Виндгам покраснел, но промолчал. Он знал, что его старший брат, которого он очень любил, не выбрал бы ему в товарищи этих мальчиков, да и самому ему они не особенно нравились; но ему льстило то, что они, старшие, искали его дружбы, и у него не хватало духу отвернуться от них. Впрочем, и сам Виндгам был не маленький: он был уже в четвертом классе, и те дни, когда он состоял фагом у одного из шестиклассников, были для него днями далекого прошлого. Будь он "мартышкой" вроде Тельсона или Парсона, наверное ни Сильк, ни Джилькс не стали бы возиться с ним, да и сам он не мог бы уделять им столько времени. Теперь же он был сам себе господин. С одной стороны, никто не имел уже прав на его услуги, с другой - он не дорос еще до звания классного старшины и сопряженной с этим званием ответственности. Вследствие всего этого он шел навстречу предлагаемой ему дружбе без всяких колебаний. Впрочем, это не совсем верно: колебания у него были, и причина их лежала в Ридделе. Виндгам видел, что Риддель принимает в нем искреннее участие; это сказывалось в обращении нового школьного старшины, и мальчик невольно привязался к нему. Боязнь Ридделя, или, вернее, боязнь сделать ему неприятное, заставляла Виндгама спрашивать себя иногда, хорошо ли он делает, водя дружбу с Сильком и Джильксом, которых, как он знал, ни брат его, ни Риддель не любили. Поэтому-то он решительно отказался последовать совету Джилькса и объявил, что непременно пойдет к Ридделю, хотя и не нашелся что ответить на насмешку по поводу помощи в приготовлении уроков.
- Ну, хорошо, - продолжал между тем Джилькс, - раз ты решился идти в львиную берлогу, так иди, но так как тебе предстоит быть съеденным, то повеселимся напоследок: пойдем в "Аквариум" играть в кегли.
- Что это за аквариум? - спросил Виндгам.
- Разве ты не знаешь? Бассейн с водой, в котором плавают золотые рыбки.
- Это я знаю. Но как же там играют в кегли?
- А вот пойдем, так увидишь. Говорят, игра в кегли забавляет рыбок.
И Джилькс расхохотался, очень довольный своей остротой. Шельпортский "Аквариум" был ресторан, отличавшийся довольно плохой славой, единственное право которого на название "аквариум" заключалось в том, что в темном углу общего зала стоял небольшой бассейн с водой, а может быть, и с рыбами, что, впрочем, никого не интересовало, так как в "Аквариуме" было много других, гораздо более привлекательных вещей, а именно: бильярд, кегли в маленьком садике и очень вкусное мороженое. Сами по себе эти вещи не представляли собой ничего предосудительного, но они привлекали в ресторан самое разношерстное общество - разных праздношатающихся и кутил, между которыми школьникам было, разумеется, не место. Впрочем, в это время дня ресторан был почти пуст, и когда после долгих упрашиваний Виндгам согласился войти в маленький садик, где были кегли, он нашел, что тут слишком тихо и что на школьной лужайке веселее. Воспитанники поиграли в кегли, съели по порции мороженого и отправились в школу.
Они пришли как раз к перекличке, так что никто, кроме Ридделя, не знал об их отлучке. Тем не менее Виндгам чувствовал себя очень неловко, и не столько потому, что обманул директора, уйдя из школы без его разрешения - к этому он уже привык, - сколько потому, что огорчил Ридделя.
Вечером он отправился в комнату Ридделя, забрав с собою свои учебники, как обыкновенно делал это, когда шел к нему.
Когда Виндгам вошел в комнату, Риддель что-то писал, но поспешно отодвинул от себя бумагу и сказал, улыбаясь своей застенчивой улыбкой:
- А, Виндгам! Я очень рад, что ты пришел.
Виндгам положил на стол свои книги и не сел, как обыкновенно, а стоял, не поднимая глаз. Риддель надеялся, что мальчик сам заговорит о щекотливом предмете, но, видя, что тот молчит, начал:
- Я очень удивился, встретив тебя сегодня в Шельпорте. Ведь ты ушел потихоньку, не правда ли?
- Да, - отвечал Виндгам.
- Зачем же?
Этот вопрос, в котором не слышалось ни малейшего оттенка гнева или сознания своего авторитета, привел Виндгама в еще большее замешательство. Он ответил не сразу:
- Я знаю, что поступил дурно… Не сердитесь на меня, Риддель…
- Я не сержусь. Только не делай этого вперед.
- Я сам не знаю, как это случилось, - продолжал мальчик, волнуясь, но чувствуя, что он не так виноват, как это может казаться. - Джилькс и Сильк уговорили меня, то есть они собрались идти, и я пошел с ними… Мы не делали там ничего дурного, только стояли на пристани и смотрели, как отходит пароход.
- Дело в том, что уходить из школы без разрешения старших не дозволяется.
- Но ведь Сильк и Джилькс - классные старшины.
- К сожалению, да.
Настала новая пауза, на этот раз довольно продолжительная. Ни один из собеседников не чувствовал желания возвращаться к неприятной теме. Виндгам раскрыл книгу и сделал вид, что занялся ею, а Риддель придвинул к себе бумагу и взял перо, но не писал. В душе его шла борьба.
"Что мне делать с этим мальчиком? - думал он. - Если я пожалуюсь на него директору, его накажут, а за второй такой проступок могут и исключить. Может быть, для него это было бы и лучше, потому что общество Силька и Джилькса не доведет его до добра. А как отвлечь его от них? Меня он не послушает… Но все равно, я должен попытаться сделать для него, что могу; я обещал его брату заботиться о нем".
С последним решением мысли Ридделя прояснились. Он понял, что ему надо делать, но как он это сделает, еще не знал.
- Виндгам, я хочу спросить твоего совета, - начал он, обращаясь к мальчику. Он не мог бы дать себе отчета, почему он начал именно так, а не иначе.
- Моего совета? Насчет чего? - спросил Виндгам, поднимая на Ридделя удивленные глаза.
- Видишь ли, есть у меня один товарищ, которого я очень люблю. В настоящую минуту этот товарищ нуждается в помощи друга, и я очень хотел бы помочь ему, да не знаю, как…
- Это на вас похоже, - улыбаясь, сказал Виндгам,
- Суметь помочь человеку гораздо труднее, чем это кажется, - продолжал Риддель. - Дело в том, что я не знаю, как подступиться к этому мальчику.
- Не могу ли я вам в этом помочь? - спросил Виндгам.
- Может быть, и можешь. Он недурной малый, в нем даже очень много хорошего, но…
- Я его хорошо знаю? Верно, он из моего класса? - перебил Виндгам.
- …но, - продолжал Риддель, не отвечая на вопрос, - у него есть один огромный недостаток: он страшно бесхарактерен.
- А, я знаю, о ком вы говорите: о Тедбери, правда? - не утерпел опять Виндгам.
- Нет, этот мальчик гораздо лучше и честнее Тедбери, но, к сожалению, он попал в дурную компанию и так изменился, что теперь его даже трудно узнать…
Виндгам пристально взглянул на говорившего. Риддель продолжал:
- Я уверен, что если он и поступает дурно, то не потому, что это доставляет ему удовольствие, а просто по бесхарактерности. Его совсем забрали в руки, и я боюсь, чтобы он не испортился вконец…
Виндгам хотел что-то сказать, но Риддель перебил его, как будто не заметив этого:
- Так вот, я хотел бы, чтобы ты посоветовал мне, как мне быть. Дело в том, что мне известны некоторые неблаговидные проделки тех воспитанников, которые так дурно влияют на моего друга. Пожаловаться ли мне на них директору и тем избавить от них моего друга, так как они будут, по всей вероятности, исключены, или попытаться убедить его, чтобы он сам отстал от них?
Виндгам давно догадался, о ком идет речь, и молчал, не находя слов от волнения. Риддель с тревогой ждал его ответа. Наконец мальчик поднял голову. На глазах его были слезы.
- Я знаю, что за последнее время я веду себя очень дурно, - повторил он почти слово в слово свою первую фразу.
- Ну, и что же? - спросил Риддель с улыбкой.
- И я постараюсь исправиться, только… не знаю, слажу ли с собой: я никогда не умею удержаться вовремя…
- Я это знаю, - сказал Риддель, не переставая улыбаться.
- Вот и сегодня, - продолжал мальчик, тронутый добротою своего покровителя и почувствовав прилив откровенности, - я не хотел идти с ними, но они стали смеяться надо мною, назвали меня трусом и девчонкой, я и пошел. Рассердись они на меня, я бы не испугался, а насмешек я не выношу… Теперь-то я понимаю, что это и есть настоящая трусость.
- Однако теперь я вижу, что ты, кажется, не нуждаешься больше в моей помощи. Я вижу, что теперь у тебя хватит самостоятельности и ты не будешь слушаться каждого встречного и поперечного, - сказал Риддель.
- Вас я всегда буду слушаться, - отвечал на это мальчик серьезно.
- Всегда не надо, а только тогда, когда найдешь, что я говорю правду.
На этом разговор кончился. С час после этого Риддель и Виндгам молчали; каждый был занят своим делом. По правде сказать, мысли обоих часто уносились далеко от лежавших перед ними книг и тетрадей, но эти мысли не требовали слов. Только когда Виндгам встал, чтобы уходить, Риддель издалека опять коснулся предмета их беседы:
- Кстати, Виндгам, я хотел предложить тебе: не хочешь ли ты занять должность библиотекаря? Исаакс отказался от заведывания библиотекой.
- А в чем заключаются обязанности библиотекаря? - спросил Виндгам.
- Выдавать книги по понедельникам и собирать по субботам. Всех подписчиков в нашей библиотеке около ста человек, и, прежде чем получить новую книгу, каждый должен вернуть взятую им раньше. Дело несложное.
- Но, должно быть, отнимает много времени?
- Не особенно много. Правда, последнее время Исаакс относился к делу очень небрежно, так что вначале тебе придется поработать, чтобы привести в порядок книги; кстати, это будет для тебя хорошим предлогом, чтобы избегать некоторых знакомств.
Виндгам отвечал, что согласен взять на себя заведывание библиотекой, и вышел от Ридделя веселый и довольный. И Риддель чувствовал себя так хорошо, как не чувствовал с самого дня своего назначения в школьные старшины. Но хоть он и был доволен сегодняшним вечером, он не обманывал себя - он понимал, что если его попытка обратить Виндгама на путь истины и имела успех, то это еще не значило, что успех этот прочен. Он понимал также и то, что обязанности его относительно брата его друга далеко не кончаются сегодняшним разговором, что труд, принятый им на себя, только начинается, и теперешняя радость его омрачалась тревогой за будущее.
Следующие два-три дня Виндгам был неузнаваем. Он удивлял учителей необыкновенным вниманием в классе, а товарищей - своею серьезностью и кротостью. Он избегал своих недавних приятелей Силька и Джилькса и ревностно исполнял свои обязанности библиотекаря, в должности которого был утвержден директором по просьбе Ридделя. Эта перемена, которая приятно поражала учителей и товарищей, сильно не нравилась двоим из последних. Не то чтобы они особенно дорожили обществом четвероклассника или не одобряли прилежания и хорошего поведения вообще, но в перемене, происшедшей с Виндгамом, они справедливо видели влияние своего врага, Ридделя, и это бесило их.
- Замечаешь ты, как этот глупый мальчуган бегает от нас последнее время? - говорил Сильк своему другу вскоре после вышеприведенного разговора Ридделя с Виндгамом.
- Еще бы! Должно быть, он замаливает теперь свои прегрешения и боится, чтобы мы не совратили его, - отвечал Джилькс.
- Это все штуки противного святоши. Ну, да ничего: еще посмотрим, чья возьмет. Я не уступлю ему Виндгама.
- То есть как это не уступишь?
- Постараюсь убедить его, что он ничего не выиграет от своей напускной добродетели.
Верный своему слову, Сильк воспользовался первым случаем и начал такой разговор.
- Что это, Виндгам, тебя давно не видно у нас? - спросил он мальчика как бы мимоходом.
- Я теперь занят библиотекой, - отвечал тот довольно сухо,
- А я думал, уж не сердишься ли ты на нас с Джильксом за то, что мы подвели тебя в прошлый четверг, помнишь, в Шельпорте?
- Вы меня ничуть не подвели.
- Как?! Разве Риддель не жаловался на тебя директору?.. Впрочем, понимаю - он боялся, что ты сам на него пожалуешься: ведь и он ходил в Шельпорт…
- Он ходил с разрешения директора, - заметил Виндгам.
- Не думаю. Зачем ему разрешение? Ведь он старшина и, наверное, считает себя вправе обходить законы.
- Риддель ни за что не сделает противозаконного поступка, - отвечал Виндгам с горячностью.
- Да я не утверждаю этого. Я только думаю, что на его месте всякий позволял бы себе маленькие льготы. Впрочем, это не наше дело. Главное - я рад? что тебе не досталось из-за нас: меня это мучило.
- Не беда, если бы и досталось, - сказал Виндгам смягчаясь - ему было приятно, что Сильк принимает в нем участие. Но, вспомнив о своем обещании Ридделю, он прибавил - Только больше я не пойду без спросу.
- Нет, нет, мы и сами тебя не возьмем. Кстати, надеюсь, что ты ничего не говорил Ридделю о том, что мы были в "Аквариуме"? - спросил вдруг Сильк с ловко разыгранным беспокойством.
- Нет, ничего, - отвечал Виндгам, которого совесть не переставала упрекать в том, что он скрыл это обстоятельство от своего покровителя.
- Ну и не говори.
- Отчего?
- Боже сохрани, если директор об этом узнает!
- Разве "Аквариум" такое дурное место?
- Как тебе сказать? Для нас с Джильксом ничего, но если узнают, что мы брали тебя с собою, нас всех исключат.
Виндгам начинал пугаться задним числом.
- Дай же мне слово, что не выдашь нас, - продолжал Сильк.
- Даю слово.
- Ну, вот и чудесно! И мы тебя не выдадим. Прощай… Кстати, не зайдешь ли ты сегодня вечером ко мне? У меня есть новый номер "Иллюстраций". Посмотрим картинки, напьемся чаю, поболтаем…
Этот разговор встревожил Виндгама не на шутку. Он не воображал, что "Аквариум" такое ужасное место, и был теперь очень рад, что Сильк успел предупредить его, прежде чем он проболтался Ридделю о том, что они там были. Он почувствовал даже какую-то нежность к бывшему приятелю: общая опасность связывает. Он не забыл еще о своем решении держаться подальше от Силька и Джилькса, но не хотел быть с ними грубым. Поэтому он принял приглашение Силька, и они расстались почти друзьями. Вряд ли Виндгам принял бы это приглашение, если б мог слышать разговор, происходивший вслед за этим между Джильксом и Сильком.
- Ну что? - спросил Джилькс своего друга.
- Рыбка клюнула, - отвечал тот со своим противным смехом. - Сегодня он придет ко мне на чай.
- Как это ты уломал его?
- Я напугал его "Аквариумом": уверил, что нас всех выгонят, если узнают, что мы туда ходили. Он всему верит. Если бы ты видел, как он струсил! Теперь он наш: он будет постоянно бояться, чтобы мы его не выдали, и не посмеет порвать с нами связь.
- Значит, его святейшество мистер Риддель остается с носом? Молодчина ты, Сильк!
XI
ДИРЕКТОРСКАЯ ШЛЮПКА В ДЕЛЕ
Джилькс и его друг прекрасно понимали, что если они хотят снова забрать в руки Виндгама, то должны действовать осторожно. Поэтому, когда, согласно своему обещанию, последний явился к чаю в комнату Силька, то не было произнесено ни одного слова, которое могло бы задеть самолюбие мальчика, не было сделано ни одного намека на его дружбу с Ридделем. Виндгам не скучал. К чаю было подано вкусное печенье, номер "Иллюстраций" оказался очень занимательным, и разговор вертелся вокруг разных школьных дел; преимущественно говорили по поводу наступающих шлюпочных гонок. Гонки очень интересовали Виндгама. Ему очень хотелось, чтобы первенство на реке осталось за директорской шлюпкой, во-первых, потому, что брат его был гребцом в этой шлюпке, во-вторых, потому, что и сам он принадлежал к отделению директора и горячо принимал к сердцу интересы своего отделения.
- Кажется, наша шлюпка намерена отличиться. Говорят, команда работает превосходно, - сказал он, обращаясь к Джильксу.
- Говорят. Но так как я сам из числа этой команды, то и не могу судить об этом, - отвечал тот,
- Насколько можно видеть с берега, шлюпка стала ходить гораздо лучше: и быстрее и ровнее.
- Неужели ты рассчитываешь, что ваша шлюпка может победить шлюпку Паррета? - обратился к Виндгаму Сильк, принадлежавший к отделению мистера Вельча.
- Положим, парретиты очень сильны… - начал Виндгам с нескрываемым сожалением.
- Сильны?! - прервал его Сильк. - Да у них такая команда, какой Вильбай и не видывал! Даже у твоего брата не было такой команды.
- Они, видимо, решились взять приз во что бы то ни стало, - прибавил Джилькс, - они считают себя обиженными из-за этого несчастного старшинства и хотят показать всем, а главное директору, что как бы он ни отстаивал свое отделение, первенство все-таки останется за их отделением.
- Хорошо, что я не принадлежу ни к тому, ни к другому: по крайней мере, могу быть беспристрастным, - заметил Сильк. - На нашу-то шлюпку надежда плохая. Я даже не знаю, есть ли у нас команда.
- Надеюсь, что ты будешь за нас, - сказал ему Виндгам.
- Конечно, уж потому, что Джилькс в вашей шлюпке.
- Ах, как мне хочется, чтобы наши взяли приз! Это было бы такое торжество, особенно после недавних нападок на наше отделение, - говорил мальчик, увлекаясь своим любимым предметом и заранее волнуясь ожиданием, - Кстати, каков рулевой вышел из Ридделя? - прибавил он, обращаясь к Джильксу.
- Смешит народ, как и следовало ожидать, - отвечал тот. - Четырехвесельной шлюпкой он еще не правил, но очень усердно упражняется на двухвеселке и всякий день аккуратно сажает ее на мель.
- Странно! Я слышал от Ферберна, что Риддель оказался очень способным к морскому делу. К тому же он легок, а ведь это важно для рулевого…
В таком духе, не затрагивая щекотливых тем, шел разговор весь вечер. Только когда Виндгам собрался уходить, Сильк напомнил ему его обещание молчать про посещение ими "Аквариума". Виндгам повторил свое обещание, тем дело и кончилось.
- Что за глупый мальчишка! - сказал Джилькс своему другу, как только Виндгам вышел за дверь. - Я даже не знаю, стоит ли возиться с ним.
- А разве не приятно насолить Ридделю?
- Твоя правда, я и забыл об этом,
- Но что он глуп, это несомненно, - согласился, в свою очередь, Сильк. - Как он горячился! И что ему в этих гонках? Чья бы шлюпка ни выиграла, деньгами он не рискует, не то что мы с тобой. Кстати, дружище, помнишь ты свое слово? Шлюпка Паррета должна взять приз, иначе я потеряю кучу денег. Надеюсь, что это дело верное?
- Будь покоен. Раз я гребу в директорской шлюпке, от меня будет зависеть не дать ей придти к цели первой. Я думаю, что мое участие и не понадобится, но в случае чего - зарыл весло в воду раз и другой, и дело с концом.
- Как ты это сделаешь, мне все равно, лишь бы парретиты взяли приз: я не люблю проигрывать пари.
- Будь покоен, - повторил Джилькс.
В ознаменование того, что договор скреплен, Сильк вынул из кармана два сигарных окурка, из которых один взял сам, а другой предложил Джильксу. Друзья закурили и провели остаток вечера в дружеской беседе.