Потом Кепплер увидел Смита, кровавую полосу на плексигласе, оставленную тем, что недавно было его головой. Теперь Смит лежал на боку, будто спящий.
Кепплер взмахом руки велел входящим агентам вернуться на места. Пистолет Смита валялся в нескольких футах от трупа. Кепплер понял, что Смит покончил с собой. Расколоться так череп мог только от выстрела в рот.
Кто-то находился в туалете; слышно было, как бежит вода в раковину. В приоткрытую дверь Кепплер разглядел пистолет на мраморном туалетном столике.
Он жестом велел одному агенту прикрыть себя.
- Назовитесь!
Голос его перекрыл шум воды из открытого крана. Кепплер шагнул вперед, потом сигнал радиотелефона заставил его замереть. Не отводя от туалета глаз, он потянулся за трубкой.
Говорил Джонсон. По отдаленному шуму Кепплер догадался, что тот еще в Капитолии. Джонсон сказал о потерях, спросил, что происходит в кабинете, в безопасности ли президент, жива ли Тайло. И что со Смитом?
- Президент в безопасности, сэр, - негромко ответил Кепплер. - Пожалуйста, подождите минутку. - И обернулся к своим людям: - Опасности больше нет. Перекройте все входы. Если кто-то спросит - мы испытывали новое приспособление, произошла авария.
Потом Кепплер распахнул дверь туалета и увидел склонившуюся над раковиной женщину. Она поглядела на него в зеркало, и он увидел, что лицо ее растерто докрасна. Затем она снова наклонилась над раковиной и принялась тереть лоб и виски. Когда отняла руки, пальцы ее оказались в крови; в раковину падало что-то похожее на белые песчинки. Кепплер догадался, что это: осколки черепа Смита.
Он отвернулся, глубоко вздохнул и сказал в трубку:
- Жива, сэр. Мы о ней позаботимся.
Эпилог
Открыв глаза, Холленд пришла в недоумение. Благоухание букета на столике не заглушало больничного запаха. Комната была очень большой, окрашенной в мягкие пастельные тона, с креслами и маленьким холодильником под столом. На одной из стен была эмблема больницы Джорджтаунского университета.
Повернув голову, она увидела Мег, сидящую в шезлонге возле кровати.
- Привет, закадычная.
Голос ее походил на карканье.
Мег поднялась и обняла подругу. Ощутила дрожь руки Холленд, капли слез у себя на шее. Протянула ей бумажную салфетку, отвернулась, пока подруга сморкалась, потом подала стакан холодной воды.
- Давно я здесь?
- Уже шесть часов. Медики сделали тебе укол, потому что ты не хотела уходить из того туалета.
- Там был какой-то мужчина...
- Джерри Кепплер. Он привез тебя сюда, обращался, будто с хрустальной. Не хотел уходить, пока врачи его не вытолкали.
- И?
Мег переступила с ноги на ногу и подняла взгляд к потолку:
- И попросил номер моего телефона, пригласил в пиццерию.
- В пиццерию...
- Можешь пойти с нами.
- Угу.
Холленд улеглась повыше на подушки. Глаза ее затуманились, и Мег поняла, что она вспоминает.
- Президент?
- Все в порядке. И с ним, и с Джонсоном. Собственно говоря, Джонсон тоже здесь, скандалит из-за того, что ему не позволяют тебя видеть.
- Смит?
- Джонсон сказал, что поговорит об этом с тобой, как только ты очнешься. Просил передать, что, если бы не ты, президенту пришел бы конец.
Холленд закрыла глаза, сосредоточилась на пульсации в висках, на боли, потому что только так могла избавиться от кровавых образов.
Потом, не имея ни малейшего представления о том, сколько времени прошло, сказала:
- Мне нужно умыться.
Мег порылась в своем рюкзачке, достала три флакона разных шампуней, дорогое мыло, зубную пасту и щетку, новый гребень. Когда Холленд поднялась с кровати, заботливо посмотрела на нее и убедилась, что подруга уверенно держится на ногах. Обрадовалась, увидев гримасу, которую скорчила Холленд, посмотревшись в зеркало ванной.
Двадцать минут спустя ее дверь отворилась, выпустив волну теплого, ароматного воздуха. Мег подумала, что в коротком больничном халате Холленд выглядит лучше, однако поморщилась при виде синяков на руках и ногах подруги.
- Хорошо, что ничего не сломано, - сказала Холленд, проходя мимо Мег.
Она открыла дверцу шкафа, потянулась к своим брюкам и запустила руку в карман. Когда повернулась, Мег увидела в ее руке две дискеты.
- Из-за них все и произошло?
Холленд кивнула, глядя на серебристые штучки. Одну она получила от человека, за которого отдала бы жизнь, вторую вынула из пальцев умирающего Крофта.
- Сейчас они нужны кому-то еще, да? - спросила Мег.
- Я должна их отдать, - ответила Холленд. - Это моя работа... мой долг.
Мег хотела возразить, но увидела, что на губах Холленд появилась загадочная улыбка.
- Думаю, мне нужно пройти еще одно рентгеновское обследование, - сказала она. - Надо же окончательно убедиться, что у меня нет сотрясения мозга.
Мег уставилась на дискеты, внезапно показавшиеся такими ненадежными... такими податливыми воздействию неблагоприятной среды.
- Устрою, - сказала она. - Собственно говоря, работать на аппарате придется мне самой, поскольку рентгенолога неожиданно куда-то "вызовут".
* * *
Холленд сидела на углу маленькой кушетки, подобрав под махровый халат босые ноги. Они с подругой вернулись менее десяти минут назад.
- Хочешь пообщаться? - спросила Мег.
- С Арлиссом?
Та кивнула и передвинула к ней телефон.
Холленд вздернула подбородок, подставляя лицо последним, слабым лучам солнца. Ей нужно было кое-что узнать у Джонсона. Для начала. Она выслушала его и поняла по голосу, что ему есть еще что сказать, но только при личной встрече.
- Не поговорить ли тебе с Джерри Кепплером о пицце? - сказала Холленд, положив трубку.
Мег пожала плечами:
- Девушке надо питаться. Принести тебе что-нибудь?
- Только непристойные подробности.
После ухода Мег Холленд захотелось вздремнуть. Она закрыла глаза, по-прежнему подставляя лицо солнечным лучам, но тут дверь распахнулась и въехал Джонсон в кресле-каталке с моторчиком. Молча оглядел ее.
- Чувствуешь себя нормально?
Холленд наблюдала, как Джонсон объезжает палату. Его плечо и бедро были плотно забинтованы, предвечерние тени старили лицо с ввалившимися щеками.
- Рана серьезная? - спросила она.
- Прострелена мякоть, только и всего.
- Как Брайент?
- Пуля прошла сквозь ягодицу. Придется какое-то время помучиться.
Холленд вздрогнула, когда он взял ее холодную руку в свои.
- Ты спасла президенту жизнь. Не забывай об этом. Смит все так рассчитал, что у тебя, в сущности, не оставалось возможности уцелеть.
- Труженик подскочил от неожиданности, увидев, как я выхожу из туннеля, но быстро пришел в себя. Я провела в кабинете меньше чем полминуты до того, как он впустил Смита.
- Почему он не заперся в кабинете с тобой? Смит не смог бы войти.
- В коридоре были безоружные люди - секретарши, курьеры, посетители. Смит мог взять их в заложники.
Джонсон задумался:
- Рискованным был ход с этим колоколом.
- Вы знали, что президент на него отважится, - сказала Холленд. - Рассказывали же, что, когда эту штуку установили, вы устроили ему демонстрацию. Видимо, она произвела на него впечатление.
Джонсон поглядел на Холленд:
- Что еще ты хочешь сейчас от меня услышать?
- Все.
Джонсон вытянул здоровую ногу:
- Подозрения у меня возникли потому, что Пастору было все нипочем. Как и у тебя...
Холленд кивнула:
- Он был словно призрак. Я решила, что у него должен быть какой-то талисман, покровитель.
- Талисман у него был. И все указывало на Крофта. Я был убежден, что это Крофт, пока нам не сообщили номер паспорта, с которым Пастор прилетел из Таиланда.
Помнишь, Брайент отправился с проверкой? Я все ждал - он позвонит, скажет, что на бумагах подпись Крофта. Только оказалось, выдать паспорт распорядился Смит.
Холленд поглядела в серые глаза Джонсона, наполненные болью, стремлением понять смысл этого предательства.
- Значит, в это дело Смита втянул Крофт. Как? Почему Смит на это пошел?
- Директорский кабинет уже опечатан. Кобб с Марианной поехали к нему на квартиру поискать какие-то следы - дневники, письма, видеозаписи.
- Нашли что-нибудь?
Джонсон отвернулся, потер висок:
- Крофту потребовался убийца. Он обратился к Смиту без малейшей опаски. Мог обратиться и к другим, но начал со Смита. Смит непосредственно знал людей вроде Пастора, с которыми имел дело...
- Но вы говорили, Смит когда-то его преследовал...
- Сейчас я задаюсь вопросом, действительно ли даже тогда Смит хотел, чтобы Пастор был пойман. Надеюсь, сумею выяснить. - После паузы Джонсон продолжил: - Итак, я узнал, что выдать паспорт распорядился Смит. Он и был "талисманом" Пастора. Мне требовалось встревожить Смита. Это было наилучшим способом добраться до Пастора. Я рассказал ему о нашем расследовании во всех подробностях, но убедил, что подозреваю Крофта.
- Вот почему вы, можно сказать, приказали мне упомянуть в рапорте Дэниела Уэбстера, - негромко произнесла Холленд. - Дали Смиту все сведения, в которых нуждался Крофт. Знали, что он передаст их Крофту.
- Только я недооценил быстроты реакции Смита. Не рассчитывал, что он мгновенно оповестит Крофта, чтобы тот успел обшарить стол Уэстборна раньше тебя. - Джонсон поглядел на нее в упор, голос его стал хриплым. - И вы с Брайентом чуть не погибли из-за этого. Я считал, что Смит у себя в кабинете, читает твой рапорт. Звонил его секретарше, та все говорила, что он не выходил. А Смит уже вышел через заднюю дверь и ехал убить последнего человека, знавшего о его причастности к возвращению Пастора и убийствам.
- Крофта.
- Крофта.
- Но Смит не убил его первым выстрелом.
- Промахнулся. Он знал, что сенатор еще жив. К нам шло подкрепление, а ты держала на коленях голову Крофта. Поэтому Смит думал только о его предсмертном признании.
- Но зачем было ехать в Овальный кабинет? Смит не мог надеяться, что вывернется, взяв президента в заложники!
Джонсон покачал головой:
- Президент был приманкой. Я это понял слишком поздно. Смит устроил все так, чтобы ты последовала за ним. Позаботился, чтобы охрана у входа в министерство финансов пропустила тебя.
Он рассчитывал, что ты воспользуешься кратчайшим маршрутом, не пойдешь через парадный вход Белого дома.
Рассчитывал и на то, что я сочту, будто он охотится за президентом, пошлю тебя туда. А у него был другой план. Слушай.
Директор секретной службы приезжает к президенту. Все уже знают о перестрелке в сенате. Нервы у всех напряжены, никто не понимает, что происходит. Наш начальник запирается с Тружеником.
Смит стал бы что-то рассказывать президенту с целью протянуть время до твоего появления. Может, какой-то вымысел о происшествии в сенате. И был бы начеку. Едва бы ты появилась, произошло бы одно из двух, в зависимости от того, что мог увидеть президент.
Если бы ты вошла с оружием в руке, Смит уложил бы тебя одним выстрелом. И тут же стал бы героем, не давшим агенту-изменнице, участнице перестрелки в сенате, убить Труженика. На следствии извратил бы все полученные от меня сведения о нашей операции против Пастора.
Доверие ко мне было бы подорвано, мало того, я ничем не смог бы доказать, что Пастора вернул в страну Смит, - ты понимаешь, что все улики к тому времени исчезли бы. Наилучший сценарий. Меня бы лишили должности и пенсии.
- А если бы я вошла без оружия в руке, - сказала Холленд, - Смит застрелил бы сначала президента, потом меня. Через две секунды его пистолет оказался бы в моей руке. Может, даже раздался бы третий выстрел, он сам нанес бы себе рану, чтобы, когда наконец взорвут дверь, все лежали.
- Сперва я думал, что так и будет, - сказал Джонсон. - Представлял, что он убьет президента, вторым выстрелом тебя...
Джонсон был измучен, и его боль не давала ей покоя. Но она должна была знать правду, а ответа пока не получила.
- Что Марианна и Кобб нашли у Смита в квартире? - спросила Холленд.
Джонсон потер лежавшие на коленях руки:
- Некогда Смит возглавлял наряд, который попал в засаду.
- В Пуэрто-Рико? - перебила Холленд. - Тогда произошла перестрелка с боевиками наркодельцов?
- Да. Смит получил там две пули, предназначавшиеся Уэстборну. - Джонсон помолчал. - Из той стычки Смит вышел героем - главным образом благодаря показаниям Уэстборна. Но потом совершенно изменился. Я думал - потому, что потерял в той стычке трех человек, а здесь его наградили...
- Уэстборн прикрывал его?
- Дома у Смита хранились записи о том, как все произошло на самом деле, как он оплошал. Этот промах мог стоить ему карьеры. У него были также записи разговоров с Уэстборном, тот ясно дал понять, что при желании может лишить его работы...
- И Уэстборн внес это в свой дневник, - угрюмо сказала Холленд. - Поэтому, когда Крофт... - Она вскинула голову. - Но ведь Крофт обратился к Смиту до того, как раздобыл первую дискету!
- Зентнер рассказала мне, как все было, - сказал Джонсон. - Она и другие сенаторы слышали, что Уэстборн располагает порочащими сведениями о ком-то, занимающем высокий пост в системе национальной безопасности. А ты знаешь, каким дотошным был Крофт. Он все разнюхивал, разнюхивал, пока не собрал достаточно материалов о Смите. Потом соблазнил его, сказав, что можно избавиться от угрозы шантажа, что для всех них есть выход...
- Когда-то вы своим заключением отстранили Смита от оперативной работы, - негромко сказала Холленд. - Он так и не простил вам этого. Не видел в вас друга, к которому можно обратиться... А вы бы ему помогли.
- Он считал, что обойдется без меня, - прошептал Джонсон. - Со смертью Уэстборна все должно было окончиться. Просто никто не принимал во внимание тебя, Холленд...
* * *
Позднее в телепередачах появились различные версии происшедшего. Арлисс Джонсон умело соткал их из лжи и полуправды. Однако суть всех была одинакова.
Прорвавшийся в зал заседаний сената преступник опознан как Уэйн Пардью, бывший лейтенант десантно-диверсионных войск, за два случая буйства уволенный из армии с лишением прав и привилегий. Документы Пардью из госпиталя в Сан-Диего свидетельствуют, что беседы и медикаменты оказывали на него воздействие, однако после демобилизации для последующих курсов лечения он не являлся.
При обыске кабинета и квартиры Джеймса Крофта обнаружено несколько писем угрожающего содержания. Установлено, что они написаны почерком Пардью.
Судя по этим письмам, Пардью считал Крофта повинным в том, что "с ветеранами обращаются мерзко, по-скотски, а вы, подонки, обжираетесь у кормушки". Представитель ФБР заявил, что сенатор Крофт никогда не сообщал им об этих угрозах, подчеркнул, что Бюро смогло бы держать Пардью под наблюдением и взять его, когда он отправился в Капитолий с преступной целью.
Как Пардью смог проникнуть в зал заседаний, стало темой горячих споров среди сенаторов. Из-за этой шумихи сообщение полиции об убийстве проститутки в Кэпитол-Хиллз-апартментс передали после метеосводки; его даже не выделили в особую новость.
И никто, судя по всему, не знал о том, что, кроме трупа Бобби Сью Тайлер, из этого дома вынесли еще один, тем более что попал он не коронеру, а оказался в стальной камере на военно-воздушной базе Эндрюс. Считал ли кто-то из полицейских, что переданное по телевидению описание Уэйна Пардью имеет хотя бы отдаленное сходство с тем изуродованным трупом, - публично никогда объявлено не было.
Слишком пристальный интерес к убийству Крофта приглушила трагическая весть о смерти директора секретной службы Уайетта Смита.
Во время демонстрации нового приспособления, проводившейся в Овальном кабинете под руководством директора, преждевременно сдетонировал небольшой заряд взрывчатки. Смит, стоявший всего в нескольких фугах, погиб мгновенно.
Помощники впоследствии подтвердили, что президент в то время работал в другом месте и никакой опасности не подвергался. Процитировали его слова: "Убит горем из-за смерти человека, который держал в руках мою жизнь".
Смиту предстояли похороны на Арлингтонском кладбище со всеми почестями, в присутствии президента.
Те, кто считал себя осведомленным, уверенно говорили, что Джонсон, единственный, кто догадался о грозившей Крофту опасности и едва не устранил ее, станет новым директором.
В тишине больничной палаты Холленд смотрела и слушала. За лукавыми, обтекаемыми формулировками и слащавыми словами соболезнований она угадала руку Арлисса Джонсона и узнала его с неизвестной еще стороны. Но вскоре ничего нового уже не говорилось, и ей надоело следить за новостями. Она продолжила работу над рапортом, о котором просил Джонсон, и, дописав его, спокойно выписалась из больницы.
Проведя бессонную ночь в собственной постели, утром она вышла и обнаружила на подъездной аллее знакомый фургон. Поприветствовала взмахом руки агента, сидевшего за рулем, заперла парадную дверь. В машине еще раз проверила, взяла ли с собой все, что понадобится президенту.