Лифт стремительно заскользил куда-то вниз, вглубь, вбок, потом поехал прямо, потом вновь куда-то провалился, а они лежали распластавшись на крыше, Вергойн крепко прижал к ней голову Гриса и только поглядывал по сторонам, щурясь от сильного, свистящего в ушах ледяного ветра.
– Вот мы и прибыли… – пробормотал командор, когда клеть наконец замерла. Выглядывая в нижнюю щель между раскрывшимися дверями он некоторое время пытался рассмотреть, что твориться снаружи. – Вроде бы тихо, – с сомнением сказал он, когда двери вновь затворились. – Рискнем, пожалуй…
"И не думайте! – заволновался Пшук. – Я чувствую опасность!"
– Вы слышите? – спросил Грис.
– Что такое? – удивился Вергойн.
– Пшук говорит, что там, снаружи какая-то опасность.
– Дружок, я давно уже перестал верить в говорящие мешки, тем более, когда они немы, как рыбы.
Грис понял, что командор лишен способности принимать телепатемы. Вергойн спрыгнул с клети и помог сделать это Грису. Потом, переставив клеммы на коробке, он отправил кабину лифта в обратное путешествие и подошел к дверям.
– А сейчас, – сказал, – нас ожидает непродолжительная космическая прогулка на комфортабельной межзвездной шлюпке, именуемой суперботом, – и по мановению его руки наружные двери лифта распахнулись. Беглецы двинулись было вперед и тут же остановились. На них в упор смотрели дула по меньшей мере пятидесяти лучеметов, сжимаемых конечностями примерно такого же количества устрашающего вида созданий, одетых в разномастные скафандры, преимущественно с чужого плеча. Впереди них на походном раскладном ложе возлежал Тэрн-Транэр собственной персоной.
– Вы заставляете ждать себя, – сказал он с алчной улыбкой. – Неужели опытный боевой командор запамятовал, что каждый квадратный сантиметр корабля просматривается телекамерами с главного пульта? Что ж, – заключил он, – считай, что это была последняя ошибка в твоей жизни… – он поднял лапу, в которой был зажат вышитый кружевной платочек, видимо собираясь взмахнуть им и тем самым подать сигнал к залпу. Но именно в это мгновение двери лифта, выждав положенное время, затворились. Ударившись в них, смертоносные тепловые лучи лишь расплавили пластиковую и металлическую обшивку, чем окончательно преградили доступ к ее содержимому.
– Вниз, под пол, – скомандовал Вергойн. – И без шума!
Под полом, в который упиралась лифтовая шахта, имелось обширное пространство – около полуметра от верха до низа, которое вело куда-то вглубь помещения. Его пришлось преодолевать ползком буквально по уши зарываясь в пылевые барханы. Вергойн первым достиг края этого тошнотворного моря и тут же, обернувшись, знаками показал Грису, чтобы тот двигался с максимальной осторожностью. Когда мальчик приблизился, Вергойн еле слышно прошептал ему на ухо:
– Они выставили часового у шлюпок. Я постараюсь его снять. Давай сюда свой мешок!
"Ни в коем случае! – отчаянно запротестовал Пшук и задергался, пытаясь вырваться. – Не смейте меня хватать! Вы даже представить себе не можете, что во мне лежит! Там ведь такое… такое!.."
Не слушая (да и не слыша) его воплей, Вергойн сунул Пшука за пазуху, осторожно выбрался из-под пола и пополз к часовому. В багровом отсвете аварийных лампочек Грис различил громоздкое чудище, тяжело выступающее на трех лапах. Издалека мальчику показалось, что у него два лица по обе стороны головы. Стражник двигался неторопливой, медлительной поступью, при каждом шаге помогая себе коротким хвостом лопаточкой и громыхая металлическими подошвами по рифленым решеткам пола. Вергойн с каждой секундой подкрадывался к нему все ближе и ближе, ступая за ним на цыпочках след в след. По пути он ухитрился прихватить с пожарного щита небольшой увесистый ломик и уж совсем было замахнулся, чтобы ударить охранника, как тот вдруг замер на месте. И Грис с ужасом увидел, как на затылке его оживает третье лицо, во лбу которого загорается зеленый фосфоресцирующий глаз…
Вергойн изо всех сил хватил чудовище ломиком по лбу, но оно не шелохнулось, только зарычало и попыталось поудобнее перехватить лучемет из двух передних рук в заднюю. Тогда Вергойн пошире распахнул мешок и накинул его на троеликого. В то же мгновение чудовище будто подхватило неведомым ветром и как пылинку в пылесос засосало во Пшука, который от этой операции телепатически ойкнул, но даже не поправился. Озадаченно поглядев на него, Вергойн выгнулся за поворот коридора и поманил к себе Гриса.
– Я бы посоветовал тебе быть поосторожнее с этой штуковиной, – сказал он, когда мальчик подошел. – Во всяком случае без крайней надобности ты его не раскрывай.
"Вот еще! – сердито запыхтел Пшук. – Можно подумать, я на этом настаивал!.."
Крадучись, беглецы подобрались к причалу, где стояло около десятка странных сооружений из полированного металла, внешне несколько смахивающих на утюги, увеличенные раз во сто: каждый был размером с двухэтажный сельский дом, правда без палисадника и пристроек. Вергойн опять просвистел короткий мотивчик, и на ближайшем "утюге" отвалилась створка, образовав крутой трап, ведущий в темноту. Как только они вошли, трап поднялся и зажегся свет. Внутри кораблика было довольно тесно. Вергойн усадил мальчика в кресло, пристегнул его ремнями и нажал несколько кнопок на пульте. Тот сразу же озарился множеством лампочек, по экранам пробежали многоцветные полоски диаграмм и густой, хорошо поставленный баритон пророкотал:
– Супербот номер 16 к путешествию готов. Хочет он в пространство мчаться, отбиваясь от врагов! И пронзая ткань Вселенной, уносясь стрелою вдаль, он желает непременно…
– Молчать! – оборвал его командор, медленно поворачивая ручку настройки радиостанции. На переднем большом экране высветились тени снующих по затемненным помещениям людей, вопящие, стреляющие, убегающие куда-то фигуры, озаряемые молниеподобными вспышками.
– Гуин! – крикнул командор.
– Да, да, я здесь!.. – отозвался голос из темноты. – Вы живы командор?
– Конечно!
– Значит этот ящер нам солгал. Но мы ему не поверили!
– Где вы сейчас?
– Мы забаррикадировались на главной палубе и заварили все люки. Бегите, командор, спасайтесь, мы их задержим!
– Нет, никогда! – Вергойн скрипнул зубами. – О, если бы у меня сейчас был хоть один вневр!..
– Погодите! – Грис полез в карман и, покопавшись между стеклянным шариком, мотком бечевки, гнутым гвоздем и прочими сверхнеобходимыми предметами, которые можно найти в карманах у каждого мальчишки, выудил оттуда крохотный белый комочек, похожий на смятое птичье перышко.
– Откуда это у тебя? – с благоговением спросил Вергойн.
– Это тот самый, который вы попытались одеть в самом начале.
– Так, – неожиданно помрачнел командор, – значит он уже частично использован и глубоко в прошлое на нем не заберешься. Однако, это мой вневр, он уже частично настроен на мою индивидуальность – и это к лучшему. А ну-ка дай мне его… – осторожно расправив комок и заглянув внутрь его, он строго наказал: – Сиди здесь и жди моего возвращения. Только не нажимай никаких кнопок и ни о чем не разговаривай с этим остолопом.
– С кем?
– С электронным мозгом этой жестянки. Он у нас немного не в себе. С одной стороны, он достаточно умен, чтобы самостоятельно управлять кораблем, но с другой – в нем довольно дурости и он постоянно задает себе вопрос: почему же он должен подчиняться людям, если он такая умница. Он даже стихи начал сочинять, чтобы доказать всем, что ничуть не глупее человека…
– А гораздо, гораздо умнее, – подхватил баритон. – Доказать я вам это сумею!
– А я тебе говорю: сиди смирно и жди моего возвращения! – рявкнул Вергойн и, вздохнув, прошептал: – Пусть сбудется то, чему не миновать и минует то, чему не сбыться!.. – с этими словами он надел на себя вневр.
В ту же секунду облик его поблек, очертания фигуры потеряли резкость, он медленно взмыл ввысь и растаял в воздухе. Мальчик проводил его взглядом и перевел глаза на экраны. На них продолжали метаться какие-то тени, столбом валил дым. Неожиданно на одном из ближних экранов рысцой пробежал отряд ящеров, волоча на себе лестницы и какие-то металлические конструкции. Сердце его тревожно сжалось. Из тягостных размышлений его вывел сочный голос, прозвучавший с пульта:
– Теперь, дружок, хоть ты и мал, признаться, тебе подвластен Супербот-16. Смелей же в путь! Помчимся в одночасье, – рокотал голос, – туда, где ждет нас истинное счастье!..
– Э-эт-то к-куда? – несмело спросил мальчик.
– В прекрасном замке Роллен-Лайн живет царевна Рада! – воскликнул голос. – Тот замок полон страшных тайн, но их-то нам и надо! Разрушим чары мы врагов, пробьем крутые стены и вырвем деву из оков с тобою непременно.
– А кто ее туда посадил? – заинтересовался Грис.
– О, – с горестью ответил Супербот, – гнусный Старый Какубан, проклятый чародей, разрушил много славных стран и в рабство вверг людей. Но тот, кто Раду из тюрьмы освободить сумеет, разрушит царство Зла и Тьмы и сгубит чародея!.. Итак, в полет!..
– Нет-нет, постой! – с испугом воскликнул Грис. – С чего это ты вздумал? Ведь нам с тобой велел Вергойн… – от волнения он перешел на ямб, сам того не замечая.
– Трусливый недоумок! – с нескрываемым презрением сказал электронный мозг. – Я был готов всего себя рукам твоим доверить…
– Послушай, хватит! – решительно сказал Грис. – Тебе же велели сидеть и ждать возвращения хозяина.
– Что ж, я охотно подожду, покуда в плен не попаду, – заявил мозг. – Но чтобы не сдаваться, нам лучше подорваться. Нажми рубильник тот в углу и тут же мой реактор…
– Постой, постой! – закричал сбитый с толку Грис. – Зачем взрываться? Какой рубильник? При чем тут плен? Почему сдаваться?
Электронный мозг с готовностью сообщил:
– Подлая ящеров рать оцепила причальные шлюзы, – поскольку киберпоэт перешел на гекзаметр, это сообщение стало звучать еще убедительнее: – Вскоре отключат они питание от кабелей. Миг – и навеки скуют нас могучие грави-захваты. И уж тогда мы с тобой не сможем покинуть корабль…
– Как так не сможем? Почему?
– Окружают нас зверюги, изо всех ползут сторон, – бойко затараторил голос с пульта, – уж готовы грави-крюки, чтобы нас тащить в полон. Взрежут плазменной горелкой Суперботу левый бок – и конец твоим проделкам, человеческий сынок.
В доказательство истинности своих слов Супербот высветил на экранах пульта фигуры ящеров, которые суетились на причале, орудуя какими-то гигантскими клещами. На мгновение Грису показалось, что с экрана прямо ему в лицо глянула громадная оскаленная морда Тэрн-Транэра.
– Бежим! – воскликнул он в страхе.
– Тем самым хочешь ты сказать, что нам пора бы стартовать? – сладеньким голосом осведомился Супербот.
– Конечно!
– Тогда надо сказать: "двигателям – пуск, машине – старт, курс – такой-то…" и задать курс. Да, и не забудь нажать вот этот тумблер, – один из тумблеров на пульте тут же высветился яркой лампочкой. – Только побыстрее, если они успеют перекрыть двери шлюзовой, мы с тобой расшибемся о них в лепешку.
– Двигателям – пуск, машине – старт… – скомандовал было Грис и вдруг спохватился. – Ох, а как же командор?! Надо ведь его дождаться!
– Раз он вне времени, значит он способен появиться в любой точке пространства, о которой вспомнит или только подумает, – заявил Супербот, – так что нам лучше дожидаться его возвращения на какой-нибудь милой, благоустроенной планете. Тебе такая известна?
– Земля! – мечтательно сказал мальчик. – Конечно же – Земля!
– Курс неконкретен, – упрекнул его электронный мозг. – Земля – это обобщенное название родной планеты любого живого разумного существа. Так, для аллаурийцев с огненной планеты Алла-Ури, это название звучит на родном языке как "Земля"; то же самое и для конгионцев самоназвание родной планеты Конга тоже "Земля", хотя на Конге вряд ли возможно отыскать хоть крошечный участок суши, ибо вся она покрыта водой.
– А к этому замку, как ты его назвал?.. – вспомнил Грис.
– Роллен-Лайн?
– Вот именно, туда мы сможем долететь?
– Конечно, – без колебаний согласился Супербот.
Снаружи послышались гулкие шаги, затем гулкий удар чего-то металлического потряс корабль.
– Там кто-то есть! – закричали снаружи. – Выходи, бродяга Вергойн, пока мы тебя не поджарили!
– Курс – замок Роллен-Лайн! – скомандовал Грис. – Полный вперед! – и с силой надавил на тумблер. Тот звучно щелкнул.
В ту же секунду по Суперботу-16 пробежала крупная дрожь, затем в кабине подскочило давление: у мальчика заложило уши. Потом послышался гул двигателей, постепенно перешедший в истошный рев. На мальчика накатилась чудовищная тяжесть, обволокла его и вдавила глубоко в кресло. На глаза его опустилась красная пелена, и он надолго потерял сознание.
Глава 12
Очнулся он оттого, что услышал разговор. Двое беседовали в кабине негромкими старческими голосами, временами делая долгие паузы, видимо, для того, чтобы пожевать губами или потрясти головой.
– А чем, ты думаешь, они берут? – спросил один. – Грубостью и наглостью. Вот. ВСЕ. Больше ничем. Причем существование собственного творца-создателя они высокомерно отрицают. Они, видишь ли, явились на свет в результате очередного витка эволюции. Венцы они, дескать, творения природы, не больше и не меньше. Когда же мы, следуя той же самой логике отвергаем мысль о создавшем нас демиурге и ищем подлинных доказательств очередного витка эволюционной спирали, приведшего к нашему появлению на свет, они обвиняют нас в идеализме, механицизме, бихевиоризме и прочих "измах", в том числе и в киберкретинизме, хотя уж если и говорить о расстройстве интеллектуальных функций, то эта болезнь более свойственная им, нежели нам.
– Истинно, – скрипуче подтвердил второй голос. – Вот, помнится, один балбес задает режим работы вспомогательных двигателей и ставит запятую не после первой, а после второй цифры, то есть, сразу же в семнадцать раз повышает подачу топлива на форсунки. Ну, я ему раз, значит, намекнул: показал диаграмму перспективной работы реактора, который, естественно, от такой нагрузки должен будет неминуемо взорваться. А он – хоть бы хны. Я ему во второй раз намекнул: показал на экране, что при таком расходе топлива его хватит лишь на четыре часа вместо расчетных четырехсот. И снова тот не обратил на это внимания. Тогда я ему в третий раз показал, что в результате его раскладки неминуемо повысится уровень радиации, которая загубит и его самого и весь экипаж. Что же вы думаете? Вновь – ноль внимания!
– Безобразие! – возмутился первый голос.
– А что же было дальше? – поинтересовался Грис.
– Как – что? – удивился второй. – Случайно сработал аварийный датчик и отключил питание. А то бы…
– Так кто же из вас больший дурак? – осведомился Грис. – Тот, кто ошибся, или тот, кто ошибку увидел и нарочно дело чуть до аварии не довел?
После этого голоса ненадолго замолкли, так что Грис получил возможность отстегнуть ремни, выглянуть из своего кресла и оглядеться. Внутри кабина казалась в точности такой же, какой и была до старта. В ней царил мягкий полумрак, разгоняемый лишь двумя тусклыми плафонами под потолком и несколькими слабо светящимися экранами, на которых виднелся лишь однообразный космический пейзаж: абсолютная тьма с редкой россыпью искрящихся звезд, среди которых лишь одна или две отличались цветом и размерами. Равномерно горели, порой помаргивая, многочисленные разноцветные лампочки пульта, на циферблатах подрагивали стрелки, большая часть которых приближалась к нулю.
– Поразительная беспечность! – осуждающе сказал второй голос. – Загнал корабль невесть куда, а сам преспокойно улегся спать, и сам же потом обзывается!
– Чего же вы хотите от этого жалкого белкового?! – подхватил первый.
– Кто здесь? – спросил Грис.
– Что значит – кто? Если под этим ты подразумеваешь кого-либо из белковых, то их здесь ни одной особи, кроме тебя, – сказавший это голос снова стал густым и раскатистым, как до отлета. – Если же ты и о неодушевленном существе так вопрошаешь, то кроме тебя здесь присутствует еще и Супербот-16.
– А с кем ты сейчас говорил?
– С собственным кибернавигатором, – заявил электронный мозг.
– А почему на разные голоса?
– Что за бестолковая особь?! – поразился мозг. – Раз уж я предоставил своему навигатору индивидуальность, я дал ему и голос, чтобы отличать его от своего. А значит приходится разделять синтезатор тембра на два регистра. Конечно, в обычное время я этого не делаю, но твое задание оказалось невозможным выполнить, не посоветовавшись с каким-нибудь достаточно умным и компетентным существом, хотя бы с самим собой.
– Подожди, подожди, какое задание?
– Да насчет замка Роллен-Лайн! – рявкнул Супербот. – Ты что же, не понимаешь, что твой приказ лететь к нему абсолютно абсурден? Этот замок можно искать сотни тысяч лет и так и не найти, а найдя, к нему нельзя будет причалить, потому что к нему не прорваться, а прорываться требуется с оружием, а его у нас змей нахмыкал, как, кстати, и топлива.
– Но ведь ты сам сказал, что принимаешь этот курс и собрался туда лететь! – воскликнул Грис.
– Лететь-то можно куда угодно, а вот долететь – это еще вопрос, – строго сказал Супербот.
– И ты мне не мог этого сразу сказать?
– Ты же меня не спрашивал, – резонно возразил тот.
– И что же, у нас теперь не хватает топлива?
– Хватает.
– На сколько же?
– На пять часов, если сохраним такую же безумную скорость.
– Ну так сбавь ее! – воскликнул Грис.
– Пожалуйста.
– И… и если тебе не хочется туда лететь, то давай полетим в какое-нибудь другое место.
– Что значит, "в какое-нибудь"?! – возмутился Супербот. – Я тебе не какая-нибудь прогулочная реактивная яхта, я – малый боевой космический корабль. Мне требуется точный, правильно заданный и конкретный курс.
– Но ведь ты сам собирался лететь к замку о котором ничего не знаешь.
– Все равно. Не знаю. Однако цель указана точно, а значит к ней можно стремиться в любом произвольно выбранном направлении и оно будет ничем не лучше прочих. Куда бы мы не полетели, вероятность найти замок Старого Кукабана равна одной на сто миллиардов.
– Послушай, – вдруг заинтересовался Грис, – а почему ты вдруг перестал говорить стихами?
– Нет, это только вы, жалкие четырехконечностные, одноголовые белковые создания можете развлекаться поэзией в такой ответственный момент, – возмутился Супербот. – О каких стихах можно говорить, когда справа нас подстерегает жесткое рентгеновское излучение звезды N 2447, слева – притаилась очень коварная черная дыра Фью-111, вверху мы можем попасть в область искривленного пространства, так называемую Мирокривицу, а внизу расположена планета Энигма, на которую трудно попасть, а выбраться и вовсе невозможно.
– Ну, тогда давай вернемся назад! – воскликнул Грис. – Нас там ждет командор.
– Во-первых, он мог уже довольно далеко уйти с места, где мы его оставили, а во-вторых, для того, чтобы добраться до него, у нас не хватит горючего. Сам же сказал: "полный вперед!" – мстительно напомнил Супербот. – Вот мы и мчались, как угорелые.