. Ощущение было таким, словно человек–невидимка внезапно приобретал видимый облик.
- Как поживаете, Николай Иванович? - весело спросил "монстр".
- Вашими молитвами, Андрей Иванович, - ответил Бардин стараясь придать лицу такое же веселое выражение.
Они пошли по Ордынке в направлении Добрынинской площади.
- Красота–то какая, - сказал Рублевский, указывая на старинную церковь. - Все–таки у наших дедов были хороший вкус и понимание гармонии духовного и материального.
- Не ожидал от вас, исповедующего непонятную мне религию, такого восторга при виде православного храма, - ответил Бардин.
- Красота не нуждается в религиозной аранжировке, уважаемый.
Они помолчали несколько минут, а затем Бардин спросил:
- Вы довольны моими людьми?
- О, да. Вы прекрасный селекционер. Не жаль было расставаться?
- Жаль, - искренне сказал Николай Иванович, который не видел своих сотрудников с тех самых пор, как направил их в офис, снятый для Рублевского.
- А что по кандидату?
- Годится, - несколько поколебавшись, ответил Андрей Иванович. - Хотите увидеть своих бывших сотрудников?
Предложение было настолько неожиданным, что Николай Иванович опешил. Согласно условию, выставленному Рублевским при первом разговоре, в "чистую комнату" вход был открыт только этим восьми. Он понимал, что доступ в "святилище" был для него закрыт не потому, что "монстр" ему не доверял, а потому, что там не должно было присутствовать псиполе постороннего. Рублевский сразу же понял колебание Кардинала.
- Не беспокойтесь. В комнату вы входить не будете. Ну что. Идем?
- Идем, - ответил Бардин, внешне невозмутимо и даже несколько равнодушно, хотя сам сгорал от нетерпения.
Рублевский усмехнулся.
Они свернули на Малую Ордынку и вошли во двор большого здания постройки прошлого века. Поднялись на восьмой этаж и остановились возле бронированной, обтянутой коричневым кожзаменителем дверью. "Монстр" поковырял ключом, затем откуда–то вынул электронное устройство и послал в дверь импульс. Раздался щелчок, и дверь слегка приоткрылась. Представители двух разных направлений освоения "тонкого мира" вошли в святилище. Рублевский тут же указал рукой на дверь справа, и Николай Иванович послушно прошел в комнату.
Ничего особенного. Диван, два кресла, рабочий стол с монитором, которым пользуются охранники для внешнего наблюдения, и компьютер. На стене - написанный маслом портрет бородача лет сорока восточной внешности. На столе между компьютером и монитором большая пирамида из какого–то минерала и каменное изваяние. В нем угадывались очертания животного, скорее всего, льва, под его брюхом находилась человеческая фигура. Бардин встал напротив стола и стены с портретом и сконцентрировал на нем все свое внимание. Каким–то шестым чувством он ощущал нечто, исходящее от портрета. Человек, одетый в белую арабскую рубаху, даже на портрете мог служить олицетворением силы и великого ума.
- Это ваш Учитель? - спросил Николай Иванович, почтительно указывая на портрет и поражаясь доверию, оказанному ему, простому смертному.
- Нет, разумеется. Это мой Наставник. Как вы понимаете, Учителя я не имею права показывать никому. Присаживайтесь, Николай Иванович. Берите вон тот стульчик.
Бардин примостился сбоку, и Андрей Иванович включил монитор. Взору Кардинала предстала пустая комната, посередине которой кругом сидели в позе "фараона" его бывшие сотрудники. Их глаза были закрыты, лица непроницаемы, губы шевелились. Николай Иванович впился взглядом в экран, пытаясь не услышать (звук был отключен), а почувствовать звуковой ряд.
Рублевский с интересом наблюдал за Кардиналом, не роняя ни слова. Наконец усилия профессора были вознаграждены. Он почувствовал. Неимоверным усилием, сопровождающимся диким, немыслимым напряжением психики, он почувствовал упорядоченную вибрацию, исходившую с экрана монитора в такт движению "биологических приборов", созданных "монстром". Он сразу расслабился и обмяк, всем видом напоминая то ли выжатый лимон, то ли тающее эскимо.
Рублевский выключил монитор и нажал кнопку, вмонтированную во внутреннюю сторону стола. Через несколько минут дверь открылась, и на пороге появился молодой человек с таким же непроницаемым лицом, как у бывших сотрудников Николая Ивановича.
- Кофе, - приказал Рублевский.
Через несколько минут на столе уже стояли две чашки крепкого кофе и блюдце с янтарными финиками. "Монстр" достал из шкафчика одну рюмку и бутылку коньяка, внутри которой лежали три скорпиона.
- Выпейте–ка, Николай Иванович. Вы перенапряглись. Бардин послушно влил в горло коньяк, почти не почувствовав ни вкуса, ни запаха, и взял с блюдца финик. Рублевский посмотрел на него с сочувствием и внезапно предложил:
- Спрашивайте, Николай Иванович. Вы заслужили право задать несколько вопросов.
Бардин тряхнул головой, как бы приходя в себя.
- Определите, пожалуйста, диапазон моего любопытства, Андрей Иванович.
- Он неограничен, - засмеялся Рублевский. - Так что пользуйтесь случаем.
Люди, знавшие Кардинала, были бы, как минимум, очень удивлены, увидев его в состоянии такого возбуждения. Сам же Николай Иванович чувствовал себя Али Бабой, случайно зашедшим в пещеру с сокровищами. Но он тут же вспомнил, что сохранить жизнь герою "Тысячи и одной ночи" в отличие от его жадного братца удалось потому, что он выказал умеренность и взял только самое необходимое.
- Это передатчики или приемники? - хрипло спросил он, кивнув на выключенный монитор.
- Передатчики, - ответил Рублевский, испытующе глядя в глаза Бардину.
- Они генерируют единое поле? Рублевский кивнул.
- Смотрите. - Он взял лист бумаги и остро отточенный карандаш. - Сейчас идет первая стадия подготовки. - Рублевский начал рисовать. - Они отрабатывают концентрацию на первом психическом центре, а его усиление путем создания вибрации при чтении индивидуальных мантр и есть генерация энергии.
Бардин сглотнул слюну. "Монстр" так просто говорил ему о том, чему он посвятил всю свою жизнь с того момента, как понял, что псигенераторы, созданные на базе электроники в закрытом НИИ, где он начинал свою научную деятельность, являются детской рогаткой в сравнении с самым совершенным псигенератором, созданным самой природой. "Монстр" владел святая святых древних ученых - системой подбора звукового ряда для индивидуального организма. Индивидуальной биосистемы.
Рублевский усмехнулся. Он прекрасно понимал, что творилось в душе Кардинала.
- Второй этап - концентрация вибрации на шестом психическом центре, продолжал он просвещать профессора, - и создание псиинформационной матрицы объекта воздействия. Третий этап - нанесение псиэнергетического удара по матрице путем выброса информации в биополе планеты через седьмой психический центр. Точнее, по одному из ее психических центров. Это при воздействии на расстоянии через биоэнергетическое поле планеты. Результат в этом случае ожидается через пять–восемь недель. При непосредственном контакте с объектом результат будет получен через несколько часов.
Бардин откинулся на спинку стула и утер лоб.
- Меня некоторые знакомые считают страшным человеком, Андрей Иванович. Но я - овечка в сравнении с вами. Да и человек ли вы?
- Это как посмотреть, - засмеялся "Монстр". - С ортодоксальной точки зрения, я - человек, поскольку у меня человеческое тело и человеческое сознание.
- С другой точки зрения, вы - сверхчеловек?
- Не–ет, - протянул Рублевский и досадливо поморщился. - Сверхчеловек - это Шварценеггер. С другой точки зрения, я вообще не человек.
- А кто же?
- Биологический прибор, выполняющий определенную функцию, обладающий определенным диапазоном самостоятельности и снабженный механизмом самоуничтожения, если выйду за Рамки этого самого диапазона.
- Кем создан этот прибор? - задал Николай Иванович жуткий вопрос, заранее зная, что никогда и никому "Монстр" не скажет этого даже под пытками.
Рублевский серьезно посмотрел на него и ответил с некоторым сожалением:
- Я могу ответить на этот вопрос, Николай Иванович, но затем сразу же вас уничтожу.
- Скажите, Андрей Иванович, - перевел разговор на другую тему Бардин, нисколько не сомневавшийся, что "Монстр", не колеблясь, выполнит все им сказанное, - вы наносили удары по президенту?
- Нет. - На лице Рублевского появилось выражение легкого презрения и даже отвращения. - В этом нет необходимости. Шарх сам уничтожит себя. Но воздействие с моей стороны было. Я несколько ускорил включение механизма самоуничтожения, заложенного в каждого из людей самой природой. При тех низменных страстях, что охватили его высшую психику, было бы непростительным расточительством тратить энергию на такого низкопробного шарха.
Николай Иванович выпрямился, затем его тело слегка подалось вперед в направлении Рублевского. Он впился взглядом в серые бездонные глаза халдея, и вопросы посыпались один за другим.
- Через какой психический центр наносится удар при непосредственном контакте?
- Через шестой, разумеется.
- А на расстоянии?
- Через седьмой.
- Центров всего семь?
- Восемь. Но восьмой центр у обычных людей отключен.
- Вы включаете его при помощи индивидуальной мантры?
- Конечно.
Дуэль умов
1999 год
- Что, на ваш взгляд, должен сейчас предпринять Скуратов?
- Немедленно возбудить уголовное дело по факту препятствия его служебной деятельности и явного давления со стороны Президента. Это надо было делать раньше, когда Ельцин и его свита звонили ему по поводу пресловутой коробки с долларами и запрещали расследовать дело. Но и сейчас не поздно. Затем немедленно опротестовать результаты президентских выборов‑96, так как они были сплошь подтасованы. Факты у него есть.
Из интервью А. Коржакова. "Парламентская газета", № 61.
Президент умирал. Даже скорее не умирал, а угасал. Угасал неотвратимо, медленно и мучительно. Но муки, которые он испытывал не были ни физическими, ни нравственными. Здесь было нечто другое. Он достиг вершин власти. Он создал мощную финансовую империю по примеру итальянских семейных кланов. У него были огромные счета и недвижимость за границей.
Изобретенный им финансовый и властный инструмент, о котором никто, кроме него, не знал и которого до него не имел в своем распоряжении ни один правитель, был особым предметом его гордости, его высшим достижением. Он позволял президенту властвовать до самой смерти, невзирая на отношение к нему народа и прочие анахронизмы типа Конституции, предоставлял возможность бескровно и быстро расправиться с любым противником. И вот, когда необъятная власть у него в руках, смерть дышит ему в затылок.
Каждый день он чувствовал, как угасают физические силы и как одновременно растет страстное желание жить и властвовать. Каждое утро, когда он просыпался с ощущением неимоверной усталости, только жажда сохранить власть заставляла его размыкать веки. Сейчас он сидел в объемном мягком кресле. Пушистый клетчатый плед укутывал ноги, несмотря на то, что комнатная температура стабильно держалась на уровне 25 градусов. В руках президент держал пульт и периодически переключал телевизионные программы. В последнее время он все больше времени проводил в этом кресле у телевизора, максимально сократив свои встречи с высшими чиновниками государства, которые, впрочем, не очень–то и стремились получить "доступ к телу". Ну–ну. Он хохотнул, представив их лица, когда они получат очередной выкрутас. Думают, он ничего не знает. А этот журналистик, вытащенный из дерьма и до сих пор не привыкший к белой сорочке и галстуку? В джинсах родился, в джинсах и помрет. Заигрывает со всеми потенциальными преемниками. Надеется выцыганить собственную безопасность. Кто его привел в конце восьмидесятых? Память совсем ни к черту стала. Только Рыжий преданность изображает. А преданность–то за океан тянется.