Лишь на одной из тумбочек Стасик замечает что-то любопытное. Это скульптура - рослый, могучий солдат в распахнутой плащ-палатке прижимает рукой к груди малыша. В другой руке у него огромный меч, которым он разрубает фашистскую свастику. Но главное не это. Главное то, что написано на серебряной дощечке, прикреплённой к скульптуре: "Ефрейтору Тимофею Савельеву за храбрость". Стасик поражён:
- Вот это да! Расскажите, дядя Тимоша, как вы храбрость проявили?
Вместо ответа Тимофей смотрит на часы:
- Опаздываем мы с тобой, Стасик. Кино скоро начнётся. Пора нам…
Стасику, однако, не терпится узнать об отважном поступке Тимофея. Пока они идут до кинозала, он пристаёт с расспросами. Но Тимофей молчит, не хочет рассказывать. Вот чудак! Если бы Стасик совершил что-нибудь героическое, он бы ни за что не вытерпел, всем бы мальчишкам расписал происшествие до малейших подробностей. А скульптуру принёс бы в класс - пусть учительница подивится, что он за человек.
- Дядя Тимоша, возьмите меня к себе сыном полка. Буду служить на все сто!
- А разве ты не наш полковой сын? Тебя даже без пропуска пустили в воинскую часть.
- Сын полка, а без военной формы. Чудно как-то!
- Нет у нас обмундирования на твой рост. Придётся ждать, когда подрастёшь.
Они садятся в первом ряду.
Кинокартина рассказывает об отважных космонавтах. Стасик видел её уже три раза. Но мог бы смотреть и десять и двадцать раз - до того интересный фильм!
И вдруг картина обрывается. Стасик решил было крикнуть: "Сапожники!", но в зале вспыхивает свет, доносится тревожный сигнал сирены. Зал, который ещё минуту назад был тих и неподвижен, мгновенно оживает, гудит, как класс во время перемены. Торопливо стучат по полу сапоги. Солдаты спешат к выходу, туда, где стоят пирамиды с оружием. Все сразу забывают и о кино, и об улыбчивом космонавте, и о Стасике. Тимофей, убегая, успевает сказать лишь несколько слов:
- Тревога, Стасик…
Зал опустел. Стасик одиноко сидит в первом ряду и не знает, что ему делать, как быть дальше. "Я же сын полка, - неожиданно вспоминает он, - значит, сигнал тревоги и меня касается. А я сижу здесь, как последний трус. Может, там война началась…"
Он вскакивает со стула и бежит вдогонку за солдатами.
У самого выхода высокий, широкоплечий человек с тремя звёздочками на погонах преграждает Стасику дорогу:
- Вам, товарищ Стасик Комов, придётся остаться на прежних рубежах. - И громко кричит в коридор: - Рядовой Голосков, ко мне!
- Я!
Словно из-под земли вырастает низенький краснощёкий человек с маленькими весёлыми глазами.
- Прикрепляю к вам, рядовой Голосков, Стасика Комова. Побеседуйте тут, объясните ему всё, а потом проводите в школу-интернат.
Они остаются вдвоём: Стасик и рядовой Голосков. Со двора долетают отрывистые слова команды и рокот машин.
- Почему меня на войну не взяли? - обиженно спрашивает Стасик.
- Вот чудак, какая там война! Обычное учение.
- Раз не война, то зачем же кино не дали досмотреть? На самом интересном оборвали.
- Вот чудак, - не перестаёт удивляться Голосков. - Весь фокус, парень, и заключается в том, чтобы в самый неподходящий момент дать тревогу. В любую минуту боец должен быть в полной боевой готовности. Без этого он не боец, а мокрая курица. Подожди, скоро сам вырастешь, солдатом станешь, тогда и узнаешь…
- Больно уж расти долго, - вздыхает Стасик и спрашивает: - Вы видели, какую скульптуру дяде Тимоше подарили? Что он такое сделал?
- Доброе дело сделал. Такого же, как ты, пацана от смерти спас. Минувшей осенью мы на учение отправлялись. На железнодорожной станции остановился состав - цистерны с горючим. Вдруг к Тимофею - он мимо проходил - стрелочница подбегает, кричит испуганно: "В цистерну парнишка провалился!" Тимофей - туда. Видит: в цистерне мальчишка из последних сил выбивается. Задохнуться может. Как-никак бензин. Тимофей - за ним, как в воду… Мы услыхали крик женщины и тоже побежали. Видим - Тимофей стоит на цистерне. В руках у него пацан, худенький и, как нам показалось, совсем не дышит. "В больницу… Скорее!" - кричит Тимофей. Мы парнишку в санитарную машину и мигом к врачу. Вот, парень, какие случаи бывают.
- Спасли?
- Пацана-то? А как же, живой. И запах бензина давно улетучился. Отмыли.
- Наверное, кто-то толкнул его туда…
- Ничего подобного! Озорство. Любопытный очень. Забрался на цистерну, которую ещё до краёв не наполнили. Люк открыт. Решил заглянуть. Поезд дёрнуло. Ну, он и сорвался, в бензин нырнул. Теперь ничего… Смирный ходит. В кино должен был прийти. Да сбор у него…
- Кто ж он такой, ныряльщик этот?
- Сын старшего лейтенанта Батова. Того самого, что меня с тобой здесь оставил.
- Уж не Стёпка ли Батов из Студёных Ключей?
- Он самый. А вы что, знакомы?
- Ещё бы! Мы с его войском летом в войну играли. Не знал, что дядя Тимоша его от смерти спас.
- Таков солдатский долг: когда человек в беде, спешить ему на выручку. На учениях, бывало, приходилось оказывать помощь не только своим солдатам, но и представителям другой стороны. Ну, заболтались мы с тобой… Пошли.
Они идут. Стасик думает о друзьях своих и о Тимофее, о его смелости, о его добром сердце. Наверное, вот такие люди, как он, и летают к звёздам, совершают разные необычные и смелые поступки. И Стасик, когда вырастет, будет таким. А как же иначе - ведь он солдатский сын! А сыновья всегда похожи на отцов.
Глава XII. "На мыс Героев наш путь лежит!"
Солдаты сгружают доски с грузовика и штабелями укладывают их в самом центре интернатского двора. Тимофей Савельев отдаёт приказ мальчишкам вооружиться лопатами и топорами.
- Что будем строить? - спрашивает он.
- Звёздный городок! - предлагает Стасик. - Тренироваться, чтобы полететь на Марс, на Луну и дальше.
- Других предложений нет?.. Пусть будет так!
Ребята помогают военным рыть ямы для столбов. Потом вешают качели, которые похожи на межпланетную ракету. Садись в кабину и раскачивайся в своё удовольствие, пока голова не закружится и ты не почувствуешь себя в состоянии невесомости. Вот это испытание!
- Звездолётчику надо выработать в себе умение не только не бояться высоты, - говорит Тимофей, - но и научиться соблюдать равновесие при любой воздушной качке.
И снова стучат топоры, визжат пилы. Солдаты мастерят дугообразные опоры из дерева, ставят на них ребром толстую шестиметровую доску. Ступишь на доску, сжатую с боков шаткими подставками, и начинается самая настоящая качка - болтает из стороны в сторону, только держись! Ноги теряют устойчивость, соскальзывают с гладкого ребра доски. Один неверный шаг - летишь кубарем! Стыд и срам для будущего космонавта!
Тимофей прибивает к краю качели высокую жердь, прикрепляет наверху флажок. Флажок свободно опускается и поднимается, если дёрнуть за верёвочку.
- А ну, отважные космонавты, - обращается к ребятам Савельев, - кто из вас готов на рискованный шаг? Надо прошагать, не теряя равновесия, до мачты, поднять победный флаг, повернуться через левое плечо и ать-два обратно!.. Начинаем! Кто самый смелый?
Стасик, конечно, раньше всех забирается на доску. Растопыривает руки и, балансируя, как балерина, делает первый шаг. Затем второй, третий…
Друзья, затаив дыхание, наблюдают за ним. Когда до мачты остаётся каких-нибудь два метра, Тома Асеева хлопает в ладоши:
- Ура! Стасик победил!
И тут правая нога у Стасика подгибается, и он, по-птичьи взмахнув руками, падает в снег, словно его подстрелили.
На доску один за другим поднимаются его друзья. Каждый изо всех сил старается удержать равновесие. Толстяк Борька Титов от натуги краснеет так, словно его кипятком ошпарили. Он беспомощно садится на доску, вместо того чтобы шагать дальше. Долговязому Кольке Мерлину кажется, что легче и быстрее достигнешь мачты, если будешь двигаться широким шагом. Он так и делает. Качалка сразу же оказывается между его длинных ног. Мирону-тяжеловесу приходится ещё хуже - доска, скрипнув под его тяжестью, начинает вихлять с такой силой, что он отлетает от неё метра на три в сторону. А вот тихоне Пете Гусеву удаётся пробраться к мачте. Но пробирается он недозволенным способом - на четвереньках, по-обезьяньи, боясь упасть. Поэтому Тимофей не разрешает ему поднять флаг.
Грустно Стасику. Выходит, и сам он и вся его команда не годятся в космонавты. И такая его обида берёт, что он просится снова на качалку.
- Ну что же! Жизнь дана на смелые дела! - подбадривает Тимофей. - Проявляй отвагу - назад ни шагу!
Теперь Стасик действует осмотрительнее прежнего. Продвигается к флагу бочком, неторопливо. Вплотную подходит к жерди. Пригибается, дёргает за верёвочку. Алый флажок ползёт вверх, трепещет над головой, как на корабельной мачте.
Стасик осторожно переставляет ноги и медленно, сохраняя равновесие, шагает обратно. Воздушная качка его уже не пугает.
- Молодец! - говорит Тимофей. - Победивший на земле победит и в космосе.
Тимофей идёт к машине. Возвращается с малокалиберной винтовкой в руке. Протягивает её Стасику:
- Держи! Тому, кто не упал при качке, желаю и в стрельбе удачи!
На прикладе винтовки Стасик читает надпись: "Нашим подшефным пионерам от танкистов".
- Значит, это всему интернату в подарок?
- А ты как думал? Не тебе ж одному…
- Тогда давайте возле качалки стрельбище устроим.
- Во дворе стрелять нельзя. Своих поубиваете. Для стрельбища надобно укрытие.
- У нас кладовка под домом, - вспоминает вожатая Любовь Павловна. - Там утиль хранится…
- Хорошо бы взглянуть…
В кладовке по углам навалены вороха истрёпанной обуви, порванных одеял и старых ученических тетрадей.
- Бесполезной рухлядью такое великолепное стрельбище загромоздили! - качает головой Тимофей. - Думаю, что ребята под нашим командованием, Люба, операцию по очистке кладовки завершат в один день. А мы проведём сюда электричество и общими усилиями начнём сооружать тир. А пока, - Тимофей обращается к Стасику, - сдай винтовку в специальную комнату, где хранят оружие. Когда оборудуем тир - посмотрим, на что ты горазд.
И вот тир готов. Замечательный тир! С длинным барьером для стрелков, с мишенями в виде полосатых тигров, гривастых львов, клыкастых кабанов и куцехвостых шакалов. Попадёшь хищнику в лоб, и он, вздрогнув, перевёртывается вниз головой. Выбирай сам, кого сразить пулей!
Тимофей показывает ребятам, как это делается. Все десять пуль, пущенных им из малокалиберки, попадают точно в цель.
Когда отпускает командование, Тимофей Савельев появляется в интернате. Вдвоём с вожатой Любовью Павловной они заглядывают и в тир, и в спортивный зал, и на площадку с ракетой. Повсюду развернулись тренировки. Танкист строго проверяет, всё ли идёт так, как надо, как они договорились с ребятами.
Тимофей доволен своими подшефными. Что ни день, непременно придумают что-то новое. Вдруг ни с того ни с сего вся Стасина команда вооружилась длинными, с человеческий рост, палками. Маршируют по двору - палки через плечо; часовой дежурит у ворот - и у него палка, как винтовка, к ноге приставлена; идут в столовую - на палку опираются.
- Что это вы, как старики, - удивляется Тимофей, - без посоха ни на шаг? Или в сражении друг другу ноги покалечили?
- Ноги у нас в полном порядке. Зайца перегоним! - Стасик вскакивает на доску качалки и стремительно пробегает по ней до флага и обратно. - Натренировались. А посох этот особенный. Палочка-выручалочка. В любом деле помощник. Не верите? А вот посмотрите…
В Стасиных руках посох оживает и творит чудеса. Привязал к концу посоха алый галстук - и получился флажок. Приставил посох к забору - и точно назвал его высоту: на белой глади древка, оказалось, тушью помечены сантиметры и метры. Подцепил концом палки ученическую сумку и перекинул через плечо - так удобнее груз нести. Потом выставил посох вперёд, как винтовку, и пырнул им забор перед собой - любого бандита можно таким способом свалить с ног! Разбежался, опёрся на посох - через любую канаву перескочил!
Потом Стасик берёт у товарищей ещё несколько посохов. И начинаются новые чудеса. Он связывает их верёвками по две, три, четыре штуки, и посохи становятся то носилками для раненых, то опорой для стола или сиденья, то остовом шалаша - накрой брезентом, и получится великолепный домик, - то удобной треногой для подвешивания котелка над костром, то… Да мало ли ещё чем может стать посох в умелых руках сообразительного хозяина! Ночью им можно ощупывать дорогу, в ясный день, воткнув посох в землю, по его тени можно определять время, зимой - проверять прочность льда, при переходе через реку - измерять её глубину. Можно и ходули из посохов сделать…
- Хватит, хватит, Стасик! - весело отмахивается Тимофей. - Убедил ты меня: посох у вас не простая дубовая палка, а волшебная! Чудо-юдо! Ну, а теперь двинемся дальше. Чую, вкусным дымком отдаёт. Отправимся по запаху…
На задворье дымятся два костра. Над одним висит огромный чёрный котёл. Вода в нём бурлит, пенится, выбрасывает на поверхность порезанную ломтиками картошку, лавровые листики и белые лапшинки. Судя по всему, суп вот-вот будет готов. Но аппетитный запах, который издали учуял Тимофей, исходит не отсюда, а от соседнего костра, где, подвязав поварской передник, орудует Борька Титов - командир поварской команды. Он развешивает над пышущими жаром углями кусочки мяса на тоненьком, как карандаш, вертеле. Брусочки сырого мяса чередуются с кружочками очищенной луковицы. Снизу мясо подгорает, и Борьке то и дело приходится переворачивать вертела. На угли стекает жир. Капля по капле падает он в костёр, шипит и поднимает из углей чёрные струйки дыма. В воздухе висит неодолимый, острый запах поджаренного мяса, лука и ещё чего-то очень и очень аппетитного.
- Аж слюнки текут, - признаётся Тимофей. - Так бы и проглотил этот шашлык вместе с вертелом и с поваром!
- Минут десять придётся потерпеть, - деловито говорит повар Борька. - Недожаренная баранина в горле застревает и желудку вредит.
- Замечательно - обед на свежем воздухе! Да ещё своими руками приготовленный. По-солдатски: хоть и без стола, да из одного котла.
- Наши поварята, - хвалит вожатая Любовь Павловна, - молодцы. Без их шашлыков будущие космонавты совсем бы обессилели. А так посмотрите, какие богатыри! - Вожатая кивает в сторону пионеров, которые под руководством Мирона меряются силой, ухватившись с двух сторон, как за канат, за длинную жердь.
Неподалёку шаркают в сугробе палками осторожные "минёры" из команды Пети Гусева. Не сидят без дела и девочки-санитарки. Ими командует Тома Асеева. Склонившись над несчастным Бобиком, они перебинтовывают псу все четыре лапы, будто он и на самом деле ранен.
Бобик скулит и жалобно смотрит на шагающего мимо Стасика: выручай, мол, из плена, иначе девчонки с головы до хвоста опутают бинтами.
Стасику жаль Бобика.
- Ишь чего придумали - собаку бинтовать. Бобик и без вас любую рану языком залижет, - внушает санитаркам Стасик. - Тренируйтесь сами на себе. Перевязывайте руки, ноги и что хотите. Словно вы сами ранены. А собаку оставьте в покое… Тоже мне - медики!
Бобик, радостно подпрыгнув, со всех ног пускается наутёк, не даётся санитаркам даже разбинтовать себя.
- Чуете, как шашлыком пахнет? - Стасик принюхивается к дыму, идущему от костра, и громко распоряжается: - Товарищ Асеева, давай нашу любимую!
Тома начинает песню. Голос у неё звонкий, радостный. Припев сразу же подхватывает множество ребячьих голосов:
Пусть ветер,
ветер,
ветер,
ветер кружится.
В дорогу, красный следопыт!
На остров Подвига,
На берег Мужества,
На мыс Героев наш путь лежит!
Песня поднимает дух. Сердце бьётся радостнее, устремляется туда - "на остров Подвига, на берег Мужества, на мыс Героев", о которых говорится в песне.
Стасику очень хочется побывать там, на острове Подвига. Стасик все силы отдаст, но подготовит родную команду для подвигов, для героического полёта на Луну, Марс и другие планеты. Куда Родина пошлёт.