- Видал, Петрович? - подмигнул один, тот, что насмешничал. - Скоро твои железяки сдадим в металлолом! Эти зверюги, - он мотнул головой в сторону ушедшего МоАЗа, - отправят тебя на поверхность, будешь возле шахты мусор возить!
- Ну, мы еще послужим, - возразил ему машинист. - Одно другому не мешает. Будем автотранспортную откатку с железнодорожной совмещать. А если наш участок и переведут со временем на автомобили, что ж, я к этому готов - права на вождение МоАЗа в кармане! - он похлопал себя по груди.
- Ох и хитрец ты, Петрович! - восхитился второй рабочий.
- Не хитрец, - поправил его Шуркин папа, - а предусмотрительный. И во-вторых, я люблю новую технику и стараюсь ее сразу освоить. Это всегда пригодится: вдруг понадобится кого-нибудь подменить.
- Вон, Виктора подмени, - усмехнулся второй рабочий. - Его вчера с буровой самоходки сняли, на подсобные работы поставили.
- За что? - спросил Черёмухин. Виктор со злостью плюнул и швырнул на землю лопату, которой подбирал рассыпанную возле бункера руду.
- Я, может, целую библиотеку этих "корочек" имею! - закричал он с обидой и жалостно. - У меня есть права на СБУ - самоходную буровую установку, на нашу погрузочно-доставочную машину - на "Ермака", на польскую эЛКа, на лебедку… - Он в отчаянии махнул рукой.
- Как же тебе из всей той техники, что ты владеешь, доверили одну лопату? - с улыбкой посочувствовал Михаил Петрович. Виктор не ответил, отвернулся и, заметно было даже под бокситовой пылью, покраснел.
- Отстранили его на месяц от техники, - ответил за него второй рабочий. - Он позавчера в ночную смену вышел, да чуть-чуть выпимши был…
- Самую малость, - прошептал Виктор. - У друга день рождения… Я к нему вечером на одну минутку заскочил…
- А хотя бы и самую малость, - строго выговорил его напарник. - Ведь знаешь, что перед работой ни капельки нельзя. И вообще, горняку водку пить - последнее дело!
- Сам-то как здесь оказался? - огрызнулся Виктор.
- Я - другое дело, - спокойно ответил рабочий. - Хотя тоже сам виноват: пофорсил в одной спецовочке, без теплого нижнего белья, вот и простудился. Через неделю-другую поправлюсь - и вернусь в забойную группу. У нас там - сам, брат, знаешь - с мокрым носом много не наработаешь. Ну ладно, хватит прохлаждаться. Двигай свои коробочки, - сказал он машинисту.
- Вот так-то, Виктор, - Михаил Петрович прищелкнул языком. - Давай отрабатывай свою вину. - И спустился к электровозу.
А в это время…
В ловушке
Когда рассеялось пылевое облако, выбелив стены, одежду, лица, Роман, отфыркиваясь, закричал:
- Эгей! Все ли целы?! Руки-ноги на месте?! Полоснул торопливым лучом по забою, пересчитал всех и сказал:
- Ага.
- Что значит "ага"! - вскипел главный геолог. - Что за штучки в твоем хозяйстве! Крепить не умеете?!
- Да чтоб мне ниже шахты провалиться! - обиделся Роман. - Крепили как положено…
Антон, ни слова не говоря, проверил перфоратор: татакнуло. Значит, не передавило твердый шланг, по которому поступал сжатый воздух. Легко, словно тросточку, положив аппарат на руку, Антон деловито зашагал к завалу, но тут же испуганно отшатнулся, когда прямо из камней высунулась противная рожа с растрепанной рыжей бородой!
- Бе! Бе! Бе! - задразнилась рожа, ухмыляясь и показывая длиннющий мокрый язык. - Шаталися, гулялися, таперича попалися! Бе-бе-бе!
- Шубин! - воскликнула гневно Красная Шапочка. - Шубин! - притопнула она ногой. - Вот я маме скажу!
- Хе-хе-хе, - с удовольствием засмеялась рожа. - Ваша маменька погостевать к австралийской тетушке ускакала. Нонче мы тут хозяйничам, вона! Гуля-им!
Рожа в буйном веселии завертелась, задергалась вправо-влево, то появляясь, то исчезая в нагромождении камней. Над завалом всплескивались волосатые ладоши, мелькали рваные морщинистые сапоги.
- Это Шубин, - упавшим голосом пояснила Красная Шапочка. - Подземный леший.
- И хулиган, - неодобрительно буркнул Антон. Он демонстративно отвернулся от того места, где Шубин старательно изображал, как он рад своей отвратительной выходке.
Леший обиделся. Кинул в Антона камешком и исчез - спрятался, как бывает всегда со шкодливыми трусами.
- Это даром ему не пройдет, - пообещал Антон и решительно подступил к завалу.
Несколько раз он с треском вонзал пику работающего перфоратора в каменное месиво, но сталь легко тонула в этой куче, не разламывая ее.
- Здесь, пожалуй, нужна лопата, - почесал в затылке Антон.
- За чем дело стало! - живо откликнулся бригадир. - Вот твой совочек! - Роман кивнул на самоходную погрузочную машину, похожую на бульдозер, с большим, широким ковшом впереди.
Антон уселся за рычаги. Застрелял, заводясь, дизельный мотор, разогревшись, загудел ровно и мощно. Самоходка, переваливаясь с боку на бок, шлепая резиновыми шинами по лужам, подошла к насыпанной поперек прохода стене и откусила от нее громаднейший кусище. В пробоину выглянул Шубин, ошарашенно захлопал глазами.
- Эй-ей-ей! - беспокойно закричал он. - Мы так не договаривалися!
Сразу за стеной загрохотали камни, из пробоины фукнуло пылью, и дыра закрылась.
Антон пожал плечами.
- Он что, так и будет каждый раз все заново засыпать?
- Он может, - вздохнула Красная Шапочка.
- Но ведь и мы кое-что можем, - главный геолог указал глазами на волшебный поясок. Красная Шапочка вздохнула еще горше.
- Мне сейчас сквозь лист опавший не пройти, не то что сквозь камень… Полный круг звездного шатра надобно ждать, пока волшебная сила вернется…
- Сутки, значит… - Геолог задумался… - Долговато… - Он не досказал свою мысль, чтобы не испугать детей, но проходчики догадались; в закрытой, запечатанной со всех сторон комнате забоя они задохнутся через несколько часов…
Помолчали, понурясь. Роман первым придумал. Он схватил перфоратор, ослабил зажим, сорвал шланг с металлической трубки. Струя сжатого воздуха с протяжным свистом ударила в забой.
Главный геолог грустно усмехнулся.
- А углекислоту куда будешь девать?
Теперь и Шурка понял: выдыхаемый ими углекислый газ остается в забое, душит…
- Где же дедко? - вырвалось у Красной Шапочки. - Пошто он не идет?
- Ха. Ха. Ха, - отчетливо послышался голос Шубина. Сам он не показывался - трусил. - Дедко ваш давно уже в плену у моева лучшева друга - великова, непобедимова, могучева Змея-Семиглава!
- Ох! - вскрикнула Красная Шапочка. Шурка сжал кулаки. В ярости, не зная, как наброситься на врага, он схватил камень и с силой швырнул его в завал.
- Ты! Покидайси ишо у меня! - завопил Шубин. - Выйду вот, ухи те пообрываю!
- Выходи, - мрачно предложил Шурка.
- Какой хитрый! Хе-хе-хе, - дробненько посмеялся Шубин. - Мне и здесь хорошо. - Он зашуршал, завозился, устраиваясь, наверно, поудобнее возле щелки в камнях, сквозь которую подсматривал. - И ты, девчонка, поимей в виду, - повысил он голос, - за то, что ты змеева братца сничтожила, будет и тебе расправа. Вот погоди, дедку вашего Змей подальше уторкает и за тобой возвернется. За всеми за вами… А я вас покудова постерегу. Хе-хе-хе…
- Ух ты гад! - задохнулся Антон, передергивая рычаги. Самоходка, взревев мотором, ринулась вперед. Р-раз! - врубился зубастый ковш в каменную насыпь. И сразу - два! И три! Четыре! Руки рассерженного Антона мелькали среди рычагов и кнопок - машина сноровисто разбрасывала камни. И не успел, не пересилил Шубин! Когда машина прорвалась через завал, тонкий визг лешего раздавался уже из-за дальнего поворота. От страха он забыл заклинание, помогающее проходить сквозь камень.
Антон выключил мотор, оглядел наступавшее вслед за ним "войско".
- Надо детей на-гора, - тихо сказал он и виновато глянул на Шурку.
- Еще чего! - взвился Черёмухин. - Я дядю Денежкина не брошу!
- Ну хорошо, это ты молодец, - увещевательным тоном начал главный геолог. - Но пойми: здесь стало опасно. Мы вас с девочкой выдадим на-гора и вернемся нашего деда выручать. А вы наверху подождете. Со змеем бороться - дело не дет… то есть, как его… не молодое… тьфу! - в общем, не для тебя, и тем более не для девчонок! Ясно?
- Ясно! - ответил Шурка. Геолог удовлетворенно кивнул. - Только я не согласен, - звенящим голосом продолжил Шурка. - Почему-то вы, взрослые, нас, мальчишек, от всего уберечь стараетесь. А как же мы будем учиться разные трудности преодолевать? По книжкам, что ли?..
- Ну-ну-ну, - погрозил пальцем главный геолог. - У нас сейчас не война, чтоб сынами полков рисковать!
- А мы, сегодняшние, - горько сказал Шурка, - тех, военных, мальчишек не хуже. И должны это доказать, да вы, взрослые, всё боитесь. Вам так спокойнее…
Главный геолог растерянно оглянулся на проходчиков и, хотя те молчали, сдаваться не собирался:
- Некогда рассуждать! Подхватились быстренько на ноги - и бегом к стволу!
- Оставьте нас, - попросила Красная Шапочка. - Моя сила может и раньше вернуться, только не полностью, и тогда я смогу взять с собой в наше царство лишь небольшого человека.
- Вот так! - рубанул Шурка воздух кулаком, словно в споре поставил точку.
- Ну ладно, - нехотя согласился геолог. - А что мы теперь будем делать; ждать, пока волшебная сила накопится?
- Есть один способ… - задумчиво протянула Красная Шапочка…
А в это время…
Семиглав
- Лучше отпусти! - погрозил дядя Денежкин и потряс руками решетку.
Змей-Семиглав нахально покатал когтистой лапой золотой шлем по каменному полу. Он сидел, развалившись, в огромной пещере. Семь голов разложил по семи полкам на стенах. Брюхо выкатил вперед. Ох и брюхо! - будто воздушный шар, оно заполняло почти всю пещеру. В брюхе что-то все время урчало и булькало.
Одна из голов - старшая - сорвалась с полки, метнулась вниз, где в яме, за ледяной решеткой, сидел, сгорбившись, старый богатырь.
- Отдаш-шь девщ-щонку - отпущ-шу! - прошипела старшая голова, и все младшие оживились, заговорили вразнобой:
- Давай-давай, чего уж там!..
- Зачем она тебе; малявка - тьфу! - на один зубок!..
- Да мы потом вернём, чес-слово!..
- Цыть!! - гаркнула старшая голова, и младшие сконфуженно притихли.
- Уйми свой норов, Семиглав, - устало сказал дядя Денежкин, - зачем тебе Красная Шапочка? Может, хватит меня вместо нее?
- Тебя-а?! Посмотрите на малого, поглядите на детощку! - Старшая голова разинула пасть и захохотала. Младшие головы вновь оживились, запереговаривались:
- Кто деточка? Этот?..
- Что ли похож?..
- А как надо сказать: "похож" или "не похож"?..
Хохоча, словно кашляя, старшая голова вскинулась к потолку и… "Ой!" - шлепнулась бородавчатой лысой макушкой о камень. "Ой-ёй-ёй!" - завопили младшие головы, суматошно мелькая в воздухе.
- Цы-ыть! - перевопила всех старшая голова, растолкала младших по полкам и опустилась на пол у решетки.
- С-слуш-шай, с-старик, я тебе рас-скажу, зачем мне нужна девщ-щонка, - зашипела она. - Много-много прошло тысяч лет с тех пор, когда я, Змей - тогда еще одноглавый, - здесь появился. Я старался не попадаться на глаза владычице этих мест - Медной горы Хозяйке. Мне это удалось. Она думала, здесь всё спокойно, и поселила в здешних горах самую младшую дочь. Пока та камешками самоцветными занималась, я жил как хотел. Еще совсем недавно я был здесь настоящим хозяином. Но вот девчонка будто бы очнулась! Проявила свою силу! Кто-то её научил! Уж не ты ли, старик?.. И нет с тех пор мне покоя.
Сегодня мне повезло. Ты в моих лапах. И девчонка в ловушке, но пока прячется за стенами - их сделали люди! О, с людьми я еще посчитаюсь за это! Стены не пропускают моих лазутчиков. А тех, кому удалось просочиться, людские железные змеи заглатывают и выплевывают наверх, на землю!
Но я дождусь, и очень скоро, - девчонка побежит тебя выручать. Побежи-ит - так она благородно воспитана, ха-ха-ха! Только выйдет из пещеры, мои слуги ее тут же - хвать!
Она мне нужна, она, а не ты, старый камень. За нее, за младшую, за любимую дочь Хозяйка мне презентует, пода-арит все эти земли вокруг. С тобой, причем, трухлятина, в придачу! Ха-ха-ха! Вот когда я развернусь! Первым делом прикажу все те стенки людские разбить, а ходы-переходы, которые человечишки под землей накопали, залить, затопить. А потом… А потом… - Змей, захлебываясь слюною, текущей из всех семи пастей, сладко прижмурил четырнадцать глаз. - А потом я залягу спать! Разольюсь широченным болотом! Благодать! Никуда не надо спешить. Не надо камни крушить, прорываясь с горы в долину. Лежишь себе спишь. Тишина. Только жабы в моем брюхе свои трели выквакивают… Ах!..
Старшая голова вознеслась на свою, самую высокую полку и томным, разнеженным голосом, каким только что мечтала о болоте, протянула:
- Ну-у, а теперь мы его будем му-у-чить…
Злодею для полного счастья всегда не хватает чужих страданий. Семиглав махнул лапой. Одна из младших голов, протянув водяную шею по потолку, нависла над решеткой. Тяжелые капли медленно одна за другой полетели на дядю Денежкина.
- Капля, она, как утверждают людишки, камень точит, - с издевкой выговорил Семиглав. - Ха! Ха! Ха!
"Ха. Ха. Ха", - отдавалось в голове у старого богатыря каждый раз, когда очередная капля обрушивалась на него…
А в это время…
Подарок
- Есть один способ, - задумчиво сказала Красная Шапочка. - Надо позвать на помощь моего младшего братца - Боксита.
Боксит! Проходчики переглянулись. Боксит им знаком - наверно, свой парень, обязательно поможет!
- А как нам его позвать и чем он сможет помочь? - осторожно спросил геолог.
Красная Шапочка объяснила, что если бы она уже могла входить в стену, она привела бы братца за руку, а сейчас придется вызывать его из камня, для этого надо отломить большой кусок боксита, очень большой кусок, очень крепкий, но она твердо знает, что люди это сумеют сделать, очень даже просто!
- Руды отбить? - Антон был доволен похвалой. - Сколько надо: тонну, две?
- Что такое тонна? - пожала плечами Красная Шапочка.
- Шестьдесят два с половиной пуда, - объяснил главный геолог.
- Нет, зачем же так много! Надо вот: ростом с меня, - показала Красная Шапочка.
- Поехали! - коротко бросил Роман.
Проходчики взяли перфораторы, подошли к стене. Роман покачал свой аппарат на высокой тонкой ножке, прицеливаясь, и крикнул:
- Давай!
Загрохотали, раскатились по забою металлические голоса. Роман бил короткими очередями: "Та-та! Та-та! Тра-та-та!" "Р-р-р-р", - рокотал перфоратор Антона непрерывной очередью. Из этих звуков складывалась своеобразная мелодия. Наверно, Антон услышал ее. Он запел.
- "Эх, тачанка-ростовчанка, наша гордость и краса…" - распевал во все горло Антон, и голос его пробивался сквозь адский грохот схватки стали и скалы.
Шурпа не смог безучастно смотреть со стороны. Он бросился к геологу.
- А можно, мы! Можно, мы поможем!
Главный геолог не расслышал ни слова, но понял Шуркин порыв, одобрительно потрепал его по плечу и покивал ладонью: мол, сейчас чего-нибудь придумаем. Но в забое им пока заняться было нечем.
- Подожди! - крикнул геолог. - Потом посмотрим отпалку.
В поисках заделья Шурка сунул руку в карман курточки. Пальцы скользнули по гладким граням. Шурка достал аметист, грустно улыбнулся. Кажется, тысяча лет прошла с той минуты, когда он делал первые подземные шаги рядом с дядей Денежкиным. Тогда богатырь оберегал его. А теперь вот ему надо спасать старого великана. Причем Шурка в ответе еще и за Красную Шапочку. Ведь это он ее сюда завел… Шурка подошел к поникшей девочке, сел рядом. Возле нее будто бы все дышало усталостью. Даже частый треск торопливо работающих перфораторов здесь, словно выдохнувшись на излете, стихал. А может, их просто заслоняло, как щит, огромное колесо погрузочной машины. Привалившись спиной к резиновой шине, Шурка в раздумье подбрасывал найденный самоцвет на ладони. Его фиолетовый высверк заметила Красная Шапочка.
- Красивый…
- Хочешь подарю? - неожиданно для себя предложил Шурка.
- Как это? - не поверила Красная Шапочка.
- Да вот так: просто отдам, и всё.
- У нас во дворце я сама брала всё, что хотела, - задумчиво сказала Красная Шапочка. - Но никто не говорил мне: подарю…
- Так то во дворце! У нас по-другому: если человек понравился - на тебе подарок?
- Значит, я тебе нравлюсь? - обрадовалась Красная Шапочка.
Шурка смутился. Он вдруг подумал, что за всю свою такую длинную жизнь еще ни разу не дарил девочкам подарки. Нет, конечно, в школе на Восьмое марта - было. Но ведь в школе это делалось просто: вскладчину покупали мальчишки цветастые открытки и пластмассовых куколок, перед первым уроком с визгом и боем выгоняли девчонок из класса, раскладывали по столам подарки и садились каждый на свой, самый краешек скамьи. Девчонки заходили в класс притихшие, напряженно делая вид, что ничего до поры до времени не замечают, рассаживались по местам и хором восхищенно ахали. Мальчишки, как и подобает настоящим мужчинам, независимо отворачивали суровые лица…
Такое повторялось каждую весну. Но дарить что-либо девочке - девочке! из рук в руки! - такого подвига Шурка до сих пор не совершал. Он покраснел и сунул аметист в узенькую нежную ладошку.
- На. Тебе.
- Спасибо, - Красная Шапочка тоже зарумянилась. - Спасибо, Шуренька…
Ох! Только этого ему и не хватало! "Шуренька"… Да Шурку никогда, никто, даже мама, так не называл. "Шуренька"! Может, она его еще и… поцелует?! Ох! Шурка стал совсем пунцовым. Он даже испугался, что жар его щек достигнет взрослых и они в недоумении оглянутся. "Шуренька"… Он с неожиданным восторгом ощутил, как новое, неясное чувство теплой рукой погладило его по сердцу…
Помолчали. Шурка немного успокоился. Он с благодарностью подумал: молодец, девчонка, бывают же такие, все понимает, молчит, не говорит пустых слов. Вообще она вроде бы ничего… Имя у нее знаменитое… И еще; оказывается, это приятно - дарить девочке подарок из рук в руки и слышать в ответ ласковые слова…
И тут его, как боль, пронзила мысль, что все-таки, несмотря ни на что, лучшей девочкой в мире остается, увы, ничего не замечающая, ничего не понимающая Наташка…
- Эй, работник! - окликнул Шурку главный геолог. - Есть важное дело. - Он показал круглый моток какого-то коричневого провода. Они разговаривали криком, но слышали друг друга как сквозь вату. - Это бикфордов шнур, зажигательный. Надо разрезать его на шестнадцать равных частей, чтобы взрывчатка в скважинах рванула одновременно. Да вот беда: нечем нам эти части отмерить, нет у нас ни рулетки, ни самой простой линейки. Как быть?