Командир первой группы доложил о готовности к действию. Только когда все группы сообщили о готовности к атаке, командир дал сигнал к наступлению.
- Берегите глаза! - добавил командир отряда, прежде чем отдать приказ наступать.
С этого момента все происходило очень быстро. Две светошумовые гранаты, разбив окна, влетели в дом и взорвались там; сразу же после этого бойцы двинулись вперед. Одна группа взяла на себя сарай, вторая окружила здание, а третья ворвалась в дом. Затрещало дерево, зазвенело стекло, а затем раздались первые крики.
Буковски пришлось подождать всего пару минут, прежде чем прозвучали возгласы "Чисто!". Лиза осталась у патрульной машины.
- Идем! - сказал Буковски командир отряда.
Тот с трудом встал на ноги.
- Три человека: ребенок и две женщины, - на верхнем этаже, с западной стороны, - доложил по рации один из бойцов.
- Спросите, живы ли они, - попросил Буковски и отряхнул грязь с комбинезона.
- Все целы, сильный шок, - коротко доложил командир одной из групп.
В доме зажегся свет. Скоро уже вся усадьба сияла желтым светом.
Буковски вошел в дом вместе с командиром отряда. Все двери в комнаты были открыты. Вооруженный боец спецотряда в маске стоял перед лестницей на верхний этаж.
- Нужно вызвать машину "скорой помощи", - сказал Буковски.
- Уже едут, - заявил командир группы.
Перед спальней тоже стоял вооруженный боец. Дверь была выломана.
- Внутри, их заперли, - коротко сообщил он.
В кровати лежала пожилая женщина; она мирно спала, несмотря на весь этот шум, в то время как женщина помоложе испуганно забилась в угол. Она обнимала мальчика, стараясь защитить его. Слезы текли у нее по щекам. Буковски подошел к ней и погладил ее по голове.
- Вы в безопасности, - мягко произнес Буковски. - С вами больше ничего не случится, "скорая" уже в пути.
- Они пришли незадолго до темноты, - всхлипнула женщина. - Один был ранен; я думала, они убьют нас всех.
Мюнхен, улица Людвигштрассе, университет Людвига-Максимилиана…
"Факультет классической археологии" - было написано на латунной табличке у массивной двери. Том и Мошав решили навести справки о профессоре Игаэле Юнгблюте, прежде чем продолжить свой путь в Берхтесгаден. Как археологи, работающие на раскопках, они вряд ли бы вызвали подозрение своими расспросами на факультете классической археологии. Тем не менее рисковать было нельзя.
Том и Мошав вошли и оказались в прохладном зале. Здесь царило приятное спокойствие, контрастировавшее с суетой оживленных улиц Мюнхена. Они прошли по длинному коридору и проследовали по указателю, который привел их в приемную. На стенах висели огромные фотографии с раскопок.
Том постучал в дверь. С той стороны раздался глухой голос: "Войдите". Они вошли.
Залитое светом помещение было большим и просторным. Они постояли перед деревянной стойкой, пока одна из женщин, которые сидели за письменными столами, не посмотрела на них и не улыбнулась. Она встала.
- Добрый день, чем я могу помочь вам?
Том решился играть в открытую.
- Меня зовут Том Штайн. Я археолог, только что вернулся из Израиля.
- Вас пригласили прочесть у нас курс лекций?
- Нет, я ищу одного коллегу, профессора Рафуля.
- Профессора Хаима Рафуля?
Том кивнул.
- Я не знала, что он здесь преподает. Возможно, он на кафедре древних языков, это через два здания…
- Нет, - перебил ее Том. - Он хотел поговорить с профессором Юнгблютом.
Женщина улыбнулась.
- Профессор Юнгблют уже восемь лет как не преподает. Он сейчас на пенсии.
В этот момент дверь открылась и в приемную вошел пожилой мужчина в темном костюме. Спутанные седые волосы делали его похожим на живое воплощение Альберта Эйнштейна.
- О, профессор Хааг, - поприветствовала его женщина. - Вот эти господа ищут профессора Юнгблюта.
- Профессора Юнгблюта? Он здесь давно уже не работает.
- Я знаю, - ответил Том. - Я уже объяснил, что мы ищем нашего руководителя раскопок, профессора Рафуля. Мы приехали из Иерусалима, где проводили раскопки.
- Вы принимали участие в раскопках у дороги на Иерихон? - спросил Хааг.
Том был поражен, что тот знает об их раскопках. Он кивнул.
- Так значит, это вы нашли рыцаря Храма?
- Откуда вы знаете?
Профессор Хааг рассмеялся.
- Вы ведь не думаете, что в наших кругах не обсуждают такие события.
- Это была случайность: мы раскопали римский гарнизон и просто натолкнулись на могилу крестоносца.
- Так значит, это был один из девяти, сопровождавших Гуго де Пейена.
Том пожал плечами.
- Это была случайная находка, как я и сказал. Тамплиеры - не совсем моя специальность. Профессор Рафуль позаботился о проведении дальнейших исследований. Произошло несколько несчастных случаев. Поэтому мы ищем профессора Рафуля. Мы слышали, что он собирался заехать к профессору Юнгблюту.
- Так значит, в гробу рыцаря Храма были найдены свитки. Известно ли вам, что профессор Игаэль Юнгблют раньше часто говорил о завещании тамплиеров? Думаю, это последняя большая тайна археологии, которой он действительно интересовался.
Том нахмурил брови.
- Профессор Джонатан Хоук, технический руководитель наших раскопок, был убит. Мы непременно должны поговорить с Рафулем. Это важно.
- Речь идет о жизни и смерти, - вмешался Мошав. - Мы полагаем, что именно эти слухи о тамплиерах и стали причиной убийства профессора Хоука.
Лицо Хаага окаменело. Судя по всему, он был глубоко изумлен. Он позволил себе увлечься этими необдуманными и спекулятивными мнениями и повел себя, как болван, а не как компетентный ученый.
- Извините, мне нужно идти, - хрипло заявил он.
- Конечно, конечно! - кивнул Том.
- Елизавета, - обратился профессор Хааг к секретарю. - Посмотрите, пожалуйста, в нашем компьютере. Адрес профессора еще должен там оставаться.
Секретарь кивнула.
- Господа, - попрощался Хааг, - желаю вам обоим удачи в ваших поисках.
Когда полчаса спустя Мошав и Том вышли из здания, в кармане у них, по крайней мере, был адрес Игаэля Юнгблюта.
Экс-ан-Прованс, Буш-дю-Рон, Франция…
Мужчина в черном костюме улыбнулся.
- Наши люди благополучно прибыли в убежище. Все концы в воду. Кстати: археологи объявились в Германии. Я думаю, они найдут Юнгблюта.
Седой вздохнул.
- Я только надеюсь, что все пойдет как надо. Мы стоим над пропастью.
- Мы можем положиться на наших людей. До сих пор они справлялись с любым заданием.
- Твои бы слова да Богу в уши, - ответил седой.
38
Рим, Ватиканская апостольская библиотека…
После очередного выговора от кардинал-префекта отец Леонардо снова взял себя в руки, хотя ему и хотелось открыто высказать свое мнение. Но в церкви не терпели прекословий. Это огромное учреждение могло выжить только благодаря четкому соблюдению субординации.
Отец Леонардо провел вчерашний день за исследованиями. Интернет был для него неиссякающим и всегда открытым источником знания. И хотя там встречались страницы, которым нельзя доверять, все равно можно было быстро обнаружить нужную и полезную информацию. Он нашел более трех тысяч ссылок на документы, в которых упоминался этот израильский профессор. Таким образом он узнал, что Рафуль участвовал в первых раскопках в Кумране, прежде чем Французский институт археологии забрал себе проведение исследований, назначив руководителем отца Роланда де Во. Профессор Хаим Рафуль - критик церкви, один из многих. Но что же делало именно этого человека таким опасным?
Использовать стенные тарелки как единственное доказательство сжигания тела Иисуса Христа не получится. Они могли оказаться подделками или просто иллюстрациями сцены казни, которым Хаим Рафуль дал ошибочное толкование. Несколько лет назад один американский археолог открыл тайную книгу пророчеств - мнимые предсказания Иоанна Иерусалимского, одного из первых рыцарей Храма в Святой земле. Однако расхваливаемая книга оказалась полностью провальной. Ею почти никто не заинтересовался.
Отец Леонардо закончил факультет теологии с отличием, но он никогда не проявлял особого любопытства по отношению к истории вне церкви. "Тот, кто направляет свой взгляд исключительно в прошлое, больше не может смотреть в будущее", - говорил ему наставник - и этого мнения он и придерживался. Он думал о будущем, а не о прошлом. Однако со вчерашнего дня он больше не доверял миру. Он многое узнал о Хаиме Рафуле и о рыцарях Храма. Очевидно, Хаим Рафуль действительно нашел одного из первых девяти рыцарей, хотя имя этого рыцаря нигде не значилось.
Отец Леонардо вошел в огромный зал. Полки, заставленные книгами, поднимались до самого потолка. По миниатюрным рельсам двигались стремянки на колесиках, так что можно было добраться даже до самого последнего ряда полок, расположенного под огромной потолочной фреской. Свыше миллиона книг, свитков и карт хранилось в библиотеке. Впрочем, здесь же хранились и внутренние церковные документы. Однако они были доступны только тем, кто занимал высокое положение в иерархии церкви или обладал достаточными полномочиями. А кардинал-префект сам выдал ему arbitratus generalis.
Посреди высокого зала находился стол выдачи литературы, где сидел священник в коричневой монашеской сутане и с интересом читал глянцевый журнал о парусном спорте.
- Приветствую тебя, брат, - произнес отец Леонардо и, улыбаясь, остановился перед стойкой. Монах лишь на секунду оторвался от журнала.
- Что надо? - проворчал он.
- Я - отец Леонардо из Конгрегации вероучения…
Монах быстро отложил журнал и встал.
- Я уже знаю, мне позвонили, - перебил он отца Леонардо. - Следуй за мной, брат!
Монах проводил отца Леонардо к новой винтовой лестнице в конце зала, ведущей в крипту. Когда они спустились, дорогу им преградила массивная железная дверь. Монах схватился за пояс и достал современный ключ с секретом. Он сунул ключ в замок, который находился рядом с дверью, и красная лампочка загорелась зеленым. Дверь с жужжанием раскрылась.
- Здесь встречаются столетия, - усмехнулся отец Леонардо.
- Собственно, это современный сейф, - ответил монах. - Документы, которые в нем хранятся, подлежат особой защите. Но Библиотечное бюро приказало мне впустить тебя, брат. Разумеется, никакие документы или записи не должны покидать эти стены. Само собой разумеется, также не позволено каким-либо образом копировать их или конспектировать. Тебе должно хватить одного осмотра.
Отец Леонардо улыбнулся.
- Так значит, это и есть приснопамятный секретный архив, в котором дремлют все тайны нашей церкви.
Монах рассмеялся.
- Можно и так сказать, но прямо под троном нашего Святого отца, должно быть, расположен намного более интересный архив. Так говорят. Здесь же прежде всего хранятся учредительные акты, перечни недвижимого имущества, документальные подтверждения продаж и беатификаций. Впрочем, несколько документов настолько стары, что тут находятся только их копии. Оригиналы положены на хранение в сейф.
Вместе они вошли в прохладную прихожую. Послышалось жужжание кондиционера. Отсюда выходили три двери, причем две из них были заперты. В открытой комнате стояли простой письменный стол со старинным телефоном и стул. Монах открыл две другие двери. Стен в просторных помещениях практически не было видно из-за шкафов. Здесь тоже работал кондиционер.
- Надеюсь, ты найдешь то, что ищешь, - сказал монах. - Если захочешь выйти, просто сними телефонную трубку. А теперь желаю тебе успехов. Каталог лежит в папке возле стола.
Отец Леонардо кивнул.
- А разве здесь нет компьютерных записей?
- Войдя сюда, ты попал - несмотря на систему запоров и телефон - назад в Средневековье, - ответил монах. - И еще одно: в потолки вмонтированы камеры. Записи вести запрещено. Нарушители этих правил сурово наказываются.
Штруб, Берхтесгаден…
После того как Том и Мошав выяснили последний известный адрес профессора Юнгблюта, они обратились в окошко представительства корпорации "Герц" на Мюнхенском вокзале и взяли напрокат машину. Железнодорожное сообщение с Берхтесгаденом было не очень развито, а из Берхтесгадена до Штруба - Бишофсвизена они вообще не нашли поездов в расписании.
Серебристый "Форд Фокус" располагал помимо мощного дизельного двигателя более чем достаточным комплектом оборудования, который делал поездку безопасной и уютной. Пока Том сидел за рулем и следовал указаниям GPS-навигатора, Мошав воспользовался случаем и немного вздремнул.
Профессор Игаэль Юнгблют проживал в Штрубе, недалеко от Бишофсвизена. У него был одноквартирный дом на Дахлмоосвег. Родственников он не имел, а учитывая перенесенный апоплексический удар, вполне возможно, что он уже переехал в дом престарелых, добавила секретарь университета. До нее даже дошел слух, что многие считают его покойным, и по этой причине она не могла обещать, что они застанут профессора в его доме в Штрубе.
Но Том не переставал надеяться, что Юнгблют все еще находится в добром здравии и живет у себя; однако если он все-таки умер, то их поездка в Германию окажется напрасной. Другой адрес, по которому Хаим Рафуль мог бы поселиться в окрестностях Мюнхена, был Тому не известен.
У Пидинга Том съехал с автобана и направился по проселочным дорогам в Берхтесгаден. Уже было поздно, и Мошав спал. В Бад-Фридрихсхалле Том свернул налево. Они ехали по постепенно поднимающемуся в гору шоссе, проходящему по поросшей лесом местности, до самого Бишофсвизена. Но там их поездка внезапно закончилась. Дорогу им преградил полицейский контроль, тяжеловооруженные полицейские в бронежилетах. Том подчинился знаку одного из них и остановил машину. На них тут же направили прожекторы и карманные фонари. Мошав проснулся и, часто моргая, стал озираться.
- Что… что случилось? - сонно спросил он.
- Проверка на дорогах, - ответил Том.
Мошав выпрямился и закрыл глаза, когда в них ударил луч фонаря. Том опустил стекло.
- Проверка людей и транспортных средств! - угрюмо заявил полицейский. Еще один стоял рядом с ним, направив на машину дуло автомата. - Включите, пожалуйста, свет в салоне!
Том поискал на потолке выключатель, но не нашел его.
- Простите, можно, я приоткрою дверь? Я взял машину напрокат и не знаю, где выключатель.
Полицейский кивнул и немного отошел в сторону. Том приоткрыл дверь.
- Пожалуйста, документы на машину, водительское удостоверение и удостоверение личности!
Том и Мошав отыскали документы и отдали их полицейскому.
Когда он взял заграничный паспорт Мошава, то попросил обоих выйти.
- А что, собственно, произошло? - спросил Том. - Вы часто устраиваете такие проверки?
- Совершено преступление, преступники скрылись, - ответил полицейский, после того как передал документы своему коллеге.
- Мы едем прямо из Мюнхена, - сообщил Том.
- Какова цель поездки?
- Посещение родственников.
Полицейские обыскали машину. Тому становилось жарко, капля пота сбежала по его лицу. В его кармане все еще лежал маленький пистолет, который он забрал у преследователя перед отелем в Иерусалиме. Если полицейские найдут оружие, то они не поймут юмора. Но путешественникам повезло. После того как Том и Мошав получили назад свои документы, они могли двигаться дальше.
По пути им еще не раз встречались полицейские машины. Когда они прибыли в Штруб и припарковались перед домом Юнгблюта, оба облегченно вздохнули.
Миттербах, Берхтесгаден…
Девушка, скорчившись, сидела на диване в комнате, а криминалисты складывали свое оборудование. Она отказалась провести ночь в больнице. Ее мать, которая была частично парализована после инсульта и стала лежачей больной, ничего не поняла из всей этой суеты на первом этаже. О мальчике заботились Лиза и ее коллега из полицейского участка: они были в его детской и малыш гордо демонстрировал Лизе свой конструктор.
- Госпожа Хаузер, вы в состоянии говорить об этом деле? - участливо спросил ее Буковски.
Госпожа Хаузер - так звали девушку - сжимала в кулаке носовой платок. Она молча кивнула. Время от времени она вытирала платком лицо.
- Вы можете сказать, когда преступники появились у вас?
- Было почти шесть часов, когда они внезапно вошли в кухню. Я почти никогда не запираю заднюю дверь. Тот, который пониже и поплотнее, сунул мне под нос пистолет. Другой, очень похожий на дьявола, был ранен в шею. Я медсестра, знаете ли. Сейчас я в отпуске, из-за матери. Ухаживаю за ней.
- Эти мужчины говорили с вами?
Девушка смахнула платком слезу.
- Они говорили на ломаном немецком; думаю, они итальянцы. Мне пришлось оказать помощь мужчине со шрамами на лице. Рана на шее была похожа на след от удара кнутом. Она не была глубокой, но сильно кровоточила.
Буковски поморщился.
- Наверное, касательное ранение, - пробормотал он.
- Когда я обработала рану, другой позвонил по мобильному телефону. Он ушел в прихожую. Говорил на иностранном языке, я ничего не смогла разобрать.
- Что произошло потом?
- После того как мой сын вернулся с тренировки, мы просто молча сидели в гостиной. Они немного поели. Потом тот, похожий на боксера, захотел, чтобы я пошла с ним в спальню. Я испугалась. Коренастый был опасен. Я думаю, если бы не второй, то мы бы все погибли.
- Я понимаю, - ответил Буковски.
- Потом они спросили, есть ли у меня машина. Кроме того, им понадобились ведра или бочки из металла. Я уже подумала, что они хотят скрыться на моей машине, но они остались, пока не стемнело. Коренастому позвонили. Вскоре после этого он вышел во двор и зажег огни. Когда он снова вернулся, уже было слышно громкое жужжание.
Буковски кивнул.
- Потом прилетел вертолет, и они сбежали.
Женщина покачала головой.
- Боксер внезапно вернулся. Он достал оружие и прицелился мне в голову. Но высокий мужчина со шрамами оттолкнул его руку и что-то сказал. Вскоре после этого высокий привел нас наверх и запер. Затем во дворе раздался шум и грохот, так что весь дом задрожал. А потом приехали полицейские. Я уже думала, что нам конец.
Она опустила голову и горько заплакала. Буковски сел рядом с ней на диван и погладил ее по спине.
- Все позади, - сказал он. - Они больше не вернутся.
Госпожа Хаузер успокоилась. Буковски достал из куртки фотографию.
- Это тот самый человек со следами ожога?
Она покосилась на фотографию и кивнула.
- Завтра я пришлю к вам рисовальщика, чтобы мы смогли сделать фоторобот коренастого, которого вы назвали боксером. На ночь мы оставим во дворе патрульную машину.
- Но я думала, что они больше не вернутся! - воскликнула она.