- Может быть, мы с тобой столкнулись с одним большим и очень сложным тестом, - сказал я. - Вполне возможно, что Уилли Бернс знал Кэролайн до того, как ее отправили в "Школу успеха", - а вдруг он был тем самым черным парнем, с которым доктор Шварцман видела Кэролайн? Нельзя исключать, что убийство Немерова было для него не первым, потому что он уже убивал раньше. Например, на вечеринке в Бель-Эйр.
- Бернс не привлекался за такие дела, Алекс.
- Но на него пало подозрение в убийстве Немерова, - напомнил я. - А что, если его просто ни разу не поймали на месте преступления и привлекали лишь за всякие мелочи? Он употреблял только героин?
- Нет, все подряд. Героин, ЛСД, таблетки, спиртное. С десяти лет.
- Взлеты и падения, - прокомментировал я. - Непредсказуемое поведение. Объедини такого типа с неуравновешенной девицей вроде Кэролайн, отправь их на вечеринку, где наркотики ходят по кругу и на которую заявились две не слишком умные уличные девчонки… кто знает, чем это может закончиться? Семья Кэролайн подозревала - или точно знала, - что она замешана в чем-то плохом, и отправила ее в "Школу успеха". Уилли вернулся к своим делишкам, но нашел способ проникнуть в "Школу успеха" и встретиться там с Кэролайн. Глупый поступок, но наркоманы импульсивны. И никто ведь их не поймал. Он проработал почти месяц, а потом его уволили за прогулы.
Майло принялся постукивать пальцами по коленям.
- Бернс и Кэролайн - парочка убийц.
- Возможно, у них были друзья-сообщники, а может, и нет. Если Бернс участвовал в убийстве Джейни, тогда понятно, почему он сбежал от Немерова. Городские власти изо всех сил сражались с наркоторговцами, и он знал, что скорее всего получит срок. И будет в тюрьме, если вдруг убийство Джейни Инголлс выйдет наружу. В таком случае его тоже станут допрашивать.
- Тогда почему он позвонил Немерову и сказал, что хочет сдаться?
- Чтобы сделать ровно то, что сделал: заманить Немерова в ловушку, забрать у него деньги и машину, - когда ее нашли, она была полностью раздета. Вполне возможно, что Бернс взял приемник и телефон. Он даже не слишком старался ее спрятать - прикрыл для вида, да и все. Кроме того, исчезновение Кэролайн тоже, вероятно, его рук дело. Он не хотел рисковать, опасаясь, что она заговорит.
- Если Бернс или кто-то еще спрятал Кэролайн, разве семья не начала бы беспокоиться? Не заявила бы о ее пропаже в полицию?
- Может быть, и нет. Кэролайн с самого детства доставляла им неприятности, и если они знали, что она была соучастницей убийства, вряд ли стали бы поднимать шум. Они же отправили ее в "Школу успеха".
- Не забывай про розовую полоску на личном деле, - напомнил он.
- Но Бернс ее все равно нашел. Вполне возможно, что она сама связалась с ним. Может, они вместе устроили ловушку для Немерова. Когда точно его убили?
- В декабре, перед самым Рождеством. Я помню, как миссис Немерова говорила мне, что они православные и отмечают Рождество в январе. И потому в декабре им праздновать нечего.
- Кэролайн находилась в "Школе успеха" в августе, - сказал я. - Она вполне могла покинуть ее четыре месяца спустя. Например, Уилли помог ей сбежать. И они собирались уехать из города, вот почему Уилли пытался продать героин на Венис.
- Господи, сколько же всяких вариантов и возможностей, - пробормотал Майло. - Ах-ха.
Он велел мне ехать в сторону управления, а потом, немного не доезжая, свернуть и остановиться около старого здания из красного кирпича, к югу от бульвара Санта-Моника.
В офис "Быстрый залог" вела стеклянная дверь, над которой красовалась яркая неоновая вывеска, а сами стекла украшал золотой лист. В отличие от "Школы успеха" это место привлекало внимание.
Я показал на знак "Стоянка запрещена".
- Я послежу за парковочными нацистами. Если не повезет, заплачу за тебя залог.
Душная прихожая представляла собой диковинное помещение, освещенное флуоресцентными лампами и обшитое чем-то горчичного цвета, что не имело никакого биологического родства с деревом. В дальнем конце находилась дверь без ручки, слева от нее висела одинокая репродукция пейзажа кисти Максфилда Пэрриша[16]. За высокой конторкой в старом дубовом вращающемся кресле сидел круглолицый человек лет сорока и ел огромный бутерброд, завернутый в промасленную бумагу, - впрочем, это не слишком помогало, бутерброд исходил всеми своими соками. Слева на конторке пристроились кофеварка и компьютер. Из бутерброда торчала капуста, куски мяса и еще что-то красное. Несчастному, который с ним сражался, удалось сохранить чистой рубашку с короткими рукавами, но лицо он перепачкал. Когда за нами закрылась дверь, он быстро вытер рот бумажной салфеткой и окинул нас настороженным взглядом серых глаз, но уже в следующее мгновение радостно заулыбался:
- Детектив Стеджес.
Он вытащил свое далеко не худое тело из кресла и потянулся через конторку пухлой розовой рукой. Я увидел на гладкой коже татуировку - синий якорь. Каштановые волосы были коротко острижены, а лицо ужасно походило на обгрызенный по краям блин.
- Джорджи, - проговорил Майло, - как дела?
- Люди ужасно плохие, поэтому дела у нас идут хорошо, - ответил Джорджи и посмотрел на меня. - Он не похож на нашего клиента.
- Сегодня никаких клиентов, - сказал Майло. - Это доктор Делавэр. Он работает консультантом в нашем управлении. Доктор, познакомьтесь, Джордж Немеров.
- Доктор у полицейских, - проговорил Джорджи и пожал мне руку. - На чем специализируетесь: болезни, которые передаются половым путем, или душевные?
- Молодец, Джорджи. Он психоаналитик.
- Все люди не в своем уме, - фыркнул Немеров. - Так что, думаю, у вас дела тоже в полном порядке. Если бы вы больше про это знали, то и меня бы упекли за решетку. - Тяжелые веки прикрыли сузившиеся глаза, но мягкое, круглое лицо оставалось спокойным. - Ну и что же случилось, детектив Майло?
- Да так, ничего особенного. Все ешь шпинат?
- Я его ненавижу, - сказал он, показав глазами на свою татуировку и обращаясь ко мне. - Когда я был пацаном, то просто обожал мультфильмы, но моим любимым героем стал морячок Попай. Однажды вечером, когда я учился в средней школе и не знал, что бы еще такое сотворить, мы с дружками отправились в Лонг-Бич, и я сделал себе эту мерзость. Мать чуть шкуру с меня не спустила.
- Как она? - спросил Майло.
- Совсем неплохо, - ответил Немеров. - В следующем месяце ей исполнится семьдесят три.
- Передай от меня привет.
- Обязательно, Майло, обязательно. Ты ей всегда нравился. Итак, зачем вы ко мне пришли?
Улыбка Немерова напоминала ангельскую.
- Я просматривал кое-какие старые дела, и всплыло дело твоего отца.
- Да? - удивился Немеров. - Как всплыло?
- В связи с еще одним убийством возникло имя Уилли Бернса.
- Вот как? - Немеров переступил с ноги на ногу, и улыбка на его лице погасла. - Ну, меня это не удивляет. Уилли Бернс настоящий подонок. Неужели его нашли?
- Нет, - ответил Майло. - То, другое, дело тоже не раскрыто. Убийство совершено до того, как погиб твой отец.
- И о нем никто не знал, когда вы, ребятишки, искали этого подонка?
- Нет, Джорджи. Бернс не является официальным подозреваемым в том деле. Просто его имя всплыло, вот и все.
- Понятно, - сказал Джорджи. - Нет, если честно, ничего мне не понятно. - Он закатал рукав и продемонстрировал нам свои могучие мускулы. - Неужели у вас там, за углом, стало так спокойно, что вы решили погоняться за призраками?
- Извини, что заставляю тебя вернуться в прошлое, Джорджи.
- Послушай, Майло, мы все должны делать свою работу. Тогда я был совсем мальчишкой, первый год в колледже, собирался стать адвокатом. А получил вот это.
Он развел руками.
- Я только хотел убедиться, что вы, парни, не вышли на след Бернса, - сказал Майло.
Глаза Немерова превратились в узкие щелки пепельного цвета.
- Не думаешь же ты, что я тебе сказал бы, если бы мы его нашли?
- Уверен, что сказал бы, но…
- Мы уважаем закон, Майло. От этого зависят наши заработки.
- Я знаю, что уважаете, Джорджи. Извини… Джорджи взял в руки свой бутерброд.
- Ну и кого еще прикончил Бернс? Майло покачал головой:
- Об этом еще рано говорить. Когда вы его искали, вам удалось узнать о его связях?
- Нет, - ответил Немеров. - Он был вонючим одиночкой. Наркоман, бродяга и дерьмо. Сегодня задницы из Бесплатной юридической помощи неимущим назвали бы его бедным, несчастным, бездомным гражданином страны и попытались бы заставить тебя и меня оплатить его ренту. - Он скривил губы. - Никчемный человек. Мой отец всегда обращался с ним уважительно, и вот как это дерьмо с ним расплатилось.
- Отвратительная история, - сказал Майло.
- Мерзкая. Даже после стольких лет.
- Твой отец был хорошим человеком, Джорджи. Немеров прищурился и посмотрел на меня:
- Мой отец отлично разбирался в людях, доктор. Лучше всякого психоаналитика.
Я кивнул и подумал: Он ошибся с Уилли Бернсом и заплатил за это жизнью.
Джорджи положил толстую руку на конторку и обдал меня запахом чеснока, горчицы и пива.
- Он прекрасно разбирался в людях, мой отец, но был слишком хорошим человеком, слишком добрым. Мать много лет корила себя за то, что отпустила его на встречу с Бернсом. А я тысячу раз говорил ей, что она ничего не могла сделать, не могла ему помешать. Уж если отец брал что-то в голову, он никого не желал слушать. Это и помогло ему выжить среди коммунистов. Золотое сердце и упрямая башка. Бернс же был неудачником и лжецом, но всегда приходил в суд в назначенное время. Вот почему мой отец ему верил.
- Конечно, - сказал Майло.
- Да, - проворчал Немеров.
Дверь в задней панели вдруг распахнулась, и в офис, который тут же показался мне крошечным, ввалилось семьсот фунтов живого веса. Два громилы, оба ростом примерно шесть футов и шесть дюймов, в черных водолазках, черных полотняных штанах, с черными револьверами в черной нейлоновой кобуре. Тот, что немного покрупнее, был полинезийцем, с длинными волосами, завязанными в хвостик борца сумо, торчащими в разные стороны усами и небольшой бородкой клинышком. Его спутника, рыжеволосого и коротко остриженного, природа наградила лицом с очень гладкой кожей и тонкими чертами лица.
- Привет, - сказал Джорджи Немеров.
Оба чудовища внимательно нас разглядывали.
- Привет, - отозвался Сумо. Рыжий что-то проворчал.
- Мальчики, это детектив Майло Стеджес, мой старый друг, который работает за углом. Он искал мерзавца, убившего моего отца. А рядом с ним психиатр, он трудится в том же управлении, потому что, как мы знаем, все копы не в своем уме. Верно?
Оба бегемота медленно кивнули.
- Перед вами две мои самые лучшие ищейки, - заявил Джорджи. - Это Стиви, но мы называем его Якудзуна, потому что раньше он выступал в соревнованиях по борьбе в Японии. А малыша зовут Рыжий Яков, он из Святой земли. Ну, какие новости, ребятки?
- У нас для тебя кое-что есть, - доложил Стиви. - Там, на заднем дворе, в фургоне.
- Четыреста пятьдесят девятый? Стиви заулыбался:
- Четыреста пятьдесят девятый и знаешь еще что? Приз. Мы выходили из его дома - представляешь, он лежал в постели, как будто думал, что никто не придет его искать. Через две секунды мы надели на него наручники и повели к машине. И вдруг занавеска на окне в соседнем доме чуть шевельнулась, и мы увидели, что нас кто-то разглядывает. Тогда Яков говорит: "Пойду-ка гляну, по-моему, там четыреста шестидесятый, которого мы уже все ноги стоптали искавши".
- Ну, тот тупица Гарсиа, он еще расколотил все окна и утащил стерео.
- Пол Гарсиа? - переспросил Джорджи и заулыбался. - Вы не шутите?
- Не, это он, - подтвердил Стиви. - Ну вот, мы вошли и взяли его тоже. Оба теперь лежат в фургоне, у нас на дворе. Оказалось, они частенько играли друг с другом в кости - соседи ведь и все такое. Они даже попросили нас немного ослабить наручники, чтобы поиграть по дороге.
- Два вместо одного, - похвалил Джорджи великанов. - Молодцы. Ладно, давайте я оформлю бумаги, а потом можете отвезти их в тюрьму. Я горжусь вами, ребята. Приходите в пять, получите свои чеки.
Стиви и Яков отсалютовали и исчезли за дверью, из которой появились.
- Благодарение Господу, - сказал Джорджи, - эти преступники оказались умственно отсталыми.
Он вернулся в свое кресло и снова взял в руки бутерброд.
- Спасибо, что уделил нам время, - поблагодарил его Майло.
Бутерброд двинулся в сторону рта Немерова, но остановился в нескольких дюймах от места назначения.
- Вы действительно снова собираетесь искать Бернса?
- А нам нужно? - спросил Майло. - Думаю, если бы Уилли можно было найти, вы бы уже давно его к нам притащили.
- Правильно, - не стал спорить Джорджи.
Майло сжал зубы и сделал несколько шагов в сторону конторки.
- Ты считаешь, он мертв, Джорджи? Немеров скосил глаза налево.
- Было бы неплохо, но почему я должен так думать?
- Потому что вам не удалось его найти.
- Может быть, Майло. Мы хорошо делаем свое дело. Когда все произошло, мы еще не слишком много умели. Я же сказал, что учился тогда в колледже, а мама ужасно переживала. Ты помнишь, как вцепились в нас страховые компании - не успели мы похоронить отца, как нам пришлось сражаться, чтобы не обанкротиться. Поэтому, возможно, мы плохо искали Бернса. Но потом я отправил за ним настоящих парней - он по-прежнему значится в нашем списке должников. Вот смотри, я тебе покажу.
Он встал, с силой толкнул заднюю дверь, вышел на несколько минут и вернулся с листком бумаги, который бросил на конторку.
Обычная листовка с надписью: "Разыскивается" - Уилберт Лоренцо Бернс. Обычный снимок, сделанный в участке, анфас и профиль, обычная цепочка цифр. Не слишком темная кожа, красивые черты, мягкие, еще мальчишеские - симпатичное лицо, если бы не глаза наркомана. Длинные волосы торчат в разные стороны пушистыми клочьями, словно кто-то взъерошил их перед тем, как его сфотографировать. Приметы: шесть футов и два дюйма; сто шестьдесят фунтов; ножевые ранения на обоих предплечьях и на шее (сзади), никаких татуировок. Разыскивается по статьям: 11375, 836.6, 187. Хранение наркотиков с целью распространения, побег из-под стражи или ареста, убийство.
- Я иногда о нем думаю, - сказал Джорджи, откусив кусок бутерброда. - Наверное, он уже мертв. Он ведь был наркоманом, чего еще ждать от жизни этим уродам. Но если узнаешь что-нибудь новенькое, позвони мне, ладно?
ГЛАВА 18
Когда мы вышли из офиса Немерова, за "севильей" остановилась машина дорожного патруля.
- По-быстрому сваливаем, - сказал Майло, и мы бросились к моей машине.
Дверца вражеского автомобиля открылась, и появился патрульный, который держал в руках свой прибор, порожденный не иначе как злым гением, но я сорвался с места, прежде чем он начал нажимать на кнопки.
- Едва ноги унесли, - заметил Майло.
- А я думал, у тебя есть отмазка, - сказал я.
- Отмазка - штука эфемерная.
Я завернул за угол и направился в сторону участка.
- Ну и что ты обо всем этом думаешь? - спросил он.
- О чем?
- О поведении Джорджи.
- Я первый раз в жизни видел Джорджи.
- И все же.
- Мне показалось, что он занервничал, когда ты упомянул Бернса.
- Точно. Вообще-то он человек уравновешенный и ругается не часто. А сегодня как-то уж чересчур разошелся.
- Возможно, разволновался, когда ты напомнил ему про убийство отца.
- Может быть.
- Ты хотел бы знать, разобрался ли он с Бернсом. Никогда не узнаешь.
- А я думал, ты у нас специалист и умеешь чувствовать и понимать людей.
- Очищение через внутреннее восприятие, - проворчал я, остановившись на парковке для персонала участка, но не выключая двигателя.
Майло остался на месте, подтянув свои длинные ноги и упершись руками в сиденье.
- Будь проклят Швинн, - заявил он наконец.
- Это-то как раз легко, - заметил я. - Если дело действительно в Швинне.
- Решил взяться за свои штучки, - мрачно прокомментировал он.
- А для чего еще нужны друзья?
Через несколько минут Майло заговорил снова:
- При чем тут "Книга убийств"? Если он действительно намеревался помочь, почему не позвонил и не рассказал то, что знал?
- Может быть, хотел, чтобы мы еще на что-то обратили внимание - не только на фотографию Джейни?
- На что?
- Понятия не имею, но, думаю, нам стоит еще раз взглянуть на альбом.
Майло промолчал и даже не подумал выйти из машины.
- Итак? - сказал я.
- Итак… я думаю, не съездить ли нам в "Школу успеха", может, узнаем что-нибудь новенькое про современные методы обучения.
- Это дело тебя не отпускает?
- Не знаю.
Мы проехали по Пико, выбрались на Мотор, миновали Ранчо-Парк и оказались на Шевиот-Хиллз. Днем "Школа успеха" выглядела не лучше, чем вечером, в темноте. Светлая штукатурка оказалась небесно-голубой. На парковке стояло еще несколько машин, тут и там болтались небольшие группы подростков, которые, когда мы притормозили у тротуара, не обратили на нас ни малейшего внимания.
Майло позвонил в звонок у ворот, которые открылись перед нами без лишних вопросов. Еще один звонок, и мы вошли в дверь. В вестибюле пахло освежителем воздуха и кукурузными чипсами. По одну сторону коридора, который заканчивался неярко освещенной комнатой для ожидания, где никто никого не ждал, находилась конторка, а по другую - дверь с надписью: "Администрация". Кремовые стены украшали натюрморты в блестящих металлических рамках, изображавшие цветы, на полу лежал ковер сливового цвета, на журнальных столиках из тика аккуратной стопочкой высились журналы, а рядом с ними стояли белые, очень мягкие кресла. Сквозь застекленную двойную дверь в дальнем конце коридора виднелся еще один коридор и снующие повсюду дети.
За конторкой сидела молодая индианка в персикового цвета сари, которую удивил, но нисколько не испугал жетон Майло.
- И что вы хотите узнать? - вежливо поинтересовалась она.
- Мы ведем расследование, - весело объявил Майло. Пока мы ехали, он был напряжен и всю дорогу молчал, но сейчас его словно подменили. Он причесался, поправил галстук и держался как человек, которого что-то необычайно интересует.
- Расследование? - переспросила девушка.
- Нам нужно посмотреть списки ваших учеников, мэм.
- В таком случае вам следует поговорить с мисс Балдассар. Это наш директор.
Девушка ушла, потом вернулась и сказала:
- Сюда, пожалуйста.
Она указала на дверь на противоположной стороне коридора. Мы вошли в приемную, и секретарь провела нас в чистенький кабинет, где за столом сидела женщина лет сорока, с пепельными волосами. Когда мы переступили порог, она погасила сигарету.
Майло показал ей свой жетон, и женщина представилась:
- Марлен Балдассар.