Глава 14
БОЖЕНКА ТОНЕТ
Спустя неделю продали козу. Купил ее Безручка. Отец уступил козу очень дешево, потому что Безручка пообещал помочь по хозяйству в такой работе, которая отцу была не под силу.
Мать немножко побранила отца за то, что он слишком дешево продал козу: все равно у Безручки она долго не пробудет - он живо пропьет.
- Как - пропьет, мама? - недоумевал Бобеш.
- А так. Станет пить в трактире водку в долг, а когда нечем будет заплатить долги, трактирщик возьмет у него козу.
- Мам, а разве Безручке никогда не бывает плохо от водки?
- Конечно, бывает плохо, да ведь он, как только поправится, опять пьет.
- А я, мама, эту водку и видеть не хочу. Брр, до чего же скверная! Мама, а когда мы переедем в город?
- Ох, милый, скоро, скоро…
- А как мы поедем?
- Папа, наверное, с возчиком вместе на подводе, а мы все поездом.
- Мама, я бы тоже хотел поехать с папой на возу.
- Об этом тебе надо с отцом поговорить. Попроси его получше, скажи, что будешь послушным. Ехать долго придется, так что ты уж, милый Бобеш, отца не серди.
- Что ты, мама! Я буду смирный, как ягненок.
- Знаю, какой ты ягненок! - погрозила ему пальцем мать. - А теперь ступай играть, у нас дел много.
- Мама, отпусти меня, пожалуйста, к Безручке, а?
- Чего ты там не видал, скажи на милость?
- Я бы хотел попрощаться с Франтой и Тондой.
- Пока ведь еще не едем, успеешь увидеться не один раз.
- А вдруг не увижусь?
- Да, уж наверное, они не станут плакать. Ну ладно, беги, все равно покоя не дашь. Только ненадолго, скорее возвращайся, понял?
- Понял, мама! - выпалил Бобеш, а сам уже мчался бегом вниз, к садику, и дальше, на пруд к плотине.
Все Безручкины ребята были там и играли вместе с другими детьми в фасоль.
Когда Бобеш подошел к ним, никто не обратил на него внимания. Но стоило ему объявить о своем переезде в город, как дети прекратили игру. Все завидовали Бобешу. Теперь он вызывал интерес, казался особенным - ведь он будет жить в городе. Дети охотно поделились с ним фасолью и приняли к себе играть.
- Гляди, гляди, ребята! - закричала девочка, которую звали Пепой. - Вон идет Боженка с Вашичком!
Боженка катила красивую коляску с куклой, рядом с ней шел Вашичек в зеленом охотничьем костюме, с ружьем на плече.
Дети смотрели на них во все глаза, восхищались Боженкиными игрушками, но молча, про себя. Великолепие игрушек, нарядное платье - не то чтобы дорогое, но отличающееся от их одежды - вызывало в ребятах чувство зависти и вместе с тем неприязни.
- Ну и красивая же кукла! А коляска-то! - вздохнула Пепа.
- Кабы мне такую коляску, я бы очумела от радости, - сказала другая девочка.
- Мальчишка и ружье-то держать не умеет. Не такому сопляку ружье иметь… - пробурчал Тонда.
Бобеш испытывал сильное желание подойти к Боженке, сказать ей новость. Хотелось похвастаться, доказать ей, что он не кто-нибудь - ведь не всякий может переехать из деревни в город. Она еще, пожалуй, и позавидует. Но Бобеш вспомнил материн наказ не водиться с Боженкой.
Поравнявшись с детьми, Вашичек для пущей важности вздернул голову и вышагивал точно заводной. Боженка выступала как пава, сделав вид, что никого не замечает. Бросив взгляд на Бобеша, Вашичек сдернул с плеча ружье, прицелился и крикнул:
- Вот я тебя застрелю! Как щелкнет, так и бухнешься!
Но Бобеш знал от дедушки, что игрушечное ружье даже цыпленку не причинит вреда. Давняя злость на Вашичка подзадорила его. Он выпятил грудь, расставил ноги и проговорил:
- На, стреляй, стреляй! Не боюсь твоего пугача, дурак!
- Ты не обзывайся, а то изобью! - хорохорился Вашичек.
- Ну-ка, ну-ка! - В Бобеше тоже заговорила воинственность.
- Вашичек, не обращай внимания на этих мальчишек! - сказала Боженка, однако не утерпела и взглянула на Бобеша.
Хотя мать велела ей сторониться мальчишек из бедных семей и всячески настраивала ее против Бобеша, он чем-то нравился Боженке. Он вот и Вашичка не побоялся, а у того ружье, да и сам он гораздо больше Бобеша.
Боженка обернулась к Бобешу, подала ему горшочек и сказала:
- На, Бобеш, зачерпни мне воды. Мы будем варить кофе кукле… Да, Вашичек?
- Ага, - отозвался тот.
- Бобеш, ты будешь у нас служить, хочешь? - сказала Боженка и улыбнулась.
Бобеш не успел ответить, как его опередил Тонда:
- Боженка, я тоже буду у вас служить, ладно? - И Тонда взял у нее горшочек.
- А я хочу, чтобы Бобеш… - насупившись, возразила Боженка.
Бобеш смотрел в землю, потом мрачно сказал:
- Не буду я вам служить, не хочу я больше с тобой водиться! Ты меня обзывала, и вон тот мальчишка… - Бобеш кивнул на Вашичка. - Моя мама тоже не велит мне с тобой разговаривать.
- Ну что ж, не хочешь - не очень надо! - ответила Боженка и вздернула носик вверх. - Верно, Вашичек?
- А ну его, сопливого дурака!.. Мы в тебе вовсе и не нуждаемся!
Бобешу было обидно, что Безручкины ребята сразу переметнулись к Боженке и Вашичку.
- Вот уйду домой и не стану играть! - сказал он.
А самого взяла такая досада! Уж мог бы набрать воды Боженке, раз она захотела вместе играть…
- Иди, пожалуйста, никто тебя не держит… Верно, ребята? - сказала Боженка.
Понурив голову, Бобеш нехотя побрел вдоль плотины. Значит, Безручкины ребята теперь будут весело играть с Боженкой, а с ним она вон как скверно обходится…
Бобеш шел медленно, надеясь, что хоть Безручкины мальчишки вернут его. Но никто его не окликал. Все занялись игрой и забыли про Бобеша. Ему стало очень горько. Небось, когда Боженка была у них дома, он охотно показал ей все-все, а она вон что делает! Франте и Тонде небось и кукленка отдал, а они теперь и не смотрят… Ну да ладно, скоро его тут не будет, пускай делают что хотят.
Бобеш расположился неподалеку от них, на плотине, подвернул штаны, опустил ноги в воду и стал ими болтать. А сам украдкой поглядывал, во что они там играют. Ага, в "папы-мамы". Безручкины ребята - дети. Ишь ты, этот воображала Вашичек-папа лупит Тонду за то, что он как будто бы пролил кофе. Нет, на таких противных и смотреть не стоит.
"Ага, уже разонравилось!" - заметил про себя Бобеш, заслышав крик.
Тонде то и дело влетало от папы, и он взбунтовался:
- Я так не играю! Ты меня только и знай наказываешь, это не игра!
- Нет, ты должен играть! - топал ногой Вашичек.
- А я не буду!
- Оставь его, Вашичек, пускай уходит!
- Нет, не уйдет! - кричал Вашичек.
- А я говорю, пускай уходит! - топала ногой Боженка.
- Я папа, я приказываю! - сказал Вашичек.
- А я вовсе не хочу тебя слушаться, ты не взаправдашный папа!
- Не дури!
- Ты сам дурак!
- Ты еще дурее!
- А ты мартышка! - Боженка ударила Вашичка игрушечным половником - шляпа с зеленым перышком слетела у него с головы.
Вот за это Бобеш похвалил Боженку, хотя сам злился на нее и охотно треснул бы ее по затылку. Он торжествовал, что Боженка узнала, какой глупый этот Вашичек. Так ему и надо.
Вашичек поднял с земли запачканную шляпу и заплакал от злости.
- Ах ты обезьянка! Вот тебе! - Он что есть силы толкнул Боженку.
Боженка, стоявшая на краю плотины, пошатнулась и упала в пруд с шумным всплеском. Она вскрикнула, вода сомкнулась над ней, и только шапочка осталась на поверхности, а от нее по всему пруду пошли большие круги.
Дети так и остолбенели. Но уже через минуту все бросились врассыпную, как вспугнутые воробьи.
Бобеш был ошеломлен, его трясло, но он все-таки не убежал, понимая, что Боженке надо помочь. А как помочь, когда он тут один? Боженка показалась над водой, взмахнула руками; увидев Бобеша, вскрикнула: "Бобеш!" - и опять скрылась.
"Что, если побежать к Безручке? Ведь кругом ни одного взрослого не видно", - мелькнуло в голове у Бобеша.
В один миг он добежал до хибарки под плотиной и крикнул в раскрытое окно:
- Дядя Безручка, Боженка тонет! Скорее помогите ей!
Безручка подскочил к окну:
- Что ты городишь?
- Тонет! Боженка тонет!
Безручка вылетел стремглав, взбежал на плотину и бросился в воду на том месте, где плавала Боженкина шапочка. Вода доходила ему чуть не до шеи. Нырнув, он тут же показался из воды вместе с Боженкой. Она, бедная, совсем не шевелилась, платье у нее прилипло к телу.
Безручка положил ее на плотину, встряхнул, но она, казалось, не подавала никаких признаков жизни. Безручка подхватил ее и помчался к усадьбе старосты.
Бобеш был точно во сне. Он чувствовал, что случилось что-то очень страшное, и никак не мог опомниться - все это произошло так быстро…
На плотине остались Боженкины игрушки, рядом с коляской лежало ружье Вашичка.
Бобеш собрал в коляску куклу, горшочки и все остальное и пустился в путь следом за Безручкой к усадьбе.
Еще совсем недавно он злился на Боженку - так она была ему противна, - а теперь вот опасался за нее. Вдруг она уже мертвая? Ведь когда Безручка тряхнул ее, Боженка и голоса не подала и глаз не открыла.
Бобеш подкатил коляску к усадьбе, сел на ступеньки и заплакал. Конечно, Боженка уже умерла, а он-то не хотел с ней играть…
Немного погодя отворилась дверь, и на пороге появились Безручка вместе со старостой.
- Вот он, шпингалет! - воскликнул Безручка. - Ты, никак, ревешь? Что с тобой случилось?
- Ничего… Да ведь Боженка-то, наверное, утопленная, да?
- Нет-нет, Бобеш, Боженка жива, только она больна теперь. Ты нам расскажи, как это вышло? - спросил староста.
Бобеш вытер кулаком слезы и стал рассказывать. Услышав, что и его ребята убежали вместе с остальными, Безручка начал ругаться:
- Мерзавцы! Не могли сами за мной сбегать! Ну дождутся они у меня, паршивцы, вот ужо приду домой…
- За это не стоит наказывать, - заметил Либра. - Дети ведь, не понимают. А ты молодчина, - обратился он к Бобешу. - Хорошо сделал, что предупредил, иначе утонула бы наша Боженка.
При этих словах Бобеш почувствовал огромную радость, у него защекотало в горле. Он был счастлив, как в тот раз, когда ехал на коне, даже, пожалуй, больше. И так ему было хорошо, так приятно, просто и сказать нельзя!
- На вот, Бобеш… - Либра протянул ему серебряную монету, точно такую, какую подарил Венцл, когда покупал Пеструху. - Ну, бери, бери! - настаивал Либра, видя, что Бобеш мнется. - Отдашь маме - пускай она тебе что-нибудь купит, а я потом еще кое-что дам.
- Я… я не знаю, пан Либра, можно ли мне у вас брать… - сказал Бобеш, научившийся употреблять слово "пан", с тех пор как у них побывал Венцл.
- Это почему же?
- Мама не велела ничего брать у вас и ходить к вам не велела.
- А почему?
- Боженка мне сказала, что ее мама говорит, будто мы побирушки, живем в хлеву, и не разрешила ходить к вам.
- Ну, не обращай внимания, возьми это от меня. А я потом еще спрошу у Боженки, так ли дело было. Я-то на тебя не сержусь, ты хороший мальчик.
Бобеш взял деньги и весело побежал домой.
Глава 15
БЕДНОСТЬ НЕ ПОРОК
Когда Бобеш рассказал дома, как он помог спасти Боженку, радости и удивлению не было конца. Даже если бы он вдруг сделался владельцем золотого замка на курьих ножках, и то бы, наверное, все так не изумлялись, как теперь.
Только мать, непонятно почему, заключила, будто ничего не надо было брать у старосты. Отобрала у Бобеша серебряную монету и сказала, что вернет ее Либре. Бобеш огорчился - ведь за эти деньги можно было купить прекрасные вещи.
Вечером из усадьбы пришла Франтишка, принесла большую кринку молока, масло и яйца.
- Хозяйка передает вам поклон и вот посылает кое-что, - сказала девушка. - Уж очень она рада, что так благополучно обошлось с Боженкой. Завтра велела Бобешу прийти к нам в усадьбу.
Потом Франтишка стала рассказывать, какой был переполох у них, как попало всем - и виновным и правым.
- Боженка ведь баловень, и неизвестно, кого из нее растят, - добавила она.
Мать Бобеша ответила Франтишке, что молоко и все остальное им действительно кстати, но даром она это не возьмет, в благодеяниях старосты она не нуждается.
- Я тоже мать и люблю своего Бобеша не меньше, чем Либрова свою Боженку. И это чистая случайность, что наш мальчонка оказался там в тот момент. И потом, за такие вещи не платят. Сами же сначала запрещали Бобешу играть с Боженкой и ходить в усадьбу, а теперь пожалуйста? Бобеш не грязнуля, не злой и ничуть не хуже Боженки. Он ребенок, а все дети должны быть равны, - сказала мать.
Бобеш обратил внимание, как она при этом покраснела.
Мать вернула Франтишке пятикроновую монету, которую Бобеш получил от старосты, и, кроме того, заплатила за молоко, яйца и масло.
- Прямо и не знаю, как на это посмотрит хозяйка, - сказала Франтишка. - И мальчика к нам не пустите?
- Нет, незачем ему туда идти. Прежде не велели к ним показываться, хотя он ничего плохого не сделал. Все, наверное, потому, что он из бедной семьи? Нет-нет, никуда он не пойдет, останется дома.
- Ну что ж, коли так, передам, - сказала девушка и ушла.
- Мама, можно мне завтра сходить к Боженке, а? Ведь староста говорил, что он на меня не сердится…
- Нет, Бобеш, никуда ты не пойдешь. Хватит уж об этом, не изводи меня!
Заметив, как строго мать посмотрела на него, Бобеш больше не стал просить и пошел спать. Нырнул под перинку, свернулся калачиком, но вдруг вспомнил, что ни с кем не попрощался. Тогда он выглянул из-под перинки и крикнул:
- Спокойной ночи! Я и забыл!
- Спокойной ночи! - ответили ему все, кто был в комнате, а мать при этом улыбнулась…
Бобеш вытерпел два дня, а на третий все-таки собрался проведать Боженку. Не сиделось ему, да и только. Дома он места себе не находил, игрушки не радовали. Он решил хотя бы только заглянуть в усадьбу.
Проходя мимо сада Либры, Бобеш посмотрел туда и увидел Боженку.
- Боженка! - крикнул он, просунув нос между жердинами забора.
Боженка оглянулась и, заметив Бобеша, помчалась к нему.
- Ты выздоровела? Уже не хвораешь?
Боженка кивнула головой. Видно, обрадовалась ему, раз улыбается.
- Меня теперь не пускают на улицу. Но ты можешь к нам ходить.
- Нет, мне все равно к вам нельзя. Я должен маму слушаться.
- Тогда знаешь что? Обойди с другой стороны - там в заборе выломана жердочка, ты и пролезешь.
- А ваши дома?
- Дома, но они сюда не придут. Папа после обеда лег, а мама собирается идти к лесничему.
- Боженка, а ты еще дружишь с Вашичком? - спросил Бобеш, стараясь не смотреть на нее.
- Он с тех пор у нас еще не был. Ему тогда здорово влетело дома, мне папа говорил.
- Так ему и надо! - заметил Бобеш.
- Конечно! Ведь я чуть не утонула!
- Боженка, а как это - когда тонешь?
- Брр, до чего же гадко! - Боженка даже содрогнулась.
- Ну, а все-таки, каково тебе было?
- Я… я очень испугалась, мне было так страшно, и я водой захлебывалась…
- Кабы ты знала, как я испугался, когда ты упала! - сказал Бобеш.
- Мне вода и в рот попала - ох, какая мерзкая!
- И в нос и в уши тоже?
- Ну конечно, прямо даже в голове зашумело. А потом я уже ничего не помнила, пока меня дома не оживили.
- Вот, наверное, тебе чудно показалось: упала в пруд, а очнулась дома. Правда?
- Ну конечно.
- А ты не думала, что ты заколдована?
- Нет.
- Боженка, тебе можно к нам ходить?
- Наверное, можно, теперь мама не станет ругаться. Она сказала, что вы люди хорошие, только, говорит, твоя мама уж очень гордая.
- Что это значит?
- Я не знаю.
- Я у мамы спрошу. А ты почему не спросила?
- Да мама тогда очень сердитая была.
- Почему?
- Потому что Франтишка принесла от вас деньги.
- Из-за этого сердилась?
- Ну да.
- А знаешь, Боженка, нам теперь недолго тут жить осталось, мы скоро в город переедем.
- Когда?
- Да скоро.
- И сюда больше не приедете?
- Мама говорит, что никогда.
- Ты рад?
- Еще как рад! Знаешь, сколько там всяких чудесных вещей!
- У нас там дядя живет, - сказала Боженка.
- В городе?
- Ага. Он учитель в реальном.
- Как, как ты сказала?
- Ну, реальное.
- А что это?
- Школа такая.
- И прямо так она называется?
- Ну да, - ответила Боженка и помолчала. - Хочешь, поиграем? Я принесу игрушки.
- Хочу.
- Я сбегаю за ними домой.
- Только скорее приходи, одному мне в вашем саду боязно.
Боженка принесла две куклы, игрушечную плиту, деревянную лошадку на колесиках и посуду.
Лошадка необыкновенно понравилась Бобешу. Вот жалко, что отдал кукленка, а то бы попросил Боженку сменять его на лошадку. И на что ей лошадка? Кукленок ей больше подходит. Он мог быть папой кому-нибудь из кукол, а лошадка? И потом, девочки ведь на лошадях не ездят.
- Дорого за эту лошадку отдали, да, Боженка?
- А я не знаю, мне ее подарили.
- Верно ведь красивая?
- Тебе нравится?
- Очень!
- Ну так возьми ее себе!
- Правда?
- Ну конечно, правда! Бери, бери!
- Ты, значит, взаправду мне ее отдаешь?
- Ну правда же!
Бобеш и радовался и не верил тому, что Боженка говорит это всерьез.
- И ты мне за так ее отдашь?
- Да.
- Кабы у меня был кукленок, я бы отдал его тебе, Боженка.
- Неужели?
- Ага.
- А где же он?
- У Безручкиных ребят.
- Они нехорошие, верно?
- Ну, кое-когда только. Мама говорит, что они не виноваты, их плохо воспитывают.
- А они воруют, - сказала Боженка.