Как я была маленькая (издание 1954 года) - Инбер Вера Михайловна 9 стр.


Теперь она охотно показывала их главному полицейскому.

- Пожалуйста, взгляните сюда. А вот этого вы ещё не видели. И здесь вы ещё не смотрели. Ещё эта пачка. Ещё тот свёрток.

Говоря это, тётя Наша так трясла в воздухе ветхой бумагой, что туча пыли заволокла всю комнату.

- Апчхи! - чихал главный. - Апчхи! Сударыня… апчхи… достаточно.

Но тётя Наша не унималась до тех пор, пока главный, сморкаясь и вытирая глаза, не приказал городовому закрыть диван.

Отдышавшись, главный указал на нашу дверь:

- Теперь пойдёмте туда.

- Там детская, - сказал папа, - Ребёнок болен. Я просил бы не тревожить его.

Тут я не утерпела и просунула голову в дверь:

- Ничего, ничего, можете войти. У нас тоже есть выкройки.

Никогда ещё папа так не сердился на меня.

- Сию минуту марш в постель! - крикнул он, ударив рукой по столу. - Что за девчонка! Почему ты вмешиваешься не в своё дело! Кто тебя спрашивает?

Роняя туфли, босиком я кинулась обратно в кровать, юркнула под одеяло, укрылась с головой, чтобы ничего больше не слышать, И от огорчения и боли в груди уснула.

Утром я услышала, как разговаривали мама с папой.

Оказывается, полицейские доискивались, не прячет ли папа у нас в квартире какие-нибудь брошюры, написанные против царя.

Но у папы таких не было.

Днём мне стало лучше. И, когда папа пришёл проведать меня, я уже не лежала, а сидела в кровати и пила горячее молоко с мёдом.

- Как ты себя чувствуешь, Веруша? - спросил папа, и было видно, что он уже не сердится на меня.

- Мне, папочка, лучше, - ответила я. - Я не хочу больше болеть. Я буду следить за своим здоровьем. Это очень важно, хотя есть вещи и поважнее. Иван Васильевич тоже так говорит.

- Ну что, например, поважнее, девочка ты моя? - улыбаясь, спросил папа и присел ко мне на кровать.

- Важнее, чтобы всем хорошо жилось, чтобы все были грамотны, учились в школах, читали хорошие книги. Правда ведь?

- Правда, правда, - серьёзно ответил папа. - Настанет день, когда все школы, все книги, самые лучшие, станут доступны народу. Не знаю, доживу ли я до этого. Но ты, моя девочка, наверное доживёшь.

Назад