– Так если спать не дать, они зубами в горло могут вцепиться… и вцеплялись уже, кстати.
– А зачем спящих трогать?
– Они ж спать ложатся, где захотят, – пояснил сержант, – в туалете, на мостовой, в лифте, на дискотеке… пачками падают, а нам их забирать.
– Что же я про эту бяку ничего не слыхал? – удивился следователь.
– Это ж не героин. Новинка наркорынка. Ничего, – "успокоил" Палыч, – через полгода от нее у всех головы заболят. Никакие народные средства не помогут.
– А эффект привыкания есть? – спросил врач. Сержант пожал плечами:
– Новая же, зараза. Неизученная…
Резкий звук дверного звонка заставил всех вздрогнуть от неожиданности.
– Гостей ждем, Андрей Иванович? – тихо спросил следователь.
– Н-нет, – растерянно протянул Глебов, – у меня гостей вообще…
– Андрей Иванович, – также тихо продолжил следователь, – давайте прогуляемся, дверь откроем… только без эмоций, пожалуйста.
Они вышли в коридор, протиснулись мимо оцепеневших понятых. Следователь буквально вдохнул Андрею в ухо:
– По плечу когда хлопну – шаг влево, лады? А потом вас здесь как будто совсем нет…
– На пол лечь, что ли?
– А хоть на потолок. Так, открываем…
Глебов осторожно потянул на себя дверь. За ней стоял очень серьезный мальчик лет пяти-шести. Он уверенно вошел в квартиру и остановился у колена одного из понятых:
– Деда, – сказал мальчик, – баба сказала, что менты – ментами, а таблетки ты пить должен вовремя.
Понятой посерел.
– Грубовато, конечно, – согласно кивнул эксперт, – но общая идея устами младенца выражена верно. Владимир Ильич – не пора ли нам "пора"? Я тут нового чего-то вряд ли найду… даже с Палычем на пару. Дездемону Юра к себе заберет.… Поехали?
– Ну, раз ты считаешь, что здесь больше нечего делать… – следователь тяжело вздохнул, – давай понятых на кухню, пусть ментам бумажки подписывают. Палыч, иди, грей свой тарантас. Юра, спящая красавица – твоя. К завтрему оформишь?
Врач что-то пробурчал, махнул рукой своим богатырям и отошел в сторону.
Все это время Андрей стоял у входной двери, мешая санитарам выносить убитую, потом выпускал понятых, так и не признавших его, за своего соседа. Ушел и снова вернулся сержант – "за спичками". ("Что, без спичек зажигание пропадает?" – съязвил эксперт).
– Андрей Иваныч, – следователь уже стоял в коридоре, крутя в пальцах незажженную сигарету, – а поедемте с нами, а? Время еще не позднее, а у меня к вам вопросов куча…
– У меня есть выбор? – с трудом улыбнулся Глебов.
– Честно говоря – нет. Но добровольная помощь следствию и все такое – безусловно, приветствуется.
– С собой что брать?
– Пока только документы: паспорт, еще что-нибудь…. В принципе, паспорта достаточно.
– Звонок другу можно сделать?
Следователь поморщился:
– Ну, что вы, в самом деле…. Нам с вами столько бумаги перевести надо. Успеете другу наябедничать на злых ментов, честное слово!
– Хорошо бы замок снять для экспертизы, – между ними встал эксперт, – у меня и отвертка подходящая с собой имеется.
– А квартира, пока я у вас … буду, открытой останется?!
– Соседям не доверяем, а, Андрей Иваныч? – улыбнулся следователь, – ладно, Виталик, завтра замок снимешь. Все равно на нем следов нет. Сам сказал.
– Можно, в принципе, вообще не снимать. Осмотр был, все зафиксировано-запротоколировано… это я так предложил – из служебного усердия.
– Ладно, – следователь вышел из квартиры, – Езжай с Палычем. Сначала в отдел, потом к этому сексопатологоанатому – поторопи с результатом, а то он неделю копаться будет…. А вы, Андрей Иваныч, составьте мне компанию.
Глебов пожал плечами и вышел вслед за полицейскими из квартиры, привычно хлопнув дверью.
В машине ни о чем не разговаривали, да и приехали быстро – райотдел полиции оказался в том же микрорайоне, что и квартира Глебова.
Следователь открыл ключом дверь в кабинет, показал рукой – прошу, мол. Андрей тяжело вздохнул и вошел.
– Ничего не поделаешь, Андрей Иванович, – заметил его состояние следователь, – раз уж попали в такую ситуацию, придется хлебнуть нашего бюрократизма по полной. Или вы торопитесь вернуться домой – на кроватке поваляться?
Глебова аж передернуло. Следователь улыбнулся:
– Теперь у вас проблема – где ночевать…. Домой возвращаться неохота, так? Могу помочь – у нас в отделе замечательный, только что отремонтированный обезьянник…. Ну, шучу, конечно! Раздевайтесь, садитесь на этот стул, доставайте сигареты. Нам с вами надо сухим казенным языком изложить на бумаге все, что может быть интересно моему начальству.
– Что излагать-то?! Вернулся домой, а дома – труп!
– Это только так кажется, что вам нечего рассказать. К концу беседы вы, честное слово, удивитесь, сколько тут наговорили. Но начнем, давайте, с ваших паспортных данных. Паспорт не забыли, надеюсь?
Глебов вытащил паспорт из кармана и отдал следователю.
– Глебов Андрей Иванович, – почти по складам прочитал следователь. – Все сходится.
– А вас как зовут? – угрюмо спросил Глебов.
– Я ж у вас в квартире представился. И вам, и понятым.
– Извините, прослушал… Не до того было.
– Понимаю, извиняю. Владимир Ильич. Фамилия – не поверите – Миленин. Вот вы уже и улыбаетесь! Ну что, работаем?
Начало заполнения протокола вышло вялым. Анкетные данные Глебова составить конкуренцию фамилии следователя не смогли. Споткнулись только на прописке. Андрей стыдливо рассказал историю своего появления в Чкалове, следователь поудивлялся немного, записал на листочке московский телефон тещи, мобильный жены, пообещал завтра же прояснить ситуацию.
Дальше все опять пошло скучно, деталями не изобиловало – приехал, зашел, обнаружил…
– А еще у кого-нибудь есть ключи от квартиры?
– Есть, конечно, – ответил Андрей и тут же спохватился, – то есть раньше были у соседей.
– А сейчас?
– А сейчас – нет. Перед самым отъездом на вахту сломался замок. Я его заменил и уехал на полтора месяца.
– А ключи…
– Вот они, на связке. Все пять.
– Интересно девки пляшут…, – удивился Владимир Ильич, – а эксперт, вон, целое сочинение написал про то, что над замком никто насилие не совершал! Придется его и впрямь завтра снимать на экспертизу. Ладно…. Девушка эта вам хоть как-то знакома?
– Чем угодно могу поклясться, что никогда…!
– Тихо, Андрей Иваныч, тихо! Запишем без клятв: "С пострадавшей не знаком, ранее ее никогда не видел"…. Так пойдет?
– Пойдет…
Следователь еще битый час задавал самые разные вопросы, но на два главных – как девушка оказалась в квартире и кто она вообще такая – от Глебова ответа так и не получил.
– Может, она родственница ваша? – выдвигал он очередную гипотезу, на что Глебов только показывал связку ключей, и все начиналось сначала.
– Ну ладно, – выдохся, наконец, Миленин, – а где замок покупали? В магазине или на рынке?
– Тут вот какое дело, – начал было Глебов, но его прервал телефонный звонок. Следователь взял трубку, поднес к уху, привычно представился и вдруг замолчал на полуслове. Его глаза полезли из орбит, рот перекосился от явного потрясения.
– Да вы что! – только и смог выдавить из себя он, положил трубку мимо аппарата и медленно поднялся из-за стола, – Андрей Иваныч, в коридоре подождите, я сейчас вернусь.
Он тщательно запер за Глебовым дверь кабинета, махнул рукой в сторону скамейки у окошка дежурного, и почти бегом направился на второй этаж, перепрыгивая через две ступеньки.
Сигареты Андрей забыл в кабинете, но за последний час они со следователем так накурились, что несвежий воздух дежурки воспринимался, словно морской бриз. Андрей сел на жесткую скамейку. В голове крутилась не до конца оформленная мысль – решение этого проклятого ребуса с ключами. Если замок не взломан, открыть его можно подбором ключа, тут даже Холмсом быть не нужно. Вот только подбор – дело либо долгое, либо случайное. Жулик бы квартиру примитивно обокрал. Парочка для любовных утех вряд ли стала бы заходить в первый попавшийся подъезд и проверять на удачу все замки подряд, пока дверь его квартиры не открылась. Следовательно, девушка оказалась там именно потому, что ее туда кто-то специально привел. Только дверь открыли-то как?
– Кипит мой разум возмущенный, – процитировал Глебов, – кто ж знал, что такое бывает на самом деле – кипение возмущенного разума…
Он встал с сиденья и стал рассеянно прогуливаться по узкому коридорчику, не замечая косых взглядов дежурного по райотделу. В голове снова и снова прокручивались сцены того злополучного отъезда на вахту, особенно начиная с момента, когда Андрей уже с сумкой в руках обнаружил, что замок закрываться ключом отказался наотрез.
– Я удивился, – бормотал про себя Глебов, – потом расстроился. Потом посмотрел на часы и ужаснулся – до самолета оставалось два часа! А, главное, квартиру не оставить никак – дверь-то не закрывается! То есть, даже в магазин за замком не сбегать. Соседи – сплошь пенсионеры, что сходить, что присмотреть за квартирой – без толку. И тут за окном идет этот самый студент… Саша… или Витя… в очках, типичный ботаник. Из соседнего дома. Я ему чуть не силком деньги в руку сунул – выручай, студент, одна надежда на тебя! Сдачу оставь себе… вот такой замок купи, пожалуйста! Студент… ботаник… замок…
От предчувствия близкой разгадки заломило в висках. Следом пришла мысль, что прошел почти целый день кошмара, а он так и не удосужился позвонить бывшей жене. Кто же еще поможет в такой ситуации, тем более, что несчастье произошло на тещиной территории! Пусть подключает связи, а то промурыжат здесь энное количество времени, да еще на работу сообщат. Как такое понравится начальству – неизвестно. Может, совсем не понравится…
Глебов достал телефон, начал снимать блокировку.
– Здесь звонить нельзя! – раздался раздраженный голос дежурного по райотделу.
– Почему? – удивился Андрей.
Внятно объяснить, почему звонить из райотдела нельзя, дежурный не смог, чем оскорбился еще больше. Из его путаной речи Глебов смутно уловил лишь то, что без следователя ему нельзя ни звонить, ни выходить на улицу, ни бродить туда-сюда по коридору. И вообще, нормальные люди в полиции сидят, тихо и аккуратно, а если некоторые не умеют себя вести, так их и поучить можно…
Чтобы не спровоцировать "учебу", Глебов послушно убрал телефон и сел на скамейку.
Через пару минут входная дверь с грохотом распахнулась, и в коридор влетели два закамуфлированных полицейских.
– Где этот урод? – спросили они дежурного, огляделись и прямым ходом направились к Глебову.
– Ну, что, маньяк! – заорал тот, что пониже, – Это тебе не девок душить беззащитных!
– Настал час расплаты, мразь! – подхватил тот, что повыше, – на, получай!
На ошеломленного Андрея посыпались чудовищной силы удары. Он свалился на пол, но полицейские продолжали бить его ногами, словно играли в футбол. Инстинктивно прикрывая руками лицо, Глебов растерянно лепетал "не надо, ребята", но скоро его сил не осталось даже на этот лепет.
Наконец полицейские выдохлись.
– Живой? – спросил один другого.
– Что ему сделается, маньяки живучи как черти, – авторитетно сказал подошедший дежурный, – дальше-то что?
– В предвариловку оттащим. Таких в камере сильно любят… во всех смыслах! – захохотал отдышавшийся "футболист", – к завтрашнему допросу будет готов все выложить.
Полицейские подхватили теряющего сознание Андрея под руки и почти волоком потащили на выход.
– Мужики, – крикнул вслед дежурный, – тут из маньяка мобильник выпал!
– Забирай как трофей, – ответили ему, – смертникам мобилы без надобности – с того света еще никто не дозванивался!
Весь путь до камеры Глебов ощущал себя, как во сне. Его закинули в какую-то машину между жесткими сиденьями, через некий промежуток времени вытащили за шиворот и кинули на асфальт, еще раз, но уже без вдохновения, попинав каменными ботинками. Потом ему выворачивали карманы, выдергивали шнурки из кроссовок, снова били – уже за непонятливость и плохую реакцию на команды, дважды надевали наручники и снова их снимали…
Когда за спиной с лязгом захлопнулась дверь камеры, Глебов медленно сполз по стене и беззвучно заплакал…
Вечер, переходящий в утро
– А культурные люди, когда в гости приходят, первым делом здороваются, – донесся откуда-то сверху молодой веселый голос, – или на воле сейчас здоровкаться не модно? Слышь, дядя, это я к тебе обращаюсь!
– Борзой баклан попался, – ответили первому из дальнего угла, – надо бы вразумить…
– Какой базар! Сейчас и начнем. Все равно делать нечего…
Глебов слушал разговор и не верил, что все это относится именно к нему. К нему! И вообще – он попал в тюрьму!
– Чего молчим, дядя, – снова спросили сверху, – типа, глухонемой?
Сильные жесткие пальцы подцепили подбородок и бесцеремонно дернули вверх. Андрей открыл глаза и задохнулся от ужаса, натолкнувшись на безжалостный мутно-голубой взгляд здоровенного парня в майке с надписью "футбольный клуб ЦСКА".
– Братва, – сказал прямо в лицо Глебову парень, – а я сейчас удивился. Наш дядя плачет!
– Может, это не дядя, а тетя? – засмеялись в дальнем углу.
– А что? Прикол, – согласился парень, – Был дядя. Стал тетей. Так бывает. Некоторым даже нравится – краситься начинают, носик пудрить…. Ты из таких? Можем утешить. Не боись, нас в хате всего семеро – выдержишь.
Из-за его спины выглянул другой парень, по виду – близнец. Он присел на корточки, оскалился:
– Слышь, Шарап, а вдруг он каратист? Сейчас покрошит нас тут…
– Кто, этот?! Да он кирпич с земли не подымет – обделается от натуги! Ладно, баклан, отдохнул у параши чуток, пора и делом заняться. Пацаны второй месяц без баб маются – ты вовремя.
Близнец зашелся веселым смехом, его поддержали из угла. Глебов почувствовал, что напрочь потерял связь с реальностью…
– Ребятки, – в наступившей тишине прошелестел чей-то шепот, – хватит над человеком измываться. Пока. Ну, плачет – может, у него горе какое-нибудь приключилось…, кошелек потерял, или там ботинки жмут. Вы идите, в картишки перекиньтесь, а я с гостем поболтаю – люблю свежие новости с того света. С воли, в смысле.
Близнецы тут же исчезли, уступив место маленькому сморщенному лысому азиату с глазками-щелочками.
– Поднимайся, мил человек, – продолжил азиат, – что ты, в самом деле, у параши-то расположился? Сейчас мы с тобой разговоры поразговариваем, а тогда уж видно будет – случайно ты тут сел, или это твое место по жизни…. Ну, пошли, пошли в мой кабинет.
Глебов зашарил руками по стене в поисках опоры, приподнялся, качнулся, но устоял. Избитое тело властно напомнило о себе, боль несколько прояснила разум. Он пошел следом за азиатом, аккуратно присел на указанный краешек кровати, вздохнул со всхлипом, как мог, собрался.
– Ты на этих ребят обиды не держи, мил человек, – сказал азиат, усаживаясь поудобнее, – давно сидим, развлечений, сам понимаешь, маловато…. Ты сам-то кто будешь?
– Я ничего не понимаю, – с горечью ответил Глебов, – ничего не понимаю…. Почему я здесь?! За что?! Извините, как вас зовут?
– Называй меня дядя Яким.
– А по отчеству?
Азиат всплеснул руками:
– Откуда у бедного старого казаха Якимки отчество! Его даже прокурор не знает, а уж прокурор-то знает все на свете…. Ты зови меня так, без отчества: просто – дядя Яким. Я привык, не обижаюсь. Вон, эти охламоны даже дедом Якимом называют – для них-то я точно дед…. Да что это мы все обо мне, да обо мне! Тебя-то как звать-величать?
– Андрей. Отчество, думаю, тоже ни к чему.
– Раз так думаешь, спорить не буду, – кивнул головой азиат, – Кто по жизни будешь?
– Да так – работаю на московского дядю электромонтажником в одной фирме.
– Значит, и точно баклан, не деловой, – покачал головой дядя Яким, – книжек много прочитал?
– Каких книжек? – оторопел Андрей.
– Художественных, исторических, не знаю, какие еще бывают?
– Ну…, как все, – Андрей пожал плечами, сморщился от боли.
– Как все, – усмехнулся собеседник, – Шарап! – он чуть повысил голос, рядом тут же возникла громадная фигура, – Ты, сколько книжек за свою жизнь прочитал?
– Делать мне больше нечего, – фыркнул парень, – пусть книжки интеллигенты всякие читают.
– А ты говоришь – "как все", – повернулся к Глебову дядя Яким.
Андрей зябко передернул плечами, старик улыбнулся:
– Понимаю, настроение у тебя, мил человек, неважнецкое. Жил ты себе с той стороны забора, про зону только в книжках читал, сериальчики смотрел…, уж не знаю, надолго к нам или нет, а раз попал – веди себя любезно. Пословицу про монастырь и устав слыхал? Тут она в самый раз оказывается.
– Да я и не ломаюсь, – грустно сказал Андрей, – просто не знаю ничего…
– Это мы тебе быстро объясним, – дядя Яким прищурился и неожиданно стал очень похож на плохо побритого кота аккурат после марта, – а пока можешь сделать доброе дело? Лично мне.
– Что смогу…
– Дело-то для начитанного человека, вроде тебя, плевое. Заспорили мы тут на днях в компании, а кто прав – так и не знаем. Сидим давно, все анекдоты наизусть выучили, в газетах даже про адрес редакции читаем – короче, тоскуем помаленьку. А тут новый человек, грамотный по виду…
В дальнем углу камеры громко фыркнули, но старик невозмутимо продолжил:
– Дело вот в чем: были в старину люди такие – варяги. А еще были викинги…
– Были, – кивнул головой Андрей.
Азиат продолжил:
– Одни говорят, что это разные люди, другие – что одни и те же, просто название разное. Что скажешь?
Глебов пожал плечами:
– Честно говоря, сам толком не знаю. Что-то читал, где-то слышал…
– Вот и расскажи, что знаешь. Нашим недоучкам полезно будет.
Андрей помолчал, собираясь с мыслями. Переход от собственных переживаний к седой старине давался нелегко, но Глебов понимал – идет проверка, ее надо пройти и не завалить.
– По-моему, варяги – это собирательное название народов, живших по берегам Балтийского моря на землях теперешних Германии, Польши, Прибалтики. Были они в большинстве своем славянских корней, говорили на понятных друг другу языках, поэтому и звали их вождей к нам на Русь, как тех же Рюриков. А викинги – это название воинов Дании, Швеции и Норвегии, поклонявшихся своему богу Одину…. По-моему, так.
– Хорошо, – одобрил дядя Яким, – что еще про них знаешь?
– Да все вроде, – растерянно пробормотал Андрей, – и в этом-то не сильно уверен…
– А жили они как? – настаивал на продолжении рассказа старик, – какие порядки были? Чем отличались?