- Ты была смешной, когда шла с ним, - довольно улыбнулся Пеппино.
Я не стала спорить. Он победил, поэтому ему сейчас все было можно. Даже заново рассказать эту историю в красках и подробностях. Как он это сделал сегодня днем на моем выступлении.
- Как скажешь, - развела я руками. - Вы где были?
- Он пришел. Мы ушли. - Пеппино постоял над чемоданом, как будто сквозь его ткань рассматривал добычу. Чемодан не подавал признаков жизни - никто в нем не бился, не просился на свободу. - Он ушел за тобой. Мы пошли наверх. Лу сделала смесь. Я взял бубен. Деда.
Сказав это, Пеппино посмотрел на меня, и я впервые разглядела, что в этом лице есть что-то неуловимое, отличающее его и от Марсии с ее испанской кровью, и от всех остальных. Какие здесь жили племена индейцев? Надо будет посмотреть в Интернете.
На душе вдруг стало тепло. И почему я так плохо думала о моих спасителях? Вон они какие у меня замечательные!
- Спасибо, - только и сказала я, падая на кровать. - Ловко вы их.
Руки, сарафан - все в крови, но это было поправимым. Ссадины заживут, одежда высохнет.
- Глупый, - отмахнулся Пеппино. - А с тобой ничего. Это хорошо.
Луиза для верности плюнула в вяло пузырящийся след и поднялась. Они с братом обменялись взглядами.
- Послезавтра будет чупакабра, - произнес Пеппино, подобрал бубен, выпустил вперед себя сестру и закрыл за собой дверь.
Ушли и даже инструкцию не оставили, что делать с чемоданом. Со мной ничего… В каком смысле? Не соскучишься? Или ничего не случилось. Я посмотрела на руки. Сильно глубоких порезов не было. А те, что были, быстро затягивались пленочкой. Может, это и правда ничего?
А чемодан молчал - насколько вообще может быть молчащей неодушевленная вещь. В голову полезли нехорошие идеи. Подойти, положить сверху ладонь, послушать, как бьется холодное сердце. Порезать палец, капнуть кровью. Приоткрыть молнию.
Последняя мысль была самая дурацкая, и я пошла в ванную, чтобы больше не генерировать глупости.
От созерцания себя в зеркале моя веселость улетучилась. Я была не то что покусанная, а какая-то вся исцарапанная, словно меня долго возили по густым кустам шиповника. Интересно, если меня укусили, я превращусь в вампира? Пока мой организм не подавал никаких знаков. Да и Пеппино сказал, что все в порядке.
Но тут все тело мое словно перетряхнули, и я оказалась на полу. Дрожащими руками я уцепилась за край ванны, с трудом перетащила себя через бортик. Холодная вода немного привела в чувство.
Я не верила, что все это происходило со мной. Веселая игра, начавшаяся в Москве, стала превращаться в настоящий кошмар. Неужели это и правда вампир? От него надо немедленно избавиться! Выпустить? Чтобы он вернулся и убил меня, а потом пошел по гостинице?
Я направила ледяную струю воды в лицо. Стало немного полегче. Не надо никого выпускать. Вампир сидит в чемодане, что с ним делать, можно будет решить потом. Чемодан - надежная вещь.
Чемодан!
Неловко оскальзываясь на покатых боках ванны, я перевалилась обратно через бортик и выглянула в комнату.
Чемодан все так и лежал на стуле. Крышка его была все так же слегка провалена.
В дверь постучали.
Я испуганно шарахнулась обратно в ванную, поскользнулась, больно ударилась рукой о раковину и замерла. Мой взгляд уперся в мое же отражение, советуясь с умным собеседником. Собеседник молчал.
Снова стук.
Это могли вернуться ребята! Они мне сейчас все объяснят!
Я вылетела из ванной.
Что-то изменилось. Я не могла сказать точно, но комната как будто стала выглядеть иначе.
Чемодан? На месте. Все так же закрыт. Может, это запах лилий все меняет?
Стук.
- Кто там?
Я не просто обошла стул с чемоданом, я пролезла через кровать, чтобы быть от чемодана подальше.
- Елена Александровна!
Начальство всегда приходит вовремя.
С мокрого сарафана на пол капала вода. Я бросилась обратно в ванную, замерла около чемодана.
- Елена Александровна, вы не спите?
- Нннет, - неуверенно ответила я.
Что мне делать в ванной? Мгновенно я не высохну.
- Можно войти?
Я взгромоздила кокос на крышку чемодана и распахнула дверь.
Солидный Начальник был в светлом костюме и в благожелательном настроении.
- Марсия предупредила, что вы пошли к себе, - начал он с порога. - У вас все хорошо?
Не сказать, чтобы он был сильно изумлен. Кажется, он стал привыкать к моим странностям.
- Мне кажется, да, - пробормотала я. - Секундочку!
В ванной висел большой банный халат. Укутавшись в теплую ткань, я почувствовала, как меня начинает потихонечку отпускать, свернувшийся внутри тугой узел ослабевает.
- У вас все хорошо? - осторожней повторил Солидный Начальник. Он стоял посреди номера и оглядывал погром: опрокинутую вазу, разбросанные вещи. Еще пролитый флакончик с духами очень кстати подвернулся.
Под ботинком Солидного Начальника чавкнула лужа. Он ухитрился наступить в след вампира. Чудненько! Как там по приметам? Наступить в чужой след - значит перенять чужую судьбу. М-да… Вдвоем они в один чемодан не влезут.
Я развела руками, мол, дела как дела - ничего нового.
- Знаете, я завтра утром улетаю, - заговорил Начальник, озадаченно глядя себе под ноги.
Вероятно, надо было предложить ему сесть. Но единственный стул был занят чемоданом, на кровати черт знает что. Не на подоконник же его сажать…
- И я хотел бы извиниться, если вдруг нечаянно был с вами несколько резок…
Интересно, что обычно следует за этими словами? Сообщение, что я тоже лечу с ним завтра утром? Что меня выдворяют из страны и больше уже никогда сюда не пустят. А как же чупакабра? Как же мое завтрашнее выступление в посольстве? Да и с вампиром еще ничего не решено.
Солидный Начальник глянул на меня, как всегда, с удивлением, потому что я успела совершить массу бесполезных движений: шагнула туда-сюда, взъерошила волосы, затянула пояс, села на кровать. А потом он сделал невозможное - подхватил кокос, снял чемодан со стула и сел. Продолжая держать в одной руке кокос, а в другой чемодан.
Мне показалось, я услышала, как старые кости вампира перекатились на дне.
- Вы, наверное, разбирались…
Солидный Начальник глянул вокруг.
- У меня ваза упала… - попыталась оправдаться я.
- Сколько у вас цветов! - как будто впервые заметил мою оранжерею Солидный Начальник. - Ах, ну да, у вас сегодня было удачное выступление… - И он поставил чемодан на пол.
Я вздрогнула. Как-то он это легко сделал, словно в чемодане ничего не лежало.
- Я, наверное, вас отвлекаю! - тут же вскочил Солидный Начальник. - Уже поздно. Я звонил Марсии, она сказала, что вы только-только пошли в гостиницу.
Смысл слов до меня доходил с подозрительным опозданием. "Только-только"? А разве не прошло уже как минимум столетие?
- В общем, не держите зла. До встречи в Москве.
Я настороженно ждала. Что-то ведь еще должно быть сказано. Зачем-то он пришел. Отберет чемодан? Выбросит мой кокос? Скажет, чтобы я уезжала?
Солидный Начальник похлопал меня по плечу и направился к выходу.
Надо было встать и проводить человека до двери, как делают все приличные люди. Но я смотрела на чемодан. И чем больше я на него смотрела, тем яснее понимала, что спать с ним в одном номере не смогу. Есть там вампир или нет (а проверять я это не собиралась), но даже касаться сегодня этого вместилища страха я не буду.
Ноги сами вынесли меня из номера подальше от опасности.
- Да! Конечно! Хорошей дороги, - бормотала я уже в коридоре, провожая Солидного Начальника до его двери. - Приятно было познакомиться. Надеюсь, в Москве увидимся.
Солидный Начальник, высокий, с внимательными добрыми глазами, смотрел на меня долго. Еще чуть-чуть, и он бы погладил меня по голове. Но он вздохнул и коротко спросил:
- Вам сумка не нужна? Хорошая, кожаная. Сегодня на банкете подарили, а мне ее даже положить некуда.
Я закивала. Конечно, мне нужна была сумка! Вряд ли вампир согласится подвинуться для моих вещей.
Окрик Великого Поэта накрыл меня, когда я выходила из номера Солидного Начальника с трофеем под мышкой.
- Лена! Вы не спите!
Вот уж кого никогда не смущало, кто откуда выходил и почему. И главное, как удачно - я вышагивала в банном халате.
- Пойдемте ко мне! Посидим! Поговорим!
И я пошла.
Потому что, уходя от себя, захлопнула дверь, забыв взять ключ. Потому что мне не хотелось провести ночь один на один с вампиром. Потому что мне необходимо было слышать человеческую речь и ни о чем не думать.
Мы сидели долго, говорили обо всем: о политике, литературе, начальстве и методах правления. Я почти забыла, что в номере меня ждет НЕЧТО. Но тут зазвонил телефон. В кармане сарафана - халат-то был поверх него накинут.
Очень интересно. Из номера я не взяла ничего. А телефон, оказывается, в кармане оставался. И даже промокнуть не успел.
В определителе номера скакали цифры и латинские буквы.
"У меня зазвонил телефон.
- Кто говорит?
- Слон!
- Откуда?
- От верблюда!"
Набирать надо букву "в".
- Не берите, - лениво посоветовал Великий Поэт. - С вас снимут уйму денег, а толком не поговорите.
Но мне могли звонить по поводу завтрашней встречи, вдруг что-то переносится.
- Алло! - крикнула я в трубку.
В микрофон тяжело сопели. Слышалось, как будто кто-то бежит. Или что-то стучит.
- Алло! - позвала я собеседника. - Кто это?
Сопение стало тяжелее, захрипели.
Я молчала.
- У-у-у-у-й-й-ййййаааа, - пронзительно заверещала трубка.
Писк разъединения прекратил эту муку.
Я смотрела на гаснущий экран.
- Не перезванивайте! - махнул рукой Великий Поэт. - Это специально звонят, чтобы деньги снять. У меня такое было. Позвонили среди ночи, я не успел ответить. Пока искал телефон, пока включал свет… Перезвонил. И что? Мне там налопотали на целую минуту. Пришлось потом деньги на телефон класть.
Я послушно выключила сотовый. С потусторонним миром общаться никаких денег не хватит.
Глава пятая
Охотник и его добыча
За несколько дней в Гаване я свыклась с мыслью, что это город - праздник. Но в голову еще закрадывались мысли о рабстве, пиратах, бедных кубинцах, низкой зарплате и очень дорогих машинах. Сегодня последние сомнения улетучились. Праздник. Один сплошной радостный день.
За ночь город украсился алыми ленточками. Их вязали на белые чехлы стульев уличных кафе, на решетки балконов, на стойки зонтиков. Все вдруг влюбились друг в друга и стали дарить розочки с крошечными сердечками-валентинками. Набережную Малекон заполнили пары. А те, кто еще не встретил свою пару, шел с цветком, готовый к неожиданностям.
День святого Валентина. 14 февраля. Когда-то давным-давно один монах, рискуя своей жизнью, венчал влюбленных, несмотря на запрет, и погиб, воспевая любовь. Сейчас в этот день любовь воспевает весь мир.
Ресторан в нашей гостинице превратилась в бело-красный фейерверк - под потолком появились шары, все было в ленточках и наклейках, на столах в узких вазах томились одинокие розы.
- Это - вам, - стукнул вилкой по вазочке Великий Поэт.
Я согласно кивнула - мне так мне. И в таком виде все равно приятно.
С недосыпу слегка гудела голова. Я уже третью ночь спала на лежаках около бассейна. Утренний уборщик больше не удивлялся, встретив меня там. В Великий вечер поимки вампира к себе в номер я не пошла. Распрощавшись с Великим Поэтом, сославшись на то, что забыла ключ, отправилась вниз, прошла мимо стойки регистрации прямиком к бассейну. От моря тянуло приятной прохладой, чуть слышно шипела волна.
- Елена Александровна, чего вы боитесь? - спросил меня Солидный Начальник, усаживаясь на соседний лежак. Костюм, галстук, начищенные ботинки. Думаю, упырь не оценит такой экипировки.
- Вас, - ответила я, приподнимаясь. - Вы хотите скормить меня вампиру.
- Что за фантазия? - Солидный Начальник недовольно хмурился. Выглядел он устало. Сколько сейчас? Я глянула на темный горизонт. Два? Три?
- Как вы нашли меня?
- Вас видит с балкона половина гостиницы, чьи окна выходят на бассейн. Почему вы не спите в номере?
- А почему вы ночью ходите в костюме?
- Потому что в десять утра по Москве я по скайпу докладываю начальству обо всем, что произошло на ярмарке. В Гаване в это время два часа ночи. Не могу же я предстать перед начальством в пижаме.
"Десять утра…" Я обреченно откинулась на лежак. Мне и в голову не могло прийти…
- Я думала, вы оделись, чтобы встретить моего вампира.
- Вам не надоело? - устало спросил Начальник.
- Скоро все закончится, вампир уже сидит у меня в чемодане.
- Чтобы я еще когда-нибудь связался с детскими писателями, - буркнул Солидный Начальник, на мгновение превращаясь в обыкновенного человека. - Эти дети просто запудрили вам мозги.
- Нет. - Я устроилась удобней. - Завтра они мне покажут чупакабру.
- Это будет чучело из коллекции писателя. Я был вчера в этом музее, нет там чупакабры. Я специально спросил у экскурсовода. Вы не представляете, какими глазами на меня посмотрели! Нет там никого!
- Нет так нет, - легко согласилась я. - Для вас - нет, - уточнила на всякий случай. - Что-то есть только тогда, когда вам это нужно. Вам же не нужна чупакабра…
- Елена Александровна! - взвыл Солидный Начальник.
- Вот видите!
- Вы меня в могилу сведете.
- А я говорила, что вы знаетесь с вампиром, - поймала я Начальника на слове. - Ладно, шучу. Обещаю, что на таможне проблем не будет.
- У меня будут проблемы на работе, - фыркнул собеседник. - Марсия уже всем рассказала, какую замечательную встречу вы провели с детьми и как изучили местный фольклор. Будете писать книгу?
- Непременно!
- Тогда, пожалуйста, без имен. Мне своих проблем хватает.
- Как скажете, - улеглась я обратно на лежак.
Если Солидного Начальника ждала Москва, где разгорался рабочий день, то меня убаюкивала в объятиях ночная Гавана. Три часа, можно еще спать и спать.
Утром я выставила чемодан на балкон. Он оказался легок. И это было даже не подозрительно. Я знала, что так оно и будет. Собрала свои вещи в подаренную сумку, выкинула ненавистные лилии, все убрала и сложила, приведя номер в идеальный порядок. Смахнула последнюю соринку с подоконника. Никакие вампиры не должны нарушать привычный ход жизни. Жизнь - это жизнь. А их беспокойная смерть - это их беспокойная смерть.
День прошел стремительно. Луиза с Пеппино не появлялись. Вот обормоты! Могли хотя бы поинтересоваться, как там поживает наша добыча. Я бы ответила, что хорошо поживает. Тихо.
К вечеру номер не изменился - и это было приятно. Балконная дверь - надежная защита от вампиров. Но спать я все равно пошла к бассейну. Телефон не включала. Зачем его включать? С кем надо, я могла и так поговорить.
И вот он - последний день в Гаване. Сегодня экскурсия в дом Хемингуэя, охота на чупакабру. Сегодня самолет…
Розочка в вазе на столе в моих глазах сразу как-то померкла и потеряла свежесть.
Чупакабра. Странный зверь, которого то ли видели, то ли придумали. Смесь собаки с шакалом. Обитает в Пуэрто-Рико. Питается кровью коз и овец. Кривоногое тощее создание с длинной мордой и выступающими вперед зубами. Охотится в Латинской Америке и в Экваториальной Африке. Заглядывал в Украину. Может, с Украины его везти будет ближе?
На выходе из гостиницы нас встретил старинный автомобиль, кругленький, с обтрескавшейся краской на покатых боках.
- Это "Форд Префект" тысяча девятьсот пятьдесят второго года, - с гордостью произнес наш экскурсовод Фелипе, улыбчивый дядька лет сорока в мятом льняном костюме.
- Мой ровесник, - похлопал машину по крылу Великий Поэт.
Выглядели они одинаково потасканно. Светло-коричневый с отслаивающейся краской "Форд", глазастый, решетка радиатора сильно вытянута вверх. А рядом - Поэт, в светло-коричневых брюках, в тон им футболке и коричневой жилетке. Они улыбались друг другу.
На ходу машинка оказалась резвой. Она лихо встроилась в поток и помчалась по узким улочкам.
И вновь я заметила, какие невероятные здесь машины. Розовые, голубые, красные, сиреневые - яркие цвета яркого города.
- Как известно, Хемингуэй много путешествовал, - рассказывал Фелипе. - Бывал в Африке, долго жил во Франции, воевал. На Кубу впервые приехал в конце двадцатых. Часто в Гаване останавливался в отеле "Амбос Мундос". И так ему понравилась Куба и кубинцы, что он купил себе участок земли с домом как раз в начале 1941 года. К нему многие приезжали в гости. Здесь он написал свои самые известные произведения… - И помолчав, вдруг добавил: - Кстати, Хемингуэй был очень беспокойным соседом. С местными мальчишками любил взрывать петарды под окнами соседей, разгуливал по участку с винтовкой. А еще у него было пятьдесят кошек и десяток собак. Вы только представьте, какой это был зверинец!
Великий Поэт довольно кивал. Интересно, что его больше порадовало: взрывы петард или кошки с собаками?
Мы миновали старые улочки, проскочили район небоскребов и углубились в бесконечную жилую Гавану с узкими мостовыми, с невысокими обваливающимися домиками, с бельем, вывешенным на балконах, с запыленными "ЗИЛами", припаркованными у гаражей. С собаками.
К собакам я стала приглядываться особенно. Были они здесь тощие, лохматые, со свалявшейся шерстью. Языки свисают набок. Зубы… зубов разглядеть мне пока не удалось.
- Хемингуэй много охотился, трофеи привозил с собой. В его музее вы увидите оленей, медведей, буйволов. Раньше в дом входили, но сейчас все законсервировано, в комнаты можно посмотреть через распахнутые окна и двери. Очень интересное ощущение, как будто подглядываешь чужую жизнь, которая еще продолжается там, за стеклом.
- Наверняка был человек дрянь, - прошептал Великий Поэт. Почему-то он ухитрялся во всех видеть больше плохого, чем хорошего.
- Хемингуэй был суеверен. В кармане всегда носил специальный камень, он его называл счастливым. Подобных камней много на Кубе. Местные такой камень называют "лысая галька". Еще Хемингуэй уважал число тринадцать, считая его для себя счастливым.
Мне мистер Уэй начинал нравится все больше и больше.
- Слушайте, а куда он девал всю эту свору собак и кошек? - поинтересовался Великий Поэт. - Они же дохли постоянно.
- Ну, кто-то сам умирал, кому-то помогали, - с явным удовольствием ответил Фелипе. - Кошек Хемингуэй хоронил под порогом гостиной, а собак около бассейна. Некоторых котов Хемингуэй застрелил сам. Был такой кот, звали его Бойзи. Ему все позволялось. Он даже на обеденный стол залезал. И вот как-то этот Бойзи снюхался с местным рыжим бандитом, и вместе они убили любимую кошечку жены мистера Уэя. Хемингуэй убил его прямо в доме, чтобы больше кот не натворил дел. А других двух котов, Фатсо и Шопски, Хемингуэй убил за то, что те сами стали убивать из зависти или ревности. Он пристрелил их в саду. Вокруг дома очень хороший сад. А вот была у них еще одна кошечка…
- А где жила вся эта гвардия? - перебила я нашего милого экскурсовода, понимая, что еще пара кровавых историй, и я тут же выйду и отправлюсь домой пешком.