Алекс крепко стиснула зубы, чтобы не расплакаться. Правая часть лица Грейс была парализована, и при каждом слове по ее подбородку текла слюна. Она говорила точно так же, как их дядя Ти-Джей, умерший после серии инсультов, потеряв всякое сходство с человеком, которого они знали раньше.
– Фы… фы тошна састи Джеми, – выдавила сестра.
– Что? Прости, я не поняла.
– Фы тошна састи Джеми! – повторила Грейс, пытаясь подняться с кровати. Она заглядывала куда-то за плечо Алекс.
– С Джеми все в порядке, – произнесла Алекс успокаивающим тоном. – Он едет сюда.
Грейс резко замотала головой.
– Шушай! Шушай ня!
– Я слушаю, Сью-Сью, не волнуйся.
Сестра, собрав все силы, взглянула ей прямо в глаза.
– Ты… долшна… сфасти… Джеми… Гэй-Гэй. Только фы… мофешь… эфо селать.
– Спасти Джеми? От чего?
– От Бива.
– От Билла? – удивилась Алекс, решив, что ослышалась.
Грейс кивнула. Алекс взглянула на нее в изумлении:
– О чем ты? Билл причиняет Джеми какой-то вред?
Слабый кивок.
– Он… эфо селаэт… кога ме-я не бу-эт…
Алекс напряженно вслушивалась в исковерканную речь.
– Что ты имеешь в виду? Какое-то физическое насилие?
Грейс покачала головой.
– Бив… у-ет… ео… ушу…
Алекс прищурилась, словно пытаясь разобрать зашифрованный текст.
– Билл убьет его душу?
Сестра в изнеможении опустила голову.
– Грейс, ты знаешь, я недолюбливаю Билла. Но он хороший отец, разве нет? Я всегда считала его приличным человеком.
Грейс схватила Алекс за руку и затрясла головой.
– Он… шуовище!
По спине Алекс пополз холодок.
– Чудовище? Ты это хотела сказать?
По застывшей щеке Грейс потекли слезы облегчения.
Алекс вгляделась в ее измученные глаза и обернулась через плечо. Билл Феннел все еще беседовал с доктором Эндрюс, но его взгляд был устремлен на Алекс.
– Бив и-ет сю-а? – испуганно спросила Грейс, тщетно пытаясь повернуться в своей постели.
– Нет-нет. Он разговаривает с доктором.
– До-тор… нише-о… не жнает.
– Не знает чего?
– Шшто сдевав Бив.
– О чем ты? Что сделал Билл?
Грейс внезапно подняла руку и, ухватившись за блузку Алекс, приблизила ее голову к своим губам.
– Он… у-ил мня!
Алекс показалось, что по ее жилам заструился жидкий лед. Она откинулась назад и посмотрела в налитые кровью глаза сестры.
– Он убил тебя?
Взгляд Грейс был убедительнее всяких слов.
– Грейс, ты сама не понимаешь, что говоришь.
Полупарализованное лицо сестры изобразило улыбку, которая свидетельствовала: "Отлично понимаю".
– Не может быть. Не в буквальном смысле.
Грейс закрыла глаза, точно готовясь к последней попытке.
– Ты… офна… мо-эшь… его ошштано-ить… Для мня… шлишком… поз-но… Шпаси Джеми… Гэй-Гэй… ради мня…
Алекс покосилась на стеклянную стену. Билл пристально смотрел на нее и уже почти не обращал внимания на доктора. Алекс всегда подозревала, что у Грейс и Билла неудачный брак, но что она вообще знала о браке? Практически ничего. Алекс ухитрилась дожить до тридцати лет, так и не вкусив радости семейных уз. После нескольких служебных связей и романов она приняла наконец предложение, но через три месяца разорвала помолвку, обнаружив, что жених изменял ей с лучшей подругой. Весь ее любовный опыт сводился к избитому клише.
– Сью-Сью, – прошептала она, – почему Билл хотел тебя убить?
– У не-о эсть дру-ая жен-шшина.
– Другая женщина?
Снова искривленная улыбка.
– Же-на сег-да… жнает.
Верно. Когда Алекс обручилась с Питером Ходжем, интуиция подсказывала ей, что в их отношениях есть трещина. Еще не зная фактов, она уже не сомневалась, что ее обманывают. Будь у Алекс такое же чутье на преступников, она бы давно стала не переговорщиком, а начальником отдела. "Поправка, – одернула она себя. – Уже не переговорщиком – простым агентом".
– Если Билл хотел быть с другой женщиной, то почему он просто с тобой не развелся?
– Деин-ги… чшертовы деин-ги. Бив потеряв бы ми-ионы… Мо-эт быть, пьять ми-ионов…
Алекс ошеломленно откинулась на стуле. В последнее время дела у Билла шли неплохо, но она понятия не имела, что он настолько богат. Тогда какого черта Грейс работала в начальной школе? "Потому что ей это нравится, – ответила она себе. – Она не может без работы".
Грейс закрыла глаза, будто разговор вытянул из нее все силы.
– Вид-ишь… я… опе-эдила… маму, – пролепетала она. – Я буду шшдать… ее… в раю. – Улыбка осветила здоровую часть лица. – Иэ-сли… ту-да… попа-ду…
– Конечно, попадешь, золотко мое, – пробормотала Алекс, поднеся к лицу кулак и крепко прижав его к губам.
– Господи, смотрите, доктор Эндрюс! – громыхнул за спиной бас Билла Феннела. – Она сейчас встанет с кровати!
Грейс резко открыла глаза и поползла к стене, пытаясь спрятаться за Алекс. У Алекс сжалось сердце, и она напряглась, словно собравшись защищаться. Потом встала перед Биллом и преградила путь к кровати.
– Думаю, тебе лучше не подходить, – твердо заявила она, глядя в лицо зятю.
Билл разинул рот. Он посмотрел мимо нее на Грейс, которая испуганно съежилась на больничной койке.
– О чем ты? – сердито бросил он. – Что тут происходит? Ты что-то наболтала про меня Грейс?
Алекс покосилась на доктора Эндрюс, растерянно стоявшую рядом.
– Нет. Боюсь, наоборот.
Билл недоумевающе покачал головой:
– Ничего не понимаю.
Алекс всматривалась в его темные глаза, стараясь уловить какие-нибудь признаки вины. Вероятно, обвинения и страхи Грейс лишь галлюцинации умирающей, но в любом случае ее ужас был реален.
– Ты ее пугаешь, Билл. Лучше спустись вниз и подожди Джеми.
– Я не оставлю жену. Тем более сейчас, когда в любой момент…
– Что? – с вызовом спросила Алекс.
Билл понизил голос:
– Когда она может…
Алекс посмотрела на доктора Эндрюс. Та шагнула к Биллу и предложила:
– Давайте дадим им еще немного времени побыть наедине.
– Не надо на меня давить! – раздраженно огрызнулся Билл. – Я муж Грейс. Мы супруги, и я решаю…
– Мы с ней одной крови! – резко парировала Алекс. – Твое присутствие нервирует Грейс, и это главное. Сестре нужен покой. Разве я не права, доктор Эндрюс?
– Абсолютно правы. – Мередит Эндрюс обошла вокруг Алекс и наклонилась к пациентке. – Грейс, вы меня слышите?
– Д-да…
– Вы хотите, чтобы ваш муж находился здесь?
Грейс медленно покачала головой.
– Я… хо-шчу… уви-эть сы-на… Джеми…
Доктор Эндрюс обернулась к нависавшему над ней Биллу.
– Для меня этого достаточно. Пожалуйста, выйдите из палаты, мистер Феннел.
Билл шагнул к врачу, и в его глазах мелькнула ярость.
– Не знаю, за кого вы тут себя принимаете, но имейте в виду, я вложил в этот университет немало средств. Огромные деньги. И я…
– Не заставляйте меня вызывать охрану, – спокойно промолвила невролог и взяла трубку телефона, стоявшего возле кровати.
Лицо Билла побледнело. Алекс стало его почти жаль. Все козыри на стороне доктора, но Билл словно не мог заставить себя сдвинуться с места. Он напоминал актера, застывшего на экране телевизора, когда в видеозаписи нажали паузу. В следующий момент загудел сигнал тревоги.
– У нее приступ! – крикнула в коридор доктор Эндрюс, но это было ни к чему. Медсестры и так уже неслись к палате Грейс. Алекс отскочила в сторону, чтобы освободить им путь; Билл сделал то же самое.
– Остановка сердца! – бросила доктор, рывком дернув ящичек с лекарствами.
В реанимации не держали передвижной тележки для больных; все уже имелось наготове. В одно мгновение тихая палата наполнилась движением и шумом, сосредоточенным на одной цели – спасении жизни, которая быстро покидала лежавшую на кровати женщину.
– Вам надо выйти, – буркнула медсестра, стоявшая за спиной невролога. – Обоим.
Алекс успела поймать взгляд доктора Эндрюс прежде, чем та углубилась в свою работу. Она медленно двинулась к выходу, видя, как сестра умирает на ее глазах, и не в силах оказать ей никакой помощи. В голове промелькнула нелепая мысль: жаль, что она пошла в юристы, а не в доктора. Ну а если бы она стала врачом, что с того? Сейчас Алекс практиковала бы в двух тысячах миль от Миссисипи, и результат все равно был бы аналогичным. Судьба Грейс находилась в руках Бога, а Алекс знала, какими безразличными порой бывают эти руки.
Она отвернулась от палаты – и от Билла Феннела – и посмотрела на стену из мониторов, непрерывно мигавших и жужжавших вокруг поста медсестры. "Как они успевают следить за всеми экранами?" – подумала она, вспомнив, как трудно было схватывать изображения нескольких камер, когда в отделе охраны стояли модули видеонаблюдения. Она слышала, как из палаты доносится голос доктора Эндрюс: "Запишите время смерти – десять часов двадцать девять минут пополудни".
Шок – странная штука. Например, в тот день, когда Алекс едва не убили. В ее лицо вонзилась порция крупной дроби вперемежку с осколками стекла, а она ничего не почувствовала. Только какую-то жаркую волну, будто рядом открыли печку.
Время смерти – десять часов двадцать девять минут пополудни…
В груди Алекс начало щемить, но она еще не успела понять свои ощущения, когда услышала сзади детский голосок:
– Эй, где тут моя мама?
Алекс обернулась к высокой деревянной двери, которая вела по эту сторону ада, и увидела мальчишку примерно четырех с половиной футов ростом. Лицо у него раскраснелось, точно он мчался сюда бегом с первого этажа. Мальчик старался держаться уверенно, но в его широко распахнутых зеленых глазах мелькал страх.
– Тетя Алекс? – пробормотал Джеми, разглядев наконец ее среди фигур в белых халатах.
За спиной Алекс отозвался голос Билла:
– Привет, сынок. Где тетя Джин?
– Она еле тащится, – сердито ответил Джеми.
– Иди сюда, малыш.
Алекс обернулась к зятю и почувствовала, как щемящее чувство вдруг застыло у нее в груди. Не раздумывая она бросилась к Джеми, схватила его на руки и метнулась к двери, прочь от этого жуткого кошмара.
Подальше от его умирающей матери. Подальше от Билла Феннела.
Как можно дальше…
Глава 2
Пять недель спустя
Доктор Крис Шепард достал медицинскую карту из ящичка, висевшего на дверце смотровой номер 4, и бегло пролистал. Он не знал фамилии пациентки, и это его удивило. Хотя городок у них маленький, но Крис имел обширную практику, и ему нравилось знать своих больных по именам. Женщину звали Александра Морс, и в ее карточке лежал только обычный формуляр, который посетители заполняют при первом визите. Крис посмотрел в коридор и увидел свою медсестру Холли, направлявшуюся в кабинет рентгена. Он окликнул ее и подозвал. Холли буркнула что-то в открытую дверь и поспешила к нему.
– Ты пойдешь со мной? – тихо спросил доктор. – Это женщина.
Холли покачала головой:
– Она хочет поговорить с вами наедине.
– Новенькая?
– Да. Я собиралась сказать вам о ней, но мы были так заняты с мистером Сьюардом…
Крис указал на дверь и понизил голос до шепота:
– Что с ней?
Медсестра пожала плечами:
– Трудно определить. Зовут Алекс. Ей тридцать лет, и она в отличной форме, если не считать шрамов на лице.
– Шрамов?
– С правой стороны. Щека, ухо и глазница. Наверное, пробила головой окно.
– В карточке нет ни слова про аварию.
– Судя по цвету шрамов, это случилось примерно два месяца назад.
Крис отошел от двери, и Холли последовала за ним.
– Она ни на что не жаловалась?
Медсестра покачала головой:
– Нет. Хотя я ее спрашивала.
– Господи Иисусе!
Холли понимающе кивнула. Если женщина приходит на прием одна и не отвечает на вопросы, значит, проблема связана с сексом, чаще всего – с какой-нибудь болезнью. Натчес, штат Миссисипи, – маленький городок, и медсестры сплетничают в нем не меньше, чем другие жители. Впрочем, подумал Крис, большинство докторов – еще худшие сплетники, чем медсестры.
– В карточке указан адрес "Шарлотта, штат Северная Каролина", – заметил доктор. – Мисс Морс не объяснила, что она делает в Натчесе?
– Она не сказала мне ни слова, – ответила Холли с раздражением. – Ну что, мне закончить гастроскопию мистера Сьюарда, пока его не вывернуло на стол?
– Извини. Да, иди работай.
Холли подмигнула и шепнула:
– Желаю удачи с мисс Шрам.
Крис покачал головой, принял серьезный вид и вошел в комнату.
У стола для осмотра больных стояла женщина в темно-синей юбке и кремовой блузке. Ее лицо могло вызвать шок, но за свою долгую практику доктор насмотрелся всяких травм. На самом деле шрамы не так уж ужасны, решил он. Просто они резко контрастировали с ее молодостью и привлекательным лицом. В этом было что-то даже вызывающее. Женщине с подобной внешностью и в такой одежде не помешала бы пластическая хирургия. Нет, она не выглядела сногсшибательно, однако было в ней нечто…
– Здравствуйте, доктор Шепард, – негромко произнесла женщина.
– Мисс Морс? – Крис вспомнил, что она не замужем.
Пациентка улыбнулась, но не ответила.
– Чем могу помочь? – добавил доктор.
Женщина продолжала молчать и изучала его взглядом, столь же красноречивым, как прямой вопрос.
"Что тут происходит? – подумал Крис. – У меня что, сегодня день рождения? Коллеги вздумали меня разыграть? Или ей нужны лекарства?" Такое уже случалось раньше: пациентки предлагали ему секс в обмен на лекарства, чаще всего наркотики. Крис разглядывал лицо незнакомки, стараясь догадаться о ее намерениях. Темные волосы, светло-карие глаза и овальное лицо, почти ничем не отличавшееся от сотен лиц, которые он видел каждый день. Разве что чуть более правильной формы, особенно в части скул. Конечно, в первую очередь в глаза бросались шрамы – и неожиданная прядь седых волос. Не считая этого, Алекс Морс вполне могла бы сойти за одну из посетительниц местного фитнес-клуба. Но все же… несмотря на ее "обычность" – если это было правильное слово, – Крис чувствовал в ней еще нечто неуловимое, выделявшее ее среди других. Может, то, как она держалась?
Он бросил медицинскую карту на стол и заявил, глядя ей в глаза:
– Думаю, нам лучше поговорить начистоту. Смею вас заверить: что бы вы ни сказали и каким бы ужасным это ни казалось вам сейчас, я уже не раз сталкивался с подобным и наверняка сумею вам чем-нибудь помочь. Просто объясните, что случилось, и вам сразу станет легче.
– Вряд ли вы сталкивались с тем, что я сейчас скажу, – хладнокровно заметила Алекс Морс. – Наверняка нет.
Уверенность в ее голосе смутила Криса, но у него не было времени на игры. Он демонстративно взглянул на часы.
– Мисс Морс, чтобы оказать вам помощь, я должен выяснить, в чем ваша проблема.
– Это не моя проблема, – жестко возразила женщина. – Это ваша проблема.
Доктор озадаченно нахмурил брови, а пациентка пошарила в висевшей на стуле дамской сумочке и вынула кожаный бумажник. Она распахнула его, чтобы доктор мог взглянуть на содержимое. Крис увидел удостоверение с бело-голубой печатью. Он присмотрелся повнимательнее. Справа крупными буквами было написано "ФБР". У него екнуло сердце. Слева от аббревиатуры тянулась надпись поменьше: "Специальный агент Александра Морс". Рядом помещалось фото той самой женщины, которая стояла перед ним. Правда, на снимке агент Морс улыбалась, а теперь была удручающе серьезна.
– Я собираюсь сообщить вам конфиденциальную информацию, – продолжила она. – Это не займет много времени. Я притворилась пациенткой, потому что никто не должен знать, что вы говорили с агентом ФБР. Прежде чем я уйду, вы выпишете мне левакин и сообщите медсестре, что у меня воспаление мочевых путей. Скажите ей, что симптомы очевидны и вам не нужен анализ мочи. Вы согласны?
Крис был слишком ошеломлен, чтобы принимать взвешенные решения.
– Конечно, – пробормотал он. – Но что случилось? Вы расследуете какое-нибудь дело? Оно касается меня?
– Нет.
– Человека, которого я знаю?
Агент Морс взглянула на него в упор.
– Да.
– Кого именно?
– Пока я вам не скажу. Может, позднее. А сейчас послушайте одну историю. Короткую. Не хотите присесть, доктор?
Крис опустился на низкий стул, который использовал при осмотре больных.
– Вы действительно из Северной Каролины? Или это лишь прикрытие?
– Почему вы спрашиваете?
– Вы говорите, как янки, но я слышу южный акцент.
Агент Морс улыбнулась – точнее, слегка раздвинула губы, что могло сойти за слабую улыбку.
– У вас хороший слух. Я выросла в Джексоне. Но сейчас живу в Шарлотте, Северная Каролина.
Врач обрадовался, что чутье его не подвело.
– Я готов выслушать вашу историю.
Женщина села на стул, где стояла ее сумочка, скрестила ноги и бросила на Криса холодный взгляд.
– Пять недель назад моя сестра умерла от кровоизлияния в мозг. Это произошло в университетском медицинском центре Джексона.
– Мне очень жаль.
Агент Морс кивнула, будто все уже осталось в прошлом, но Крис заметил боль в ее глазах.
– Ее смерть была быстрой и внезапной, но перед кончиной сестра успела сообщить мне нечто очень странное.
– Что именно?
– Она заявила, что была убита.
Доктору показалось, что он ослышался.
– То есть кто-то ее убил?
– Вот именно. Конкретно – муж.
Крис задумался.
– Что показало вскрытие?
– Кровяной сгусток в левой части мозга, рядом с мозговым стволом.
– У нее были болезни, которые могли стать причиной инсульта? Например, диабет?
– Нет.
– Ваша сестра принимала противозачаточные средства?
– Да.
– Это негативный фактор. Курила?
– Нет. На самом деле вскрытие не обнаружило ничего такого, что могло спровоцировать удар. Необычные лекарства, яды – ничего похожего.
– Муж вашей сестры не возражал против вскрытия?
Агент Морс понимающе кивнула.
– Нет.
– И все-таки вы ей поверили? Вы действительно считаете, что муж пытался убить ее?
– Сначала нет. Я решила, что это какие-то галлюцинации. Но позднее… – Агент Морс отвела взгляд от доктора, и тот покосился на ее шрамы. Следы от битого стекла. Хотя точечные пятна свидетельствовали о чем-то другом. Может, малокалиберные пули?
– Агент Морс?
– Я не сразу уехала из города. – Женщина сосредоточилась на Крисе. – Осталась на похороны. В эти три дня я постоянно размышляла над словами Грейс. Она считала, что муж завел роман на стороне. Он богатый человек – куда более богатый, чем я думала, – и Грейс утверждала, что у него есть любовница. Она сказала, что муж решил убить ее, чтобы не потерять деньги при разводе. И заодно сохранить опекунство над сыном.
Крис взвесил эти обвинения.
– Что ж, женщин часто убивали по таким причинам. Да и мужчин тоже.