- Я действительно чувствую себя отчасти лучше и объясню, почему, - сказал Тэд. - Я нанял адвоката и встречаюсь с тобой за столом не только ради того, чтобы окружающие видели: нам нечего скрывать; но также ради того, чтобы посоветовать тебе нанять адвоката. Прокуратура хочет раскрыть это дело, и одна из версий, которую они собираются отработать, состоит в том, чтобы попытаться доказать, что мы договорились избавиться от Джорджет и что один из нас действительно застрелил ее или нанял кого-то сделать это.
Генри уставился на Картрайта, но не проронил ни слова, пока официант не вернулся со спиртными напитками.
Сделав маленький глоток мерло, Генри сказал задумчиво:
- Мне даже и в голову не приходило, что прокурор может рассматривать меня как возможного подозреваемого в деле о смерти Джорджет. Более того, чтобы быть абсолютно честным, я очень сожалею о ее смерти. Одно время я даже любил ее, но с возрастом она стала более неуступчивой, как ты хорошо знаешь. И это просто не в моем характере - причинять боль кому-либо. Я даже никогда не держал в руках револьвер.
- Ты репетируешь свою линию защиты? - спросил Картрайт. - Если да, то, что касается меня, зря стараешься. Мне известен тип людей, к которым ты принадлежишь, Генри. Ты подлый человек. Разве это не твоих рук дело с домом на Олд-Милл-лейн? Именно такого трюка я и ожидал от тебя.
- Сделаем заказ? - предложил Генри. - У меня встреча во второй половине дня с людьми, интересующимися приобретением домов. Довольно интересно, что смерть Джорджет увеличила интерес к нашему агентству. К нам неожиданно пришли несколько посетителей, желающих купить дом в этом районе.
Тэд и Генри молчали до тех пор, пока им не подали стейки, которые они оба заказали.
Затем как ни в чем не бывало Генри сказал:
- Тэд, теперь, когда я убедил племянника Джорджет продать недвижимость на 24-й магистрали, я был бы признателен тебе за чек, премию, которую ты обещал. Полагаю, что сумма, о которой мы договорились, равна ста тысячам долларов.
Рука Картрайта с вилкой застыла на полпути корту.
- Ты, должно быть, шутишь? - спросил Тэд.
- Нет, я не шучу, - ответил Генри. - Мы договорились, и я надеюсь, что ты сдержишь слово.
- Договоренность была, что ты уговоришь Джорджет продать эту недвижимость вместо передачи ее штату, - ответил Тэд.
- Договоренность была выставить недвижимость на продажу, и я сдержал свое обещание, - сказал Генри. - Мне почему-то кажется, что ты, возможно, не хочешь платить мне премию, которую задолжал. В прошлые выходные я разговаривал с племянником Джорджет Томасом Мэдисоном. Я обратил его внимание на то, что, хотя твое предложение и интересное, другие предложения на эту недвижимость также поступали в последние годы. Я сказал Тому, что я изучу эти предложения, созвонюсь с теми, кто их сделал, и спрошу их, не хотят ли они начать переговоры.
- Ты блефуешь, - сказал Картрайт, и на его лице появилось злое выражение.
- Я вовсе не блефую, Тэд, - парировал Генри. - Блефуешь ты. Ты до смерти боишься быть арестованным за убийство Джорджет. Ты совершал верховую прогулку недалеко от дома на Холланд-роуд. Ты известный член Национальной стрелковой ассоциации и имеешь разрешение на хранение пистолета. У тебя была ссора с Джорджет именно здесь вечером перед ее смертью. А теперь, я спрашиваю, стоит ли мне продолжать заниматься другими интересными предложениями на 24-й магистрали или мне стоит надеяться, что я получу чек в течение сорока восьми часов?
Не дожидаясь ответа, Генри поднялся.
- Я действительно должен вернуться в офис, Тэд, - сказал Генри, - спасибо за обед. Да, между прочим, ты можешь удовлетворить мое любопытство? Ты все еще видишься с Робин или она была всего лишь твоим прошлогодним увлечением?
42
Женщину звали Лорейн Смит, - ту самую, которая в истерике позвонила в службу "911" по поводу Чарли Хетча и заставила приехать не только полицию, но и "скорую помощь", медицинского эксперта, представителей средств массовой информации и прокурорскую бригаду округа Моррис во главе с самим прокурором Джефри Макингсли.
Лорейн, пятидесятилетняя женщина и мать восемнадцатилетних близнецов, постепенно вернула себе самообладание, достаточное для того, чтобы присоединиться к следственной бригаде, расположившейся в столовой, в ее доме на Шип-Хилл-роуд, построенном в стиле северных штатов времен Войны за независимость.
- Чарли пришел сюда примерно в час дня, - сказала Лорейн Джефу, Полу Уолшу, Анджело Ортизу и Морту Шелли. - Он приходит каждый вторник, чтобы подстричь газон.
- Вы вообще разговаривали с ним? - спросил Джеф.
- Сегодня да, - ответила Лорейн. - Обычно у меня нет возможности видеться с ним даже раз в месяц. То есть он просто приезжает, выгружает инвентарь и приступает к работе. Через пару недель он должен быть снова здесь… Ну, то есть, если бы ничего не произошло… Он вырвал бы сезонные растения, а взамен высадил осенние цветы, и я, как обычно, обсудила бы с ним тогда все вопросы. Но когда он просто стрижет газон, у меня нет необходимости разговаривать с ним.
Лорейн знала, что говорит быстро и много лишнего. Она сделала маленький глоток кофе, успокоилась и отвечала только на вопросы прокурора.
- Почему вы вышли из дома сегодня для разговора с Чарли? - спросил прокурор.
- Потому что я была раздосадована на него за опоздание, - ответила Лорейн. - Кажется, Чарли приехал в девять утра, а у меня сегодня обедали друзья. Мы находились в патио и вынуждены были слушать рев его газонокосилки. В конце концов я вышла к Чарли и велела ему прийти завтра, чтобы закончить работу.
- А что сказал он? - спросил прокурор.
- Чарли издал нечто вроде смеха и сказал примерно следующее, - сообщила Лорейн. - "Вы знаете, миссис Смит, для меня это нормально быть уставшим и спать на рабочем месте время от времени. Вы лучше воспользуйтесь моими услугами, пока у вас есть шанс".
- Что произошло потом? - продолжал расспрашивать прокурор.
- Зазвонил мобильный телефон Чарли, - Лорейн Смит сделала паузу. - Или, я бы сказала, зазвонил один из его мобильных телефонов.
- У него было два мобильных телефона? - быстро спросил Пол Уолш.
- Я так же удивилась этому, - ответила Лорейн. - Он достал сначала один телефон из нагрудного кармана, но, когда оказалось, что звонит другой телефон, он быстро достал его из заднего кармана.
- Вы случайно не услышали имя человека, звонившего Чарли? - снова спросил прокурор.
- Нет. На самом деле он, очевидно, не хотел говорить в моем присутствии, - ответила Лорейн. - Он попросил звонившего подождать минуту. А затем сказал мне, что погрузит инвентарь и сразу уедет.
- Это было в час тридцать? - спросил Джеф.
- Самое позднее в тридцать пять минут второго, - ответила Лорейн. - Затем я вернулась в дом. Мы с друзьями закончили обедать, и они уехали примерно в два пятнадцать. Они припарковались перед моим домом, поэтому я и не предполагала, что пикап Чарли был все еще с тыльной стороны дома, около гаража. Когда я увидела пикап, я начала искать Чарли.
- Через какой промежуток времени после того, как уехали ваши друзья, вы нашли Чарли, миссис Смит? - спросил Анджело Ортиз.
- Всего лишь через несколько минут, - ответила Лорейн. - Я увидела, что Чарли нет на заднем дворе, поэтому я пошла по огороженной территории, где расположены бассейн и теннисный корт. Сразу за ними находится ряд самшитовых деревьев, которые мы посадили, чтобы закрыть свободный обзор площадки, где расположены бассейн и теннисный корт, поскольку с этой стороны наш участок выходит на Вэлли Роуд. Чарли лежал на спине на небольшом пространстве между двумя деревьями. Его глаза были открыты и смотрели не мигая в небо, а на правой стороне лица было большое кровавое пятно.
Смит потерла ладонью свой лоб, словно пытаясь стереть воспоминания.
- Миссис Смит, когда вы позвонили в службу "911", вы сказали, что подумали, что Чарли мертв? - спросил Джеф. - У вас была какая-то причина предполагать, что, возможно, он жив, когда вы обнаружили его?
- Я не думаю, что отдавала себе отчет, что говорю, когда звонила, - ответила Лорейн.
- Это понятно, - сказал прокурор. - Но давайте вернемся к одному моменту, миссис Смит. Вы говорите, что Чарли Хетч упомянул, чтобы вы воспользовались его услугами, пока у вас есть шанс. По вашему мнению, что он имел в виду, когда говорил это?
- Чарли был очень обидчивым, - ответила Смит. - Он добросовестно делал свою работу, но у меня всегда было ощущение, что ему не нравится то, чем он занимается. Вы знаете, как некоторые садовники любят работать с растениями. Для Чарли это была просто работа, и я думаю, что тот факт, что Чарли вызвал мое раздражение, свидетельствовал, что он собирался прекратить работать на нас.
- Понятно, - сказал Джеф, поднимаясь. - Мы попросим вас подписать показания позже, а сейчас спасибо за помощь. Она облегчает нашу работу.
- Мам, что происходит? С тобой все в порядке? - раздались голоса.
Две похожие друг на друга как две капли воды девушки, у которых, как и у их матери, были каштановые волосы и стройные спортивные фигурки, вбежали в комнату. Лорейн Смит вскочила со стула, когда они бросились обнимать ее. Обе девочки были взволнованы.
- Когда мы увидели полицейские машины и всех этих людей здесь, мы подумали, что с тобой что-то случилось, - сказала одна из девочек.
- Возможно ей повезло, что она не разговаривала с Чарли Хетчем в момент, когда в него выстрелили, - обратился к Джефу Морт Шелли, комментируя результаты допроса миссис Смит, когда они шли через прихожую к входной двери дома. - Что ты думаешь?
- Я думаю, что тот, кто заплатил Чарли Хетчу, чтобы тот изуродовал дом на Олд-Милл-лейн, занервничал и испугался, что, если мы надавим на Чарли, он нам расскажет, на кого он работал, - ответил Джеф.
Детектив Лола Сполдинг из криминалистической лаборатории собирала вещественные доказательства. Она подошла к четырем мужчинам, как только они вышли из дома.
- Джеф, его бумажник в фургоне, - обратилась Лола к Макингсли. - Похоже на то, что к бумажнику не прикасались. Никаких признаков наличия мобильного телефона. Но мы нашли в кармане Хетча нечто, что, я думаю, заинтересует тебя. Найденное в кармане Чарли пока еще не обследовано на предмет наличия на нем отпечатков пальцев.
Фотография, которую Лола протянула Джефу, как и фотография, обнаруженная в сумке Джорджет Гроув, была вырезана из газеты. На фотографии была запечатлена изумительной красоты женщина, которой было слегка за тридцать. На женщине были бриджи для верховой езды и охотничий сюртук, а в руке она держала трофей - черно-бурую лису.
- Фотография была в жилетном кармане Чарли, - сказала Лола. - Есть какие-либо соображения, кто это?
- Да, - ответил Джеф. - Это Одри, мать Лизы Бартон, а эта фотография - одна из тех газетных фотографий, которые печатались, когда газетчики освещали акт вандализма.
Джеф вернул фотографию Сполдинг и пошел к желтой ленте, огораживающей место происшествия. Лента была натянута для того, чтобы преградить доступ представителей средств массовой информации на само место происшествия.
"Одри Бартон жила в доме на Олд-Милл-лейн, - подумал Джеф. - Ключ к разгадке того, что происходит, должен находиться в событиях, связанных с этим домом. Псих, который убил двух человек, оставляя эти фотографии, или играет с нами, или просит, чтобы его остановили.
Что ты пытаешься сказать нам? - мысленно спросил Джеф убийцу, как только начали сверкать вспышки фотокамер при его приближении к месту происшествия. - И как мы можем остановить тебя прежде, чем ты убьешь еще кого-то?"
43
По пути домой из магазина в Бедминстере я продолжала вести наблюдение через зеркало заднего вида, чтобы увидеть, ездит ли детектив Уолш по-прежнему за мной. Я решила, что нет, так как я не видела каких-либо признаков присутствия его черного "шевроле седана". Я забрала Джека из школы, отвезла его домой, вымыла ему лицо и руки и отвезла его к Билли, живущему поблизости, с которым Джек договорился поиграть. Когда мы приехали - Билли не плакал.
Я встретилась с мамой Билли, Кэролин Брауни, и она мне сразу понравилась. Она примерно моего возраста, с вьющимися темными волосами, карими глазами, - добрая, веселая женщина.
- Билли и Джек подружились на этой неделе, - сказала она мне. - Я рада, что у Билли есть друг, живущий поблизости. На этой улице детей его возраста нет.
Пригласив мальчиков к столу обедать, Кэролин предложила мне выпить чашечку кофе с ней, но я отказалась, сославшись на то, что мне необходимо сделать несколько телефонных звонков. Сегодня я была действительно искренна, в отличие от моей вчерашней отговорки для Марселлы Уильямс. Я должна была поговорить с доктором Мораном. В Калифорнии было около десяти часов, самое подходящее время, чтобы поговорить с ним. И я также хотела позвонить Кэтлин. Теперь, когда у Мартина стало плохо с головой, я могла доверять только ей одной, помимо доктора Морана. В отличие от доктора Морана, который полагал, что мне следовало бы рассказать Алексу правду о себе, Кэтлин без колебаний считала, что мое прошлое должно быть похоронено для Алекса.
Джек быстро поцеловал меня перед моим уходом, и, пообещав вернуться за ним к четырем, я уехала домой.
Как только я вошла в дом, я подбежала к автоответчику. Когда я с Джеком приехала домой, забрав его из школы, я заметила, что на телефонном аппарате мигает огонек оставленных сообщений, но я побоялась прослушать, поскольку Джек был рядом. Я опасалась, что это один из звонков, связанных с Лиз Борден.
Сообщение было от детектива Уолша. Он объявил, что с нетерпением ждет возможности еще раз обсудить со мной мои показания. Он полагал, что, возможно, я неправильно назвала время обнаруженния мною тела Джорджет, говоря, что это невозможно, чтобы кто-то, кто не знает дорогу от дома на Холланд-роуд к моему дому, мог так быстро проделать этот путь.
- Я понимаю, в каком шоковом состоянии вы тогда находились, миссис Нолан, - звучал ровный, но саркастический голос Уолша, - но в настоящее время, я предполагаю, вы смогли бы отметить время события немного лучше. Мне бы хотелось переговорить с вами.
Я нажала кнопку удаления записи, но, стирая голос Уолша на моем автоответчике, я не могла стереть того, что крылось за его словами. Его слова подразумевали, что я наврала либо в отношении времени, когда я приехала на Холланд-роуд, либо в отношении того, что не знаю точной дороги оттуда домой.
Сейчас мне даже еще больше хотелось поговорить с доктором Мораном. Он разрешил мне звонить ему в любое время дня или ночи, но я не звонила ему ни разу после свадьбы. Я не хотела согласиться с тем, что он был прав - мне не следовало выходить замуж за Алекса, не рассказав ему все о себе.
Я начала поднимать телефонную трубку на кухне, затем положила ее и достала мобильный телефон.
Все счета за пользование домашним телефоном, когда мы жили в моей квартире, направлялись напрямую моему бухгалтеру, но Алекс сказал, что после переезда они будут отсылаться в его офис. Я могла представить себе, как Алекс таращится на телефонный счет, а затем спрашивает меня, кому я звонила в Калифорнию. Счет за пользование мобильным телефоном по-прежнему приходил к моему бухгалтеру.
Доктор Моран взял трубку после второго гудка.
- Силия, - сказал он как всегда доброжелательным и успокаивающим голосом, - я часто вспоминал о тебе в последнее время. Как идут все твои дела?
- Не блестяще, доктор, - я рассказала ему, как Алекс покупал этот дом, о вандализме, о смерти Джорджет, странных телефонных звонках и об угрожающих словах детектива Уолша.
Голос доктора резко стал серьезным, когда он расспрашивал меня.
- Силия, тебе следует верить Алексу и рассказать ему правду сейчас, - сказал он.
- Я не могу, не сейчас, еще нет, до тех пор, пока я не докажу ему, что обо мне говорят неправду, - ответила я.
- Силия, если этот детектив пытается обнаружить твою причастность к смерти агента по недвижимости, ты должна воспользоваться шансом, чтобы они покопались в твоем прошлом и разобрались, кто ты. Я думаю, тебе надо нанять адвоката и защищаться, - посоветовал доктор.
- Мне знакомы адвокаты, подобные Алексу, только в сфере финансов, - ответила я.
- Продолжает ли практиковать адвокат, который защищал тебя, когда ты была ребенком? - спросил Моран.
- Я не знаю, - сказала я.
- Ты помнишь его имя? - продолжал доктор Моран. - Если нет, я уверен, что у меня хранится его имя в твоем досье.
- Его звали Бенджамин Флетчер. Мне он не нравился, - ответила я.
- Но он добился оправдательного для тебя приговора. Из чего я сделал вывод, что он проделал хорошую работу, принимая во внимания показания твоего отчима. Есть ли у тебя справочник под рукой? - не унимался Моран.
- Да, есть, - неохотно ответила я.
- Возьми справочник и найди этого адвоката, - настоял доктор.
Телефонные справочники находились в тумбочке, на которой стоял телефонный аппарат. Я достала справочник, содержащий информацию о фирмах и разных услугах, и нашла раздел об адвокатских услугах.
- Да, он есть в справочнике, - сказала я доктору Морану. Его офис находится в Честере. Всего лишь двадцать минут езды отсюда.
- Силия, я думаю, что тебе следует проконсультироваться у него, - настаивал доктор. - Все, что ты ему расскажешь, будет защищено привилегией адвоката. И самое последнее, он смог бы порекомендовать подходящего для твоего случая адвоката.
- Я позвоню ему, доктор, я обещаю, - сказала я.
- И держи меня в курсе, - повеселевшим голосом подбодрил меня Моран.
- Ладно, - неохотно пообещала я.
Затем я позвонила Кэтлин. Она всегда понимала, что мне было трудно называть ее "мамой". Нет, она не заменила и не могла заменить мне мамочку, но она очень любила меня. Мы часто общались с ней по телефону. Она расстроилась, когда услышала о доме, но затем согласилась, что мне, вероятно, удастся уговорить Алекса переехать в другой дом.
- Что касается Мендхема, - сказала Кэтлин, - то твои предки по материнской линии - выходцы из этой части страны, Силия. Один из них сражался в армии Вашингтона во время войны за независимость. Твои корни там, даже если ты не хочешь, чтобы об этом факте знали вокруг.
Когда Кэтлин сняла трубку, я услышала, что Мартин находится поблизости от нее.
- Это Силия, - сказала Кэтлин Мартину. Услышав его реакцию, у меня похолодело внутри.
- Ее зовут Лиза, - ответил он. - Она изменила имя.
- Кэтлин, - мой голос перешел на шепот. - Он рассказывает это людям?
- Ему стало намного хуже, - прошептала Кэтлин в ответ. - Я никогда не знаю, что он собирается сказать. Я не знаю, что делать с ним дальше. Я возила его в заведение для умственно отсталых, действительно очень хорошее и всего лишь за милю от нас, но он понял, что я рассматриваю возможность помещения его туда. Сначала он начал кричать на меня, а когда приехали домой, он плакал как грудной ребенок. На короткий промежуток времени его рассудок полностью прояснился и он умолял меня оставить его дома. Я услышала отчаяние в ее голосе.
- О, Кэтлин, - сказала я.