- По этой вот дороге, ну, погляди, вон туда! - указала девочка, которую причесывали.
Проселочная дорога медленно спускалась, петляя между кустарниками. Солнце палило вовсю. И Люк с облегчением вздохнул, когда дорога, постепенно превратившись в тропинку, углубилась в лес. Он увидел вдали маленькую часовню и почти сразу же вышел на просторную луговину, по которой текла речка. Тщетно попытавшись открыть калитку, Люк в конце концов перелез через изгородь. "Юбер, это я!" - закричал он на бегу. Трава, мягкая, нежная, теплая, вся в желтых цветочках, доходила ему до колен. Хорошее место для рыбалки, ничего не скажешь!
Раздвинулись плети плакучей ивы, и показалась взлохмаченная голова. Юбер радостно кинулся навстречу Люку.
Он был босиком, а за ним бежал мальчик лет четырнадцати-пятнадцати, с темными вьющимися волосами и смуглой кожей.
- Я поймал две форели! - объявил он торжественно. - Скидывай скорей рюкзак, мы сейчас дадим тебе удочку!
- Я лучше поплескаюсь в воде, - сказал Люк. - Подожди, сейчас только разуюсь. Я готов!
Вода была холодная и прозрачная, он зачерпнул ее в горсть и выпил, а потом стал умываться и, пожалуй, не менее энергично, чем тогда в Лоррисе. Мальчишки смотрели на него и смеялись. Он подошел к ним, плюхнулся на мох и, указав на курчавого мальчика, спросил:
- Это Карим?
- А, мать уже сказала тебе, как его зовут, - ухмыльнулся Юбер. - Да, это мой товарищ, его отец работает наверху, на лесопилке.
- На лесопилке? - переспросил Люк. - Не оттуда ли ты должен принести матери две доски? Она ждет. И по- моему, сердится, что ты так долго их не несешь. Она попросила меня напомнить тебе об этом.
Юбер пожал плечами.
- Всегда я! А Соланж? А Жизель? Почему они не могут сходить? Вот и вчера, когда надо было принести фасоль, мать мне велела идти. Вечно меня всюду посылают! Мне это надоело. И приспичило же ей получить эти две доски как раз в тот день, когда у меня сломался велик.
- Подумаешь, велосипед! Пойдем пешком, я тебе помогу, - спокойно сказал Карим. - Во всяком случае, твои сестры еще слишком малы, чтобы таскать доски. Там же не меньше километра пути.
- А рыбалка? - упрямо буркнул Юбер, не двигаясь с места. - Ой, до чего же мать бывает настырной, когда ей что-нибудь надо!
- Ты поймал две форели, я - четыре, и вот уже пятнадцать минут, как у нас больше не клюет.
- А как же Люк? Мы что, его здесь бросим?
- Вовсе нет, - возразил Люк, - я никуда не спешу. И мне интересно посмотреть лесопилку. Давайте обуемся и пойдем все вместе.
Поднявшись к ферме, Люк положил свой рюкзак у сарая, а Юбер объявил, что они втроем отправляются в Гран-Вилье.
- Ах, наконец-то ты изволил собраться! - язвительно произнесла мать. - Только, пожалуйста, не задерживайся. Ты мне нужен, чтоб принести картошку.
- Пусть Жизель сходит, - огрызнулся Юбер.
И, не дожидаясь возражений, он выбежал со двора, а Люк за ним, радуясь, что на время избавился от рюкзака. Вскоре их догнал Карим. Кроме удочки, он нес старое пластмассовое ведерко, в котором плескались форели.
- Юбер мне отдал свои, - объяснил он Люку. - Мы так договорились. Один раз весь улов мой, другой раз - его.
- Что ж, это дело, - весело отозвался Люк. - А ты живешь в Гран-Вилье?
- Ага, ведь папа работает на лесопилке. Сейчас мы все живем в одной комнате у мамаши Жоливет, а так как с родителями нас шестеро, нам очень тесно, но папа нашел старый, заброшенный дом, который нужно отстроить заново, и вот мы ему помогаем, даже мой маленький брат Али все время собирает камушки, думая, что из них можно сложить стены.
Карим расхохотался и весело продолжал:
- До этого мы жили в Париже, в Блан-Менил: самолеты, машины и ни одного деревца в радиусе двух километров. Там нам было очень плохо, сам понимаешь. Здесь совсем другое дело, зелень вокруг… Вот если бы у меня был велосипед… Но эту покупку мы отложили на потом, когда я заработаю достаточно денег. А у тебя есть велосипед?
- Да, - ответил Люк, - и все же я предпочитаю ходить пешком.
- Вот чудак! - воскликнул Карим, не веря своим ушам. - У тебя есть велик, и ты… И ты… Ну, знаешь, ты даешь! Слышишь, Юбер, у него есть велик, а он…
- Слышу, слышу, - пробормотал Юбер, который думал о чем-то своем. - Уф, наконец-то дошли, хоть на том спасибо.
Деревня раскинулась по опушке леса, а за ней открывался широкий вид. Карим указал на отгороженный колючей проволокой участок, в глубине которого Люк увидел под навесом какие-то сложные механизмы.
- Вот она, лесопилка! - с гордостью сказал Карим.
Распиленные доски были аккуратно сложены в штабеля вдоль колючей проволоки, а поодаль два человека разгружали бревна с грузовика. Третий - настоящий великан с огромными усами, напомнивший Люку усатого гостя на свадьбе, - шел от штабеля к штабелю и проставлял какие-то цифры в грязной записной книжке. Юбер направился к нему за досками, а Карим тем временем прошептал Люку на ухо:
- Это хозяин! А вон тот, в зеленой рубашке, видишь, возле грузовика, это мой папа.
Но гигант отогнал Юбера. Две доски? Будет он заниматься такими пустяками, у него есть дела поважнее! Пусть попросит у Надира и живо уматывает отсюда!
- Эй, Надир! - грубо крикнул он. - Выдай две доски этому огольцу, да поскорей!
Мужчина в зеленой рубашке повернул голову и, увидев пришедших, улыбнулся. Карим был очень похож на него, такое же спокойное лицо и такие же курчавые волосы.
- Доски готовы, - сказал он Юберу. - Я их еще вчера распилил. Принеси их, Карим. Они лежат под навесом слева.
Карим принес доски, Юбер обхватил их обеими руками, но нести так было очень неудобно.
- Я помогу тебе, - сказал ему Люк. - Каждый возьмет по доске, это будет куда легче.
В этот момент к ним подбежала девочка с живыми глазами.
- Карим, Карим, Али сломал мою тележку. Я искала тебя, чтобы ты ее починил! Ой, сколько у тебя рыбок! - воскликнула она, склоняясь над ведерком. - Одна, две, три… шесть! Вот удача! Мясник не приехал, и мама не знает, что приготовить на ужин. Ну, ты идешь?
- Мы тоже идем, - весело сказал Юбер. - Я крупный специалист по ремонту тележек… Я хочу работать в гараже, - доверительно объяснил он Люку, - а тележка и машина - это ведь почти одно и то же, верно? Доски я потом возьму.
- Здесь нет поблизости какой-нибудь лавочки, чтобы купить поесть? - спросил Люк, потому что слово "мясник" напомнило ему, что он голоден.
- Это мы сейчас устроим, - заявил Карим. - Мамаша Жоливет, у которой мы живем, держит такую вот лавочку, там продается всякая всячина, и перекусить тоже можно. Это совсем рядом, за прудом. Вон видишь дом; где перед дверью бочка стоит?
Бакалейная лавочка мамаши Жоливет наверняка поражала каждого, кто впервые переступал ее порог. Непонятно, каким чудом хозяйке удалось втиснуть в одну комнатушку то, что люди обычно размещают в трех разных помещениях. У одной стены над прилавком, на котором красовались стеклянные сосуды с конфетами и всякими другими лакомствами, висели полки, уставленные консервными банками. Это и была собственно лавочка. У противоположной стены, там, где стоял длинный стол из темного дерева и скамьи вокруг него, расположилась закусочная. А в небольшом алькове, плохо скрытая занавеской, возвышалась огромная кровать с красной периной. Вот вам и спальня. Однако при всей тесноте комнатушка эта выглядела скорее привлекательно, как, впрочем, и сама хозяйка, пожилая женщина невысокого роста в сером халате и черном чепце, надвинутом на глаза.
- Нам ничего не нужно, - сразу же предупредил Юбер. - Но вот мой товарищ, он здесь проездом, хотел бы…
- Я путешествую автостопом, - уточнил Люк. - Еду в Ним.
Однако такое важное сообщение не вызвало у мамаши Жоливет никакого интереса, словно мир для нее кончался за опушкой леса.
- Что тебе дать, сынок? - спросила мамаша Жоливет.
Люк купил две банки селедки, немного галет, сыра, а кроме того, кулек карамелек, который он тут же сунул в руки девочке.
- Как, это все мне? - пролепетала она в изумлении. - Но я поделюсь со всеми.
- Конечно, поделишься, - подхватил, улыбаясь, Карим. - А теперь пошли к нам, Люк.
Надиры жили и в самом деле очень тесно, в каком-то странном сарае неправильной формы и к тому же без окон, который прежде служил, видимо, складом. Сарай этот стоял в конце дворика, заваленного бочками. Две железные кровати с сетками, на полу - матрасы, набитые соломой, да колыбелька в углу, в которой спал толстый младенец, - вот и вся обстановка. Когда дети вошли, смуглая молодая женщина как раз наливала воду в кастрюлю на плите. В воздухе стоял запах лука и перца.
- Мама, погляди-ка! - воскликнула девочка, показывая ей кулек с конфетами.
Не успела она произнести эти слова, как из темного угла выскочил малыш лет пяти-шести.
- Конфеты! Дай мне, дай мне! - завопил он.
- Карим сказал, что мы их разделим. Подожди минутку, - одернула его сестра. - Мне их подарил вот этот мальчик, мама. Посмотри, у Карима в ведерке шесть форелей.
- О, прекрасно! Вот и ужин есть, - весело сказала мама. - А на обед я раздобыла яйца.
Девочка подошла к Юберу.
- Ты не забыл про мою тележку? Вот она, а вон колеса, которые Али сломал.
- Она не давала мне ее повозить, вот я ей назло и сломал тележку, так ей и надо! Жадина! - крикнул Али, который, видно, умел за себя постоять.
Юбер починил тележку, прибив колеса к оси здоровенными гвоздями, которые они отыскали в каком-то ящике, и не без гордости любовался делом рук своих, как вдруг приехал мясник со своим фургончиком. Все выбежали на улицу. Мадам Надир купила телячьи отбивные, а Люк - кусок вареной говядины. Юбер тоже подошел к мяснику.
- Вы ведь проедете мимо нашей фермы, месье Лёндрэ, не прихватите ли вы две доски?
- И тебя в придачу? - усмехнулся мясник, подмигнув ему.
- Конечно… И еще моего товарища.
- Ну знаешь, это уж слишком! С меня хватит и одного!
Люк поспешил сказать, что охотно пойдет пешком, но Карим, пошептавшись с матерью, потянул его за руку.
- Оставайся у нас обедать. Мама разрешила, - сказал он.
- Ой, останься! Пожалуйста, ну, пожалуйста! - все повторяла девочка, хлопая в ладоши.
И Люк остался. Он даже помог положить крышку стола на козлы, которые Карим вынес во двор, и подкатил бочонок, поскольку лишнего стула не было.
Расставляя тарелки, девочка без умолку болтала. Люк узнал, что зовут ее Лейлой и что малышку назвали Маргаритой в честь мамаши Жоливет, которая присматривала за старшими детьми, пока мама была в родильном доме.
Тем временем пришел домой и месье Надир. Они сели за стол. Овощной суп, яичница, белый сыр… Зажатый между Али и Лейлой, Люк с большим трудом управлялся с ножом и вилкой. Мальчик толкал его локтем, девочка все ластилась к нему. Али так расшалился, что в конце концов опрокинул свой стакан. Мама строго на него посмотрела.
- Что поделаешь, ему тесно, - защитил его месье Надир. - Вот когда мы будем жить в своем доме…
- А где он находится, этот дом? - спросил Люк.
- Под горой, - ответил Карим. - Это последний дом в деревне. Пойдем, я тебе его покажу.
- И мы с вами, и мы! - закричали Али и Лейла.
Но Лейлу мама не отпустила: а кто даст бутылку с молоком Маргарите? Разве ома забыла о своих обязанностях?
- Ты будешь поить ее молоком, а я тем временем сварю отцу кофе, - сказала ей мадам Надир. - Ну, а что до Али, то этот чертенок может идти куда ему заблагорассудится, я рада, когда он не путается у меня под ногами.
Мальчики побежали вниз по склону. Дом! Дом!.. Люк с трудом подавил возглас удивления, когда увидел, что Карим остановился перед какими-то развалинами, окруженными участком распаханной земли. Крыша провалилась, вместо окон зияли пустые проемы. Только стены еще стояли.
Карим широко улыбнулся.
- Правда, прекрасный дом? - спросил он, и на лице его отразился восторг. - Подумай, целых три комнаты, а в чулане пробьют окно, и у меня тоже будет своя собственная комнатка, с окном во двор. Ставни мы покрасим в зеленый цвет, дверь тоже, а пол будет вымощен плиткой… А потом мы заведем кур и кроликов…
- Твой отец все это сам восстановит? - спросил Люк, скрывая разочарование.
- Конечно. Он мастер на все руки. Его товарищи по работе тоже ему помогают. Не говоря уже о том, что и я здесь работаю. Мы уже много чего сделали.
И Карим показал на мешки с известью, на балки, ведра и стремянки, которые лежали вокруг.
- Лейла мечтает о цветах, но главное для нас, конечно, огород: картошка, морковка и все прочее. Я посажу еще салат.
Он умолк и подавил вздох.
- Вот только боюсь, зима наступит прежде, чем все будет готово, и мы не успеем переехать, - сказал он. - Папа может здесь работать только вечерами и в свободные дни. И его товарищи, конечно, тоже. Вот если бы нас было больше…
- А я не могу вам помочь? - спросил Люк, поддавшись порыву.
- Ты? - изумленно пробормотал Карим. - А как же твой автостоп?
- Меня нигде не ждут. Иду, куда хочу. Днем больше, днем меньше значения не имеет. Как ты думаешь, я смог бы вам помочь?
- Конечно. О, какой ты мировой парень! Сейчас расскажу об этом папе.
Месье Надир искренне обрадовался. Чем больше людей будет работать, тем быстрее пойдет дело. А Люк был крепким парнем, любая работа была ему по плечу. Мамаша Жоливет, к которой обратились за помощью, согласилась поместить его на несколько дней в кладовке, где хранила товары. Завтракать он сможет у нее в закусочной, а обедать и ужинать будет у Надиров, внося свою долю в общие расходы.
- Я должен предупредить Юбера, - сказал Люк, - и принести сюда свой рюкзак.
Он отправился на ферму несколько растерянный. Арены Нима терялись где-то в тумане, а перед собой он видел дом с зелеными ставнями и полом, аккуратно выложенным плитками. Мысль, что он будет работать как настоящий мужчина, наполняла его гордостью. "Напишу об этом папе, - решил Люк. - Он всегда говорит, что я слишком много шатаюсь без дела. Надеюсь, он будет доволен".
Если кто и был сражен этой новостью, так это Юбер. Как, Люк останется на несколько дней в Гран-Вилье, чтобы поиграть в каменщика у Надиров, а он в это время будет томиться на своей ферме?
- Я хотел попросить тебя пойти со мной на карьер, - мрачно сказал он. - Но я вижу, что, кроме Карима, тебя никто больше не интересует.
- Уж не ревнуешь ли ты случаем? - воскликнул Люк. - Во-первых, я пойду с тобой на карьер. А во-вторых, почему и тебе не помочь Надирам? Ты был бы там не лишний.
- С отцом я в два счета договорюсь, - подхватил Юбер, - а вот мать устроит мне сцену, это точно… Хорошо, давай все же попробуем. Родители пошли к соседям выпить винца, но… гляди, вон они как раз возвращаются.
Месье Лаверниа, пузатый, краснолицый коротышка, удивлял своим малым ростом так же, как его жена - большим. Он шел неторопливо и улыбался. Увидев мальчиков, он в знак приветствия поднял руку. Юбер обнял Люка за плечи.
- Это мой друг, папа. Он путешествует автостопом, а сегодня мы вместе ходили в Гран-Вилье.
- Ну вот и отлично, вот и отлично, - добродушно твердил месье Лаверниа.
- Но это еще не все, папа. Люк поживет некоторое время там, наверху, потому что хочет помочь Надирам отремонтировать дом.
- Ну вот и отлично, вот и отлично. А еще что?
- Еще… Гм…
И Юбер стал так сбивчиво и путано что-то говорить, что Люку пришлось вмешаться и самому объяснить, в чем дело. Как только мадам Лаверниа поняла, о чем идет речь, она, как и предвидел Юбер, подняла страшный крик, требуя, чтобы он сперва занялся своими помидорами и свеклой.
- Мы там будем работать только вечерами, - объяснил Люк, - а еще в субботу и воскресенье.
- Ну вот и отлично, вот и отлично, - все повторял месье Лаверниа, не обращая никакого внимания на возмущение своей жены. - Надир хороший человек, и я никогда не понимал, как они вшестером теснятся в этой хибарке у Жоливет! Скажи ему, что, если потребуется, я дам немного черепицы. У меня за коровником лежит целая куча.
- Да он тебя обдерет как липку, если ты будешь так себя вести, - не унималась мадам Лаверниа. - Но конечно, ты здесь хозяин, захочешь, так пустишь нас по миру, это тебе решать.