"Лесник"
К лесу по загуменьям шли трое - Костя, полицейский из штаба и лесник. Их нигде не останавливали - полицая из штаба знали. И за гумнами и на дороге юный разведчик тоже увидел много вражеской техники: тупорылые немецкие машины, серо-зеленые пятнистые броневики, пушки, минометы. В конце деревни, возле последнего поста, полицай сказал:
- Смотри, Хлюд, во все глаза. Хорошо ищи корову.
- Будет исполнено! - по-военному вытянулся лесник по фамилии Хлюд.
Едва они вошли в лес, как лесник вытащил из-за пояса топор и начал делать им зарубки на деревьях.
"Дорогу метит, - догадался Костя. - Выходит, не местный. Иначе свой лес хорошо знал бы. И выправка у него военная… Значит, никакой он не лесник, кадровый, гад".
Костя напряженно думал: "Что делать? Убежать или отвести "лесника" на базу? Если отвести в лагерь, то его придется уничтожить. Ведь он будет знать дорогу к партизанам. А может, и лучше, что фашисты будут знать дорогу? Тогда нам станет точно известно, в каком направлении они начнут наступать. Интересно, какие указания даны "леснику" обо мне? Отпустить или убить? Конечно, убить. Ведь я все могу рассказать партизанам".
А "лесник" продолжал делать зарубки на деревьях.
"Вот что, - решил Костя. - Выведу его на линию ложных окопов".
"А посты? - не давала покоя мысль. - Ведь могут не разобраться и одной очередью обоих…"
Костя начал звать:
- Подла-а-аска-а-а! Подла-а-аска-а-а!..
- Ты не очень-то ори! - зло оборвал его "лесник". - Разорался…
"Боится", - отметил Костя.
- А как же, дяденька, мы корову найдем, если звать не будем?
"Лесник" не ответил - настороженно всматривался в чащу.
- Подла-а-аска-а-а!
- …а-а-а! - ответило эхо.
- Тише ты! - яростно прошептал лесник.
- И чего это вы, дяденька лесник, всего в лесу боитесь? - наивно спросил Костя. - От каждого куста шарахаетесь, как заяц. Каждому пню кланяться готовы?
- Не твое дело, сопляк! Веди, куда приказали! - В голосе "лесника" были страх и ненависть.
"Нет, этот живым не отпустит, - понял юный разведчик. - Убьет и глазом не моргнет".
Слева трижды тревожно прокричала желна. Костя повернул голову на птичий крик, но ничего не увидел.
- Гляди у меня, - злобно процедил сквозь зубы "лесник", - попробуешь убежать, пристрелю!
Из кармана провожатого на Костю глянуло револьверное дуло.
- Дяденька, да вы что! Мы же корову ищем!
- Иди вперед!
Костя шел теперь впереди. Сзади слышались торопливые шаги "лесника" и его прерывистое дыхание.
Снова трижды тревожно прокричала желна.
Костя вырос в лесу и по голосу мог узнать любую птицу. Он понял: по-птичьи кричит человек, кто-то из своих, наверно, узнал его. И вот подает условный сигнал.
"Передовые, - подумал мальчик. - Когда я шел в деревню, здесь еще никого не было. Ну как, как их предупредить?"
Костя жалобно засвистел, подражая свисту лесного скитальца - черного дрозда. Переждал, потом снова засвистел, и в свисте этом был знак тревоги и предостережения.
- Ты чего рассвистелся? - разозлился "лесник".
- Ни кричать, ни свистеть не даете, - обиженно сказал Костя. - Как же я корову отыщу?
Впереди чуть шевельнулся куст можжевельника, и Костя ясно увидел синеватый вороненый ствол, который выдвинулся из густого куста. Мальчик вовремя заметил "секрет" и взял левее. Провожатый послушно шел за ним след в след.
Костя почувствовал себя спокойнее. Он был среди своих! А полицай, наоборот, нервничал все больше, часто оглядывался, настороженно вглядывался в лесной полумрак. Но зарубки делал.
"Здесь стрелять он не осмелится. Если только кто-нибудь выйдет из-за деревьев и остановит нас. Тогда от страха этот тип может и пальнуть в спину. Как же сделать, чтобы партизанские посты не задержали?"
- Подла-а-аска-а-а!.. Подла-а-аска-а-а!..
"Лесник" вздрагивает при каждом Костином крике. Однако молчит, уже не обрывает мальчика. Видно, понял: так больше похоже на то, что они ищут корову.
Наконец впереди показалась прогалина, видны кучки желтого песка, ясно обозначенные брустверы траншей и входы в землянки.
- Вот они, дяденька, окопы! А коровы нет. - Костя остановился, закричал во весь голос: - Подла-а-аска-а-а!..
- Молчи! - "лесник" больно сжал Костино плечо железной пятерней.
Из траншеи поднялся вооруженный человек. Из землянки вышел второй.
"Лесник" шмыгнул в густой ельник и притаился как заяц, готовый в любой момент сорваться с места и убежать.
- Подла-а-аска-а-а!.. - Костя направился к землянкам.
"Лесник" видел, что пастушок дошел до вооруженных людей, начал что-то негромко объяснять, размахивая руками. Его обыскали, стали расспрашивать. Потом набросились на мальчика. Донеслись крики:
- Ах ты, мерзавец! Опять про свою корову нам, партизанам, басни рассказываешь? Признавайся, кто подослал? - Костю схватили за ухо.
- Дяденьки… Пустите… больно…
- Застрелить его!
- Стой! Стрелять нельзя. Немцы услышат, догадаются, где лагерь. Лучше по-другому…
Мальчика куда-то потащили. Вскоре раздался его крик. И все стихло.
"Лесник" еще немного подождал и бросился из колючего ельника. Бежал он той же дорогой, которой привел его пастушок.
А Костя в это время стоял в землянке перед комиссаром и командиром и докладывал.
- Молодец, Кастусь! - похвалил командир. - Правильное решение принял, хотя и рискованное.
Комиссар обнял его за плечи и добавил:
- Вот ты и становишься настоящим солдатом партизанского фронта, сознательным, мужественным и хитрым. Теперь ты понял сам, парень: врага побеждают не только оружием, но и смекалкой.
Комиссар не успел договорить - в землянку вбежал начальник караульной службы, с порога доложил:
- Все, товарищ командир! Вывели из леса фашистского агента. Целый и невредимый побежал к своим. А так хлопцам хотелось взять его на мушку!
- Никого не заметил? - спросил комиссар.
- Он от страха даже дороги перед собой не видел, на деревья налетал как слепой. А говорят - у страха глаза велики.
Система дяди Леши
Кто-то посоветовал спилить меченые деревья, а зарубки сделать в другом направлении - сбить фашистов с пути. Командир принял другое решение: заминировать всю дорогу, помеченную "лесником".
Вот тут и сказал свое слово дядя Леша, подрывник высшего класса, присланный в отряд из минского подполья. Он предложил использовать против фашистов целую систему минной обороны.
Просто поставить мины - это каждый сумеет. Ну, взорвется один-другой фашист, а потом враги отступят и будут бить из пушек и минометов, расчищая себе дорогу. По всему было видно: фашисты постараются захватить партизан врасплох. Об этом говорил и визит "лесника", и данные разведки, и то, что фашисты притихли… Ясно: готовятся к чему-то. Не было и бомбежек с воздуха, хотя незамаскированные ложные траншеи и землянки наверняка видели немецкие летчики. Но ни одной бомбы не упало на эти "позиции". Значит, и артобстрел, и бомбардировка - все приурочено к одному времени.
Дядя Леша предложил заминировать всю дорогу, приготовленную "лесником" для фашистов. Но взорвать минные поля одновременно, когда немцы и полицаи растянутся вдоль всего пути, отмеченного зарубками.
План одобрили. Дядя Леша с подрывниками и приданными ему бойцами приступил к делу.
Костя был консультантом, "токарем-пекарем первого разряда", как шутливо называл его дядя Леша. Они вдвоем до самого края леса повторили маршрут юного разведчика с "лесником", и подрывники в местах, указанных дядей Лешей, закладывали недавно привезенные с аэродрома снаряды, протягивали невидимые паутинки тонкой медной проволоки к электрозапалам, маскировали их мхом, хвоей, листвой. Надо было торопиться: фашисты вот-вот пойдут в наступление.
- В чаще ставить мины не будем, - говорил подрывникам дядя Леша. - Фашисты сюда не полезут. Они пойдут по наиболее открытым местам.
- Да, - подтвердил Костя, - и "лесник" обходил чащобу.
- А если все же попрут чащей? - спросил кто-то из подрывников. - Тогда весь наш замысел на ветер?
- Не попрут, - убежденно сказал дядя Леша. - Даже в мирное время человек по лесу пробирается так, чтоб было легче пройти. А тут, во-первых, страх, а во-вторых, фашисты к лагерю будут стараться подойти тихо. Значит, надо минировать более открытые участки. Тогда и поражаемая площадь при взрыве будет наибольшая.
Система дяди Леши позволяла свободно ходить по заминированному участку. Мины взорвутся только тогда, когда будут включены подрывные машинки "МП". По медным жилкам проводов к электрозапалам побежит ток и… Костя представил эту картину: ох и жарко будет фрицам.
- А если взрыв, выстрел или еще что-нибудь нарушит цепь? - спросил командир. - Что тогда?
- Дадим ток по запасной, аварийной, схеме одновременно из разных электроисточников, - спокойно объяснил дядя Леша. - К тому же основные узловые заряды соединены у нас детонирующим шнуром. От их взрыва сработает вся система.
- Надежно?
- Надежно, товарищ капитан. Фейерверк будет знатный. Надолго запомнят. Если будет кому запоминать.
- Хорошо было бы перед взрывом остановить их на минуту, - в раздумье сказал комиссар. - Сбить передних в кучу, задержать. Тогда, если что, и скосить автоматным огнем легче.
- Как же ты их остановишь да еще в кучу сведешь? - засмеялся начальник штаба. - Разве на елке стенгазету с карикатурой на Гитлера повесить?
- А что, если чучело Гитлера сделать? - предложил Костя. - И на дороге поставить. В мундире.
- А что? Мысль стоящая! - загорелся Муравьев. - Сделаем чучело и заминируем его!
Чучело соорудили быстро: сбили из кольев крест, воткнули в землю, надели на него пробитый пулями рваный эсэсовский мундир. Подольше пришлось повозиться с головой, но в конце концов сделали и ее - из гнилого старого пня. Вместо глаз прикрепили две выпуклые белые пуговицы из немецкой шинели, вместо носа - гнилую почерневшую шишку, волосы сделали из конского хвоста. Под мышкой одной руки у "фюрера" торчал березовый крест, другую он поднимал в фашистском приветствии.
К чучелу была прикреплена вывеска с надписью, сделанной большими буквами по-немецки и по-русски: "Адольф Гитлер". А невидимый проводок сбегал по колу вниз и скрывался в траве.
К вечеру следующего дня минная оборона была закончена и, как сказал дядя Леша, "система сдана в эксплуатацию".
Бой в Колодинском лесу
Июльским утром, задолго до того, как первые лучи солнца позолотили вершины бора, передовые посты доложили: фашисты большими отрядами пехоты начали наступление. Идут тихо, без выстрелов и артиллерийской подготовки.
Молча, как привидения, прикрываясь утренним туманом, наступали на Колодинский лес черные волны вражеских цепей.
Шарк-шарк, шарк-шарк - стелился и тонул в тумане лощины шорох от все ближе и ближе подходивших к лесу врагов. Напуганный непонятным топотом ног из картофельной ботвы выскочил заяц, на миг остановился и быстрее-быстрее отсюда, подальше от непонятных звуков. Ворона, летевшая из леса, увидела черные фигуры и тоже шарахнулась в сторону. Тревожно застрекотали сороки на краю леса. Передовые посты партизан начали незаметно отходить…
Бой под Александровом многому научил и фашистов. Они понимали: перед ними сильная, спаянная дисциплиной, закаленная в боях воинская часть, отлично освоившая тактику партизанской войны. И чтобы не нести лишних потерь, немцы вперед пустили полицейские подразделения - предателей из окрестных гарнизонов.
Первые лучи солнца позолотили облака, потом скупо тронули вершины лохматых елей, заиграли янтарем на прямых и высоких стволах сосен. А в лесной чаще еще держался полумрак.
Цепи черных фигур сжались, уплотнились, старались двигаться по более открытым местам, где хоть на несколько метров вперед просматривалась местность.
Комиссар Муравьев, дядя Леша и Костя находились на передовом посту и по мере приближения врага бесшумно отступали в глубь леса.
- Глянь, Костя, - Муравьев протянул мальчику свой бинокль, - может, своего знакомого увидишь. Похоже, полицаи идут по его зарубкам.
Костя поднес бинокль к глазам и сразу среди деревьев увидел "лесника".
- Вон, вон! Третий справа! В ели всматривается, зарубки ищет… А возле него самый главный полицейский чин! Он меня допрашивал…
- Значит, - прошептал комиссар, - все пока идет, как задумано.
Дядя Леша отдавал последние указания подрывникам.
Все дальше и дальше в лес отходили передовые посты партизан. Вокруг полицейских и фашистов теперь была настоящая чащоба. И тишина. Ни человеческих голосов, ни команд. Нарушал ее только неожиданный треск сухой ветки под вражеским каблуком.
В лесу совсем рассвело, и черные цепи начали двигаться смелее и увереннее.
Но что это? Фашисты остановились. "Лесника" - он теперь был отчетливо виден в своей черной шинели и черной пилотке - обступили полицаи и немцы, что-то расспрашивают, похоже, злятся. "Лесник" оправдывается, смотрит по сторонам, растерянно разводит руками.
- Разиня! - шепчет Костя с досадой. - Свои же метки потерял! Среди белого дня дороги не найдет.
- Могут сменить направление или расползтись по лесу, - помрачнел дядя Леша. - Тогда наша работа пойдет насмарку. Только зря взрывчатку изведем.
- Как же им дорогу подсказать? - подумал вслух комиссар.
К "леснику" подошел немецкий офицер и с размаху ткнул его в грудь стволом автомата. Полицай отшатнулся, отброшенный ударом, и бестолково забегал от дерева к дереву.
- Товарищ комиссар! - прошептал Костя. - Разрешите я дроздом просвищу? Когда мы шли, я так свистел. Может, услышит и вспомнит.
- Попробуй, - сказал Муравьев.
Среди утренней тишины послышался тоскливый крик дрозда.
"Лесник" будто окаменел. Он внимательно вслушивался в птичий крик. Потом осторожно двинулся на него. И вдруг повеселел: заметил свою зарубку на елке, замахал полицейским и немцам руками - нашел!
Цепи врагов начали приближаться к прогалине. И неожиданно замерли на месте: перед ними стояла человеческая фигура с протянутой вперед рукой.
Старший полицай высунулся из-за ствола сосны, за которую мгновенно юркнул, увидев "противника". Встал из-за кочки немецкий офицер - секунду назад он молниеносно распростерся на земле. Теперь все видели: перед ними не человек, а чучело. Причем чучело Адольфа Гитлера!
Немецкий офицер жестом показал: убрать! Старший полицейский чин, "лесник" и еще не сколько предателей бросились к чучелу. Сам офицер с немецкими солдатами остались на месте. Замерли в нескольких шагах от "фюрера" и остальные полицейские.
- Ну, дружище, твое время, - прошептал Муравьев в самое ухо дяде Леше. - Как только грохнет, включай…
Дядя Леша был начеку: держал в руках небольшую подрывную машинку со вставленным ключом.
Полицаи сняли с чучела офицерскую шапку, сбили прикладом голову "фюреру". "Лесник" схватился за вбитый в землю кол. Кол не поддавался. Тогда полицай начал раскачивать его из стороны в сторону, намереваясь вырвать из земли. Но кол был вбит крепко. Видя беспомощность подчиненного, старший полицейский поспешил ему на помощь. Они напряглись и разом рванули кол.
В то же мгновение утреннюю тишину расколол сильный взрыв. Вместе с остатками "фюрера" вверх полетели черные пилотки и останки их хозяев.
А вслед за первым страшным эхом начали греметь новые и новые взрывы. Передние цепи атакующих были уничтожены. Остальные бросились назад, но взрывы настигали их и на краю леса, справа и слева - со всех сторон. Казалось, взрывались пни, кочки, деревья, сама земля под ногами у оккупантов и предателей. В грохоте тонули стоны и крики раненых. Уцелевшие не обращали на них внимания, в панике разбегались во все стороны.
Наконец фашисты опомнились: ударили из пушек и Минометов. С минского аэродрома поднялись в воздух вызванные по рации бомбардировщики. Однако основной удар вражеской, авиации и артиллерии приняла на себя ложная "линия обороны".
Отбомбив "партизанские позиции", вражеские самолеты улетели, и сейчас же новые цепи полицейских и немцев пошли на штурм Колодинского леса.
Партизаны встретили атакующих прицельным огнем из пулеметов и автоматов.
Атака захлебнулась, фашисты залегли.
Снова загрохотали вражеские пушки и минометы. Но теперь они били не по ложным позициям, а по настоящим окопам и траншеям, в которых находились народные мстители. Партизаны несли тяжелые потери.
Командование приняло решение - разделить отряд на две части: первая половина примет бой и будет удерживать врага до тех пор, пока вторая не прорвется в Никольский бор.
Костю назначили в группу прорыва.
Партизаны сначала ползли, чтобы не попасть под пули фашистских снайперов, потом, перебегая от дерева к дереву среди рвущихся мин и снарядов, оказались наконец за линией артиллерийского огня. Но здесь было открытое поле. Первые группы партизан, пулеметные тачанки и обоз еще не успели его миновать, как появился фашистский самолет-разведчик. Одновременно с фланга, из ельника, начали стрельбу вражеские пулеметы. Дорога была отрезана.
Лишь несколько тачанок прорвались в Никольский бор и там, развернувшись, открыли огонь по ельнику, где засели немецкие пулеметчики.
Фашисты перенесли огонь на Никольский бор. Снова в небе появились фашистские самолеты, началась бомбежка. Все окуталось, хотя и ненадолго, дымом. Этим воспользовались партизаны. Костя и еще несколько бойцов поползли вперед, зажигая и разбрасывая дымовые шашки. Свистели пули, выли осколки, во рту горчило от пороховой и тротиловой гари. Под дымовой завесой остатки двух рот из группы прорыва и те немногие, оставшиеся в живых партизаны, которые прикрывали отход, достигли наконец Никольского бора и пошли в лесную глубь, куда противник, понесший огромные потери, не рискнул сунуться.
Бои и походы
…Обескровленный в жестоком бою с превосходящими силами противника, отряд остановился на короткий отдых в лесу между Теляковом и Долгиновом. То были родные места Кости - еще прошлым летом пас он здесь Красулю, потом был проводником в группе Уколова. Хотелось хоть на минуту забежать домой, обнять отца, увидеть сестер, брата Толика, припасть горячим лицом к сухим, натруженным рукам матери, попросить у нее прощения.
"Прости, мама, я не мог поступить иначе. Но я обязательно вернусь!" Эти слова он повторял всегда, когда думал о доме.
В составе небольшой группы юного партизана послали в разведывательную операцию под Минск. В родные места Косте попасть после выполнения задания не удалось: отряд перебазировался в Старосельский лес.