14. ГОСТИ ИЗ ПОТУСТОРОННЕГО МИРА
НА ОДНОМ ИЗ НЕДАВНИХ БРИФИНГОВ СПЕЦИАЛИСТ ПО БОРЬБЕ С ОРГАНИЗОВАННОЙ ПРЕСТУПНОСТЬЮ ЗАМЕТИЛ, ЧТО ЕСЛИ В БЛИЖАЙШЕЕ ВРЕМЯ КРИМИНОГЕННАЯ СИТУАЦИЯ В СТРАНЕ НЕ ИЗМЕНИТСЯ, ТО К КОНЦУ 1995 ГОДА КАЖДОЕ ПЯТОЕ КОММЕРЧЕСКОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ ОКАЖЕТСЯ ОБЛОЖЕННЫМ ПРЕСТУПНОЙ "ДАНЬЮ". КАЖЕТСЯ, ЖИЗНЬ, К СОЖАЛЕНИЮ, СОВСЕМ НЕ СТРЕМИТСЯ ОПРОВЕРГНУТЬ ЭТИ СЛОВА…
"Сегодня", 22 апреля 1994 г.
Через две недели, поразмыслив, я решил наведаться в фирму "Терра", которая через нашу газету обратилась к Святой инквизиции за помощью. Разыскать эту фирму не составило труда. Она арендовала первый этаж в маленьком домике на улице Островского. Прежде чем зайти і офис, я два дня проторчал в кафе напротив, наблюдая за входом в особняк, так как не исключал нападения со стороны рэкетиров.
Потягивая пиво и не выпуская из поля зрения вход, я внимательно слушал, о чем говорят посетители, и в особенности служащие кафе. Время от времени для смены дислокации я переходил из кафе на скамейку в близлежащем скверике и делал вид, что внимательно читаю газету. Затем опять возвращался в кафе. В конце второго дня в кафе набилось достаточно много народу, чтобы мое одиночество было нарушено субъектом, усевшимся напротив меня с двумя банками пива и газетой. Это не радовало, поскольку субъект заслонил вход в офис. "Черт с ним, - подумал я, - если услышу выстрелы, все равно успею увидеть главное".
Субъект внимательно читал газету, прихлебывая пиво. Дочитав статью, он промычал: "Мда-а!". Поскольку я не отвечал, он прямо глядя на меня, произнес: "Во дают ребята!"
- Кто?
- Инквизиторы. Вчера в Екатеринбурге казнили шестнадцать человек. И восьмерых ослепили. Дают!
Он восхищенно покачал головой, как бы приглашая меня присоединиться к его восторгу.
- Вам это нравится?
- А вам нет?
- Мне не нравится.
- Чем же?
- Тем, что у нас в стране действует самосуд.
- Самосуд действует в той стране, где суд не действует. Я согласен, что всю эту работу, которую делают инквизиторы, должен делать суд. Но что поделаешь, если судьи многие годы оправдывают преступников или дают им смехотворные наказания? Они подгоняют товар под цену.
- Не понял.
- Преступление - это товар. Срок - деньги. Если за преступление дадут мне два года, соглашусь. Если пять - подумаю. Если двадцать - покупать не буду. Я честный человек, и всю жизнь ухитрился прожить честно. Даже после 91-го жил честно. И что же? Страну открыто грабили, людей убивали. Это называлось демократией. Если это действительно демократия, то я - фашист. А если это не демократия, то с ней пора кончать.
- Но не такими же методами.
- А какими? У вас есть конкретное предложение?
- Пожалуй, нет.
- Во-во. И у меня нет. И, судя по всему, ни у кого нет. А у инквизиторов есть. Следовательно, если в будущем инквизиторы будут баллотироваться в парламент, я буду голосовать за них. И детей заставлю. А великого инквизитора - в президенты.
"Может быть, он уже президент", - подумал я.
- А если они вздумают узурпировать власть?
- А власть еще в 91-м узурпировали преступники. Мне-то лучше, чтобы честный узурпатор отнял власть у преступного узурпатора.
- Что ж, может быть вы и правы. Во всяком случае, логика в ваших рассуждениях есть.
Я поднялся из-за стола и направился к дверям офиса.
"ПРАКТИЧЕСКИ ЕЖЕДНЕВНО МЫ СООБЩАЕМ О ЗАДЕРЖАНИИ РЭКЕТИРОВ, ОДНАКО ПОСЛЕДНИХ ПОЧЕМУ-ТО НЕ СТАНОВИТСЯ МЕНЬШЕ, А В СФЕРУ ИНТЕРЕСОВ ВЫМОГАТЕЛЕЙ ПОПАДАЮТ ВСЕ НОВЫЕ БИЗНЕСМЕНЫ. ВСЕ ЧАЩЕ ОПЕРАТИВНИКАМ ПРИХОДИТСЯ ИМЕТЬ ДЕЛО С 18–20-ЛЕТНИМИ ПРЕСТУПНИКАМИ. ЭТО ДАЕТ ОСНОВАНИЕ ДЛЯ МАЛОУТЕШИТЕЛЬНОГО ПРОГНОЗА, ЧТО В БУДУЩЕМ ЭТИ МОЛОДЫЕ ЛЮДИ АБСОЛЮТНО СОЗНАТЕЛЬНО ПОПОЛНЯТ И БЕЗ ТОГО НЕ СЛАБЫЕ РЯДЫ КРИМИНАЛЬНЫХ СТРУКТУР".
"Сегодня", 26 апреля 1994 г.
Офис фирмы "Терра", судя по дверям, состоял из четырех комнат и туалета. Девица, сидевшая за компьютером, при моем появлении сделала какое-то едва уловимое движение, после чего дверь одной из комнат открылась и оттуда вышли двое - мужик лет сорока и парень атлетического сложения лет двадцати пяти. Лица выражали настороженность.
- Вы к кому?
- Я хотел бы видеть генерального директора.
- С какой целью?
- Он давал в нашу газету объявление. Для Святой инквизиции. Редакция поручила мне побеседовать с ним.
- У вас есть удостоверение?
- Конечно.
Я достал корреспондентское удостоверение своей газеты. Мужик тщательно его рассмотрел и спросил номер служебного телефона. Я назвал. Он подошел к столику, за которым сидела девушка, и снял трубку: "Алло. Редакция? Очень хорошо. Можно попросить (он назвал мою фамилию)? Спасибо. Я позвоню попозже". После этого, бросив мне "подождите", он прошел в комнату. Вернувшись минут через пять, кивком головы пригласил меня войти.
За столом сидел брюнет лет шестидесяти. Благородная седина гармонировала с интеллигентной внешностью. Он жестом предложил мне сесть и протянул визитку, на которой было напечатано: "Торговая фирма "Терра", Смолицкий Лев Ефимович, Генеральный директор". Я напустил на лицо очаровательную улыбку.
- Уверен, что в школе вас называли "Смолой".
- Верно. Кличка "Смола" прилипла ко мне в первом классе. Позднее так же называли в зоне.
- Отбывали?
- Угу.
- Долго?
- Пять лет. При коммунистах.
- За что, если не секрет?
- Не секрет. За экономические преступления.
- Ясно. А чем сейчас занимаетесь?
- Тем, за что сидел при товарищах. Торговлей. Осуществляю оптовые поставки продовольствия в маленькие провинциальные городки.
- И давно существует ваша фирма?
- "Терра" существует шесть месяцев.
- А чем занимались раньше?
- Тоже торговлей, но пришлось прекратить.
- Отчего же?
- Налоги, перевозки, рэкет.
- Но ведь и теперь рэкет.
- Обстоятельства иные. Во-первых, полгода проработали спокойно. Скопили кое-какой капитал. Во-вторых, с приходом к власти нынешнего президента появилась надежда на то, что можно будет заработать деньги честным путем. Появилась надежда на государство.
- Зачем же тогда обращаться к инквизиции?
Смолицкий криво усмехнулся.
- Затем, что на нее надежды больше.
- Лучше работают?
- Нет. В отличие от государства ее боятся. Я это точно знаю. Закона рэкет не боится. Даже ВУКа. А инквизиторами напуган всерьез.
- Что, после объявления не появлялись?
- Появлялись, причем дважды. Первый раз на следующую ночь после выхода нашего обращения к инквизиции в вашей газете. Открыли дверь, проникли в помещение, но ни к чему не прикасались. Пропаж нет. Второй раз через три дня после ночного посещения. Побеседовали минут десять. Договорились, что на следующий день они придут за деньгами. Я с утра все приготовил. Жду. Не появляются. И на следующий день тоже. Ни слуху ни духу. Испарились.
- А как вы узнали, что они были у вас ночью?
- Совершенно случайно. Кафе напротив видели? Так вот. Мы поставляем им продовольствие по низким ценам. Заодно там и обедаем. По низким ценам. В тот раз посудомойка и уборщица уходили домой где-то около часа ночи. И видели, как из нашего офиса вышли двое, сели в машину и уехали.
- А если бы этого вам не сказали, вы бы заметили, что ночью были гости?
- Память у меня фотографическая, но я бы ничего не заметил. Все было на своих местах. Никаких следов.
- Скажите, давая объявление в газету, вы действительно надеялись на помощь инквизиторов?
- Честно говоря, не очень. Но не исключал. Просто хотел попугать этих бездельников, хотя не уверен, что они читают вашу газету. Плюс в моих интересах поднимать авторитет инквизиции.
- А почему вы не обратились в милицию?
- В прошлый раз, когда я возглавлял торговую фирму, при обсуждении "сотрудничества" с вымогателями присутствовал начальник районного отделения милиции. Причем мне ясно дали понять, что обращаться выше не только бессмысленно, но и опасно. И я им верю. Вы знаете, мне кажется, что милиция покупается не только из-за маленькой зарплаты, хотя и это имеет значение. Главная причина сращивания милиции с преступностью кроется в системе правосудия. Законы были составлены так, что преступник не рисковал почти ничем. В таких условиях человеку трудно оставаться в рамках закона. Это было самое настоящее искушение. Поэтому мы, мелкие предприниматели, встретили ВУК, как это говорили раньше, "с большим душевным подъемом". Но должно пройти много времени, чтобы ВУК впитался в сознание людей. А времени осталось всего полтора года. Через полтора года диктатура может быть отменена, а президент уйти в отставку. Конечно, мы надеемся, что этого не случится. Но все может быть. Тогда ВУК отменят, а инквизиция останется.
- Вы хвалите ВУК, но ведь он противоречит всем общечеловеческим нормам.
- Тем, кто ценит общечеловеческие нормы, ВУК не страшен.
- Но ведь общеизвестно, что ужесточение наказания не приводит к снижению преступности.
- Наказание не должно быть ни жестоким, ни мягким. Оно должно быть адекватным деянию, молодой человек.
- А чем определяется, адекватность?
"ПОСЛЕДНЕЕ ВРЕМЯ МИЛИЦЕЙСКИЕ СВОДКИ УДИВЛЯЮТ ДАЖЕ ВИДАВШИХ ВИДЫ ОПЕРАТИВНИКОВ: ПО МОСКВЕ ШИРИТСЯ С КАЖДЫМ ДНЕМ ВАЛ ВЫМОГАТЕЛЬСТВ. В ЭТОТ САМЫЙ "ОКУПАЕМЫЙ" ВИД КРИМИНАЛЬНОГО БИЗНЕСА ВТЯГИВАЮТСЯ ВСЕ НОВЫЕ И НОВЫЕ "ПРЕДПРИНИМАТЕЛИ"".
- Обстановкой в стране. При разных обстановках наказание за одно и то же преступление должно варьироваться. В мирное время - три года тюрьмы. В военное - расстрел. А мы живем в военное время. Вы говорите - ужесточение наказания, я говорю - доведение его до адекватности. А знаете ли вы, господин гуманист, что рэкету подвергаюсь не столько я, сколько вы. И малоимущие граждане.
- Я?
- Да, да. Вы. Вам ведь надо кушать. Вы покупаете продукты питания. Так вот, мы, коммерсанты, закладываем в стоимость товара и сумму, которую выплачиваем рэкету. Так что вымогают деньги у вас, а мы только посредники между вами и вымогателями. Они постоянно повышают размер дани, а мы постоянно повышаем цену на товар. И это одна из причин инфляции. Так-то. Не знаю, действительно ли инквизиция святая, но делает она святое дело.
"САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. 18 ЯНВАРЯ В 3 ЧАСА НОЧИ НАРЯДОМ МИЛИЦИИ ДЛЯ ПРОВЕРКИ БЫЛА ОСТАНОВЛЕНА АВТОМАШИНА "ЖИГУЛИ", КОТОРАЯ БУКСИРОВАЛА АВТОМАШИНУ "МЕРСЕДЕС". ПРИ ОСМОТРЕ САЛОНА И БАГАЖНИКА ИНОМАРКИ ОБНАРУЖЕНЫ УПАКОВАННЫЕ В БРЕЗЕНТ ТРУПЫ (!) СЕМЕРЫХ МУЖЧИН С ОГНЕСТРЕЛЬНЫМИ РАНЕНИЯМИ.
СОЗДАННОЙ ОПЕРАТИВНО-СЛЕДСТВЕННОЙ ГРУППОЙ В РЕЗУЛЬТАТЕ НАСТУПАТЕЛЬНОЙ РАБОТЫ УСТАНОВЛЕНО, ЧТО УБИЙСТВО БЫЛО ОРГАНИЗОВАНО ДИРЕКТОРОМ ФИЛИАЛА ПРОИЗВОДСТВЕННО-КОММЕРЧЕСКОЙ ФИРМЫ "ПЕТРОКРАТОР" С ЦЕЛЬЮ ПРЕСЕЧЕНИЯ ВЫМОГАТЕЛЬСТВА СО СТОРОНЫ ОДНОЙ ИЗ ПРЕСТУПНЫХ ГРУППИРОВОК".
"Криминальная хроника", № 17, 1994 г.
- Это ваше субъективное мнение.
- Мнение-то субъективное, да только все известные мне коммерсанты так считают. Где бессилен суд, там неизбежно должен возникнуть самосуд. Такова диалектика, как любил говорить первый и последний президент СССР.
"За один час я дважды услышал одну и ту же мысль из уст двух разных по социальному статусу людей. Надо будет посоветовать Сане послать тройку ребят по бизнесменам да послушать их мнение на этот счет", - подумал я.
- Лев Ефимович, с вами очень интересно беседовать, но время у меня ограничено.
- Как и у меня.
- Поэтому вот вам моя визитка. Если будет что нового по инквизиции, вы уж не сочтите за труд звякнуть. Можно домой.
- Непременно, молодой человек.
Когда я уже был в дверях, он кинул мне вдогонку:
- А денежки для рэкетиров я на всякий случай держу наготове.
Я пошел по Островского, мысленно переваривая услышанное. Итак, преступники больше не появлялись. Почему они не пришли за деньгами? И зачем нужно было заходить ночью в офис, если там они ничего не тронули? Все это выглядит если не странно, то, во всяком случае, необычно. Конечно, заслуги инквизиторов в том, что рэкетиры больше не появлялись, нет. Это ясно. Просто что-то спугнуло вымогателей. Что? Непонятен также смысл ночного визита.
Я остановился возле подворотни большого дома в конце улочки, чтобы закурить сигарету, и, ища по карманам зажигалку, случайно посмотрел во двор. То, что я в следующие секунды там увидел, бросило меня в пот. Из подъезда трехэтажного кирпичного домика, расположенного во дворе, вышел высокий мужчина и подошел к серым "жигулям". Через несколько секунд он сел в машину и включил зажигание. Стекла на "жигулях" были зеркальными, поэтому я видел его только несколько секунд, но их мне было достаточно, чтобы я его узнал. Я узнал бы его из тысячи, из десяти тысяч схожих мужчин. Это был детина, который возил меня к президенту, верный помощник Кота, чья могила находилась на Кунцевском кладбище возле могилы его шефа. "Жигули" выехали из подворотни и повернули направо, на Ордынку. Я чуть, было не помчался за ними следом. Наконец, закурив и сделав три глубокие затяжки, принялся осмысливать положение. Покойник оказался липовым. А Кот? Скорее всего, когда Темная Лошадка убирал свидетелей, этому удалось ускользнуть. Приобрести новые документы для него не ахти какая сложность. Видимо, в машине с Сидоренко сидел кто-то другой, а поскольку трупы остались неопознанными, ему удалось скрыться.
Выкурив сигарету, я вошел в подворотню и направился к дверям особняка, из которого вышел несколько минут назад "покойник". Особняк в стиле прошлого века. Но я помнил, что еще год назад его здесь не было. На окнах решетки. Все окна закрыты плотными шторами. У двери вывеска: "Частный институт социальных исследований".
Следующие три дня я с восьми утра и до шести вечера добросовестно торчал возле этого загадочного института социальных исследований, в надежде на то, что "покойник" появится еще раз. Тщетно. На четвертый день я был уже на кладбище возле могил. Они были завалены еловыми ветками. Фотографии, покрытые полиэтиленовой пленкой, были укреплены в головной части каждой могилы. Со средней на меня смотрел насмешливыми глазами Кот в форме полковника госбезопасности. Словно издевался. Нервы мои были в таком напряжении, что я едва подавлял желание начать разрывать могилу, на которой стояла фотография детины. Дождавшись момента, когда рядом никого не было, я сунул ее в портфель.
Через час я уже сидел в кабинете генерального директора "Терры" и пил растворимый кофе с печеньем.
Мне пришлось минут тридцать терпеливо выслушивать взгляды на жизнь мудрого господина Смолицкого, прежде чем на прощание задать ему вопрос, из-за которого я и приехал.
- Да, кстати, Лев Ефимович. Вам этот человек не знаком?
Смолицкий долго изучал фотографию, с которой я успел содрать пленку.
- Нет, впервые вижу.
- Может, все-таки встречали? Он бывает в ваших краях.
- У меня фотографическая память, молодой человек. Я его вижу в первый раз.
- А "жигуля" серого цвета с зеркальными стеклами вы здесь на вашей улице не видели?
- Я не видел, но уборщица из кафе говорила мне, что мои ночные гости приезжали на машине с зеркальными стеклами.
Я чувствовал себя как рыбак, который после часового ожидания подцепил на крючок щуку.
- Лев Ефимович, дорогой. Если случится так, что этот "жигуль" здесь опять появится, дайте мне знать. Только звоните сразу.
Он внимательно и несколько испуганно посмотрел сначала на фотографию, затем на меня.
- Вы думаете, что они опять нагрянут?
- Кто?
- Рэкетиры.
Я заставил себя рассмеяться.
- Да нет, что вы. Скажу по секрету, в расчете на вашу порядочность. На таких "жигулях" ездит любовник моей жены. Хочу с ним познакомиться.
- Это он?
Лев Ефимович ткнул холеным пальцем с розовым отполированным ногтем прямо в глаз "покойнику".
- Он, - со вздохом сказал я.
- Понимаю. Дело деликатное. Чем смогу, помогу.
- Я на вас надеюсь.
Затем, чтобы не дать времени Льву Ефимовичу начать излагать свою точку зрения на проблемы семьи и брака, я поспешил уйти.
Придя вечером домой, я уселся в свое любимое кресло и, разложив бумаги на журнальном столике, принялся рисовать схемы ситуации в логической и временной последовательности.
А. Незадолго до смерти Кот сформировал идею о создании нелегальной карательной организации и начал ее формировать.
Б. После смерти Кота его сподвижник воспользовался обстановкой и стал одним из руководителей нелегальной организации, созданной его покойным шефом.
В. Святая инквизиция действует под крышей Института социальных исследований.
Я рисовал возможные схемы тайной организации. Чертил стрелочки и квадратики. Разрабатывал все новые варианты. Лег в постель я только в первом часу ночи и еще долго ворочался, прежде чем мне удалось заснуть. Не стану детально описывать кошмары, которые начали меня мучить сразу же, как только я заснул. Снились покойники, кладбище, Лев Ефимович Смолицкий, который почему-то угрожал мне ножом, и прочая чушь. Но больше всего снились живые трупы в подъезде. Проснулся я внезапно на левом боку лицом к стене и тут же обнаружил, что забыл выключить лампу, которая стояла на журнальном столике, где так плодотворно работалось накануне. Перевернулся, сел на диване и застыл с открытым ртом.
Вольготно развалившись в моем любимом кресле, поедая мои конфеты, внимательно изучал мои логические выкладки о Святой инквизиции призрак Константина Павловича Сидоренко, покойного помощника президента Российской Федерации по особым поручениям.
15. ПРЕЗИДЕНТ ГОСУДАРСТВА "С"
НЕПРАВЕДНЫЙ ПУСТЬ ЕЩЕ ДЕЛАЕТ НЕПРАВДУ, НЕЧИСТЫЙ ПУСТЬ ЕЩЕ СКВЕРНИТСЯ; ПРАВЕДНЫЙ ДА ТВОРИТ ПРАВДУ ЕЩЕ, И СВЯТОЙ ДА ОСВЯЩАЕТСЯ ЕЩЕ.
СЕ, ГРЯДУ СКОРО, И ВОЗМЕЗДИЕ МОЕ СО МНОЮ, ЧТОБЫ ВОЗДАТЬ КАЖДОМУ ПО ДЕЛАМ ЕГО.
Откровение Иоанна Богослова
- Занятно, - сказал призрак, засовывая в рот конфету. - Кто бы мог подумать, что в работнике журналистского жанра скрыты таланты великого сыщика. И какая нелегкая понесла тебя на факультет журналистики? По тебе плакала школа милиции.
Я окончательно проснулся и теперь рылся в памяти, пытаясь воспроизвести информацию, полученную из книг и фильмов о привидениях, которыми я увлекался в детстве. Говорить, судя по тени отца Гамлета, приведения могут, но нигде вы не найдете указаний на то, что они могут есть шоколад.