- А там ничего нет? - спросила девочка, кивнув на то место, куда приземлились Кертис и мертвая лиса.
- Нет, - ответил он. - Просто обрыв.
- Чепуха какая-то, - сказала Прю. - Получается, мы пережили падение, а теперь просто медленно умрем тут на дне?
- Да уж, у кого-то мрачное чувство юмора, - заметил Кертис. - Не знаю, у Бога или у чего там…
На какое-то время повисло молчание, и в тишине Прю вдруг заплакала:
- Я все испортила!
- Ты о чем? - удивился Кертис, положив ей руку на спину.
- Да обо всем. Что сказало Древо? Что надо реанимировать наследника раньше тех, других. Кто бы они ни были. Но как нам это сделать, если мы застряли в этой… этой… дыре? Наверняка "другие" к этому времени уже полдела сделали.
- И что? Может, так даже лучше. Может, Древо и хотело, чтобы кто-нибудь его оживил. Вдруг Алексей такой хороший человек, хоть он и робот, что восстановит мир, кто бы его ни реанимировал?
- Не знаю. Почему тогда Древо так сказало? Нет, мы сами должны были это сделать. Но уже не сделаем. - Она умолкла, прижав ладонь ко рту, и глубоко задумалась.
- Не мучай себя. Может, кто-нибудь из разбойников вернется. Если очень громко кричать, нас услышат. - Кертис поднял взгляд на едва различимую полоску неба. Едва ли.
- Сомневаюсь, - сказала Прю.
- Да, наверное, - признал мальчик.
Кертис надул щеки, выпятил губы и выдохнул.
- Я там, наверху, сказал "вот и все". - Он указал на светлую ленту вверху. - Но, похоже, поторопился. Вот теперь точно все. Забавно, не каждый день удается за несколько минут дважды подумать "вот и все". Хотя, может, так всегда бывает. Может, смерть так и наступает - снова и снова думаешь "ну, вот и все", пока наконец не…
- ПОМОГИТЕ! - раздался голос из темноты где-то за кромкой выступа, прервав эти жутковатые размышления. - Я ослеп! Ничего не вижу!
Пронзительный, испуганный голос, без всякого сомнения, принадлежал крысу Септимусу. Кертис опустился на живот и подполз к самому краю, потом помахал Прю, и она подала ему фонарь. Опустив его в темноту, мальчик заметил движение примерно футах в тридцати, на таком же булыжнике, застрявшем в узкой щели между склонами.
- А, - сказал Септимус, подняв взгляд на фонарик и моргая. - Забудьте. Я не ослеп. Просто немного перенервничал.
Кертис улыбнулся:
- Ты живой?
- Кажется, да. А вы?
- Мы тоже. Только Прю ударилась ногой. А так все хорошо. Прямо чудо какое-то.
- А что с той женщиной? Ну, которая лиса.
Прю, нахмурившись, ответила:
- Не знаем. Но вторая разбилась - та, которую назвали Каллистой. Третья, наверное, наверху еще.
- Нам спуститься к тебе? - крикнул Кертис.
- Не стоит. Тут ничего интересного. Погоди. Можешь опустить свет чуть пониже?
Из рюкзака Прю извлекли веревку. Привязав к ней фонарь, они сумели спустить его туда, где оказался крыс. Тот отряхнулся, и в тусклом свете затанцевало облачко пыли. Этот выступ был немного крупнее, чем тот, на котором ютились Прю с Кертисом; границы его тонули во тьме.
- Тут обрыв. С обеих сторон. Внизу может быть еще площадка.
Крыс подбежал к краю и бросил в темноту камешек. Короткий стук возвестил, что до следующего выступа совсем недалеко.
- Ага, - подытожил Септимус. - Значит, только спускаться.
Кертис чертыхнулся и с отчаянной страстью посмотрел вверх, на далекую светлую полоску.
- Застряли. Нам конец. Крышка. Тут мы и сгнием.
- Или нет… - перебила Прю, вглядываясь в темную бездну.
- В смысле?
- Ну, Древо мне еще кое-что сказало через того мальчика.
- Что?
Она окликнула Септимуса.
- Как думаешь, мы сможем спуститься на тот камень, что под тобой?
- Ага, - ответил крыс. - Хотя я бы предположил, что нам стоит сосредоточиться на том, чтобы подняться "над".
Прю улыбнулась:
- Вот-вот. Как раз это мальчик и сказал.
- Что?
- Иногда, чтобы подняться, нужно сначала спуститься.
Кертис недоверчиво поднес руку к лицу.
- Ты хочешь, чтобы мы спустились… ниже?
- По-моему, все предельно ясно, разве нет?
Подняв брови, Кертис заметил:
- Тебе это сказал маленький мальчик. И говорил он от имени дерева. Дерева, - повторил он со значением.
- Как будто у нас выбор есть! - отозвалась Прю, обведя рукой каменистую пропасть вокруг.
- Надо подождать. Вдруг кто-то выжил. Они нас услышат.
- Кертис, тут слишком глубоко. Чудо, что мы вообще выжили. В лагере никого нет. Помнишь, там же было пусто! А если кто и вернулся, как они нас достанут? Да еще, возможно, Дарла до сих пор там - ждет, когда мы подадим признаки жизни. Вдруг у нее в стае есть еще эти… твари.
- Не знаю, Прю. В смысле, мы же понятия не имеем, что там внизу. Так? - Он быстро осознал, что все его возражения растут из твердой веры в то, что разбойники еще живы, что убийцы не расправились с ними всеми.
Не отвечая, Прю втянула фонарик наверх и отвязала веревку от ручки. Потом она бросила один конец Кертису, а другим обвязала себя вокруг пояса.
- Держи крепко, - скомандовала девочка и медленно свесилась с края. Под ее тяжестью Кертис стиснул зубы и уперся ногами в стык валуна и склона. Наконец веревка перестала натягиваться, и Прю дважды дернула. Чувствуя, что спорить больше нет сил, он тихонько чертыхнулся, потом обвязал веревку вокруг острого камня на дальней стороне площадки и спустился следом. Прю подстраховала его снизу.
- Приветствую, - сказал Септимус, когда оба оказались на его территории.
Они продолжили таким манером медленно спускаться с камня на камень. Расстояние проверяли, бросая в темноту камешек и считая время до того, как раздастся стук, - наподобие корабля, который измеряет глубину звуковыми волнами. С каждым новым небольшим спуском путники изумлялись своей удаче, но про себя задавались вопросом, как скоро у удачи появятся другие дела и она их оставит.
Наконец, повторив процедуру раз десять, они оказались в узкой нише, где два склона сходились вместе. Впереди лежала куча нападавших сверху камней, и Прю, найдя один из некрепко засевших кусков, начала ее разбирать. Кертис помогал. Когда взгляду открылся голый склон, оказалось, что в нем есть небольшая идущая под углом нора. Кертису даже показалось, что из очищенного от камней входа подуло легким ветерком, хотя это, возможно, было просто его воображение.
Дети уставились в темноту.
- Как думаешь, что там? - спросил Кертис.
- Не знаю, - ответила Прю. - Что там Брендан говорил об этих местах? Здесь люди жили? Когда-то давно?
- Расщельники, ага, - кивнул Кертис. - Там нашлись следы. Вроде как рисунки всякие и все такое на стенах. Но это было намного выше. А так глубоко, насколько я знаю, никто и не залезал.
Прю перевела взгляд с мальчика на его плечо, где сидел крыс.
- Септимус, - сказала она, - вот тут ты нам можешь очень пригодиться.
- Дай-ка угадаю. Ты хочешь, чтобы я залез туда. - Он нервно пригладил усы.
- Пожалуйста.
- Ну же, Септимус, - поддержал Кертис. - На тебя вся надежда.
Прю подняла фонарик, пролив в нору мерцающий свет.
Септимус поворчал, потом перескочил с плеча мальчика ему на локоть, а оттуда - на жесткую землю. Мгновение крыс помедлил у входа в нору и подозрительно втянул носом воздух.
- Настоящий разбойник сделал бы то же самое, - подбодрил его Кертис.
- Я клятв не давал, - заметил крыс. - И в разбойники не записывался. Я иду по собственной воле и на своих условиях.
С этими словами он исчез в темноте лаза.
Прю с Кертисом стали терпеливо ждать. Текли минуты. Холодный воздух их каменной темницы пробирался под грязный, изорванный мундир Кертиса и колол кожу иглами. Наконец из норы раздался отчетливый цокот когтей по камню. Крыс появился из лаза, покрытый свежим слоем серой пыли, и выставил вперед лапу, морщась и жмурясь.
- Что ты там увидел? - спросил Кертис встревоженно.
Крыс продолжал стоять в той же позе и бешено дергать лапой, крепко закрыв глаза, а потом тряхнул головой, будто пытаясь прогнать какое-то ужасное воспоминание.
- Септимус! - крикнула Прю.
Тут он успокоился и, зевнув, постучал по носу пальцами.
- Извините, - сказал крыс. - Думал, вот-вот чихну.
Прю с Кертисом одновременно издали вздох облегчения.
Оправившись, Септимус продолжил:
- Там туннель, и вроде бы мы все в него пролезем.
* * *
Они двинулись дальше.
Пришлось буквально чуть-чуть расчистить вход от заваливших его камней, и протиснуться смогли все трое. Лаз, начинавшийся там, был скорее не туннелем, а пустой прожилкой в нападавших сверху и утрамбованных друг другом камнях. Несколько раз проход становился таким тесным, что приходилось ползти на животе, чтобы пробраться через особенно узкое место. Иногда Кертис чувствовал, что туннель начинает подниматься вверх, и в груди его возникало радостное возбуждение. Но после каждого небольшого подъема дорога снова уходила вниз и, по прикидкам Кертиса, возвращалась на тот же уровень, с которого началась. Чем дольше они лезли, тем сильнее отдалялись от самой главной цели: выбраться наверх и выяснить, что сталось с разбойниками. И его очень тревожила мысль, что у Прю могут быть другие приоритеты.
Туннель все не кончался.
Кертису вспомнилось, как несколько лет назад они ездили на экскурсию в пещеры. Как им рассказали, пещеры эти обнаружили спелеологи, когда наткнулись на небольшую трещину в утесе и решили ее исследовать. Один из них залез в какое-то ответвление, потерялся и застрял. Там он и умер, и его не могли найти еще три недели. Мальчик изо всех сил старался прогнать эту мысль, но она продолжала его преследовать. В какой-то момент он схватил Прю за ногу и потряс.
- Эй!
Она остановилась.
- Что?
- Когда можно будет считать, что мы сошли с ума?
Пауза.
- Я уже давно так считаю.
- Правда?
- Но пока впереди есть дорога, мне кажется, надо идти.
- Я просто вспомнил…
Прю его перебила:
- …про того спелеолога, который застрял в пещере, куда мы ездили с классом?
- Откуда ты знаешь?
- Сама о том же думаю.
- Давай не будем, ладно?
- Ладно.
По туннелю разнесся голос Септимуса; тот двигался шустрее, чем его друзья-люди, и то и дело убегал вперед на разведку.
- Дальше будет просторней! - проорал он. - Совсем скоро!
К их невыразимому облегчению, так и случилось: туннель начал расширяться, и вскоре в нем уже можно было сидеть. Они сделали привал, открыли рюкзак Прю и стали копаться в нем в поисках провизии. Нашлись три куска вяленого мяса, завернутые в пергамент, два яблока и остатки хлеба. Путники разделили на троих один кусок мяса и отрезали от яблока несколько тоненьких кусочков ножом Прю, который чудесным образом пережил падение и приземлился в нескольких дюймах от ее головы. Кертис, которого уже начинала мучить жажда, высосал из своего куска яблока всю жидкость и только потом прожевал остатки. Прю стянула сапог и осмотрела лодыжку: опухоль выглядела вроде бы не очень страшно.
- По крайней мере, мне не надо на нее наступать, - слабо улыбнулась девочка.
Они продолжили путь - первым полз Кертис с фонариком, сразу за ним следовала Прю. Встать в туннеле все еще было нельзя, и двигаться приходилось на четвереньках, хотя руки и колени уже начинали саднить. Впереди едва виднелся Септимус - он прыгал по тесному лазу так свободно, словно это был его дом родной.
Через какое-то время Кертис увидел, как крыс резко обернулся и поднял голову.
- Тихо! Слышите?
Прю сосредоточилась.
- Нет, - призналась она. - А что там?
- Похоже на… не знаю даже… какое-то шипение, - туманно ответил Септимус.
Кертис, съежившись, прополз еще несколько футов в сторону крыса, и тут земля под его коленями обвалилась.
Он рухнул вниз.
Нельзя сказать, что Прю видела, как это случилось; просто в одно мгновение он был прямо перед ней, а в следующее его уже там не было. Как будто испарился.
- КЕРТИС! - завопила она отчаянно, застыв от ужаса. А вдруг пол под ней тоже сейчас провалится?
Послышался громкий всплеск.
- Точно, вот что я слышал, - заявил Септимус, заглянув в дыру. - Там вода.
Прю пропустила его слова мимо ушей и снова выкрикнула имя друга, на этот раз со всей мочи, так что крик пошел эхом гулять по туннелю.
Одновременно снизу раздался удивленный взвизг.
- ВОДА! - пронзительно заорал Кертис. - ХОЛОДНАЯ ВОДА!
К счастью, фонарик не упал вместе с ним, а остался лежать на боку рядом с провалом. Прю схватила его и подняла, оглядывая проход. Прямо перед ней в полу зияла дыра примерно размером с Кертиса. Края у нее были до странности ровные, но Прю поначалу не задумалась о причине - слишком тревожилась за друга.
- Ты живой? - крикнула она.
- Д-да! - фыркнул тот. Голос отозвался зловещим эхом. Прю подумалось, что звук доносится будто бы из очень большого помещения.
- Что там?
- Я упал в… в озеро! - ответил он. Снова послышался отчаянный плеск. - Тут адски холодно!
- Держись! - крикнула Прю. - Я кое-что придумала.
Она посмотрела на Септимуса, подняв бровь. Потом торопливо вынула веревку из рюкзака, высунув язык от усердия, и подозвала крыса поближе.
- Держи, - скомандовала девочка, подавая ему фонарь.
Он послушался, хоть и глядел недоверчиво. Прю обвязала его веревкой и подтолкнула к провалу.
- Я сам, - успокоил он. - Я сам.
Как только крыс оказался под потолком нижнего помещения, темнота постепенно отступила. Септимус неловко ерзал, поправляя веревку на животе, но продолжал крепко держать фонарь.
- Сюда, Септимус! Еще пониже! - простучал зубами Кертис. - Я начинаю различать… Там!
Снова послышался плеск; Прю заглянула в дыру и увидела, как ее друг неистово гребет через раскинувшееся внизу абсолютно черное озеро. В свете фонаря Прю заметила, что потолок, оказывается, представлял собой кирпичную кладку. Дыра в нем была похожа на провал в стене заброшенного дома.
Кертис издал громкий вздох облегчения, добравшись до земли и вытолкнув себя на берег.
- Господи, холодно-то как! - крикнул он.
- Ребят! - сказал вдруг Септимус. - А ну-ка гляньте.
Прю высунула голову из дыры и посмотрела на качающегося на веревке крыса. Огонек фонаря был тусклым, но все же Септимусу удавалось кое-как освещать помещение.
- Это настоящий зал. Его кто-то построил!
Она провела рукой по обломанной кладке, по ровной, холодной влажности камней. Видимо, открытие ее слишком увлекло, потому что в следующую секунду край дыры начал осыпаться, и Прю вместе с веревкой, Септимусом, рюкзаком и фонарем рухнула вниз, в воду.
Вода была определенно ледяная; Кертис и вполовину не отдал ей должное своим визгом. Когда Прю окунулась, ее словно молния прошила от пяток до самой макушки. Фонарь тут же погас, и на все вокруг словно набросили черное покрывало. Она с головой погрузилась в темные волны, чувствуя, как вода пробирается в каждую складочку одежды. На одну тягучую секунду Прю ощутила, как застыла на месте, словно окаменевшее в янтаре насекомое. А потом, хватая ртом воздух, показалась на поверхности.
- ПРЮ! - кричал Кертис.
Воздух с трудом проталкивался в легкие. От холода все тело пронзила острая боль. Девочка икнула и захрипела, пытаясь вдохнуть.
- Сюда! - снова донесся до нее голос друга. Прю изо всех сил поплыла к источнику звука.
- Я ничего не вижу!
- Сюда! Давай на голос!
Остервенело дергая конечностями, она наконец ударилась о камень. Руки Кертиса схватили ее и вытащили на берег. Вода лилась с волос; кожу кололо миллионом ледяных иголок. Прю трясло от холода.
- Септимус! - проорал Кертис, убедившись, что девочка в безопасности. Откуда-то из центра зала послышался отчаянный плеск.
- Помогите! - крикнул крыс. - Фонарь!
Кертис бросился обратно в воду. Через несколько минут он вернулся, фыркая, а за спину его, мучительно откашливаясь, цеплялся Септимус с веревкой на поясе. В лапе он по-прежнему сжимал фонарь, хотя тот, естественно, погас.
Всех троих немилосердно трясло на холодном подземном воздухе, и они сбились в кучку, стараясь удержать ускользающее тепло. Немеющими пальцами Кертис открыл фонарь и пощупал мокрый насквозь фитилек. Прю вынула пропитанный воском полотняный мешочек, в котором лежали спички. К ее изумлению, те не промокли. Она подала коробок Кертису, и тот с некоторыми затруднениями сумел зажечь одну из спичек. Однако фитиль фонаря промок так, что зажечь его не было никакой надежды.
- Ну-ка, - сказала Прю, - дай я попробую. - Она вынула из рюкзака крошечную баночку, вылила из фонаря воду и залила керосин, а потом, пропитав фитилек, поднесла к нему зажженную спичку. К ее облегчению, огонь занялся, и за стеклом забилось теплое сердечко света.
В этом неверном мерцании взглядам путников открылась пещера, в которой они оказались. Каменные стены, покрытые многовековым слоем лишайников, поднимались высоко над темным бассейном и, изгибаясь, переходили в сводчатый потолок. В нем зияла внушительных размеров дыра, в которую они все и провалились. Несомненно, этот зал был делом рук человеческих - ну или звериных. Все трое внимательно следили за фонарем, который осветил сначала кладку забытых веков, выложенную руками забытых каменщиков, а потом - арочный проход буквально в нескольких ярдах от того места, где они сидели.