Она подошла ближе, продолжая наблюдать за возбужденной толпой, разражавшейся то аплодисментами, то стонами разочарования, по мере того как очередной игрок срывал кон или проигрывал. Когда-то она сама начинала свою карьеру в качестве подходного в команде одного из лучших в стране катал. Такой шулер мог крутить свои делишки практически в любом городе и через час после начала уйти по меньшей мере с двумя "кусками" в кармане, причем лохи оставались бы в уверенности, что им просто не повезло. Этот катала работал отлично, и по вполне понятной причине: его готовил тот же самый специалист, который в свое время тренировал и ее. Опытным взглядом она сразу же определила, что он пользуется хорошо известной ей техникой передергивания, подкладывая одну карту под другую и закрывая необходимую ему для выигрыша даму другой картой в самый критический момент раздачи, – в этом и заключалась основная идея этого шулерского приема.
Главная задача в игре в "три листика", как и в игре в наперстки, на которой она основана, – найти и вытащить даму из трех лежащих на столе карт после того, как катала перемешал их с умопомрачительной быстротой. Проделать это было невозможно, поскольку дамы уже не было на столе в момент, когда лох пытался догадаться, какую карту открыть. А затем, за секунду до того, как выяснялось "истинное" местоположение дамы, катала незаметно подменял одну из карт на столе дамой из рукава и демонстрировал всем, где она якобы находилась все это время. Этот простой трюк позволял кидать любых лохов, от маркизов до моряков, во все времена, с тех пор как люди стали играть в карты.
Женщина встала позади мусорного бака, встретилась глазами с кем-то в толпе и надела большие солнцезащитные очки. Минуту спустя внимание стоявшего на стреме разводящего было полностью поглощено симпатичной девицей в мини-юбке. Она наклонилась прямо напротив него, собирая с тротуара рассыпанную мелочь и демонстрируя при этом свою аппетитную попку и красные трусики, которые нисколько не прикрывали ее ягодицы. Разводящий, несомненно, решил, что ему здорово повезло. Однако, как и в случае с лохами-прохожими, везением тут и не пахло. Женщина заранее заплатила девице в мини-юбке, чтобы та начала собирать специально рассыпанную мелочь, когда она подаст ей сигнал, надев очки. Эта примитивная техника отвлечения внимания срабатывала на мужчинах с тех пор, как женщины стали носить одежду.
Четыре быстрых шага вперед – и женщина оказалась в самом центре толпы, энергично и небрежно раздвигая собравшихся, а пораженному качку оставалось лишь наблюдать за ней.
– Так! – рявкнула она, доставая удостоверение. – Предъявите документы! – И ткнула длинным пальцем в грудь катале, низенькому и толстенькому мужчине средних лет, с небольшой черной бородкой, яркими зелеными глазками и довольно проворными ручонками. Он не отрываясь смотрел на нее из-под козырька своей бейсболки, пока медленно доставал бумажник из кармана пиджака. – Ну, ребята, игра окончена, – объявила женщина, распахивая свою куртку, чтобы всем был виден серебряный жетон, прицепленный к поясному ремню. Многие из собравшихся тут же начали сдавать назад. Нарушившей спокойствие женщине было на вид лет тридцать пять. Высокая, широкоплечая и узкобедрая, с длинными рыжими волосами, она была одета в черные джинсы, зеленый свитер с высоким воротом и короткую кожаную куртку. Когда она говорила, у нее на шее напрягалась тонкая жилка. Небольшой и почти незаметный красный шрам, по форме напоминающий рыболовный крючок, красовался под ее правым глазом, но сейчас был спрятан под темными очками. – Я сказала, игра закончена! Забирайте свои ставки и исчезайте! – Голос ее стал на октаву ниже.
Она уже успела заметить, что ставки исчезли со стола в тот момент, когда она только начала говорить. И прекрасно знала, куда они делись. Катала и впрямь был настоящим профессионалом – он среагировал на изменение ситуации мгновенно и тут же взял под контроль то, что только и имело сейчас какое-то значение: деньги. Толпа отхлынула, даже не озаботившись своими пропавшими ставками.
Качок-вышибала нерешительно шагнул вперед, к нарушительнице спокойствия, но тут же замер на месте, словно пригвожденный ее взглядом.
– Даже и не думай, – сказала она. – Таких жирных просто обожают в федеральных тюрягах. – Она смерила его похотливым взглядом. – На сей раз они заполучат и впрямь аппетитную "телку".
Нижняя губа качка начала подрагивать, и он отступил назад, как будто пытаясь раствориться в стене. Она приблизилась к нему:
– Вот-вот, мальчик. Когда я говорю – исчезни, я именно это и имею в виду!
Вышибала бросил нервный взгляд на напарника.
– Проваливай, – сказал тот. – Я потом тебя найду.
Когда качок смылся, женщина проверила документы каталы и ухмыльнулась, возвращая их, а потом поставила его к стене и обшарила. Взяла со стола карту, повернула ее, чтобы он мог видеть даму пик.
– Кажется, я выиграла.
Катала пораженно смотрел на карту.
– С каких это пор федералы занимаются азартными играми? У нас тут никакого надувательства, это ж просто игра случая…
Она положила карту обратно на стол.
– Хорошо еще, что эти лохи не подозревают обо всех "случаях" вашей игры. Может, мне следует пойти и просветить кое-кого из них – тех, что поздоровее, и им, возможно, захочется вернуться и свернуть тебе шею.
Он посмотрел на даму пик.
– Ладно, ты выиграла. Давай говори, сколько с меня причитается. – И он вытащил из заднего кармана брюк пачку купюр.
В ответ она достала свое удостоверение, сняла с пояса жетон и бросила все это на стол. Он всмотрелся в них повнимательнее.
– Давай, давай, – подбодрила она. – У меня нет от тебя секретов.
Он поднял брошенные вещи. "Удостоверение" отнюдь не удостоверяло ее принадлежность к правоохранительным органам. Под пластиковой обложкой была членская карточка клуба "Костко". Жетон был жестяным и оказался значком с рекламой немецкого пива.
Его глаза расширились, когда она сняла с себя темные очки, – он сразу узнал ее.
– Аннабель?!
– Лео, какого черта ты тут делаешь? – спросила Аннабель Конрой. – Крутишь "три листика" в этом сраном подобии города, да еще с компанией тупых неудачников?
Лео Рихтер пожал плечами и широко улыбнулся:
– Времена нынче тяжелые. А ребята вполне приличные; немного, конечно, зеленые, но быстро учатся. А "три листика" никогда нас не подводили, ведь так? – Он помахал пачкой денег, прежде чем сунуть их обратно в задний карман. Потом недовольно нахмурился: – Это рискованная затея – выдавать себя за копа.
– Я вовсе и не заявляла, что я коп. Это они сами доперли. Вот поэтому-то мы и остаемся на плаву, Лео. Если у тебя хватает нахальства, люди сами додумывают все, что нам нужно. Кстати, с чего это ты решился дать взятку копу?
– Потому что знаю по собственному скромному опыту, что это достаточно часто помогает, – ответил Лео, выуживая сигарету из пачки, которую достал из нагрудного кармана рубашки, и предлагая ей тоже закурить.
Она отказалась и деловито осведомилась:
– И сколько ты сшибаешь с этого представления?
Лео глянул на нее подозрительно, прикуривая "Винстон", затем затянулся и выпустил дым через ноздри двумя струйками, немного напоминавшими ядовитые выбросы из заводских труб, поднимающиеся у них над головами.
– Это все еще надо поделить. У меня ведь сотрудники имеются, следует и о них заботиться.
– Сотрудники! Скажи еще, что ты им и пособие по безработице выплачиваешь! – И прежде чем он успел ответить, добавила: – Я теперь такой мелочевкой не занимаюсь, Лео. Так сколько? У меня есть причина этим интересоваться, хорошая причина. – Она скрестила руки на груди и прислонилась спиной к стене, ожидая ответа.
Он пожал плечами.
– Обычно мы обрабатываем по пять городишек за один заезд, работаем по шесть часов в день. В приличном месте имеем чистыми три-четыре штуки. Тут полно всяких членов профсоюза – они прилично зарабатывают, и у них вечно чешутся руки от желания спустить свои денежки. Но отсюда мы скоро сматываемся. Тут у них готовятся большие увольнения, а нам вовсе не нужно, чтобы слишком многие нас помнили в лицо. Да что мне тебе все это объяснять, сама ведь знаешь. Мне остается шестьдесят процентов от чистого дохода, но расходы нынче тоже немалые. У меня отложено около тридцати "кусков". До зимы надо удвоить эту сумму. Это поможет продержаться некоторое время.
– Только некоторое, насколько я тебя знаю. – Аннабель Конрой взяла со стола свой пивной значок и карточку "Костко". – А тебя не интересуют настоящие деньги?
– В последний раз, когда ты задала мне такой вопрос, в меня стреляли.
– В нас стреляли. Потому что ты оказался слишком жадным.
Теперь уже они не улыбались.
– И что ты предлагаешь? – спросил Лео.
– Расскажу, когда провернем пару мелких дел. Надо немного потренироваться, перед тем как браться за крупное.
– Крупное дело! Да кто теперь за такие берется?
Она склонила голову набок и уставилась на него сверху вниз – высокие сапоги на шпильках увеличили ее рост до пяти футов одиннадцати дюймов.
– Я берусь. А по правде сказать, никогда от них и не отказывалась.
Тут он заметил ее длинные рыжие волосы.
– В последний раз, когда я тебя видел, ты, кажется, была брюнеткой, а?
– Я меняю внешность по собственному усмотрению.
По его лицу скользнула улыбка:
– Ты все та же, прежняя Аннабель.
Ее взгляд потяжелел.
– Не та, прежняя. Лучше. Так ты в деле?
– А риск высокий?
– Высокий, но и выигрыш тоже.
Невдалеке вдруг разрывающими уши децибелами заорала автомобильная сигнализация. Ни Лео, ни Аннабель и бровью не повели. Мошенники такого уровня, если теряют контроль над собой в подобных обстоятельствах, находят пристанище либо в пенитенциарных заведениях, либо в могиле.
Лео наконец моргнул.
– О'кей, я в деле. Что теперь?
– Теперь надо подобрать еще парочку людей.
– Набираем сплошных звезд? – Глаза его заблестели.
– Крупное дело стоит того, чтобы набрать самых лучших. – Она взяла со стола даму пик. – За то, что я вытащила даму из твоей "чудесной" колоды, ты оплатишь наш сегодняшний ужин.
– Боюсь, тут поблизости нет приличных ресторанов.
– Не здесь. Мы летим в Лос-Анджелес. Через три часа.
– Через три часа! Я еще и вещи не собирал! И билета у меня нет.
– Он в левом кармане твоего пиджака. Я его туда сунула, когда тебя обыскивала. – Она изучающе осмотрела среднюю часть его туловища, чуть подняв бровь: – А ты поднабрал вес, Лео.
Она повернулась и пошла прочь. А Лео проверил содержимое своего кармана и обнаружил там билет на самолет. Потом собрал карты и побежал за ней.
"Три листика" пока что отправились на каникулы. Впереди – крупное дело.
Глава 3
За ужином в тот же вечер в Лос-Анджелесе Аннабель выложила Лео все подробности своего плана, включая роли двух помощников, которых предстояло привлечь.
– Звучит неплохо, но разве это действительно крупное дело? Об этом ты ничего не говорила.
– Всему свое время, – ответила она, вертя в руках бокал и скользя взглядом по шикарному залу, автоматически выискивая потенциальных лохов.
Расслабься и выбери себе болвана. Она отбросила с лица прядь выкрашенных в рыжий цвет волос и на миг встретилась глазами с парнем, сидевшим через три столика от них. Этот тип весь последний час бросал страстные взгляды в сторону Аннабель в маленьком черном платье и вообще подавал ей всяческие сигналы, в то время как его подружка, униженная и обиженная, молча исходила злобой. Вот и сейчас он медленно провел языком по губам и подмигнул ей.
Ну что, умница, пороху не хватает?
Лео прервал ее мысли:
– Слушай, Аннабель, я ведь не проболтаюсь. Черт побери, я ж притащился сюда за тобой!
– Точно, но за мой счет.
– Так мы ж партнеры. Можешь мне все рассказать.
Ее взгляд скользнул ему за спину, и она допила свой бокал каберне.
– Лео, не волнуйся. Даже ты не самый ловкий лжец.
К ним подошел официант и передал ей визитную карточку.
– Это вон от того джентльмена, – сказал он, показывая на парня, строившего ей глазки.
Аннабель взяла карточку. На ней было написано, что этот человек – продюсер. На обороте было указано, какую именно сексуальную фантазию он хотел бы воплотить в жизнь вместе с ней.
Отлично, мистер продюсер! Ты сам на это напросился.
На пути к выходу она задержалась у стола, за которым сидели пятеро жирных типов в костюмах в полоску. Сказала им что-то, и они все засмеялись. Она погладила одного по голове, а другого, человека лет сорока с седыми висками и жирными плечами, чуть ущипнула за щеку. Они снова засмеялись, когда Аннабель сказала им еще что-то. Потом она села за их стол и минут пять поболтала. Лео с любопытством наблюдал за ней, а Аннабель уже встала из-за стола и проследовала мимо него к выходу.
Когда она проходила мимо стола продюсера, тот заулыбался:
– Эй, бэби, обязательно позвони мне. Да-да, я буду ждать. Ты такая аппетитная, я весь горю!
Аннабель подхватила стакан воды с подноса пробегавшего мимо официанта и сказала:
– Ну, раз ты горишь, надо тебя остудить, жеребчик!
И выплеснула воду ему на низ живота. Он вскочил.
– Черт тебя побери! Ты мне за это заплатишь, сука!
Его подружка прикрыла рот ладошкой, сдерживая смех.
Прежде чем продюсер дотянулся до нее, Аннабель резко выбросила вперед руку и цапнула его за запястье.
– Видишь тех ребят, вон там? – спросила она, кивком указывая на пять "костюмов в полоску", которые бросали в их сторону враждебные взгляды. Один из них сжал кулаки. Другой сунул руку под пиджак, но пока ничего оттуда не достал.
Аннабель сохраняла полное спокойствие.
– Уверена, что ты видел, как я с ними разговаривала, раз уж ты весь вечер на меня пялишься. Они из семьи Москарелли. А тот, что сидит сбоку, это мой бывший, Джоуи-младший. И хотя я теперь вроде как уже не член семьи, с этим кланом Москарелли никогда не знаешь, чего от них ждать.
– Москарелли? – дерзко переспросил мужчина. – Да кто это такие, черт их дери?!
– Они были третьей по значимости семьей в организованном криминальном бизнесе в Лас-Вегасе, пока ФБР не выперло их оттуда вместе со всеми остальными. И теперь они вернулись к тому, что умеют делать лучше всего: контролируют профсоюзы мусорщиков в Нью-Йорке и Ньюарке. – Она сжала его руку. – Так что если у тебя проблемы с мокрыми штанами, думаю, Джоуи мог бы тебе помочь.
– И ты думаешь, я в это дерьмо поверю? – не сдавался продюсер.
– Ну, если не веришь мне, сходи к этим парням и побеседуй с ними.
Мужчина бросил еще один взгляд на столик "полосатых". Джоуи-младший сжимал в мясистой руке нож для бифштексов, а один из его приятелей пытался удержать его на месте.
Аннабель еще крепче вцепилась в руку продюсера.
– Или хочешь, чтоб я позвала Джоуи сюда вместе с его приятелями? Не беспокойся: он сейчас условно-досрочно освобожденный, так что особенно сильно бить не будет, а то федералы… сам понимаешь.
– Нет-нет! – воскликнул испуганный мужчина, с трудом отрывая взгляд от явно рассерженного Джоуи-младшего и его ножа для бифштексов. И тихо добавил: – Не стоит того, подумаешь, какое дело! Чуть-чуть водички… – Он откинулся на спинку стула и стал промокать залитую водой промежность салфеткой.
Аннабель повернулась к его подружке, которая безуспешно пыталась подавить приступ смеха.
– Ты полагаешь, что это смешно, милочка? И не видишь, что мы тут все смеемся над тобой, а не вместе с тобой. И почему бы тебе не попробовать отыскать в себе хоть немного самоуважения? Ведь в противном случае тебе придется каждое утро просыпаться рядом с таким вот дерьмецом или ему подобными слизняками, пока ты не станешь старухой и никому уже на хрен не будешь нужна. Даже самой себе.
Подружке стало не до смеха.
Выходя из ресторана, Лео сказал:
– Ну вот, а я-то тратил время на чтение Дейла Карнеги! А все, что мне было нужно, – это всего лишь торчать рядом с тобой.
– Да ладно тебе, Лео.
– О'кей, о'кей. А откуда взялась семья Москарелли? Кто были эти типы на самом деле?
– Бухгалтеры из Цинциннати, кажется, настроенные подклеить каких-нибудь телок.
– Тебе повезло: на вид они крутые ребята.
– Везение тут ни при чем. Я им сказала, что вместе с приятелем репетирую на публике сцену из фильма. И еще сказала им, что в Лос-Анджелесе такое случается сплошь и рядом. И попросила помочь – притвориться, что они гангстеры; ну понимаешь, создать соответствующую атмосферу. И добавила, что если они все сделают правильно, то могут даже остаться в кадрах фильма. Это, видимо, самое большое развлечение, какое они видели в жизни.
– Ага, но откуда ты знала, что этот хмырь вцепится в тебя, когда ты будешь выходить?
– Ну, не знаю, Лео. Наверное, все дело в том, что торчало у него из брюк. Или ты думаешь, что я ему воду туда просто так вылила?
На следующий день Аннабель и Лео ехали по бульвару Уилшир в Беверли-Хиллз во взятом напрокат темно-синем "линкольне". Лео внимательно изучал магазины, мимо которых они проезжали.
– Как тебе удалось выйти на его след?
– Обычные источники информации. Он молод, опыта у него маловато, но его специальность – вот, что меня сюда привело.
Аннабель свернула на парковку и ткнула пальцем в вывеску впереди:
– Вот где этот технический гений дурит несчастного розничного покупателя!
– И что он собой представляет?
– Настоящий метросексуал.
Лео уставился на нее, пораженный.
– Метросексуал?! Это еще что за хренотень? Новый вид геев?
– Ох, Лео, тебе следует побольше общаться с народом и почаще залезать в Интернет.
Через минуту Аннабель завела Лео в роскошный бутик модной одежды. Их приветствовал худощавый и симпатичный молодой человек, со вкусом одетый во все черное, с зализанными назад светлыми волосами и модной нынче суточной щетиной на лице.
– Вы сегодня в полном одиночестве? – спросила Аннабель, оглядываясь по сторонам и присматриваясь к остальным, явно денежным, посетителям магазина. Они все должны быть богатенькими, это она знала точно, поскольку минимальная цена на обувь была тысяча баксов за пару, предоставляющую ее счастливому обладателю реальную возможность порвать себе ахиллесово сухожилие, подвернув ногу на первой же лунке ближайшего гольф-клуба.
Тот кивнул в ответ:
– А мне это нравится. Я рад услужить клиенту.
– Не сомневаюсь, – тихонько заметила Аннабель.
Дождавшись, когда остальные покупатели покинут магазин, Аннабель повесила на входную дверь табличку "Закрыто". Лео принес к кассе женскую блузку, пока Аннабель бродила по всему пространству бутика. Лео передал продавцу свою кредитную карточку, но она выскользнула у того из руки и он нагнулся ее поднять. А когда выпрямился, обнаружил, что Аннабель стоит прямо позади него.
– Ух, какая тут у вас отличная игрушка имеется, – сказала она, разглядывая небольшой аппарат, где продавец только что просканировал карточку Лео.
– Мадам, вход за прилавок клиентам воспрещен, – нахмурился продавец.