- Ну, все-таки где-нибудь?..
Аля задумалась.
- Разве что случайно на рынке кто-нибудь свою продает… Юрка, постой! В комиссионном магазине… Я же видела! Давно это было, наверно уж продали. Там еще, Юра, пупсик был целлулоидный, с кроваткой, до чего ж хорошенький! С приданым… распашоночки… Купи лучше пупсика!
- А ну его, пупсика! - крикнул Юра. - Где магазин?
- Недалеко. Знаешь, на углу…
- Никакого я угла не знаю! Веди меня, Алька, и не вздумай улизнуть. Показывай, где магазин.
Никакая сила не могла бы теперь заставить Алю улизнуть. Юра Борукаев, покупающий куклу, - это было слишком необыкновенное зрелище, чтобы можно было от него отказаться.
Юра делал такие огромные шаги, что Але приходилось почти бежать рядом.
- Только знаешь, Юра, они очень дорого… Я не знаю сколько… но ведь в комиссионном… И теперь же таких не делают.
- Кто говорит о цене? Дирекция не останавливается ни перед какими расходами!
Они вошли в комиссионный магазин. Аля бросилась к прилавку…
- Нет уже! Вот тут стояла… Значит, продали! Как досадно… Юра, Юра, пупсик остался! Юра, смотри, ты можешь купить пупсика!
Юра снял шапку и вытер платком лоб. Медленно подошел к продавщице.
Кругом - веселый винегрет из дамских туфель на высоком каблуке, часов, шелковых кофточек и чашек с голубыми цветочками.
- Скажите, - спросил Юра солидно, - у вас продавалась кукла с закрывающимися глазами? Вот эта девочка видела.
Продавщица оглянулась на кроватку с пупсиком.
- Нет ее. Они рядом лежали. Значит, продали. Если хочешь, мальчик, возьми пупсика. Показать?
Юра махнул рукой:
- Не нужно!
Другая продавщица, заинтересовавшись необычными покупателями, подошла и спросила:
- Что они хотели купить?
- Куклу с закрывающимися глазами. Не видно ее что-то. Должно быть, без меня продали.
- Да вот же она лежит!
- А я и не заметила… Мальчик! Мальчик!
Желтоволосая кукла щелкнула над прилавком голубыми глазами.
Юра споткнулся о коврик около двери, подбежал к продавщице и лихорадочно спросил:
- Сколько стоит? - Он вытащил из кармана Маринкину шапочку, примерил кукле. - Точно!
Эта кукла казалась Маринкиной младшей сестрой, пожалуй даже дочерью, если не внучкой.
- Сколько?
Продавщица долго разглядывала билетик, подвязанный к кукле.
Услышав цену, Юра крякнул и положил куклу на прилавок.
- Я сейчас схожу за деньгами, у меня нехватает. Отложите мне ее.
Продавщица ответила равнодушно:
- Принесешь деньги и возьмешь.
- Алька, останься здесь! Держи ее, прямо из рук не выпускай. Я очень быстро!
Но не выпускать из рук было невозможно. Продавщица преспокойно взяла куклу и поставила ее за собой на полку, прислонив к дамской меховой шубе. Веселая куколка в розовом платье казалась особенно красивой рядом с черным мехом.
Копилка с глупой кошачьей мордой. Щель узкая, деньги не вытряхиваются. Юра с сердцем стукнул копилкой о стол.
Бабушка, задремавшая было в кресле, вздрогнула:
- Юрочка, ты что?
Юра поспешно пересчитывал деньги. Положил в карман, подошел к бабушке.
- Бабушка! - сказал он. - Через неделю мое рожденье, папа написал, что посылает мне деньги. Мне не нужно никаких подарков, дай мне сейчас двадцать два рубля двенадцать копеек!
- Зачем тебе деньги, Юрочка? Или ты фотоаппарат нашел?
- Отставить фотоаппарат! У девочки ноги больные… кукла без головы… Потом расскажу. Бабушка, дело идет о жизни и смерти!
Бабушка искала в кошельке.
- У меня только тридцатки, Юрочка!
- Сдачи принесу! - крикнул Юра, зажал в кулаке деньги и бросился к двери.
- Без головы! Батюшки, страсти какие! - шептала бабушка, трясущимися руками собирая со стола кошачьи осколки.
Уже по растерянному лицу Али Юра понял, что в его отсутствие случилось что-то непоправимое. Куклы не было на полке. Она лежала на прилавке рядом с целлулоидным пупсиком и пупсиковой кроваткой. Что-то еще было навалено поблизости, шелковое и меховое.
Перед прилавком стоял плотный, небольшого роста майор с лицом густого кирпичного цвета и разглядывал игрушки, видимо затрудняясь, какую выбрать.
Из-под распахнутой шинели (долго, должно быть, выбирал, жарко ему стало) виднелось такое количество орденов, что даже взрослого человека невольно охватывало любопытство пересчитать: да сколько же именно?
Но Юра не смотрел на ордена. Он отстранил от прилавка Алю, яростно сказал: "Эх, ты!" - и положил руку на куклу.
- Эта кукла продана, - сказал он самым своим решительным голосом, - вот деньги, - и подвинул к продавщице смятую кучку пятирублевок и трешниц - бабушкину тридцатку сверху.
Но если майор перед приходом Юры еще колебался, какую ему купить игрушку, - увидев соперника, он сейчас же понял, что брать нужно именно куклу с закрывающимися глазами.
- Па-а-звольте, молодой человек, - сказал он раскатистым басом, - эта кукла не продана, она продается. И покупаю ее я… Будьте добры, - обернулся он к продавщице, - выпишите мне чек.
- Товарищ майор, - воскликнул Юра, - возьмите пупсика! Я вас прошу, возьмите пупсика! Ведь вам все равно! Вы посмотрите, у него распашонки есть! И кровать, и все приданое! Посмотрите, какой он хорошенький! Ну, вот спросите девчонку: что интереснее? Алька, что же ты молчишь?
- Возьмите пупсика! - робко пискнула Аля. - Смотрите, какой он хорошенький! - Она положила пупсика на кровать и прикрыла одеяльцем.
Майор нерешительно посмотрел на Юрино взволнованное лицо, потом на продавщицу.
- Сколько лет вашей дочке? - спросила та.
- Три года.
- И вы хотите покупать ей эту бьющуюся? - ахнул Юра. - Товарищ майор, она погибнет в первый же день. Вместо радости будет сплошное огорчение! И глаза выскочат и все - начисто! Уж я-то знаю, как это делается. Один мусор на полу - и крышка!
- Для трех лет я тоже посоветовала бы вам взять пупсика, - поддержала продавщица.
Майор посмотрел на вытаращенные глаза пупсика и еще раз щелкнул кукольными закрывающимися.
- Товарищ майор, ведь вам все равно! А мне в одну душу вот эту, с захлопывающимися глазами… Сейчас привезут из больницы… Ноги больные. Нервное потрясение. Доктор сказал - не волновать… Разбили голову… Вы понимаете? - Юра повторил, как бабушке: - Товарищ майор, дело идет о жизни и смерти!
- Постой, постой, ничего не понимаю… Кого разбили? Кого привезли?
- Не привезли еще… сейчас привезут… ребенка больного! Любимая игрушка погибла!
- Ну и сказал бы сразу, чудак: для больного ребенка. А ты мне тысячу слов в одну секунду… И о жизни и о смерти!.. Ладно, забирай свою красавицу, а я возьму пупсика.
Юра бросился к кассе, заплатил деньги, схватил куклу, надел ей розовую Маринкину шапочку и выбежал из магазина.
Аля поспешила за ним.
Выйдя за дверь, Юра сунул в карман оставшиеся деньги, зажал куклу между колен и с видом тигра, разрывающего добычу, обеими руками потянул куклу за голову.
Что-то лязгнуло, хрустнуло, выскочила какая-то закрученная проволочка. Голова в розовой шапочке осталась в руках у Юры.
Аля Якушина ахнула и, зажмурившись, села прямо на тротуар.
Юра деловито поковырял пальцем в дырке, щелкнул резинкой…
- Ага. Понятно… На́, - сказал он Але, сунув ей в руки обезглавленную куклу, - бери. Может быть, пригодится в хозяйстве.
Из двери магазина вышел майор с большим пакетом подмышкой.
Аля вставала, отряхивая шубку от снега.
Майор сочувственно посмотрел на куклу.
- Уже разбили! - сказал он. - Действительно, непрочная игрушка.
Звонок!
Мальчики вздрогнули, как преступники, застигнутые на месте убийства, и подняли головы от стола.
- Они! - сказал Саша. У него сразу осунулось лицо и глаза стали жалкими. - Я открою.
- Брось! - Юра остановил его за плечо. - Пускай ваша толстуха откроет. Дай какую-нибудь ленточку, мы завяжем кругом шеи. Потом приделаем получше.
Сашу не слушались руки, он не мог завязать бант.
- Завязывай скорее! - шипел Юра. - Я бы сам завязал, да не умею бантом… Ленточки ваши!..
Стукнула дверь.
В передней раздался знакомый тоненький голосок:
- Здравствуйте! Вот и мы… А где Маринка?
Мама вошла в комнату с Верочкой на руках.
- Маринка, мы с тобой скоро ходить будем! Где она?
- Вот она… Посмотри, Верочка: Маринка тоже была у доктора - и как он ее хорошо вылечил! Она очень хорошо кушала - посмотри, какие щечки румяные!
Саша говорил веселым голосом, Юра делал маме выразительные знаки.
Верочка, откинувшись на подушку, разглядывала куклу. Ее лицо было серьезно и строго. Она провела рукой по волосам куклы, недоверчиво потрогала щеки, потом подняла правую руку с отбитыми пальцами. Двух пальцев нет… И ноги болтаются, как прежде… Верочка пощупала знакомое платьице, туфли… Потом снова почти с ужасом посмотрела на изменившееся лицо.
- Она там, в больнице, выспалась хорошо, - подскочил Юра: - теперь просыпается без подзатыльников!
- Смотри-ка! - Саша взял куклу: - Маринка, проснись!
Он поднял куклу. Она открыла глаза.
- Вот так здорово! - хохотал Юра. - Сама проснулась!
Верочка засмеялась тонким смехом и обняла куклу:
- Маринка, как ты поправилась! - Потом потрогала отбитые пальчики. - Хорошо бы ей ручки и ножки полечить… - прибавила она нерешительно и посмотрела на всех: на маму, на Сашу и на Юру.
- Вылечим! - крикнул Юра и завертелся по комнате на одной ноге.
Аля Якушина подошла к школе раньше всех. Она остановилась около двери и держала с растерянным видом туго набитый портфель. Увидела у ворот Соню Смирнову, кинулась к ней:
- Соня, иди сюда! Слушай секрет!
Соня заранее вытаращила глаза и приготовилась ахать.
- Юрка Борукаев - совсем ненормальный! - шептала Аля. - Вчера купил куклу с закрывающимися, жутко дорого, в комиссионном, надел ей розовую шапочку, ну, морозовскую, ту самую, вышел из магазина, голову ей оторвал, а ее саму мне дал. Честное пионерское. Смотри!
Приоткрыв портфель, Аля дала Соне заглянуть внутрь.
- И теперь я не знаю, что делать. Выбрасывать жалко, а без головы зачем она мне?
- Аля, послушай… - раздался над головами девочек таинственный шопот.
Аля и Соня отпрянули в сторону и завизжали так, что проходивший мимо Николай Иванович строго сказал:
- Борукаев, я тебя отправлю к директору!
- Николай Иваныч, за что? Ведь они сами визжат, ведь я же их не трогал! - смиренно возразил Юра.
Николай Иванович погрозил пальцем и ушел.
Юра опять шагнул к девочкам. Вид у него был просительный, почти умоляющий.
- Аля… Не визжите только!.. Я тебе зря тогда туловище отдал - мне оно самому очень нужно. Дай, пожалуйста!
Аля вздохнула с облегчением и засунула обе руки в портфель:
- Держи! Мне она всю ночь снилась, безголовая!
