- Что же ты? - сказала Манечка. - А ещё нам экзамен устраивал! Нас пугал, а сам…
- Да, вы правы, - сконфуженно сказал Костя. - Видно, я тоже ещё до Африки не дорос. Знаете что, а ну сажайте его на меня!..
- Да он уже убежал.
- Убежал? Жалко!.. Ну ладно, мы вот как договоримся: с завтрашнего дня вы будете ловить штучек по пять пауков и на меня сажать… А то я себя уважать перестану…
И расстроенный Костя Палкин ушёл домой.
- А всё ж таки он хороший, - сказала Катя, когда захлопнулась входная дверь. - Хоть он нас и пугал, а всё равно…
- Ага, он хороший, - сказала Маня. - Я, пожалуй, поеду с ним в Африку, а ты?
- И я. Он к тому времени не только пауков, он ничего на свете бояться не будет!
- А мы?
- А мы-не знаю, - грустно сказала Катя. - Не похоже что-то… А ну-ка, Мань, знаешь что, посади-ка и на меня, пожалуйста, паука!
КАК МАНЯ УШЛА ИЗ ДОМА
Однажды произошёл такой случай, очень неприятный и даже печальный.
Вероника Владимировна и Валентин Борисович уехали за город к заболевшей дальней родственнице на целый день и предупредили Катю, чтобы она не разрешала Мане залезать в шкаф, в банки с вареньем, и в холодильник, где лежал запас копченой колбасы, рассчитанный на неделю. Если бы Маня залезла в холодильник, от колбасы мало что осталось бы.
Но как только за мамой и папой закрылась дверь, Маня, невзирая на Катины запреты, тут же полезла в холодильник, заявив при этом, что проголодалась и неплохо бы перекусить. Она жадно схватила копчёную колбасу, но Катя отняла у неё колбасу, сказав:
- Уйди подальше от холодильника, а то хуже будет! Но Маня не послушалась. Она рассердилась, выхватила у Кати колбасу и довольно сильно стукнула Катю колбасой по голове.
Катя не любила, чтобы её били колбасой по голове, и к тому же мама и папа ясно сказали, что брать колбасу из холодильника нельзя. В тот день Кате очень хотелось быть послушной, что редко с ней бывало. Ей хотелось почаще оставаться одной дома, и она понимала, что надо вести себя хорошо и заслужить доверие мамы и папы.
Словом, сцена у холодильника продолжалась минут пять и кончилась тем, что колбаса полетела на пол, а Катя и Манечка подрались.
Они принялись друг друга толкать. Катя отталкивала Маню от холодильника, а Маня размахивала кулаками и угрожающе теснила Катю.
Кот Мышкин незаметно приблизился к колбасе и, урча, утащил её под диван. Но дети этого не заметили, потому что были заняты борьбой.
- Ты что, с ума сошла? - кричала Катя. - Совсем уже стала обжора ненормальная!
- А тебе что, жалко? Сама ты Кощей Бессмертный!
- А ты толстая бочка!
- А ты тощий скелет!
- А ты крокодила толстопузая!!! - Это особенно рассердило Манечку.
- Ах так! - сказала Маня. - Тогда я тебе больше не сестра!
- Ах так! - сказала Катя. - Вот и хорошо! И уходи давай отсюда!
- Ах вот как! - сказала Маня. - Уходи сама!
И они стали теснить друг друга к дверям, открыли двери и принялись друг друга выпихивать.
Маня, как я уже говорила, была сильнее Кати, но Катя была более ловкой, поэтому она первая выпихнула Маню и закрыла за ней дверь.
Маня разозлилась за дверью не на шутку. Она стала колотить в дверь ногами и кричать:
- Пусти!!!
Но Катя её не пустила.
Тогда Маня заревела за дверью и забарабанила кулаками, но Катя была до того рассержена, что и после этого её не пустила.
Маня с досады заревела ещё сильнее и заявила, что если Катька её не пустит, то она уйдёт из дома и попадёт под машину.
- Ну и уходи! - сказала Катя. - Ну и попадай себе под машину! Нам такие обжоры толстопузые ни к чему!
И Маня взяла и ушла. Она спустилась по лестнице и, ревя, пошла по улице. А если вы себе представите, что у неё на одной ноге была клетчатая тапка, а на другой - старая мамина босоножка и один чулок у неё был спущен, а другого вообще не было, то вы, наверно, сообразите, что Маня выглядела довольно странно. Поэтому, естественно, долго идти по улице в таком виде она не смогла, а была тут же остановлена какой-то удивлённой гражданкой.
- Что с тобой, девочка? Почему ты плачешь и куда ты идёшь? - спросила гражданка, оглядывая с ног до головы Манечку.
Маня, очень сердитая на Катю, жалобно всхлипывая, сказала:
- Я ушла из дому, п-п-потому что меня вы-ы-ыгнала злая сестра-а-а-а.
- Тебя выгнала сестра? - поразилась гражданка и широко открыла бледно-голубые глаза.
- Да-а-а… Она злая, нехоро-о-шая, вре-е-дная… А я бедная маленькая де-е-евочка, а Катька мне не давала ничего е-есть. Я хотела только кусочек колбаски попробовать, вот такой, а она меня изби-и-и-ла!
Этот рассказ совершенно ошеломил гражданку. У гражданки в руках была авоська, а в авоське лежала свежая рыба, и гражданка очень торопилась домой, чтобы эту рыбу поджарить. Но история бедной девочки так взволновала гражданку, что она забыла про свою рыбу и решила во что бы то ни стало восстановить справедливость, вернуть несчастное дитя домой и наказать её отвратительную, злую, бездушную старшую сестру.
- Что же это за сестры такие водятся на свете?! - в сильном волнении воскликнула гражданка и от возмущения встряхнула всеми своими кудряшками на голове. Неужели, девочка, у тебя, кроме старшей сестры, никого нет?
- Нету, - печально сказала Манечка.
- У меня были мама с папой, но они уехали.
- Уехали?! Бросили детей?!! Час от часу не легче! Да что же это за родители такие?! Это просто… Я даже не знаю, как это назвать, такое это свинство! Но ты не плачь, моя дорогая! Ты не волнуйся! Мы обязательно разыщем твоих родителей и накажем твою сестру. Мы всё сделаем, чтобы тебе помочь. Скажи мне, детка, сколько лет твоей сестре? Она что, намного тебя старше?
- Намного, - мрачно сказала Манечка. - На целых год и два месяца. - Но потом спохватилась и сказала: - Ой, что я говорю! Да она старше меня лет на десять. А то и на двадцать!
- Ну и ну! Надо сообщить общественности о таком поведении старшей сестры, и надо написать в газету, как ведут себя иные старшие сестры!.. А скажи, детка, она где-нибудь работает или учится, твоя сестра?
- Нет, она не учится. Она училась на одни колы и двойки и её выгнали из школы.
- Работает?..
- И не работает. Она ничего не делает, а только дерётся с утра до ночи. Нашего кота она тоже бьёт, и наш кот всегда в синяках ходит. Вот она какая злая!
- Она не учится и не работает! Да, мы должны установить личность твоей сестры. Но сначала мы пойдём ко мне домой. Ты, наверно, хочешь кушать, бедная девочка?
- Да, - сказала Манечка.
- Ну вот тебе пока, покушай пряничков… - Гражданка вынула из авоськи пакет с пряниками, и Манечка взяла штук пять пряников, положила в карман и принялась немедленно уплетать.
- Бедное дитя! Такое голодное! - сказала гражданка. И она повела Маню домой, поджарила рыбу, и Маня съела половину судака с большим удовольствием. Внутренне она торжествовала: "Очень мне нужна ваша колбаса! Жареная рыба гораздо вкуснее!"
А в это время Катя испугалась, что Мани всё нет и нет. Она спустилась во двор. Мани не было. Пошла по улице - нигде нет Манечки!
И тут Катя струхнула. Она испугалась, что её младшая сестра пропала. От такой мысли Катя тоже очень сильно заревела.
И с ней, надо сказать, произошла почти такая же история как с Манечкой. К ней тоже подошёл на улице человек, только не гражданка, а гражданин, и тоже спросил:
- Девочка, что с тобой? Чего ты плачешь?
- Со мной случилось несчастье: из дому убежала моя младшая сестра.
- Как? Почему же она убежала?
- Потому что она ненормальная! Она, знаете, очень любит из дому убегать. У неё привычка такая, а мне отвечай! Её уже раз сто с милицией домой возвращали!
- Ну что ж делать, надо твою сестру найти! Ты не волнуйся, мы сейчас пойдём в детскую комнату милиции и заявим о таком случае. Не волнуйся, всё будет в порядке.
А в это время та гражданка с Манечкой тоже решила отвести Маню в детскую комнату милиции.
- Мы сейчас там всё объясним, - сказала она. - А потом устроим товарищеский суд и будем судить твою сестру по всем правилам закона.
И тут Манечка вдруг представила, как Катю судят в суде и как потом собираются посадить в тюрьму, и ей стало немного жалко свою сестру, и она призадумалась и испугалась, чем же всё это кончится.
И Катя, надо сказать, тоже испугалась. Потому что гражданин, который её про сестру спрашивал, сказал ей:
- Мы твою сестрёнку найдём непременно. Если надо, мы её в исправительную колонию отправим. Или в больницу поместим. У нас есть хорошие врачи и хорошие больницы, и твою сестру обязательно вылечат, и всё будет хорошо. Она станет нормальной, как все дети, и из дому убегать больше не захочет.
Короче говоря, пока они все так приятно разговаривали, они направлялись к милиции, и почему-то так получилось, что и к тем и к другим по дороге присоединялись люди, расспрашивали и говорили: "В чём дело? Что случилось?" И гражданин и гражданка им всё объясняли… Так что в конце концов вокруг Кати и вокруг Манечки образовалось даже что-то вроде небольших толп, в одной из которых все горячо обсуждали, как наказать старшую сестру, а в другой - как найти младшую. Так шли эти две небольшие толпы навстречу друг другу, а в середине их шествовали Катя и Манечка.
И тут вдруг Катя увидела Манечку. Её крепко держала за руку какая-то тощая гражданка. Лицо у Мани было зарёвано, а на подбородке виднелись следы жареной рыбы.
И Катя, увидев Манечку, ужасно обрадовалась и закричала: "Ой, Маня, это ты?!"
И Маня увидела Катю и тоже обрадовалась: "Ой, Катя, это ты?"
И они кинулись друг к другу. А гражданин закричал:
- Девочка, куда же ты побежала?
А гражданка стала расспрашивать гражданина:
- Вы не знаете случайно старшую сестру этой девочки? И там стало происходить большое объяснение. Никто сначала ничего не понимал. А Катя шепнула Мане:
- Давай скорей убежим, а то тебя отправят в сумасшедший дом!
- А тебя посадят в тюрьму!
И под шумок они тихо и незаметно улизнули.
Они прибежали домой, закрыли дверь на ключ, посмотрели в окно и увидели большую толпу, в центре которой гражданка с гражданином удивлённо оглядывались и разводили руками. И Катя с Маней облегчённо вздохнули и моментально помирились и стали вместе рассматривать шахматные папины журналы.
Потому что, знаете ли, это всё-таки были дети неплохие. В конце концов, у каждого бывают свои неприятные моменты.
И когда поздним вечером вернулись мама с папой, они увидели, что Катя и Маня мирно сидят и пьют чай, и всё в доме хорошо: пол они подмели, рыбок покормили, цветы полили, сделали массу приятных и полезных дел, и мама с папой остались очень довольны.
Только им непонятно было одно: как Мышкин ухитрился стащить колбасу из холодильника?
Но это уж ладно. Бог с ней, с колбасой! Не портить же себе из-за колбасы хорошее настроение!
ГЕНЕРАЛЫ И КРОКОДИЛЬЧИКИ
Однажды, когда Вероники Владимировны не было дома (она задержалась на художественном совете), Валентин Борисович покормил своих дочерей овсяной кашей и какао (сам сварил, каша немного подгорела, но ничего, есть можно) и обратился к ним с небольшой речью.
- Уважаемые дочери, - сказал он. - Кто вы у нас сегодня?
- Крокодилы, - в один голос сказали Катя с Манечкой.
- Так вот, уважаемые крокодилы, - сказал Валентин Борисович и поглядел на часы. - Сейчас ко мне должны прийти два моих бывших одноклассника, с которыми я дружил в школе, в десятом классе. Поэтому я убедительно прошу вас, как представителей класса хищных пресмыкающихся, залезть в своё болото, то есть в детскую комнату, и дать мне честное крокодильское, что вы из неё не вылезете до тех пор, пока эти люди не уйдут из нашей квартиры. У нас будет важный разговор, и вы не должны нам мешать. Поняли?
- Поняли, папочка.
- Честное крокодильское?
- Честное крокодильское!
- Ну, смотрите у меня! Знаю я ваши крокодильские замашки! А теперь марш к себе, товарищи крокодильчики!
Катя и Манечка поползли по-крокодильски к себе в комнату, залезли на тахту и стали листать шахматные журналы. А в это время в двери раздался звонок, кто-то вошёл, в передней послышались мужские голоса, а потом пришедшие пошли с папой в комнату и закрыли за собой дверь. Стало тихо.
- Интересно, что это ещё за одноклассники? - сказала Катя. - Эй, крокодил, давай только посмотрим на них одним глазом и вернёмся.
- Давай!
Катя и Манечка проползли под вешалкой, увидели на ней две серых военных шинели и очень удивились.
- Что это, крокодил?
- Не знаю!
Они подползли к папиной двери, легли на пол и попытались заглянуть в щёлку.
- Крокодил, ты чего-нибудь видишь?
- Ничего, крокодил.
Тогда они тихонечко, тихо-тихо приоткрыли дверь и одним глазом заглянули в комнату. За столом сидели папа и двое военных. Они о чём-то разговаривали.
- Ого, генералы какие-то! - сказала Катя. - Мне они нравятся. А тебе?
- И мне. Особенно вон тот, с усами.
- И мне с усами. А давай заползём?
- Нельзя. Мы честное крокодильское дали.
Они поползли обратно, посидели на тахте, полистали журнал.
- Крокодил, мне скучно, - сказала Катя.
- И мне.
- Я ещё хочу на генералов поглядеть. Они нас не увидят, они спиной сидят. Давай сползаем?
- Давай.
Катя с Манечкой тихо выползли из своей комнаты друг за другом, бесшумно вползли в дверь и залегли у порога.
Трое взрослых, склонясь над столом, увлечённо беседовали.
- Я ничего не слышу. Поползли под стол? - предложила Катя.
Катя и Манечка, никем не замеченные, заползли под стол, сели на корточки и потрогали пальцем чёрные нагуталиненные сапоги.
- Крокодил, мне такие сапоги нравятся. А тебе?
- И мне.
- Я, пожалуй, тоже хочу генералом стать.
- И я.
- Сергей, Юрий, вы меня, пожалуйста, извините, - сказал вдруг Валентин Борисович, - я на секунду выйду. Пойду посмотрю, что делают мои дочери. У них подозрительно тихо.
Папа вышел, военные закурили, а Катя и Манечка так и замерли под столом.
- Странно, их нет, - сказал Валентин Борисович, вернувшись. - Я им велел не выходить… Как в воду канули! Что за народ! Куда они могли деться?
Тут один из военных, который сидел нога на ногу, переменил ногу, и задел Манечку сапогом по макушке.
- Ой! - вскрикнула Манечка.
Папа заглянул под стол и страшно рассердился. Он выволок Катю и Манечку из-под стола, встряхнул и сказал военным:
- Полюбуйтесь! Это мои дочери. Вы видели когда-нибудь, что-нибудь подобное? Я велел им сидеть в болоте, то есть, извините, в детской комнате, а они вот где устроились!
Военные снисходительно посмеивались.
- Бывает, - сказал тот, что повыше, Сергей Иванович.
- Это ничего. Вот мой малый третьего дня со двора крысу принёс! - сказал тот, что пониже, Юрий Николаевич.
- Если вы ещё хоть раз сюда зайдёте, я из вас душу вытрясу, - грозно сказал Валентин Борисович. - Марш в детскую!
Кате и Мане стало стыдно перед военными. Что это папа командует, как будто они совсем маленькие! Они уже выросли! А тут генералы сидят и на них смотрят, и нечего командовать! Подумаешь, какой нашёлся!
- Не пойдём, - надулась Катя.
- Не пойдём, - надулась Манечка. - Мы больше не крокодилы. Мы теперь военные. И тебя слушаться не будем.
- Как это не будете слушаться? Новости спорта! Мне что же, вас силком тащить?.. Нет, товарищи, вы видали что-нибудь подобное?
- Бывает, - снова сказал Сергей Иванович.
- Мой малый тоже непослушный, - сказал Юрий Николаевич. - Мать ни во что не ставит. Совсем от рук отбился… Тут, как видно, без приказа не обойтись.
Юрий Николаевич встал и вытянулся во весь рост:
- А ну, рота, слушать мою команду!.. Сми-ир-на!
Катя и Маня опешили, вытянули руки по швам и заморгали глазами. Манечка даже слегка испугалась, решила было заплакать, но потом передумала.
- По порядку становись! - скомандовал Юрий Николаевич. - На первый-второй рассчитайсь!
- Первый, второй, - крикнула Катя.
- Первый, второй, - крикнула Манечка.
- Кру-угом! Шаго-ом марш!
- Есть! - крикнула Катя.
- Есть! - гаркнула Манечка, и нога в ногу, макушка в макушку, топая, как слоны, Катя и Маня замаршировали в детскую.
- Ну, точь-в-точь мой малый! - восхитился Юрий Николаевич. - Слушаться не слушается, а приказ понимает!
- Бывает, - сказал Сергей Иванович.
- Здорово! - закричала Катя, оказавшись в детской. - Я генерал! Рота, ать-два, стройся!
- И я генерал! Шагом марш!
Минут пять Катя с Маней, размахивая руками, маршировали в детской. Потом полезли на антресоли и выволокли оттуда чёрный пыльный чемодан.
- Ура! - крикнула Катя, вытащила из чемодана старые выцветшие дедушкины военные галифе и мигом натянула на себя, а Маня нахлобучила на голову огромную серую дедушкину кавалерийскую папаху. Потом они нацепили на себя дедушкины медали…