Марина всю жизнь мечтала о море, и наконец ее желание исполнилось - она переехала жить в Анапу!
У нее сразу появился друг - самый красивый мальчик в классе. Но там, на прежнем месте, остался другой парень. Как же ей разобраться, где настоящая любовь? И что делать с сестрой, которая считает Марину своей соперницей?
Татьяна Сергеевна Леванова
Море, мечты, Марина и ее рыбки
Море. Всего четыре буквы, а в них так много. Шум прибоя, шелест песка, шорох гальки на берегу. Шелковистость водорослей, удивительные существа, словно пришедшие с другой планеты, властная ласка воды, она обнимает тебя со всех сторон, сковывает движения, ты погружаешься в глубину, где тишина, и солнце, которого почти не видно сквозь толщу воды, излучает мягкий свет, равного какому нет на земле. И только тогда, в этой тишине, ты слышишь голос прошедшего и будущего, и тонкой материи настоящего, о которой не узнал бы, если бы не погрузился в воду. Я никогда не видела моря.
Меня зовут Марина, мне тринадцать лет, и я перешла в восьмой класс. Мамины друзья часто спрашивают, какой из школьных предметов мне нравится. По-моему, им просто больше спросить не о чем. Как могут нравиться школьные предметы? По одним мне легче учиться, по другим труднее, вот и все. Я учусь, потому что это моя работа, и потому что у меня нет выбора. Если я буду хорошо учиться, то в будущем, возможно, получу хорошую работу, заработаю денег, и мы с мамой уедем к морю. А пока мне остается только мечтать о нем.
Да, живем мы вдвоем с мамой. Мой папа умер, когда мне было шесть лет. Его последний подарок на мой День Рождения - аквариум. Мы покупали рыбок по одной, какая понравится, лишь бы не дрались, и теперь в нем семь рыбок всех размеров и цветов. Некоторые рыбки умирали, и мы с мамой покупали новые, точно такие же. Теперь у меня четыре разноцветных гуппи, у них все время выводятся мальки, одна золотая рыбка, важная и элегантная, словно принцесса, один сомик, он все время ползает по дну, копаясь в песке, и один меченосец, красный, словно дьявол, и такой же дикий. Иногда, когда я на него смотрю, я почти завидую его характеру. Мне трудно бывает решиться на что-то, разговаривать с малознакомым человеком, будь во мне что-то от меченосца, я бы, наверное, не так робела. А еще мне хочется быть золотой рыбкой, красивой и невозмутимой. Сама я больше похожа на самочку гуппи - серенькая и тихая. У меня длинные русые волосы, потому что мама считает косы лучшей прической, очки, потому что я постоянно читаю, и у нас нет денег на контактные линзы. Иногда, без очков, я стараюсь разглядеть свое отражение в зеркале, чтобы понять, симпатичная я или нет, но бесполезно - я вижу большое светлое пятно с впадинами глаз и рта, и это все. Так что я не знаю, какая я. Но очки и косы мне явно не идут. Может, поэтому у меня мало друзей.
Я люблю свой аквариум, я способна смотреть на него часами, думая о море. И когда грущу о папе, я тоже смотрю на аквариум. Иногда я опускаю руку в воду, и рыбки тычутся в нее носами. Так мне легче думать, я начинаю понимать разные вещи. Мне кажется, я могу даже прочитать мамины мысли. Вот сейчас, например, она очень хочет со мной поговорить, судя по всему, о чем-то важном. И почему-то не решается. Думает, что мне не понравится то, что она скажет.
- Мама, что с тобой?
- А что такое? - спрашивает мама чужим, неестественно веселым голосом.
- Ты в пятый раз заходишь в мою комнату, и что то ищешь на полках шкафа. Что ты потеряла?
- Я уже нашла, - мама берет шарфик, который ей совершенно не нужен, и уходит опять.
И опять возвращается.
- Ты сделала уроки?
- Ты уже спрашивала. У меня уже неделю каникулы. Ты куда-то собираешься? - невозможно смотреть, как мама мучается. Лучше спросить самой.
- Д-да, - мама обошла комнату - это не так-то просто сделать, комната совсем маленькая. У нас две комнаты, но квартира называется "полуторка", так что значит у меня не комната, а так, полкомнаты.
- Ты очень красивая сегодня, - говорю я ей.
Это правда. Мама маленькая, изящная, словно куколка, очень модная. Когда я была маленькая, мама все время плакала от того, что папа умер, и была совсем на себя непохожа. Теперь она стрижет волосы, что мне строго-настрого запрещено, и красит волосы в рыжий цвет, а дядя Сережа подарил ей духи и дорогую помаду. Дядя Сережа… Рыбки тычутся в мою руку носами.
- Ты не боишься посидеть одна дома?
Вот оно что! Спасибо, рыбки.
- Ты идешь на свидание с дядей Сережей?
- Откуда ты знаешь? - мама немножко испугалась.
- Рыбки подсказали! - я говорю чистую правду, но мама думает, что я шучу.
- Да, иду, тебе, наверное, тетя Таня сказала? Ну так вот, может быть, я приду очень поздно, ты уже будешь спать…
"А может быть, даже утром, но как я боюсь оставлять тебя одну", - сказали мамины глаза и рыбкины носики.
- Не волнуйся за меня, мама, - сказала я. - Все будет хорошо, а если что, я тебе перезвоню.
- Почему бы тебе не пригласить к нам ночевать Таню? - с видимым облегчением спросила мама.
- Да, классно, я так и сделаю! - сказала я, но рыбки подсказали, что Таня сегодня не придет. Все равно я ей позвоню.
- Не болтайте до полуночи. На ужин сварите сосиски с гороховым пюре, - мама уже надевала туфли.
- Разве он уже приехал? - удивилась я, вынимая руку из аквариума и вытирая ее полотенцем, специально для этой цели висящим на спинке стула. Маму раздражает моя привычка мочить руки в аквариуме, но она ничего не может со мной поделать.
- Привет, девчонки! - дядя Сережа всегда врывается в дом, словно какой-то экзотический ветер, большой, шумный, теплый и пахнущий сандалом, наверное, это был такой одеколон. Я не знаю, как в него можно влюбиться - высокий, но с брюшком, в торчащих дыбом черных кудрях серебристой паутиной запуталась седина, хотя он совсем не старый, едва ли старше мамы.
- Дядя Сережа, вы кто по гороскопу? - поздоровавшись, спросила я.
- Лев, - ничуть не удивившись, ответил он.
- Нет, по году.
- Бык! - гордо сказал дядя Сережа, и, замычав, сделал из пальцев рога и начал бодать маму, та завизжала, и впрямь как девчонка. Я люблю их такими. Конечно, мне бы хотелось, чтобы на его месте был папа. А еще я хочу жить на море. А еще я хочу компьютер. Я очень многого хочу.
- Ты позвонила Тане? Она придет? - спросила мама.
- Идите, веселитесь! - я покосилась на телефон. - У меня каникулы, так что я не просплю.
- Марина что, отпустила тебя на всю ночь? - спросил дядя Сережа, словно мама была моей дочкой, и я могла ее не отпустить. - Ур-ра, веселимся до утра! А утром у меня для вас будет сюрприз!
- Какой? - закричали мы с мамой хором, но он только смеялся и обещал обо всем рассказать утром.
Когда они садились в машину, я смотрела на них в окно, знаю, это так по-детски, но я всегда смотрю в окно, когда они уезжают, и шепчу дорожную молитву, чтобы ничего не случилось: "Ты идешь в путь, Твой Господь с тобой, Матерь Божья рядом, вокруг тебя ангелы, вокруг тебя архангелы. Отведи беду. Аминь". Я потеряла отца, я не могу потерять еще и мать.
Потом я позвонила Тане, и ее брат сказал мне, что она еще вчера уехала с родителями на дачу. Значит, мне придется поскучать одной. Есть не очень хотелось, поэтому я просто сделала бутерброд с сосиской, заварила чай с бергамотом, взяла яблоко и устроилась с книгой в кресле неподалеку от аквариума. Вообще-то я любила Роулинг, Пулмана, Клайва Льюиса, но сегодня почему-то взяла одну из старых папиных книг - "Белая перчатка" Майн Рида. Сначала читалось тяжело, потом сюжет увлек меня, я никак не могла понять, кто из героинь мне больше нравится, кого полюбит главный герой… Я не заметила, когда начался дождь и тяжелая намокшая листва зашуршала за окном. Я с досадой оторвалась от чтения, лишь когда от туч сильно потемнело и мне пришлось встать, закрыть окно, включить настольную лампу. Но, когда тканевый абажур наполнился теплым абрикосовым светом, в окно постучали. Я очень испугалась. Мы живем на третьем этаже, Если это вор, почему он стучит? А если кто-то из знакомых, почему бы ему не позвонить в дверь? Вообще, каким образом этот кто-то дотянулся до окна?
Я медленно подошла к окну, не отводя взгляд от руки, настойчиво барабанящей в стекло. На соседнем балконе сидел Миша, Танин брат. Я замерла, гадая, сплю я или нет - Миша всегда мне нравился, но он не обращал на меня никакого внимания.
- Открывай скорее! - крикнул он, через стекло голос звучал глухо. - Здесь сыро и скользко, я сейчас сорвусь!
Я, спохватившись, открыла окно и помогла Мише забраться в квартиру, и только потом накинулась на него:
- Что ты тут делаешь? Только не говори, что ты ограбил моих соседей и надеешься таким образом смыться?
- А может, у меня роман с соседкой, и ее муж неожиданно вернулся из командировки? - усмехнулся Миша.
- Не ври, там живет баба Надя, она вдова, и ей не меньше семидесяти лет.
- Шестьдесят девять, - сказал Миша, - ее внук Юра - мой лучший друг, я сказал ему, что хочу втихомолку пробраться к моей любимой девушке, так, чтобы ее мама не услышала…
- Моей мамы нет дома, - машинально сказала я, а потом вдруг до меня дошло: - Что-что ты сказал другу?
- Нет дома, я так и подумал, когда ты позвонила, я знаю, где находится твое окно, и…
- Что ты сказал твоему другу? - прошипела я, чувствуя, как жар заливает мои щеки, наверное, я сейчас красная, как помидор.
Миша захлопнул рот, внимательно посмотрел на меня сверху вниз, а потом неожиданно придвинулся так близко, что я уловила его дыхание на моей коже, и сказал тихо:
- К моей любимой девушке.
- Тебе не стыдно так врать друзьям? - спросила я, чуть-чуть отодвигаясь, так, чтобы он не заметил и не обиделся - находиться в такой близи от него было невыносимо, сердце стучало, как сумасшедшее, мне казалось, я даже не могу сфокусировать взгляд. Я никогда еще не была так близко от парня, тем более что в присутствии Миши я всегда волновалась.
- С чего ты решила, что я лгу? - спокойно сказал Миша.
- Ты никогда даже не разговаривал со мной! - наверное, от волнения я высказала свою самую тайную обиду. Но Миша не улыбнулся в ответ на мою неловкую откровенность.
- С тобой очень трудно разговаривать, ты знаешь? - к моему облегчению, он отошел от меня и сел в мое кресло, перекинув ноги через поручень. - О, Майн Рид, оказывается, ты романтичная натура…
- Почему со мной трудно разговаривать? - я растерянно стояла у окна, словно это я была в гостях, а не он.
- Не знаю, такой ты человек! - Миша рассеянно перелистывал страницы, они так раздражающе шуршали, что я не выдержала, подошла к нему, вырвала книгу у него из рук и спросила:
- Почему ты считаешь, что со мной трудно разговаривать?
- Потому что ты всегда молчишь и улыбаешься, - Миша улыбнулся. - Честно говоря, я не понимаю, как такая скромная девушка, как ты, может дружить с моей вертихвосткой сестрой.
- Таня не вертихвостка!
- Тебе что, нравится находиться в тени? От кого ты прячешься?
- Я не прячусь! - я наклонилась, чтобы положить книгу, и в это время Миша неожиданно схватил меня и усадил к себе на колени. Я не знала, что мне делать, и поэтому просто замерла, чувствуя, как у него бьется сердце, как дышит его грудь. А он осторожно снял с меня очки и сказал:
- Ты же красавица, только этого никто не видит. У тебя удивительные глаза, сине-зеленые, как море в солнечную погоду, и такие черные, длинные ресницы, что тушь тебе не нужна. Зачем ты носишь косу? Твои волосы пахнут травой на летнем лугу…
Я почувствовала, что он пальцами расплетает мои волосы, и спрыгнула с его колен, воспользовавшись тем, что его руки больше не держат меня. Жаль, что без очков я плохо вижу выражение его лица. Он замер в кресле, словно статуя. С другой стороны, не видя его, мне легче справиться с собой.
- Какой текст, Боже мой, кто тебе пишет речи? И чего ты надеешься добиться этим образцом безупречной риторики?
- Ого! Неужели я наконец слышу нормальные слова? Давай, Мариш, всыпь мне как следует.
- Отдай мои очки! - попросила я.
- Ни за что. Мне нравится, как ты выглядишь без них. Ты и вправду красавица…
Чтобы справиться с вновь нахлынувшим смущением, я подошла к аквариуму и по привычке опустила в него кончики пальцев. И тогда внезапно поняла, что Миша говорит правду. То есть он и в самом деле был уверен, что я красивая, и вовсе не смеялся надо мной. И самое удивительное - он боялся меня больше, чем я его. Боялся, что я его прогоню или буду над ним смеяться. Неужели я ему тоже нравилась? Я никогда не замечала.
- Миша, я не вижу тебя без очков.
- А тебе хочется на меня смотреть?
Рыбки ласково тыкались в мою руку. Но я и без них заметила, что его голос дрогнул, хотя Миша и старался говорить беспечно.
- Хочется, - шепнула я, голос мне не повиновался. Но Миша услышал.
- Тогда, может быть, мне подойти поближе?
Он подошел сзади и положил руку мне на талию. Я вдруг вспомнила, что он всего на год старше нас с Таней, мне он всегда казался таким взрослым. Я медленно повернулась к нему. Из-за того, что без очков мне все казалось расплывчатым и туманным, словно во сне, я вдруг почувствовала себя очень смелой.
- Это всего лишь сон, Миша? - спросила я.
- Нет. Это мечта, - ответил он и пригладил рукой мои волосы. Потом наклонился и чуть помедлил. Я не отодвинулась, хотя мое сердце колотилось, как сумасшедшее, и где-то в глубине, наверное, в голове, тоненький испуганный голосок спрашивал: "Мой первый поцелуй, он произойдет? Он будет сейчас?" Миша очень неловко ткнулся в мои губы, но это было неважно. Он поцеловал меня, на самом деле поцеловал, и я, уже совсем было улетев куда-то за облака, спохватилась и чуть шевельнула губами, чтобы не стоять просто так, как кукла.
- У тебя такие испуганные глаза, - улыбнулся Миша. - Это твой первый поцелуй?
- Настоящий, - шепнула я - голос по-прежнему мне не повиновался.
- У меня тоже, - так же шепотом признался он. И в этот момент я поняла, что он самый близкий, самый родной человек на Земле, почти как мама, во всяком случае ближе Тани и всех подружек.
- Теперь, если ты не против, попробуй распустить волосы. Я думаю, ты найдешь более удачную прическу.
- Прическу? - удивилась я.
- Мы еще сделаем из тебя человека, - засмеялся Миша. - Вот Танюха приедет, я потребую, чтобы она тобой занялась. Но самое главное - запомни, ты самая красивая, даже если этого никто, кроме меня, не видит.
В дверь постучали. Я испугалась, что пришла мама, Миша бросился к открытому окну. Я удержала его - дождь пошел сильнее, и Миша мог сорваться - надела спешно возвращенные мне очки, и поплелась к двери, по пути придумывая отговорку, как вместо Тани у меня оказался ее брат. Но оказалось, что пришла баба Надя. Строго взглянув на нас поверх очков, она заявила:
- Вот я и смотрю - был гость и нет гостя, что за чудеса!
Мы смущенно попрощались, я закрыла дверь и вернулась в свою комнату. Здесь пахло дождем и было уютно от теплого света лампы, за окном колыхались зеленые ветви, словно чьи-то волосы. Я вспомнила Мишин совет и распустила косу. Волосы, словно теплая шаль, укрыли мои плечи и спину, но красивее, По-моему, я от этого не стала. Серенькая гуппи, которую на один миг позолотил солнечный лучик. Я подумала немного и сделала конский хвост. Он мягкой волной лег на плечо. Надо, наверное, привыкнуть к себе такой…
Я читала допоздна, прислушиваясь к шуму дождя, не постучит ли снова рука в мое окно. Наверное, Миша давно ушел домой. Я так и заснула, сидя в кресле, потом, проснувшись посреди ночи, перебралась на тахту и укрылась пледом - раздеваться и чистить зубы было лень. Так меня утром и нашла мама.
- Посмотрите-ка, спит одетая, не поужинала… И где Таня?
- Она уехала на дачу.
- Совсем нельзя без присмотра оставлять - ты же одичаешь! А еще девочка.
Хотя мама ворчала, у нее было такое счастливое лицо, что я поняла - вчера случилось что-то важное.
- Мама, как погуляли? - спросила я.
- Не уходи от темы, - мама попыталась быть строгой, но не выдержала и продемонстрировала мне руку с золотым обручальным кольцом.
- Только не говори, что ты вышла замуж, - недоверчиво сказала я.
- Ну что ты, это так быстро не делается, надо еще подать заявления, и потом, я бы обязательно посоветовалась с тобой. Дядя Сережа сделал мне предложение, а пока мы не женаты, велел носить это кольцо, чтобы никто больше не посмел ко мне подходить!
- Так это и был сюрприз? - улыбнулась я. Мне трудно было представить, что вместе с нами теперь будет жить дядя Сережа, но мама радовалась, как ребенок, и я старалась не думать об этом.
- Нет, он сказал, что сюрприз еще будет, - мама подошла к моему зеркалу и вдруг схватила себя за уши, - послушай, эти дешевые сережки не смотрятся с золотым кольцом.
- Ты не продала те серьги, что подарил тебе папа на мое рождение?
- Нет, конечно, я сейчас их надену.
Мама убежала в другую комнату, а я встала и тоже подошла к зеркалу. Волосы растрепались, я расчесала их и задумалась - заплести косу или сделать конский хвост? Неужели то, что произошло вчера, было на самом деле, и я поцеловалась с Мишей…
- Марина, я не могу найти серьги! - мама вернулась с мокрыми глазами. - Ты не брала?
- Нет, - растерялась я.
- У нас вчера был кто-то чужой?
- Он не мог, - сказала я и осеклась.
- Марина! Кто здесь был?
Я молчала. Миша не мог взять серьги. Или, пока я была без очков, или, когда отвернулась к аквариуму… Неужели он специально меня поцеловал, чтобы украсть серьги?
- Марина! Кто взял мои серьги, отвечай!
Мне вдруг стало трудно дышать. Я подошла к аквариуму и опустила туда пальцы…
- О, Господи, мама, какая ты растеряша.
- Что?! - мама по-настоящему рассердилась, но это было не так страшно, как мысль о том, что Миша мог оказаться вором.
- Ты где их искала? - спросила я, уже смеясь от облегчения.
- В комоде.
- А они лежат в серванте, в подсвечнике.
- Господи, ну конечно! - мама бросилась вон из комнаты и вернулась с сережками в руках. - Сама же их вчера перепрятала, думаю, мало ли что. Прости меня.
Она обняла меня и вдруг спохватилась:
- А как ты узнала, где они?
- Рыбки подсказали.
- Твоя любимая детская отговорка. Так кто был вчера?
- Танин брат зашел в гости к соседу Юре и сказал, что Таня уехала, - глядя на маму честными глазами, сказала я. "Обязательно расскажу ей про свой первый поцелуй. Только не сейчас, когда она так взбудоражена поисками сережек и предложением дяди Сережи".
- Ладно, - сказала мама, вдевая сережки в уши, - как насчет того, чтобы устроить праздничный завтрак? Дядя Сережа скоро придет вместе с сюрпризом, но, кажется, я знаю, что он приготовил.
- Что это? Мама, ну скажи!
- Сюрприз есть сюрприз. А вдруг я ошибаюсь?
Мы обшарили холодильник, но нашли лишь маленький кусочек подсохшего сыра, две не съеденные вчера сосиски, немного молока и три яйца.