Вспомнив свое вчерашнее поведение, Джеффри не нашел что сказать себе в оправдание.
– Райта выпустят на некоторое время, – сообщила Мун. – Его изрядно порезали.
Джеффри выругался себе под нос.
– Он не давал новых показаний после моего отъезда?
– Нет.
– Он уверен, что надпись сделал кто-то из больницы?
– Нет.
– Этот человек должен был видеть ее в больнице, – Заключил Джеффри. – А кто может видеть ее, не работая там? – Он закрыл глаза свободной ладонью и сосредоточился. – Нельзя ли достать данные о пациентах на тот момент?
– Вы имеете в виду больничные карты? – В голосе Мун звучало сомнение. – А это не слишком?
– Только имена, – сказал он. – В тот день. Двадцать третье апреля.
– Я помню дату.
– Так попробуете?
Мун закрыла трубку рукой, было слышно, что она с кем-то разговаривает. Через несколько секунд она вернулась на линию:
– Дайте мне час, а лучше полтора.
Джеффри едва подавил стон. Час казался вечностью.
– Я буду ждать, – сказал он.
27
Лена услышала, как где-то открылась дверь. Она лежала на полу, ожидая мучителя, больше ничего делать не оставалось. Когда Джеффри сообщил ей о смерти Сибилл, ее единственным желанием было найти убийцу, заставить его предстать перед судом. Она хотела лишь одного: узнать, кто этот ублюдок, и посадить его на электрический стул. Это стремление настолько поглотило ее, что не было времени скорбеть. Ни дня она не оплакивала смерти сестры. Ни на час она не задумывалась об утрате.
Теперь, пойманная в капкан в чужом доме, прибитая гвоздями к полу, она невольно отдалась воспоминаниям. Все мысли были о Сибилл. Даже когда ее пичкали наркотиками, приставив к губам губку, с которой в горло текла горькая вода, Лена скорбела по Сибилл. Ей виделись школьные дни, такие настоящие, что она ощущала карандаш в руке. Их с сестрой последняя парта, запах чернил, поездки на машине, каникулы, кино для взрослых и экскурсии… Она переживала все заново, рука об руку с Сибилл, они были вместе.
Снова появился свет: вошел он. Зрачки Лены так расширились, что она могла видеть только тени, и все же он каждый раз ослеплял ее фонарем. От сильной боли приходилось зажмуриваться. Зачем это ему, она не понимала. Лена давно вычислила, кто захватил ее в плен. Даже если бы она узнала голос, то поняла бы, что такие вещи можно услыхать только от аптекаря.
Джеб сел у ее ног, положив фонарь на пол. В помещении царила непроглядная тьма, если не считать одного небольшого луча света. Лене было приятно хоть что-то видеть после долгого периода мрака.
– Тебе лучше? – спросил Джеб.
– Да, – ответила Лена, не помня, чтобы раньше чувствовала себя хуже. Каждые четыре часа он что-то ей вкалывал. Судя по расслаблению мышц, обезболивающее. Лекарства хватало, чтобы лишить ее всякой чувствительности и при этом не вогнать в сон. Джеб держал у ее рта губку, заставляя глотать горькую жидкость. Она молила Бога, чтобы это была не белладонна. Лена своими глазами видела Джулию Мэтьюс. Она помнила, насколько опасен этот наркотик. К тому же она сомневалась, что рядом окажется Сара Линтон, чтобы спасти ее. Лена даже не была уверена, хочет ли, чтобы ее вообще спасали. В подсознании зрела мысль, что лучше для нее умереть здесь.
– Заходила Сара. Она ни о чем не догадывается, – сказал Джеб.
В его голосе звучало одиночество, но она не собиралась на это реагировать. Джеб словно напрашивался, чтобы его утешили.
– Хочешь узнать, что я сделал с твоей сестрой?
– Да, – ответила Лена и тотчас пожалела об этом.
– У нее болело горло, – начал он, снимая рубашку. Уголком глаза Лена наблюдала, как он раздевается.
Джеб говорил непринужденным тоном, каким обычно рекомендовал покупателям таблетки от мигрени или рекламировал витамины.
– Она не любила принимать лекарства, даже аспирин, – продолжал он. – Она спросила меня, не знаю ли я хорошего средства от кашля на травах.
Полностью обнаженный, Джеб придвинулся к Лене. Она дернулась, когда он лег рядом. Тщетно. Руки и ноги были надежно прибиты к полу. Из-за цепей она была практически парализована.
– Сара сказала мне, что собирается в закусочную к двум. Я знал, что Сибилл будет там. Я заметил, что она ходит туда обедать каждый понедельник… Симпатичная. Но не такая как ты. В ней не хватало твоего бойцовского духа.
Лена вздрогнула, когда он протянул руку и погладил ее живот. Пальцы едва касались кожи и посылали по телу нервную дрожь.
Он опустил голову ей на плечо и стал наблюдать за своей кистью.
– Я знал, что Сара зайдет туда, что она сможет спасти Сибилл. Но у нее не получилось. Сара опоздала. Она опоздала, и твоя сестра умерла.
Тело Лены неудержимо тряслось. Во время предыдущих актов соития он держал ее на наркотиках. Если он начнет насиловать ее сейчас, в полном сознании, она такого не переживет. Лена вспомнила последние слова Джулии Мэтьюс. Девушка сказала, что Джеб занимался с ней любовью. Именно это убило Джулию. Если он будет нежен с Леной, если будет мягок, а не свиреп, если он будет целовать и гладить ее как любовник, она сойдет с ума. Что бы он с ней ни сделал, если она проснется завтра утром, если перенесет это испытание, часть ее все равно будет мертва.
Джеб склонился над ней и провел языком вверх вдоль живота до пупка. Потом довольно усмехнулся.
– Сладенькая моя, – прошептал он и поднялся языком до соска.
Нежно облизал его, поглаживая рукой второй. Его тело прижалось к Лене вплотную, и она почувствовала твердость члена у своей ноги.
Едва шевеля губами, она произнесла:
– Расскажи мне о Сибилл.
Джеб сжал меж пальцев сосок. В другой обстановке, при иных обстоятельствах, это выглядело бы игриво. В его приглушенном голосе звучала нотка страсти настоящего любовника, от чего у Лены по телу шла волна отвращения.
– Я вошел в закусочную через заднюю дверь и спрятался в туалете. Я знал, что после чая ей захочется в туалет, и… – Он пробежался пальцами вниз по животу, остановившись у самого лобка. – Я заперся в кабинке. Все произошло так быстро. Мог бы догадаться, что она девственница. – Он издал довольный вздох, как собака после вкусного обеда. – Внутри было так тепло и влажно, когда я в нее вошел.
Лену передернуло – его рука коснулась промежности. Он начал массировать клитор, наблюдая за ее реакцией. Несмотря на весь ужас ситуации, прямая стимуляция вызывала должный эффект. Джеб прильнул к ней и поцеловал грудь.
– Боже, какое у тебя красивое тело, – простонал он, поднеся палец к ее губам.
Она ощутила привкус своей интимной зоны, когда он скользнул пальцем в рот, туда и обратно, туда и обратно.
– Джулия тоже была милая, но не такая, как ты, – сказал он и положил руку опять между ног, вдавливая палец внутрь.
Она чувствовала, с каким трудом растягивается влагалище, когда он вставлял еще один палец.
– Могу дать тебе одно средство, – сказал Джеб. – Чтобы расслабить мышцы. Тогда в тебя запросто поместится целый кулак.
В комнате раздался всхлип: ее всхлип. Горестный, как никогда в жизни. Он напугал ее больше, чем действия Джеба. Все тело целиком двигалось вверх-вниз, когда он насиловал ее, на руках гремели цепи, затылок терся о деревянную поверхность.
Джеб вынул пальцы и лег рядом, прижавшись к ней сбоку. Лена ощущала, насколько он возбужден. В помещении стоял аромат сладострастия, от которого ей было тяжело дышать. Джеб делал что-то, чего она не видела. Он прислонился губами к ее уху и прошептал:
– Се, даю тебе власть наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражью, и ничто не повредит тебе.
У Лены застучали зубы. Она почувствовала укол в бедро.
– На малое время я оставил тебя, но с великою милостью восприму тебя.
– Пожалуйста, – заплакала Лена, – пожалуйста, не делай этого.
– Джулию Сара смогла спасти. Твою сестру – нет, – сказал Джеб. Он сел и скрестил ноги. Поглаживая себя, он говорил так, словно вел непринужденную беседу: – Я не знаю, сможет ли она спасти тебя, Лена. А ты как думаешь?
Лена не могла оторвать от него взгляд. Даже когда Джеб поднял с пола штаны и достал что-то из заднего кармана, ее глаза оставались прикованы к его глазам. Он поднял клещи. Большие, около двадцати пяти сантиметров в длину. Нержавеющая сталь сверкала в свете фонаря.
– Мне предстоит поздний обед, – сказал он. – Затем надо будет заехать в город, уладить вопрос с кое-какими бумагами. К тому времени кровотечение необходимо остановить. Я смешал перкодан со сгущающим кровь раствором. Еще добавил кое-что для рвоты. Будет немного больно. Не хочу тебя обманывать.
Лена покачала головой, ничего не понимая. Введенные препараты уже начали действовать. Тело словно расплавилось и растеклось по полу.
– Кровь – прекрасная смазка. Ты это знала?
Лена затаила дыхание, не зная, что будет дальше, но чуяла опасность.
Член скользнул по груди, когда Джеб сел на нее. Зажал ее голову сильной рукой, открыл ей рот, надавив пальцем в нужную точку челюсти, у Лены все поплыло перед глазами, а потом посыпались искры, когда в рот вошли клещи.
28
Приближаясь к пирсу, Сара снизила скорость. Джеб на лодке уже ждал ее, снимал свой оранжевый спасательный жилет. Как и на Саре, на нем были теплый свитер и джинсы. Из-за вчерашней грозы резко похолодало, и Сара подумала, что в такую погоду на воду выходят только при крайней необходимости.
– Давай помогу, – предложил Джеб.
Он схватил канат и потянул на себя, пятясь к лебедке.
– Просто привяжи, – сказала Сара, сходя на берег. – Мне сегодня еще надо попасть к родителям.
– Надеюсь, ничего не случилось?
– Нет, – ответила Сара, крепя другой канат.
Краем глаза она заметила, какой ненадежный узел сделал Джеб на швартовочной тумбе. Не пройдет и десяти минут, как он разойдется. Однако у Сары не хватило смелости дать Джебу урок завязывания канатов.
Она нагнулась и достала из лодки два пакета с продуктами.
– Пришлось взять у сестры машину, чтобы съездить в магазин. Моя до сих пор под арестом.
– С того…
Он замолчал и посмотрел куда-то вдаль поверх ее плеча.
– Да. – Сара пошла к дому. – Ты починил сточную трубу?
Джеб догнал ее и забрал пакеты.
– Не могу понять, в чем проблема.
– Не пробовал положить губку или что-нибудь такое на основание? Может, это заглушит шум.
– Хорошая мысль, – согласился он.
Они дошли до дома, и Сара открыла заднюю дверь. Джеб обеспокоенно взглянул на Сару, кладя пакеты на стол вместе с ключами от своей лодки.
– Следует запирать дверь, Сара.
– Так я же отлучилась всего на пару минут.
– Знаю, но это все равно опасно, особенно в последнее время. Ты же помнишь, что произошло с девушками.
Сара вздохнула и подумала, что его тревога не лишена основания. И все же она не могла соотнести происшествия в городе со своим домом. Ей казалось, будто она защищена правилом: "Молния никогда не бьет в одно и то же место дважды". Конечно, Джеб прав. Нужно быть осторожнее.
– Уже освоился с лодкой? – спросила Сара, направляясь к автоответчику.
Сообщений не оставлено, но определитель номера показывал, что трижды за последний час звонил Джеффри. Что бы он ни хотел сказать, слушать Сара не собиралась. Она даже решила бросить работу коронера. Придется пойти на жертвы, чтобы выкинуть Джеффри из своей жизни. Она должна жить настоящим, а не тосковать по прошлому. По правде сказать, не такое уж оно было и прекрасное, каким Сара его рисовала.
– Держи.
Джеб протянул ей бокал вина.
– О!
Сара взяла бокал, подумав, что для алкоголя еще рановато. Джеб поднял свой бокал:
– За тебя!
– И за тебя, – ответила Сара, отпила и чуть не поперхнулась от странного вкуса. – О Боже! – произнесла она, закрыв рот рукой. Резкий привкус подобно мокрой тряпке осел на языке.
– Что такое?
– Ой… – простонала Сара и наклонилась к кухонному крану прополоскать рот. – Оно испортилось. Вино испортилось.
Джеб поднес бокал к носу и нахмурился:
– Пахнет, как уксус.
– Да, – согласилась она и хлебнула еще воды.
– Прости, видимо, я передержал его.
Когда Сара закрывала кран, раздался телефонный звонок. Она улыбнулась, пожав плечами, и подошла к аппарату. На определителе высветился номер Джеффри. Она не стала поднимать трубку.
– Это Сара… – начал голос из автоответчика. Господи, какую же кнопку надо нажать?..
– Сара, – сказал Джеффри, – сейчас мне пришлют списки больных из Грейди…
Она вытащила штепсель питания, оборвав Джеффри на полуслове, и с улыбкой повернулась к Джебу:
– Извини.
– Что случилось? – спросил он. – Ты, кажется, работала в Грейди?
– В прошлой жизни, – ответила она, подняла трубку, слышала там тон набора и положила ее на стол.
– О! – произнес Джеб.
Сару рассмешило комичное выражение на его лице. Ей постоянно хотелось сплюнуть, чтобы избавиться от привкуса во рту. Она подошла к столу и начала доставать продукты.
– Смотри, какие у меня тут деликатесы. Жареная говядина, цыпленок, индюшка, картофельный салат. – Она замолчала, заметив его взгляд. – Чего ты?
Джеб покачал головой:
– Ты такая красивая…
Сара раскраснелась от неожиданного комплимента.
– Спасибо, – промолвила она, вынимая буханку хлеба. – Тебе с майонезом?
Он кивнул, не переставая улыбаться. В его глазах отражалось чуть ли не благоговение, от чего Саре становилось неловко.
Чтобы разрядить атмосферу, она попросила его поставить музыку.
Джеб покорно повернулся к стереоустановке. Сара готовила сандвичи, пока он водил пальцем по коллекции дисков.
– У нас одинаковые вкусы в музыке.
Сара довольно улыбнулась. Она разрезала сандвичи пополам, когда заиграла мелодия – старый альбом Роберта Палмера.
– Потрясающее качество, – оценил Джеб. – Объемное звучание?
– Да, – ответила Сара.
Джеффри установил колонки по всему дому, даже в ванной, чтобы беспрепятственно наслаждаться музыкой. Иногда при свечах под расслабляющий мотив они принимали поздно вечером ванну.
Сара поставила тарелки по разные стороны кухонного стола. Подождала, пока подойдет Джеб, затем села, поджав под себя ногу.
– Я давно не слушала эту запись.
– Да, довольно старая, – согласился он, откусывая сандвич. – Моя сестра ставила ее без конца. "Малышка Салли танцует хали-гали". Ее так и звали, Салли.
Сара слизнула с пальца майонез, надеясь заглушить вкус вина.
– Я не знала, что у тебя есть сестра.
Джеб достал из заднего кармана бумажник.
– Недавно умерла, – сказал он, перебирая фотографии. Выбрал одну и протянул Саре. – Вот посмотри.
Саре показалось странным упоминание о смерти сестры. И все же она взяла снимок, на котором была девушка в костюме группы поддержки. На лице улыбка. Очень похожа на Джеба.
– Симпатичная, – сказала Сара, отдавая ему фото. – Сколько ей было лет?
– Едва исполнилось тринадцать, – ответил он, задержав взгляд на снимке, и вставил его в прозрачный кармашек бумажника. – Ее рождение стало сюрпризом для родителей. Мне уже исполнилось пятнадцать, когда она появилась. Мой отец как раз принял духовный сан.
– Он был священником? – спросила Сара, дивясь, что так долго встречается с Джебом и первый раз об этом слышит.
Она могла поклясться, он говорил ей, что его отец – электрик.
– Проповедником-баптистом, – уточнил Джеб. – Он твердо верил в силу Бога излечить любой недуг. Я рад, что его вера помогла ему пробиться в жизни, но… – Джеб пожал плечами. – От некоторых вещей невозможно избавиться. И есть такое, что уже никогда не забудешь.
– Мне жаль твоей потери, – сказала Сара, понимая, что значит "невозможно избавиться".
Она посмотрела на сандвич и подумала, что сейчас не лучшее время жевать его. Желудок требовал еды, но она подавила ощущение голода.
– Это произошло очень давно, – наконец произнес Джеб. – Я вспомнил о ней сегодня, потому что в нашем городе такое творится…
Сара не знала, что ответить. Она устала от смертей. Ей не хотелось никого утешать. Она позвала Джеба на свидание, чтобы развеяться, забыться, а не думать об этом ужасе снова.
– Чем хочешь запить? – Она поднялась и пошла к холодильнику. – У меня есть кола, кул-эйд, апельсиновый сок.
Сара открыла дверцу, и чмокнувший звук показался ей знакомым. Странно знакомым. И тут ее осенило. Обитые резиной двери неотложки в Грейди производили точно такое же чмоканье. Раньше Сара не проводила такой параллели.
– Мне колу, – сказал Джеб.
Сара порылась в холодильнике, раздвигая бутылки, остановила руку на красной фирменной банке. И вдруг ощутила головокружение, словно в легких было слишком много кислорода. Она закрыла глаза, чтобы не потерять равновесия, и снова оказалась в неотложке. Двери открылись, издав привычное чмоканье. На каталке ввезли девушку. Ей поставили капельницы, в горло засунули трубку для дыхания. Девушка находилась в состоянии шока, зрачки расширены, тело горячее. Выкрикнули температуру – тридцать девять и пять. Кровяное давление было сильно повышено. Из нее лилась кровь, между ног.
Сара попыталась остановить кровотечение. У девушки начались судороги, слетели иглы капельниц, опрокинулся поднос с инструментами у ног. Сара прижала девушку своим телом, чтобы она не нанесла себе большей травмы. Приступ резко прекратился, и Сара подумала, что девушка умерла. Однако пульс легко прощупывался. Рефлексы ослабли, но не пропали.
Осмотр промежности показал, что девушке только что сделали подпольный аборт. Матка разодрана, стенки влагалища исцарапаны. Сара сделала что смогла, но урон уже был нанесен. Дальше все зависело от организма.
Прежде чем говорить с родителями, Сара сходила к машине переодеть рубашку. Она нашла их в комнате ожидания и сообщила прогноз. Она правильно подбирала слова: "будем надеяться", "состояние критическое, но стабильное". Только вот девочка не справилась с борьбой за жизнь. Через три часа с ней случился еще один приступ, полностью парализовавший мозг.
На тот момент тринадцатилетняя девушка была самой юной, кого не смогла спасти Сара. Когда умирали другие люди, Сара с трудом переносила потерю, но их смерти не казались столь неожиданными. Потрясенная трагедией, она шла в комнату ожидания. Родители девушки ужаснулись не меньше. Они не знали, что их дочь была беременна. Думали, она девственница. Они не могли понять, как их девочка могла забеременеть, не то что умереть.
– Моя малышка, – прошептал отец. Он повторял эти слова без конца, тихим от горя голосом. – Моя малышка.
– Вы, должно быть, ошиблись, – сказала мать.