Первая повесть Элинор Портер "Поллианна" - классика англо-американской литературы. Это история 11-летней девочки Поллианны, которую после смерти родителей забирает на воспитание из "чувства долга" родная тётя. Из атмосферы родительской любви и глубокой веры в Бога девочка попадает в мир строгих правил и запретов. Но она не унывает и своим умением радоваться всему, что случается с ней в жизни, сначала удивляет, а потом и меняет жизнь всех жителей маленького провинциального городка. Оказывается, ещё при жизни отец научил дочь простой игре - уметь радоваться вопреки всему.
"Юность Поллианны" - это продолжение повести, в которой повзрослевшая Поллианна сталкивается уже с недетскими проблемами. Но, тем не менее, упорно продолжает играть в радость. В этом ей помогает вера. Она убежденна, что Господь никогда не ошибается и не опаздывает…
Содержание:
-
ДЕЛЛА РАССУЖДАЕТ САМА С СОБОЙ 1
-
СТАРЫЕ ДРУЗЬЯ 3
-
ДОЗА ПОЛЛИАННЫ 5
-
ИГРА И МИССИС КЭРЬЮ 6
-
ПРОГУЛКА ПОЛЛИАННЫ 7
-
ДЖЕРРИ ПРИХОДИТ НА ПОМОЩЬ 10
-
НОВОЕ ЗНАКОМСТВО 11
-
ДЖЕМИ 12
-
ПЛАНЫ И ЗАМЫСЛЫ 14
-
В БЕДНОМ ПЕРЕУЛКЕ 15
-
СЮРПРИЗ ДЛЯ МИССИС КЭРЬЮ 16
-
ИЗ-ЗА КАССЫ 17
-
ОЖИДАНИЕ И ПОБЕДА 18
-
ДЖИММИ И ЧУДОВИЩЕ С ЗЕЛЁНЫМИ ГЛАЗАМИ 20
-
ТЁТЯ ПОЛЛИ БЬЁТ ТРЕВОГУ 21
-
В ОЖИДАНИИ ПОЛЛИАННЫ 21
-
ПОЛЛИАННА 23
-
ТЁТЯ И ПОЛЛИАННА ПРИСПОСАБЛИВАЮТСЯ К НОВОЙ ЖИЗНИ 24
-
ДВА ПИСЬМА 25
-
ПЛАТНЫЕ ГОСТИ 26
-
ЛЕТНИЕ ДНИ 27
-
ТОВАРИЩИ 28
-
ПРИВЯЗАН К ДВУМ ПАЛКАМ 30
-
ДЖИММИ ПРОСНУЛСЯ 30
-
ИГРА И ПОЛЛИАННА 31
-
ДЖОН ПЕНДЛТОН 33
-
ДЕНЬ, КОГДА ПОЛЛИАННА НЕ ИГРАЛА 34
-
ДЖИММИ И ДЖЕМИ 35
-
ДЖИММИ И ДЖОН 36
-
ДЖОН ПЕНДЛТОН ПОВЕРНУЛ КЛЮЧ 37
-
ПОСЛЕ ДОЛГИХ ЛЕТ 38
-
НОВЫЙ АЛАДДИН 39
ДЕЛЛА РАССУЖДАЕТ САМА С СОБОЙ
Делла Уэзербай уверенно подошла к дому своей сестры, расположенному на Коммонуэлс-стрит, и энергично нажала на кнопку электрического звонка. От самого донышка её шляпки без полей до туфелек на низком каблучке - всё в ней дышало здоровьем, энергией и решительностью. Даже её голос, когда она, открыв дверь, приветствовала служанку, звучал жизнерадостно.
- Доброе утро, Мэри. Моя сестра дома?
- Д-да, м-мэм, миссис Кэрью у себя, - нерешительно произнесла девушка. - Но она приказала никого не впускать.
- В самом деле? Да я никто и есть, - улыбнулась мисс Уэзербай, - поэтому мне можно. Не беспокойся, я всё приму на себя, - кивнула она в ответ, прочтя в глазах горничной мольбу и ужас. - Где она? В своей гостиной?
- Д-да, м-мэм, но она сказала… - однако мисс Уэзербай уже была на середине широкой лестницы, и служанка ушла, проводив её отчаянным взглядом.
В коридоре, ничуть не смутившись, Делла Уэзербай подошла к полуоткрытой двери и постучала.
- Мэри, - ответил недовольный голос, - я же сказала… А, Делла! - голос неожиданно потеплел, в нём зазвучали любовь и удивление. - Это ты, милочка! Откуда ты явилась?
- Да, это Делла! - радостно улыбнулась гостья, пересекая комнату. - Мы были в воскресенье у моря с двумя сёстрами, а теперь держим путь в санаторий. Сейчас я здесь, но ненадолго. Я забежала, чтобы… - и она закончила фразу, наградив обладательницу недовольного голоса сердечным поцелуем.
Миссис Кэрью подалась вперёд и тут же отстранилась. Радость, мелькнувшая было на её лице, исчезла, сменившись раздражительностью, которая заняла своё привычное место.
- Ну конечно! - сказала она. - Я могла бы сразу понять. Ты никогда здесь не задерживаешься.
- Здесь! - Делла весело рассмеялась и подняла руки вверх, но вдруг её голос и манера резко изменились. Она посмотрела на сестру печальными ласковыми глазами. - Руфь, я не могу! Я просто не могу жить в этом доме. Ты же знаешь, - мягко закончила она.
Миссис Кэрью нервно передёрнулась:
- Никак не пойму, в чём дело?
Делла тряхнула головой:
- Всё ты понимаешь, дорогая. Ты же знаешь, что я не выношу всего этого - уныния, пустоты, постоянных страданий.
- Мне в самом деле очень плохо. Я совсем одна.
- Ты не должна быть такой.
- Почему? Что мне ещё остаётся делать?
Делла бросила на неё нетерпеливый взгляд.
- Руфь, послушай, - решительно начала она, - тебе тридцать три года. Ты здорова, по крайней мере - будешь здорова, если станешь правильно к себе относиться. У тебя уйма времени и предостаточно денег. Любой скажет, что ты должна найти какое-нибудь занятие, чем сидеть и хандрить в этой гробнице, отдавая лишь инструкции служанке, что ты никого не хочешь видеть.
- Я действительно не хочу никого видеть.
- А ты захоти.
Миссис Кэрью устало вздохнула и отвернулась.
- Ах, Делла, почему ты не хочешь меня понять? Ведь я не такая, как ты. Я не могу забыть.
Лёгкая тень набежала на лицо сестры.
- Я думаю, ты имеешь в виду Джеми? Нет, дорогая, я его не забыла, и не могла забыть. Но уныние не поможет нам его найти.
- Значит, я не пыталась искать его все эти восемь лет, а только хандрила! - вспыхнула миссис Кэрью с рыданием в голосе.
- Конечно, пыталась, - быстро успокоила её сестра. - И надо искать дальше, пока мы не найдём его или не умрём. Но смертью ведь не поможешь!
- А я больше ничего не хочу делать, - тоскливо пробормотала Руфь Кэрью.
Наступило минутное молчание. Делла пристально смотрела на сестру тревожным, неодобрительным взглядом.
- Руфь, - наконец сказала она с лёгкой досадой в голосе, - прости меня, но ты всегда собираешься быть вот такой? Ты вдова, я понимаю, но твой брак длился всего один год, а твой муж был намного старше тебя. Ты была ведь ещё почти ребёнком, и этот короткий год вспоминается теперь, как сон. Не должно же это отравлять всю твою жизнь!
- Не надо! - простонала миссис Кэрью.
- Ты и в самом деле собираешься так жить?
- Да-а, конечно, если не найду Джеми.
- Да, да, я знаю, но Руфь, дорогая, неужели в мире, кроме Джеми, никто не может тебя осчастливить?
- По всей вероятности, нет, - безразлично вздохнула миссис Кэрью.
- Руфь! - вскричала сестра, как будто ужаленная злостью, и неожиданно рассмеялась. - Ой, Руфь!.. Я бы с удовольствием дала тебе целую дозу Поллианны. Кто-кто, а уж ты в этом нуждаешься!
Миссис Кэрью слегка передёрнуло.
- Не знаю, что такое поллианна, - резко сказала она, - но принимать её не буду. Это не твой санаторий, и я не твоя пациентка, так и запомни.
В глазах у Деллы прыгали огоньки, но губы её не улыбались.
- Поллианна не микстура, - степенно возразила она, - хотя я слышала, как некоторые называют её тонизирующим средством. Это просто девочка.
- Откуда же мне знать? - воскликнула [миссис Кэрью]. - У тебя есть белладонна, почему не быть и поллианне? Да и кроме того, ты всегда мне рекомендуешь что-нибудь новое, и ты определённо сказала "дозу", как про лекарство.
- А Поллианна как раз и есть лекарство, - улыбнулась Делла. - Во всяком случае, доктора в санатории признали, что она - самое лучшее лекарство, какое они могут прописать. Она просто девочка, Руфь, ей двенадцать или тринадцать лет. В санатории она пробыла прошлое лето и почти всю зиму. Мы были там вместе месяца два - вскоре после того, как я пришла, она уехала домой. Но этого было вполне достаточно, я её полюбила. Да и кроме меня весь санаторий говорит о ней и играет в её игру.
- В игру?
- Да, - кивнула Делла с лукавой улыбкой. - Она играет в радость. Я никогда не забуду наше первое знакомство. Одна из её процедур была очень неприятной и болезненной. Случилось так, что эту процедуру должна была выполнять я. Правду сказать, я боялась, потому что по опыту с детьми знала, чего ожидать - раздражения, слёз или чего-нибудь похуже. К моему безмерному удивлению, она улыбнулась мне и сказала, что рада меня видеть. И хочешь верь, хочешь - не верь, она ни разу не пожаловалась. Она переносила безропотно все упражнения, хотя я знаю, что ей было ужасно больно.
Возможно, я как-то выразила удивление, и она серьёзно ответила: "Да, да, я так же себя вела и очень боялась, пока не подумала, что это похоже на генеральную уборку Нэнси и что в этот день я должна особенно радоваться, потому что следующий вторник наступит только через неделю".
- Да-а, довольно необычно! - нахмурилась миссис Кэрью, не вполне понимая. - Но я не вижу здесь никакой игры.
- Я тоже сразу ничего не заметила, а потом она мне рассказала. Она, по всей вероятности, росла без матери, а отец её был бедным пастором где-то на Западе. Воспитывала её "Женская помощь" на миссионерские пожертвования. Когда она была ещё маленькой, ей хотелось куклу, и она уверенно ожидала, что в следующий раз её подарят. Но получилось так, что ей, кроме маленьких костылей, ничего не досталось. Бедняжка расплакалась, и вот тогда-то отец и научил её играть в игру: искать в любом происшествии, чему можно порадоваться. Он сказал, что она может прямо сейчас обрадоваться, что ей не нужны костыли. Так и началось. Поллианна говорила, что это замечательная игра. Чем труднее отыскать, чему бы порадоваться, тем интереснее. Иногда, она признавалась, найти очень трудно.
- Да-а, необычно! - опять протянула миссис Кэрью, всё ещё не постигая сути.
- Ты бы сама убедилась, если б только посмотрела, что вышло из этой игры в санатории, - покачала головой Делла. - Доктор Эймс слышал, что она перевернула весь город, из которого приехала. Он хорошо знает доктора Чилтона, который женился на её тёте. Между прочим, по-моему, брак без неё не обошёлся. Она помирила старых влюблённых.
Видишь ли, года два назад, или чуть больше, отец Поллианны умер, и девочку прислали на Восток к единственной тёте. В октябре она попала под автомобиль, и ей сказали, что она никогда не будет ходить. В апреле доктор Чилтон послал её в санаторий, где она пробыла до марта, почти целый год. Домой она вернулась практически здоровой. Нет, это надо было видеть! Только одно её огорчало - что она не может всю дорогу идти пешком. Когда она подъезжала к своей станции, весь город вышел её встречать с духовым оркестром и со знамёнами. Но о Поллианне не расскажешь, её надо видеть. Потому-то я и сказала, что тебе нужна доза Поллианны. Это перевернуло бы весь твой мир.
Миссис Кэрью слегка приподняла голову.
- Должна сказать, что я не согласна, - холодно заметила она. - Меня не нужно "переворачивать". У меня нет любовной ссоры, а если уж чего-нибудь я не вынесу, так это маленькой ханжи с постным лицом, читающей мне проповедь о том, за что я должна быть благодарна. Нет, этого я ни за что не перенесу…
Весёлый звонкий смех прервал её.
- Ой, Руфь, Руфь! - захлёбываясь, воскликнула её сестра. - Это Поллианна - ханжа? Ой, если бы ты её увидела! Ну конечно, я должна была помнить! Ведь я же сама говорила, что о Поллианне невозможно рассказать! Ханжа! О, Господи!!! - Делла опять разразилась смехом, но остановилась и тревожно посмотрела на сестру. - Серьёзно, дружочек, неужели ничего нельзя сделать? Ты не должна губить свою жизнь во цвете лет. Может, ты попробуешь выйти и встретиться с людьми?
- Для чего мне это, когда я не хочу? Я устала от людей. Ты знаешь, что общество всегда утомляло меня.
- Тогда почему бы не попробовать какую-нибудь работу, благотворительность?
Миссис Кэрью нетерпеливо махнула рукой.
- Делла, дорогая, мы и раньше обо всём этом говорили. Я даю деньги для бедных, много даю, этого достаточно. Не уверена, но мне кажется, что даже слишком много. Я не верю в нищету.
- Если бы ты дала хоть немножко самой себе… - несмело начала Делла. - Если бы ты только заинтересовалась чем-нибудь, помимо своей собственной жизни, тебе стало бы намного легче, и…
- Прекрати, - беспокойно прервала её старшая сестра, - я люблю тебя и люблю, когда ты приезжаешь, но я не переношу, когда мне читают нотации. Тебе удалось обратиться в ангела-хранителя и подавать чашку холодной воды или перевязывать разбитую голову. Вероятно, ты сможешь так забыть Джеми, но я не смогу. Я только буду думать, найдётся ли кто-нибудь, чтобы напоить его и перевязать. Кроме того, мне неприятно с такими людьми.
- А ты пробовала?
- Ну что ты! Конечно, нет! - голос миссис Кэрью звучал надменно и презрительно.
- Как же ты можешь знать? - спросила гостья, устало поднимаясь на ноги. - Ну, мне пора идти, дорогая. Я должна встретиться с девочками у Южной станции. Наш поезд отправляется в двенадцать тридцать. Прости, если обидела, - закончила она, целуя на прощание сестру.
- Я не обижаюсь на тебя, Делла, - вздохнула миссис Кэрью, - но если бы ты только могла понять!
Минуту спустя Делла Уэзербай вышла по унылому коридору на улицу. Её лицо, шаги и манера были совершенно непохожи на те, с какими она меньше чем полчаса назад взбегала по лестнице. Вся живость, энергия и радость, казалось бы, бесследно исчезли. С полквартала она едва передвигала ноги, потом неожиданно вскинула голову и сделала глубокий вздох.
"Неделя в этом доме убила бы меня, - содрогнулась она. - Я не верю, что даже сама Поллианна смогла бы там что-либо изменить! И радоваться она могла бы одному - что не должна оставаться навсегда".
Хотя Делла и сомневалась, что Поллианна внесла бы изменения в жизнь миссис Кэрью, однако не успела она добраться до санатория, как на следующий же день помчалась обратно в Бостон, находящийся от неё в пятидесяти милях.
В доме всё было точно так же. Создавалось впечатление, что миссис Кэрью за эти сутки не сдвинулась с места.
- Руфь! - воскликнула она без предисловий, не отвечая на удивлённые приветствия сестры. - Я приехала, и ты должна, хоть разочек, уступить мне! Слушай! Ты можешь заполучить Поллианну, если, конечно, захочешь!
- Не хочу, - холодно и резко парировала миссис Кэрью.
Делла как будто и не слышала.
- Вчера, когда я вернулась обратно, я узнала, что доктор Эймс получил письмо от доктора Чилтона, того самого, который женат на её тёте, я тебе говорила. Из письма ясно, что он собирается на зиму уехать в Германию и жену хочет взять с собой, если сможет убедить её, что с Поллианной ничего за это время не случится. Он хотел на время определить её в интернат, но миссис Чилтон не согласна, поэтому он боится, что она с ним не поедет. Представляешь, Руфь, такая возможность! Я хочу, чтобы ты взяла Поллианну на эту зиму и устроила её здесь поблизости в школу.
- Что за нелепая идея! Мне только ребёнка не хватало!
- Она не будет тебя беспокоить. Ей уже почти тринадцать, и она очень способная.
- Не люблю способных детей, - упрямо возразила миссис Кэрью, но вдруг засмеялась, и оттого, что она засмеялась, младшая сестра с удвоенной энергией стала её уговаривать.
Новизна или неожиданность этой просьбы, а может - история Поллианны каким-то образом коснулись сердца миссис Кэрью, или она не хотела ссориться с сестрой, но, что бы там ни было, через полчаса Делла Уэзербай торопливо покинула её дом, унося с собой согласие на то, что Руфь примет Поллианну к себе на зиму.
- Только запомни, - предупредила её миссис Кэрью, - запомни, что в ту самую минуту, как эта девочка начнёт мне проповедовать, она немедленно отправится к тебе, и тогда делай с ней что хочешь. У меня она не останется.
- Запомню, но об этом я не беспокоюсь, - кивнула на прощание Делла, про себя же подумала: "Половина дела уже сделана. Вторая половина - заполучить Поллианну. Она обязательно должна приехать. Я напишу такое письмо, что они не смогут отказаться".