Потом Вивьен стала думать о том, что сказал Хранитель. Звучало так, будто он не мог схватить вора сам. Возможно, он стал слишком призрачным - теперь, когда Город Времени приближался к концу своих дней. Значит, он вызвал волну хаоса в двадцатом веке и истории перед ним, пытаясь получить помощь, но всё, чего добился - заставил отца Сэма и Патруль Времени зря тратить время, охотясь за ним.
"Мы должны рассказать им о воре!" - с беспокойством подумала Вивьен. Хранитель, похоже, считал, что вор попытается украсть все Шкатулки, или полярности, или что они такое. И, возможно, он прав. Зачем красть лишь одну, если можешь перемещаться по времени так, как тот мальчик? Возможно, сейчас он движется к Серебряному веку. Но как заметил Джонатан, если они кому-нибудь расскажут об этом, у них будут неприятности. И никто не стал слушать намеков Джонатана. Почти единственное, что они могли - сами пойти предупредить остальных Хранителей, то есть то, чего хотел Хранитель. Они смогут это сделать, если временное яйцо будет работать как следует. Но сначала они должны узнать, куда отправляться. Джонатан был прав. После обеда им придется добиться, чтобы доктор Виландер рассказал им.
Вивьен ожидала, что Джонатан захочет пораньше побежать к доктору Виландеру. И потому была удивлена, когда вовсе не видела его в течение всего перерыва на обед. В двенадцать тридцать пять, согласно ее поясным часам, его по-прежнему нигде не было видно. Вивьен подождала еще несколько минут, после чего вырвалась из нетерпеливой толпы, которая хотела послушать о войне. Жутко нервничая, она направилась в Перпетуум одна.
Джонатан обнаружился на лужайке со статуями снаружи Континуума. Он прислонился к внушительной статуе женщины без рук, увлеченно разговаривая с одним из студентов: тем молодым человеком, который предлагал чаевые за фильм о Хранителе, прерывающем церемонию. Вивьен помнила короткий белый килт и мускулистые ноги. Разговаривая с Джонатаном, молодой человек растянулся на траве, удобно согнув одну из мускулистых ног над громадной ступней статуи. Из этого положения он заметил Вивьен раньше Джонатана и дружески помахал ей.
- О, неужели уже так поздно? - спросил Джонатан. - Леон, это моя кузина В.С. Познакомься с Леоном Харди, В.С., он из века сто два.
Леон Харди изящно поднялся на ноги.
- Рад знакомству, Ви, - улыбнулся он, обнажив два ряда белых зубов на загорелом лице.
Вивьен немало смутилась. Он ужасно походил на кинозвезду.
- Разве сто и какой-то век не Нестабильная эпоха? - с сомнением спросила она.
- Сразу после окончания Девятой, - ответил Леон. - Последняя Фиксированная эпоха перед Депопуляцией - но она происходит через несколько столетий после моего времени. Мое время занято исправлением беспорядка, оставленного Кончиной Европы. Это захватывающее время, полное новых технологий, и я прибыл сюда, чтобы изучить всю Науку, какую смогу.
- Нам пора идти, - сказал Джонатан.
- Иначе Виландер спустит вас по всем лестницам Перпетуума, - засмеялся Леон. - Я слышал, он однажды угрожал этим Энкиану. Хорошо, юный Джонатан. Плата за отчет очевидца на подходе. Ожидай новостей от меня через пару дней.
"Так вот о чем они говорили!" - подумала Вивьен. Она шагала рядом с Джонатаном по сводчатому коридору Континуума, размышляя, почему люди, которыми так восхищаешься в качестве кинозвезд, не нравятся в реальной жизни.
- Что он подразумевал под платой? - спросила она.
- Расскажу позже, - ответил Джонатан.
Вивьен посмотрела на него и поняла, что он идет своей самой упругой и величественной походкой. "О, нет! - подумала она. - У него опять появилась одна из этих его идей! Надеюсь, он не собирается теперь похитить кого-нибудь еще!"
Глава 10. Церемонии
Большинство лестниц Перпетуума они преодолели бегом. Похоже, это был один из тех дней, когда опаздываешь повсюду. Даже с помощью функции снижения веса Вивьен с Джонатаном ворвались в РЕДКИЙ КОНЕЦ, опоздав почти на пять минут. Доктор Виландер сидел, зажигая трубку. Он всего лишь пристально посмотрел на них сквозь дым, но оба не смели пошевелиться или заговорить, пока он не проворчал:
- Вижу, вы, по крайней мере, не собираетесь тратить еще больше времени на ничтожные оправдания. Садитесь. Вивьен, как дела с переводом?
- Вторая часть - странная, - признала Вивьен.
- В таком случае продолжай и сделай ее осмысленной, пока я потрошу твоего кузена, - прогрохотал доктор Виландер.
Вивьен старалась изо всех сил, слушая, как щелкают книжные кубы и как зубы Джонатана грызут волосы. В пахнущей деревом странной комнате царила умиротворенная атмосфера - слишком умиротворенная. Отдышавшись, Вивьен постепенно осознала, что Джонатан почти ничего не спрашивает, а те вопросы, которые он все-таки задает, не имеют ничего общего с Нестабильными эпохами. У Вивьен возникло неотвязное чувство, что что-то неправильно. Она не имела ни малейшего представления, почему Джонатан не стал выуживать информацию о Четырех Веках, но решила, что ей стоит попытаться самой. Если она осмелится, конечно.
- Э… - произнесла Вивьен.
Доктор Виландер повернул к ней громадную голову:
- Да?
Встретив взгляд маленьких умных глаз, смотревших на нее сквозь дым, Вивьен струсила.
- Я не знаю, означает ли этот символ "комичный" или "старый", - сказала она.
- Попробуй "причудливый" - это значит и то, и другое, - проворчал доктор Виландер и вернулся к Джонатану.
Вивьен вздохнула и попыталась погрызть функцию ручки. Ее зубы щелкнули на пустоте. "Давай! - велела она себе. - Спроси! Будь изобретательной, или ты никогда не вернешься домой к маме". Не помогло. Она слишком боялась доктора Виландера, чтобы сказать что бы то ни было, пока он не повернулся к ней всем корпусом.
- А теперь послушаем дальнейшие приключения кузнеца и умножающихся с бешеной скоростью старых леди.
- Но сначала… - едва произнеся это, Вивьен ощутила тот же приступ страха, который испытала, когда прикоснулась к почти плотной руке Хранителя, однако заставила себя продолжить: - Прежде чем я начну читать, не могли бы вы, пожалуйста, рассказать мне о Нестабильных эпохах? Я имею в виду, как определяется, что они таковые. И всё о них.
Ну, вот и всё. Вивьен трясло, а Джонатан уставился в свой лист, продолжая писать, делая вид, будто не имеет к этому никакого отношения. Но она знала, что это важно.
- Пытаешься оттянуть час расплаты, а? - проворчал доктор Виландер.
Но, спокойно выпустив клуб дыма из трубки, он поразмышлял над тем, что сказать.
- Поскольку ты сама только что прибыла из одной из них, полагаю, ты должна быть озадачена, - заметил он. - Невозможно понять, что они Нестабильные, если живешь в них. Их можно определить только снаружи - здесь, в Городе Времени. И не только никто в Нестабильной эпохе не знает, что случится в их будущем - никто вообще не знает. Оно может изменяться изо дня в день, - он положил трубку на стол и сцепил толстые волосатые ладони на громадном колене. - Но оставим эпоху, из которой ты прибыла. Это кошмарная неразбериха, особенно сейчас. Давай возьмем более близкую. Рассмотрим Город Времени.
- Город Времени! - воскликнула Вивьен.
Джонатан был так поражен, что бросил делать вид, будто он ни при чем, и развернул стул, чтобы присоединиться к разговору.
- Но Город Времени не Нестабильный!
- Что и требовалось доказать, - проворчал доктор Виландер. - Ты не знаешь этого, потому что живешь в нем. Конечно, он Нестабильный, мальчик! Если бы ты смог оказаться снаружи времени и истории, ты бы обнаружил, что прошлое и будущее Города так же изменчиво, как прошлое и будущее века двадцать. Почему, ты думаешь, у нас есть записи каждого года истории и почти ни одной о самом Городе? Потому что эти записи не останутся верными, конечно же. И ты знаешь, что произойдет в Городе завтра? Нет. И я не знаю.
- Но мы знаем! - возразил Джонатан. - Мы знаем погоду и какие церемонии назначены…
- Церемонии! - прорычал доктор Виландер. - Вероятно, их изобрели, чтобы заставить людей чувствовать, будто они знают, что случится завтра. Это единственная польза, что я когда-либо видел в них. Или, возможно, когда-то в них заключался смысл. О, я допускаю: Город Времени - самая небогатая событиями и кажущаяся стабильной Нестабильная эпоха, но только и всего. Возможно, мы можем надеяться на небольшой кризис, когда он подойдет к концу - и поскольку на данный момент он почти прошел круг к собственному началу, этот конец не за горами, - но у меня есть предположение, что он просто иссякнет во время той или иной церемонии. Пока этот глупец Энкиан жалуется, что его поставили в процессии слишком низко. Ха!
- Вы сказали, он возвращается к собственному началу? - спросила Вивьен.
- Да. Передай мне диаграмму.
И когда Вивьен протянула доктору Виландеру диаграмму, он показал, что имел в виду, проведя большим квадратным пальцем по подкове от левого конца, помеченного "Каменный век", до правого с надписью "Депопуляция Земли".
- Город просуществовал целую длину истории, - большой палец остановился на пустом пространстве между началом и концом истории. - Вот. В данный момент он движется в разрыв, где почти наверняка он начался. Когда он достигнет середины этого разрыва, - палец постучал по самому верху диаграммы, - он, вероятно, распадется. Конечно, люди пытаются придумать способы предотвратить это. Проблема в том, что мы не знаем, что произойдет. Возможно, ничего. Или, возможно, он станет критическим, как век двадцать, из которого ты прибыла.
Джонатан бросил на Вивьен испуганный взгляд.
- О, - произнесла она: не совсем то, что она пыталась разузнать, но в любом случае знать это стоило. - Если он станет критическим, он увлечет за собой всю историю?
- Это одна из многих вещей, которые мы не знаем, - ответил доктор Виландер. - Нет смысла смотреть так испуганно, девочка. Ты здесь ничего не можешь поделать. И довольно этого. Теперь перевод. Пропусти первый кусок - ты наверняка запомнила его - и зачитай остальное.
Вивьен вздохнула, поскольку первый кусок был единственной частью, в которой имелся смысл, и начала:
- Первый Офицер Патруля Времени…
- Хранитель, - поправил доктор Виландер. - Полагаю, это прогресс по сравнению со старыми леди. Нужное слово - Хранитель.
- Хранитель, - покорно повторила Вивьен, - в Железном веке находится на холме и является высоким мужчиной с причудливой (правильно?) погодой и скучными рубашками…
- Причудливым характером и темной одеждой, - произнес доктор Виландер.
- Что идет ему в первую очередь.
Вивьен внезапно осенило, что она читает описание того самого Хранителя, которого они встретили утром. О, если бы она могла сделать текст более осмысленным! Возможно, если он будет достаточно бредовым, доктор Виландер вырвет бумагу из ее рук и прочитает сам. Но этому не суждено было случиться.
- Нет, нет! - прервал доктор Виландер. - Как и полагается Хранителю раннего Века. Продолжай.
Вивьен вынуждена была, запинаясь, продолжить - доктор Виландер поправлял чуть ли не каждое слово - и в процессе постараться извлечь смысл. Джонатан даже не пытался делать вид, будто выполняет данное доктором Виландером задание. Вивьен заметила, как расширились за мерцанием зрительной функции его глаза, глядя на нее поверх косы, жадно ожидая каждого следующего слова. К ее облегчению, он догадался записывать на запасном листке заменителя бумаги по мере того, как она, спотыкаясь, продвигалась вперед. Позже, когда они медленно спускались обратно по лестницам, а Город Времени появлялся наискось так и эдак вокруг них - однажды даже почти над их головами, - он зачитал записанное вслух.
- Вот оно, - сказал Джонатан. - "А второй Хранитель находится в море, которое высохло, и весь в серебре, что приличествует Веку, в котором создают и убивают необыкновенными способами". Интересно, почему? "Третий Хранитель молод и силен и всецело является человеком Золотого века. Он одет во всё зеленое, поскольку живет в лесу, покрывшем город, который когда-то был великим. А четвертый Хранитель отправляется тайно, чтобы никто не догадался, где лежит Свинцовая Шкатулка, поскольку она самая ценная из всех". О, во имя Времени, В.С.! Ты идиотка! Почему ты не сказала, о чем это?
Вивьен сосредоточила взгляд на блеске Тысячелетия, лежащего на боку у зеленого горизонта.
- Я не могла понять ни строчки, - ответила она. - Я понятия не имела, что здесь говорится, как найти Шкатулки.
- Да, но здесь говорится недостаточно, - недовольно произнес Джонатан. - Знание, что Железная Шкатулка находится на холме, не больно много дает, если только не знаешь изначально, где этот холм. И существует около десяти морей, высохших в то или другое время. Что касается городов, которые когда-то были великими, я сходу могу назвать сорок, начиная с Трои и заканчивая Миннеаполисом. Однако, если я дам это Леону Харди, он может что-нибудь выяснить.
- Почему? Что ты ему рассказал? - спросила Вивьен.
- Ничего, на самом деле. Я действовал весьма хитро. Но он предложил мне всё, что я захочу, в обмен на рассказ о Хранителе, проходящем в танце сквозь церемонию, так что я попросил его поискать в записях легенды о Шкатулках. Студенты могут рыться в любых разделах Перпетуума, и никто не спросит, что они делают, вот я и подумал, он может найти, где и когда спрятаны полярности.
Вивьен сильно встревожилась. Может, Леон Харди в самом деле милый, но он старый - достаточно старый, чтобы не снисходить до вещей, которые кажутся важными детям их с Джонатаном возраста.
- Надеюсь, ты попросил его никому не рассказывать.
- Он это понимает, - беззаботно ответил Джонатан, ныряя в следующий лестничный пролет, который перевернул купол Годов вверх ногами. Купола-близнецы Науки теперь скрыли из вида Тысячелетие. - И я убедил его в любом случае сосредоточиться на Девятой Нестабильной эпохе, поскольку он сам родом из близкого к ней времени и много о ней знает. Видишь? Утром в Продолжительности мне пришла в голову отличная идея. Думаю, сначала мы должны предупредить Хранителя последней Шкатулки, чтобы он был готов задолго до того, как туда доберется вор, и, возможно, мы убедим его помочь нам найти двух остальных. Но прежде нам надо узнать, где он находится. Ты понимаешь?
Это имеет смысл, согласилась Вивьен. Но она по-прежнему чувствовала себя неуютно. Пришлось напомнить себе, что, судя по их призракам времени в коридоре, они с Джонатаном сделают что-то в этом роде - и, по-видимому, безопасно и успешно. Потом она напомнила себе, что Джонатан сумел весьма ловко вытащить ее с вокзала в 1939 году так, что никто не заметил. Эта мысль настолько успокаивала, что Вивьен почти забыла: похищение само по себе было ошибкой.
Войдя во дворец Аннуарий, они обнаружили, что готовится еще одна церемония. Вестибюль был усеян золотыми шляпами и украшенной драгоценными камнями обувью. Где-то наверху топали ноги и кричали голоса. Джонатан бросил один взгляд на бардак и тихо исчез. Вивьен даже не заметила, как он ушел, поскольку в этот момент по лестнице слетела толпа с Вечным Уокером во главе.
- Не эта золотая шляпа! - проревел Вечный Уокер. - Мне нужна Ампорийская Митра, идиот! И куда, черт возьми, дели Ампорианскую Ризу?
Он развернулся и устремился по вестибюлю к утренней. Все остальные ринулись за ним. Элио пробежал позади толпы, размахивая золотой, похожей на жилет вещью. Самой последней, семеня, спустилась Дженни. Она, видимо, тоже участвовала в церемонии, поскольку была наполовину одета для нее: в сине-сиреневое платье, узкое до колен и расклешенное книзу, - и выглядела обеспокоенной больше, чем обычно.
- О, Вивьен! - воскликнула она. - Будь умницей - найди ему Ампорийскую Митру. Она должна быть где-нибудь. Мне тоже надо одеться. Это одна из действительно крупных церемоний, и мы не смеем опаздывать.
- Как она выглядит? - спросила Вивьен.
- Как золотая водосточная труба, - ответила Дженни через плечо, когда засеменила обратно наверх.
Вивьен охотно устремилась на поиски. Это было гораздо веселее, чем беспокоиться о Шкатулках и их Хранителях, и давало ей чудесную возможность порыться в тех частях дворца, где она еще не бывала. Пока она искала, толпа людей время от времени проносилась мимо - впереди Петула махала чем-то пушистым, а позади Элио размахивал золотой жилеткой. Иногда они бежали, наступая Вечному на пятки. Иногда Вечный пробегал сам по себе, требуя Митру, или Совмещающий Посох, или горностаевые котурны. Каждый раз, когда он появлялся, хихиканье поднималось в горле Вивьен, и ей приходилось прятаться за ближайшую дверь, чтобы посмеяться.
Так она в итоге и нашла Ампорийскую Митру. Очередная комната, в которой она спряталась, оказалась ванной. По крайней мере, Вивьен думала, что это ванная, судя по мокрым отпечаткам ног Вечного на пробковом полу. Но в своей части двадцатого века она никогда не встречала ничего похожего на громадную стеклянную ванну, стоявшую где-то посередине между полом и потолком, полную зеленой, кипящей точно в котле воды. Взгляд зацепился за нечто, похожее на золотую водосточную трубу на другой стороне стеклянной ванны, и сначала Вивьен подумала, что это и есть просто золотая труба. К счастью, она была так изумлена ванной, что обошла ее вокруг. И там на влажном полу лежала шляпа.
Вивьен схватила ее и присоединилась к погоне, размахивая шляпой и крича Вечному Уокеру, что нашла ее. Но он просто пронесся вперед и не обратил ни малейшего внимания. После того, как все промчались наверх на чердак, а затем снова вниз и, похоже, собирались вернуться на чердак, смех настолько душил Вивьен, что у нее совсем не осталось дыхания. Так что она просто подождала в вестибюле, пока все не примчатся обратно.
Вечный Уокер появился первым, несясь к ней вниз по лестнице - один горностаевый котурн хлопал на его ноге, а другой он держал в руке.
- Где Ампорийская Митра? - проревел он.
Вивьен глубоко вдохнула, чтобы перестать смеяться.
- Здесь! - крикнула она и задержала остаток дыхания в попытке подавить хихиканье.
Но это не помогло. Когда она впихнула шляпу в свободную руку Вечного, смех вырвался наружу. Она практически фыркнула ему в лицо. После чего ей пришлось согнуться пополам, по щекам потекли слезы.
- О, о, о! - произнесла она. - Вы такой забавный!
Вечный Уокер замер в абсолютной неподвижности, одарив ее самым страдающим своим взглядом. Пока он стоял и смотрел, Петула сбежала по лестнице и протянула ему Совмещающий Посох. Элио прорвался сквозь толпу других людей, в беспорядке тянущихся за ней, и набросил ему на плечи золотую, похожую на жилетку вещь.
- Ампорианская Риза, сэр, - произнес он.
Он единственный из всех не задыхался.
Вечный Уокер обратил страдающий взгляд к Элио. После чего обвел глубоко раненным взглядом остальных отставших и зашагал к своему кабинету, хлопая котурном. Все спокойно последовали за ним, неся свои части регалий. Вивьен осталась, чувствуя себя точно так же, как утром, когда сказала Хранителю то, чего не следовало говорить.