Алёнка смотрела на белоногого Рыжика. А в это время к ней подошла пёстрая тёлочка да как лизнёт ей ухо своим шершавым языком!
Алёнка вскрикнула:
- Ай!
И схватилась за ухо.
Аннушка засмеялась:
- Это тебе Майка хотела что-то на ушко пошептать, а ты испугалась!
- Девчонки всех боятся, - сказал Дёмушка.
- А ты-то храбрый! - сказала Таня. - Что лягушку поймал, то и не боится ничего!
- Ай! - опять вскрикнула Алёнка и схватилась за щеку: Майка опять ухитрилась её лизнуть.
- Ну, полюбилась ты нашей ярославочке, - сказала Аннушка. - Вишь, как тебя целует!
- Ах ты лизунья! - сказала Таня и погладила Майкину нежную мордочку.
А Майка и Таню лизнула, да прямо в нос!
- О-ёй! - засмеялась Таня. - Язык-то, как тёрка!
А потом спросила у Аннушки:
- А почему ты её Ярославочкой зовёшь? Она ведь Майка!
- Имя её Майка, - сказала Аннушка, - а ярославочка потому, что она ярославской породы. Это очень хорошая порода: ярославские коровы много молока дают. Нам из совхоза трёх коров-ярославок дали, а теперь будем своих разводить. Это вот Нарядкина дочка. А Нарядка у нас видела какая?
- Видела, - сказала Таня, - большущая! И Майка такая будет?
- Конечно, будет.
Таня ещё раз погладила тёлочку:
- Ух ты моя миленькая!
Маленькие телята паслись, играли и жевали травку на тихой солнечной лужайке. Вдруг раздался звонкий, заливистый лай, и вдали показался Снежок. Крота он так и не поймал, только всю морду в земле испачкал. А когда поднял голову и увидел, что ребятишек нет, то громко залаял и побежал их догонять.
- Тише! Тише, Снежок! - ещё издали закричала на него Таня.
И обе телятницы тоже закричали на него и замахали руками:
- Пошёл! Пошёл отсюда!
- Цыц, негодный! Куда несёшься?!
Но Снежок не слушал никаких криков и окриков. Он обрадовался, что догнал ребятишек. С лаем влетел в стадо и начал бегать за телятами. Тут и пошла кутерьма! Телята бросились в разные стороны, подняв хвосты, телятницы бегали за ними, кричали на Снежка, бранили его… А Снежку всё это было очень интересно, и он бегал ещё веселее и ещё задорнее лаял…
Таня помогала телятницам собирать телячье стадо, бежала то за одним телёнком, то за другим. Дёмушка тоже помогал.
А Алёнка прижимала к щекам ладони и повторяла:
- Ой, что натворил! Ой, теперь нам от Аннушки достанется!
И, не выдержав, побежала по бережку подальше и от стада, и от Снежка, и от Аннушки.
Наконец телятница Груша крикнула Тане:
- Танюшка, уходи отсюда, тогда и пёс за тобой убежит! А так его ни за что не выгонишь!
- Снежок! Снежок! - позвала Таня и пошла из стада. - Снежок, я ухожу!
- Мы уходим! - сказал и Дёмушка и пошёл вслед за Таней.
Тогда и Снежок побежал за ними.
Алёнка поджидала их под пригорком у большой ветлы.
- Вот не брать бы их! - сердито сказала Алёнка. - Всегда что-нибудь натворят!
- Кого не брать? - спросила Таня.
- Кого? Снежка бы не брать и Дёмку не брать бы!.. Всегда увяжутся - не отгонишь!
- "Дёмку"! - обиделся Дёмушка. - А я-то что? Я тоже лаял, что ли? Снежок лаял, а Дёмку не брать!..
Таня шла и бранила Снежка:
- Зачем ты телят гонял, а? Ты зачем их пугал, а? Хворостиной бы тебя хорошенько!
А сзади на лужке ещё долго слышались голоса телятниц, которые собирали своё неразумное стадо.
Может быть, это море?
Дальше идти стало труднее. Дорогу загородило болотце. В зелёной низинке стояли неподвижные светлые лужи, в которых лягушки пели и рокотали свои весенние песни.
- Ноги вязнут, - сказала Алёнка. - Может, тут ещё и пиявки есть!
- Мало ли что пиявки! - сказала Таня. - А как же теперь?
Алёнка остановилась, поглядела на Таню:
- Может… обратно?
- Что ты! - сказала Таня. - Уж теперь скоро море будет. А ты - обратно!
Болотце громко чавкало под ногами, и сквозь травку брызгала вода.
- Э! - вдруг крикнул сзади Дёмушка. - Вот они, лягушки-то! Что ж не убегаете?
- А что это нам убегать? - сердито сказала Алёнка.
- А в кустах-то что убежали? Забоялись?
Таня вдруг свернула в сторону и полезла в широкую лужу.
- Вот сейчас узнаешь, как забоялись! Вот сейчас поймаю да посажу тебе за пазуху, тогда узнаешь! - И схватила лягушку. - Ну, что?… - сказала она. - Ага! Забо… забоя… забоялись?
Дёмушка сразу перестал смеяться. Он засунул руки в карманы и зашлёпал по воде от Тани подальше - а то ещё и правда как бы не вздумала ему мокрую лягушку за пазуху посадить!
А Таня бросила лягушку обратно в лужу и вытерла руки о траву. Ни за что бы ловить не стала, если бы Дёмушка не дразнился! Ну, теперь-то он не подразнится!
Густые ракиты стояли впереди. И речка Маринка совсем скрылась в ракитнике. А вдали, сквозь ветки, светилась большая вода и большой слышался шум…
- Что это? - прошептала Алёнка. - Может, море?…
- Может… - ответила Таня.
Они обошли кусты, поднялись на бугорок. И тут перед ними раскрылся широкий разлив. На быстром течении играли и сверкали солнечные огни, а ближе к берегу до самого дна залегла глубокая, чистая синева…
Тонкие осинки и берёзы и косматые ольховые кусты стояли в воде. Вода затопила их, а они покачивали ветками, словно не зная, что же им теперь делать…
Алёнка всплеснула руками:
- Ух ты! Воды-то сколько!
- О-ёй! - сказала Таня. - К самой горе подошла!
Алёнка, примолкнув, глядела на воду. А потом дёрнула Таню за платье:
- Тань, это море?
- Не знаю… - ответила Таня. - Наверно, море.
- А тот берег тоже весь залило, - сказал Дёмушка, - вон, до самого леса!
- Нет, это не море, - решила Таня, - ту сторону видно. А у моря ту сторону не видно. Целую неделю будешь плыть - и всё ту сторону не видно. Нет, не море! Это просто река Нудоль разлилась!
И Таня стала взбираться на горку, потому что понизу пройти было нельзя: на лугу стояла вода. Алёнка вздохнула и полезла за ней следом.
- Что же, теперь за Нудолью пойдём?
- Ну да, - сказала Таня, - а что?
- А Нудоль к морю придёт?
- Наверно, придёт. Ну, а что?
- Очень далеко море… Жарко…
Таня прошла несколько шагов молча. Потом тихо спросила:
- Алёнка… тебе домой хочется?
- Хочется… - ответила Алёнка.
- Мне тоже домой хочется, - созналась Таня, - а только как же море-то? Так и не посмотрим? А оно большое-пребольшое! И разные там корабли плавают, разные пароходы!.. Значит, так и не посмотрим?
- Ладно, пойдём, - сказала Алёнка. - Взглянем разок на пароходы - и обратно.
- Правда, - согласилась Таня, - взглянем на пароходы - и обратно. Да теперь уж идти недалеко. Вот пройдём бережок, а там, уж наверно, и море покажется!
Подойдя поближе к берёзовой роще, ребятишки услышали какой-то неясный гул. Что-то монотонно шумело там, что-то часто стукало: бух-бух-бух! Слышались голоса.
Снежок навострил уши, приподнял чёрный нос и, полный любопытства, припустил вперёд.
- Что это там творится, а? - удивилась Таня.
- Не знаю, - понизив голос, ответила Алёнка.
- А я знаю! - закричал Дёмушка. - Это мы, наверно, на ГЭС пришли!
И, перегнав девочек, побежал вслед за Снежком к берёзовой роще.
Что творится на реке Нудоли
А на реке Нудоли шла большая стройка. Плотники чистили и строгали брёвна, весь берег был завален светлыми щепками и стружками. Тут же, на берегу, стояли какие-то узкие, высокие срубы с плотно пригнанными брёвнами.
Около самой воды колхозники рыли широкий котлован. Колхозников было много - из всех окрестных деревень собрались они строить свою электрическую станцию. Горы песку и глины желтели на краю котлована, на зелёной траве. В котловане уже торчали забитые в землю сваи. И там же не переставая стучал механический молот: бух-бух-бух!
- Гляди, гляди, какая штука по столбу стукает! - закричала Таня, дёргая Алёнку за рукав. - И даже дым от неё идёт!
- А чего она стукает? - удивилась Алёнка.
- Не знаю. Забивает, может?
- "Забивает"! А разве такой высокий столб забьёшь?
- А вон ваш дядя Василий стоит! - сказала Таня. - Пойдём спросим?
Дядя Василий стоял на краю котлована и смотрел, как забивают сваю. Он был десятником на стройке: распределял работу и следил, чтобы работали правильно.
Но хоть он и был Алёнкин дядя, Алёнка всё-таки его немножко побаивалась.
- Дядя Василий, - несмело позвала она, - а дядя Василий! - Дядя Василий обернулся и поглядел на них суровыми глазами.
- Дядя Василий, а что это там бьёт?
- А вы что - наниматься на работу пришли?
Алёнка смутилась и спряталась за Таню.
- Нет, - ответила за неё Таня, - мы просто посмотреть.
- А зачем так далеко от дому забежали?
- Да это мы просто так… Мы мимо шли.
- А куда же вы шли?
- Да мы просто хотели море посмотреть.
- Море? А какое же море: Балтийское или Каспийское?
- Не знаю. Какое-нибудь.
- Эх вы, лягушки-путешественницы! - сказал дядя Василий. - На море собрались!
Он усмехнулся, покачал головой и весь скрылся в дыму от своей цигарки.
Дядя Василий сначала показался сердитым. Но, когда он засмеялся, тут даже и Алёнка осмелела:
- Дядя Василий, а ты всё-таки скажи, что это по столбу стукает?
- Это механический молот стукает, - ответил дядя Василий, - дизель-копёр называется.
- А зачем он по столбу стучит?
- Сваю плотины в землю загоняет.
- Да сваи-то вон какие торчат коротенькие, - сказала Таня, - а это вон какое бревно - с берёзу!
- "Коротенькие"! Так они тоже с берёзу были. А вот заколотили их в землю, так и стали коротенькие. Это бревно тоже забьют - и оно коротенькое будет.
- Ух ты! - сказала Таня. - Вот какой этот дизель сильный!
- Ух сильный! - повторила и Алёнка. - Целое бревно в землю забивает!
- Алёнка, Алёнушка! - закричала Таня. - А гляди-ка - там, в ямке, ещё какая-то штука шипит!
- Таня, гляди-ка! - закричала в это время Алёнка, показывая рукой в котлован. - Дёмка уж там!
- Давай и мы полезем? - сказала Таня.
- А полезем! - сказала Алёнка.
Они сбежали с бугорка и осторожно спустились по песчаному склону в неглубокий котлован, к сваям, которые, словно деревянная щетина, рядами стояли на дне.
- А тут вязко, - сказала Алёнка.
- Гляди-ка, - сказала Таня, - где наступишь, туда сейчас и вода наливается!
Путешествие в речку
Подружки пробрались к небольшой квадратной ямке, похожей на колодец, в которой что-то шипело и рокотало. Дёмущка сидел на корточках возле ямки.
- Какая-то машинка и с кишкой, - в недоумении сказала Таня, - и зачем-то в колодчике сидит.
- Это помпа! - сказал Дёмушка.
Дёмушка это слово только сейчас в первый раз услышал, и оно ему очень понравилось.
- Пом-па это, вот что, - повторил он. - Пом-па!
- А что это помпа делает? - спросила Таня и тоже присела на корточки.
- Она воду сосёт, - объяснил Дёмушка, - и по кишке - прямо в речку.
- Что - в речку?
- Ну воду-то! Из песка эта помпа воду сосёт и по кишке в речку выливает. А если бы не эта помпа, то все сваи залило бы и пройти нельзя.
- А уж ты всё знаешь! - сказала Алёнка. - Небось половину выдумал.
- Как раз выдумал! - обиделся Дёмушка. - Вот поди да спроси у мужиков, как я выдумал!
И, прислушиваясь, как журчит вода в колодчике, ещё несколько раз повторил про себя: "Пом-па! Пом-па! Пом-па!.."
Круглый шланг помпы из котлована поднимался наверх, на зелёную травку. Конец его висел над крутым бережком Нудоли, и вода с журчанием и звоном лилась из шланга в реку.
- О-ёй! - сказала Таня. - Как вода-то бежит. Прямо хлещет! А я думала, она по капельке капает! Ну-ка, холодная?
Таня подбежала к шлангу, наклонилась, протянула руку под светлую струйку и вдруг закричала:
- Ай! Еду!..
Ноги её быстро поползли по сырому глинистому бережку. Таня замахала руками, хотела за что-нибудь схватиться, но не схватилась да и съехала с бережка прямо в реку.
Алёнка сначала рассмеялась. А потом нагнулась к Тане и сказала:
- Давай руку! Вылезай скорей!..
Таня уцепилась за Алёнкину руку и стала вылезать. Но бережок был скользкий, и ноги ехали обратно в речку.
- Ты тяни меня пошибче! - крикнула Таня.
Алёнка хотела её потянуть пошибче, но и сама не удержалась, заскользила по бережку.
- Дёмка! Дёмка! - закричала она.
Но Дёмушка и подбежать не успел, а Таня и Алёнка уже барахтались внизу, в мутной мелкой воде, и сверху на них лился ручеёк из помпы.
- Караси в тине! - сказал Дёмушка и засмеялся.
Девочки кое-как, цепляясь за ракитник, вылезли наверх.
- Всё платье мокрое, - сказала Алёнка отряхиваясь. - Вот как теперь идти?
- Авось, - сказала Таня и беззаботно махнула рукой, - на солнышке высохнем!
И, не взглянув на Дёмушку, который смотрел на них и смеялся, они полезли наверх из котлована.
И только вылезли - их тут же увидел инженер Николай Петрович, главный хозяин на стройке.
Алёнка заробела и хотела скатиться обратно в котлован. Тане тоже стало не по себе. Она опустила глаза, перебирая рукой намокший подол платья.
- Вы что тут делаете? - спросил Николай Петрович.
Услышав такой строгий голос, Алёнка уже спустила одну ногу в котлован. Но Таня поглядела на инженера и ответила:
- Мы ничего.
- А костры не разжигаете?
- А зачем нам?
- Ну - зачем! Ведь вы, ребятишки, как увидите - стружек много, так и костры жечь. Я почём знаю зачем? Может, сморчки жарить, может, картошку печь.
Как сказал инженер про жареные грибы да про печёную картошку, так Алёнка сразу вздохнула:
- Ой, как есть хочется!
А Таня тоже подумала:
"Вот если бы и правда кто-нибудь сейчас жёг костёр да пёк картошку!"
Но она ничего об этом не сказала.
- Нет, - ответила Таня инженеру, - мы никакие костры не разжигаем. У нас даже и спичек нету.
- А что же вы здесь делаете?
- Так. Смотрим.
Тут подошёл к инженеру молодой механик Саша Хрусталёв:
- Николай Петрович, пилораму пускать?
- А наладил?
- Наладил.
- Пускай. А я вот счета проверю - приду посмотрю, как там у тебя.
И оба пошли в разные стороны: инженер налево, в новенький домик, где только что устроили контору, а Саша направо, к большим стропилам, которые неизвестно для чего стояли среди брёвен и стружек.
Из котлована показался Дёмушка. Он был весь в песке и глине, штаны его были высоко подкручены, а рукава рубашки потемнели от воды.
- Эх, чуть трёхтона не поймал! - сказал Дёмушка. - В тину уполз, никак не найдёшь!
- Опять ловишь! - закричала Алёнка. - Всегда он кого-нибудь ловит! Ещё трёхтона какого-то!
- "Трёхтона"! - засмеялась Таня. - Тритона, а не трёхтона! Алёнка, помнишь, нам Серёжа Таланов в пруду показывал: такой… с лапками.
- Помню, - сказала Алёнка и сморщилась. - Фу, страшилище!.. А этот - прямо руками ловит. Вот ужалит, тогда будет знать!
- "Ужалит"! - усмехнулся Дёмушка. - Что он, змея, что ли?
- Ну, укусит!
- А чем? У него и зубов-то не найдёшь!
Вдруг там, под стропилами, что-то сразу загудело ровным гудом.
- Пилу в раме пустили! - крикнул Дёмушка.
И побежал смотреть.
Чудо-юдо в сарайчике
Дёмушка побежал, но и Таня с Алёнкой на этот раз от него не отстали. Таня впопыхах на какую-то занозистую стружку наступила, уколола ногу. Но останавливаться не стала - уж очень хотелось поглядеть, что это там загудело.
А когда прибежали, то поняли, что стропила эти - не стропила, а станок, в котором установлена механическая пила.
- Во! Пила в раме пошла! - закричал Дёмушка.
Саша услышал.
- Не пила в раме, а пилорама пошла, - сказал он.
- А тут даже три пилы! - крикнула Таня. - И все сами пилят! - и даже умолкла от удивления.
А в чёрной металлической раме и в самом деле было три пилы. Они все сразу врезались в толстое бревно и начали его пилить. Бревно медленно подвигалось, налезало на пилы, а пилы, мягко двигаясь, разнимали его на равные доски и горбыли.
- Вот как пилит - и не устаёт! - сказала Таня, любуясь пилорамой. - А у нас дедушка с матерью возьмутся пилить, да сразу и уморятся! Вот бы нам такую пилу - дрова пилить!
- А возьмите, - сказал Саша, - пускай наша пилорама у вас дровец попилит!
Таня не могла понять - не то Саша шутит, не то правду говорит. Сам не улыбается, а светлые глаза его смеются.
- Ну давай, - сказала Таня, - пускай попилит!
- А кто у вас её двигать будет? - спросил Саша.
- Кто? А у вас кто двигает?
- У нас!..
Саша вдруг замолчал, словно чего-то испугался. А потом сказал почти шёпотом:
- У нас её чудо-юдо двигает!
Таня и Алёнка сразу присунулись к нему поближе:
- Где чудо-юдо?
- Какое чудо-юдо?
- Страшное чудо-юдо, - сказал Саша, - чёрное, сердитое. На шести лапах стоит. Силы у него сколько хочешь! Копром кто бьёт? Это чудо-юдо бьёт. Помпой кто работает? Оно. Пилами кто двигает и бревно подаёт кто? Тоже оно. Всю стройку оно движет. И что ни заставь - всё сделать может. Только сердитое очень: чуть что не по нём - так фыркнет, зашипит и сразу всю работу бросит. Уж мы за ним смотрим, чистим, маслом его мажем…
- Каким маслом - коровьим? - спросила Алёнка. - Он небось постное-то ещё и не любит.
- Не коровьим, а машинным, - сказал Саша, - самым чистым.
- А! - засмеялась Таня. - Ну, значит, это не чудо-юдо, а машина какая-нибудь!
- Хорошо, - сказал Саша. - А вот ты пойди да загляни в тот сарайчик. И скажи, чудо-юдо это или нет. И скажи, живое оно или нет. Пойди-ка, пойди!
И опять было непонятно - не то Саша шутит, не то правду говорит.
- Алёнка, пойдём? - негромко спросила Таня.
Алёнка поёжилась:
- Боязно…
А Дёмушка стоял и смотрел на них: если они пойдут, то и он пойдёт. Чудо-юдо в сарае - это тебе не лягушка какая-нибудь, это тебе не тритон, у которого даже и зубов-то не найдёшь!
Подружки постояли, подумали, а потом всё-таки пошли к сарайчику. Новенький тесовый сарайчик белел на солнце, и на стенках жёлтыми каплями блестела смола. И чем ближе подходили они к нему, тем слышнее становился ровный, глухой гул, который доносился оттуда.
Недалеко от сарайчика девочки остановились.
- Дёмка, иди первый, - сказала Алёнка.
- Иди сама, - ответил Дёмушка.
- А я вот и совсем не пойду, - сказала Алёнка. - Очень надо мне на него смотреть!.. Тань, пойдём отсюда?
Но Таня шаг за шагом подходила к сарайчику и, вытянув шею, старалась туда заглянуть. Невысокие ворота были открыты. На земляном полу светлым квадратом лежало солнце.
У-у-у! - неслось из сарая, будто летел большой самолёт.