* * *
- Мэй?
Мэй проснулась, потому что ее трясли за плечи. Открыв глаза, она увидела встревоженное лицо Тыквера. В руке он держал звездосвет.
- Что такое?
- Гляди!
Призрак показал на что-то рядом.
В тусклом свете фонарика девочка увидела возле своей ноги большой черный сверток. Она шарахнулась в сторону, словно испуганный краб.
- Вчера его тут не было, - с тревогой пробормотала Мэй, окончательно проснувшись.
Тыквер кивнул.
Она повертела головой, будто надеялась увидеть, кто оставил тут сверток, но фонарика хватало, только чтобы отогнать темноту на шаг-другой.
- Что это?
Призрак по-прежнему грыз палец и молчал.
- Как он сюда попал?
Тишина… и клацанье тыкверских зубов.
Они присели на корточки и опасливо уставились на сверток, будто он мог подпрыгнуть и вцепиться в них.
Мэй осторожно вытянула руку. Ничего не произошло. Девочка тронула его пальцем. Ткань - самая мягкая и нежная на свете.
- Кажется… - Мэй взяла его и начала разворачивать. - Тыквер, да это же одеяло!
Вытаращив глаза, они многозначительно посмотрели друг на друга. Мэй глянула вперед, потом назад.
- Похоже, нас кто-то слышал, - прошептала девочка. - Прошлой ночью.
Для совпадения это было слишком. В груди заворочалась тревога.
Мэй положила одеяло на колени и развернула его полностью.
Вдоль верхнего края, обшитого черной шелковой каймой, один за другим начали появляться светящиеся зеленые стежки. Мэй вела по ним пальцем, а они закручивались и петляли, выписывая затейливую вязь, пока не сложились в надпись:
Для Мэй. Больше не замерзай.
Девочка удивленно ахнула и снова завертела головой по сторонам, но тот, кто оставил ей подарок, уже давно ушел.
- Что там написано? - спросил Тыквер, изучая слова.
- Вот, посмотри поближе. - Мэй протянула ему одеяло, но призрак выставил перед собой руки, отказываясь.
- С чтением столько мороки… - Он глубокомысленно вздохнул.
Мэй тоже вздохнула и прочитала ему надпись. Они сели возле одеяла и задумались.
- Кто мог его принести?
Тыквер пожал плечами. Вдруг в его глазах блеснула догадка.
- А что, если у тебя есть тайный поклонник? - предположил он.
Мэй закатила глаза.
- Это вряд ли. Может, его принес Усик? - Она с надеждой посмотрела на призрака, но тот затряс головой так энергично, что на макушке закачался клок волос.
- Усик ни за что не бросит своих пчел. Да и сюрпризов он не любит.
- Тогда это точно не он.
Мэй не могла представить старичка, который крадется за ними по тоннелю и тайком подкладывает загадочные подарки.
Она взглянула на одеяло, протянула руку и развернула последнюю складку. Ей так хотелось накинуть его на плечи. Наконец девочка так и сделала.
Внезапно мир вокруг засиял всеми красками. Мэй подняла руку и посмотрела на нее, удивленно моргая. И тут…
- Боже мой!
Девочка снова захлопала ресницами.
- Боже!
Она сидела у себя в комнате, на кровати, завернувшись в свое одеяло. Здесь все было как раньше. Картинки с Египтом и Самоа на стене. И письменный стол, и книжная полка. Под потолком динькала "музыка ветра". Девочка потянулась и тронула ее подвески. Они были настоящие!
Мэй поискала глазами Тыквера, но он куда-то пропал. Тогда она подвинулась и посмотрела в окно. Там был двор, а за ним - лес.
- Мама! - закричала Мэй. - Киса!
Она вскочила, распахнула дверь и замерла на пороге. За дверью ничего не было. Только оранжевый свет.
- Мэй? - позвал кто-то.
Она не ответила. Не хотелось ничего говорить.
Мир снова потемнел, и девочка оказалась лицом к лицу с Тыквером. Он держал в руках одеяло.
- Как ты? С тобой все в порядке?
- Да, - ответила Мэй, стараясь прогнать воспоминания.
- Я думал, ты заснула.
Девочка забрала у него одеяло.
- Я была дома!
Она снова накинула одеяло на плечи и снова очутилась у себя в спаленке. Потянувшись к окну, Мэй открыла его, но знакомый вид немедленно растворился в оранжевом сиянии. Она опять стянула одеяло и оказалась в пещере.
Тогда-то девочка и заметила маленький ярлычок, пришитый к нижнему краю.
"Одеяло ручной работы. Изготовлено духами Северной фермы" , - с благоговением прочитала Мэй вслух.
- Ну и ну, - поразился Тыквер. - Самими духами фермы! Вот повезло-то.
Мэй подняла одеяло и посмотрела на него.
- Северной фермы, - неуверенно повторила она, не зная, радоваться или пугаться.
Правду сказать, ей стало стыдно. Будто ее поймали за какой-то проделкой.
- Зачем бы им слать тебе одеяло?
Мэй снова погладила вышитую надпись. Больше не замерзай. Она задумалась: может, поделиться с Тыквером тайной?
- В Болотных Дебрях я получила письмо от одной дамы. Думаю, она и прислала мне одеяло.
Тыквер обиделся.
- Интересно, почему мне тоже не прислали такое?
Мэй кашлянула.
- Утешительница говорила, что эта дама - на моей стороне. Что я небеззащитна.
Мэй решила не говорить, что ее просили о помощи. Девочке было слишком стыдно. Она понурилась, будто Хозяйка стояла рядом и с упреком смотрела на нее. Самое ужасное - появление одеяла доказывало, что это вполне может оказаться правдой.
Тыквер задумался.
- Надеюсь, она и на моей стороне. Ведь мне всегда хотелось одеяло.
Он жалобно посмотрел на Мэй. Это было настолько по-тыкверски, что девочка не могла сдержать улыбки.
* * *
Несколько минут спустя они снова тронулись в путь. Мэй то и дело опускала руку в рюкзак, чтобы потрогать мягкий бархат и убедиться, что одеяло никуда не исчезло. Рядом с ним девочка всунула письмо и фотографию. Их она тоже часто гладила. Так ей казалось, что далекий дом становится чуточку ближе, и Мэй улыбалась.
Тыквер улетел вперед. Похоже, настроение у него улучшилось. Призрак мурлыкал какую-то песенку: "А после катастрофы мы встретились с тобою, и сразу понял я, что ты моя. Прозрачна и легка, ты пролетела мимо, и я уже не мог забыть тебя".
Песенка явно была о любви. Выходит, что здесь тоже умеют влюбляться? А почему бы и нет? Правда, Усик говорил, что духи не меняются. Значит, и не влюбляются тоже? Мэй было так весело, что она даже не стала просить Тыквера, чтобы он пел потише. Она и не подумала, что их могут услышать.
"Я - к русалкам, ты - к фантому, вот и до свидания…"
Мэй как раз хотела снова погладить одеяло, как вдруг до нее долетел какой-то шум. Девочка остановилась. Сначала звук был еле слышен, потом стал громче. "Клик-клак, клик-клак", - затряслись черепа вокруг. Мэй наклонилась к Тыкверу.
- Мы…
Ха-ха-ха-ха-ха!
По тоннелю эхом пронесся смех. Он был детский - звонкий и радостный. Тыквер сдвинул дрожащие коленки.
- Что это? - прошептал он.
- Я не…
Внезапно Мэй заметила, что на пол пещеры упала ее тень. Она все вытягивалась, все росла. Девочка повернула голову, и в тот же миг мимо пролетела белая вспышка. Лавируя меж стен, она обдала их ветром и скрылась в темноте.
Мэй и Тыквер прижались к стене и, тяжело дыша, глядели в сумрак тоннеля. Прошло несколько минут. Все стихло. Черепа больше не стучали.
- Нужно выбираться отсюда подобру-поздорову, - сказала Мэй.
С этой минуты призрак больше не пел.
Глава восемнадцатая
Роковая ошибка
Мэй с нетерпением выискивала узенькие проходы, которые могли бы вывести их обратно к морю. Ей стало казаться, что, углубившись в Катакомбы, они совершили непростительную ошибку.
Чтобы успокоить нервы и скоротать время, Тыквер то и дело начинал тихонько насвистывать, и девочке постоянно приходилось просить, чтобы он замолчал. На пятый или шестой раз, когда призрак снова обо всем позабыл и начал свистеть, Мэй резко остановилась. Она сурово посмотрела на Тыквера и, не обращая внимания на привычные ледяные укусы, закрыла ему рот. На ощупь его губы напоминали сушеных червяков. Мэй поморщилась.
- Тыквер, - сказала она. - Помолчи, пожалуйста!
Призрак смотрел на нее поверх ладони. С унылыми, недоуменными глазами, с зажатым ртом и со щеками, которые ходили ходуном, как рыбьи жабры, он выглядел так, что со смеху покатишься.
- А фто? - пробубнил он.
Мэй сердито сдвинула брови.
Пфффф .
Лицо Тыквера исчезло в темноте с таким звуком, словно кто-то задул на торте свечки.
- Фонарик! - прошептала Мэй, освобождая рот призрака. - Он погас.
- Может, у меня что-нибудь завалялось? - шепотом предположил Тыквер. - Сейчас посмотрим. Еда, вода, счастливый серебряник…
Ха-ха-ха!
Мэй застыла. За спиной у нее снова послышался звонкий смех. Тыквер застучал зубами.
- Что там…
Хи-хи-хи!
На этот раз смеялись впереди.
Ха-ха-ха-хи-хи-хи-ха-ха-ха!
Голоса сливались в один, перебивали друг друга и звучали повсюду одновременно. Черепа снова затряслись.
Девочка вертелась на месте.
- Мэээээй, - простонал Тыквер, чуть не плача. - Что…
ХА!
Смешок прозвенел у нее над ухом. Девочка развернулась.
- Бежим!
Отшвырнув сумку, она рванулась вперед и налетела на стену. Черепа с грохотом посыпались, пребольно щелкая Мэй по плечам, по рукам, по ногам.
Она отскочила и снова побежала. Позади пыхтел и завывал Тыквер.
- Ищи ход наружу! - крикнула Мэй, но голос ее потонул в шуме и гаме.
Пещеру заполнили сотни радостных голосов. Они смеялись все громче, все веселее.
Мэй то и дело врезалась в стены. Она уже не знала, куда бежит - не исключено, что назад, а это значило, что наружу они выберутся лишь много часов спустя. Девочка почувствовала, что ноги у нее заплетаются. Легкие ходили ходуном, упираясь в ребра, словно раздутый шарик. Она совсем выбилась из сил.
И тут впереди показался свет. Поначалу он был совсем призрачным, точно видение, - просто крошечное туманное пятнышко. Приблизившись, Мэй разглядела зазубренные края скалы вокруг выхода и пологий песчаный склон за ними.
Ха!
Она выскочила из пещеры. Сзади в нее врезался Тыквер. Они оказались на узенькой, не шире двух шагов, полоске берега. Прямо у ног колыхалась маслянистая, жадная вода Мертвого моря.
Не успела девочка отступить, как вода нахлынула на берег и потянулась к ней, вытягивая длинные струйки-пальцы. Мэй хотела крикнуть, но дышала так тяжело, что у нее получился только шумный пых. Внезапно кто-то схватил ее и поволок обратно в пещеру. Ноги девочки прочертили по песку две борозды.
Она успела увидеть черные, полные ужаса глаза Тыквера, а затем ее окружила непроглядная тьма.
Глава девятнадцатая
Обитатели пещер
Низкими тоннелями, узкими трещинами, в которые с трудом проходили плечи, Мэй утаскивали все глубже и глубже в Катакомбы. Девочка лягалась и брыкалась, только вот ее ноги никак не могли найти, за что зацепиться на песчаном полу, а свет, сиявший вокруг, слепил так, что рябило в глазах.
Внезапно тесный проход кончился, и Мэй оказалась в более просторном помещении. Ее бесцеремонно швырнули в клетку, которая покачивалась на цепях у стены. Девочка немедленно закрыла глаза руками, спасаясь от слепящего сияния, но свет вдруг метнулся в сторону и погас.
Примерно полчаса, а может, и больше Мэй просидела в темноте, сотрясая прутья клетки. Она хотела к Тыкверу. И тут сияние снова влетело в пещеру. Когда оно чуть-чуть приугасло, Мэй различила в нем смутные очертания человеческой фигуры.
Существо отступило на шаг. Его свет стал мягче, и Мэй не поверила своим глазам. Перед ней стоял золотоволосый, голубоглазый мальчишка лет двенадцати или тринадцати с длинными ресницами и молочно-белой кожей. На щеках у него играл легкий румянец. Высокий и стройный мальчик был одет в белую рубашку и голубую курточку. На шее у него висел галстук в голубую и золотистую полоску. Мальчишка глазел на Мэй с таким же удивлением, что и она на него.
- Не знал, что ты такая хорошенькая.
Наверное, он и сам не сразу понял, что сказал, потому что вдруг покраснел и ослепительной вспышкой метнулся прочь. Вокруг потемнело. Мэй почувствовала, что по спине у нее что-то ползет.
- Аааа!
Она шлепнула себя по лопатке, что-то схватила и швырнула через всю пещеру. Свет появился снова, а вдоль стены, перебирая лапками, побежал призрачный тарантул.
Ха-ха-ха!
Белая вспышка пронеслась по пещере, мальчик снова остановился перед клеткой. Он хихикал, зажав ладонью рот.
- Он же не настоящий! Ага, ты поверила!
- Не смешно! - заявила Мэй.
Мальчишка посерьезнел и убрал руку. Теперь на его лице появились тревога и страх.
- Правда? Прости.
- Что ты собираешься со мной делать?
- Делать? - переспросил он, широко раскрыв миндалевидные глаза. - Делать с тобой?
Он поскреб подбородок и принялся ходить из стороны в сторону, освещая стены.
- Наверное, другие тоже захотят на тебя взглянуть. Определенно, ты очень странный дух.
Мэй уже открыла рот, чтобы сказать, что никакой она не дух, но вовремя прикусила язык.
Она прислонилась к задней стенке клетки.
- Что тебе нужно? - тихо спросила она, стараясь говорить так, чтобы голос не дрожал.
Мальчик задумчиво поморгал, не зная, что ответить.
- Нужно? Нет, ничего мне не нужно. У меня тут все есть.
Он снова превратился во вспышку, облетел пещеру, мячиком отскакивая от стен, и приземлился на противоположном конце.
- Зачем же тогда вы за нами гнались? - пискнула девочка.
Мальчишка прищурился, как будто не сразу понял вопрос.
- Зачем-зачем? Да откуда я знаю! - Он снова рассмеялся. - Видела бы ты свое лицо, когда я задул фонарик!
Он довольно захихикал, а потом подошел и взялся за прутья клетки. Мэй стиснула зубы. Мальчишка снова посерьезнел.
- Эй! А что скажешь, если я предложу тебе дружбу?
- Дружбу? - шепотом переспросила девочка.
- Ага. - Мальчик неуверенно улыбнулся. - Вот, пожми.
Он просунул в клетку всю руку. Мэй не удержалась и оттолкнула ее.
- Не буду я с тобой дружить! Тыквер…
Сердце девочки бешено колотилось. Ей нужно было выбираться отсюда. Найти Тыквера.
Мальчик замолчал. Его свет еле-еле теплился.
- Не хотел тебя расстраивать. - К удивлению Мэй, его глаза наполнились печалью. - Я думал, мы играем. Прости.
Полностью сбитая с толку, девочка села на пол клетки.
- Я правда не хотел! - Он вспыхнул и со стоном вылетел из пещеры, оставив Мэй в полной темноте.
- Постой! Вернись! Вернись же!
Ей отозвалось только эхо.
- Пожалуйста!
Нет ответа.
Мэй изо всех сил затрясла дверь клетки, но та не поддалась. Девочка затихла и несколько минут сидела, прислушиваясь. Катакомбы погрузились в такое безмолвие, словно в них не было ни души.
Мэй встала и снова схватилась за прутья.
- Ээээээй! Эй! Пожалуйста, вернись!
Она помолчала. И тут ей в голову пришла одна мысль.
- Я тебя прощаю! Только вернись! Я прощаю тебя!
Фьють! Ослепительная вспышка со звоном отскочила от стены раз, другой, третий, и вот мальчик снова стоит перед ней.
- Спасибо! - поблагодарил он.
Мэй сунула палец в рот. Мальчишку нужно было задержать, уговорить, чтобы он, по крайней мере, выпустил ее из клетки.
- Как тебя зовут? - спросила она.
- Люциус.
- Люциус? - повторила девочка. Она и не слышала такого имени. - Очень красиво.
Она изобразила обаятельную улыбку.
Люциус польщенно улыбнулся в ответ.
- Оно означает "свет". Подходит мне, правда? - В качестве доказательства он вытянул вперед сияющие руки. - А тебя как зовут?
- Пташка Мэй.
- Пташка Мэй, - повторил он. - Тоже неплохо. Ты, наверное, хочешь выйти отсюда?
Девочка энергично закивала. Осмелев, она протянула мальчишке руку, и он пожал ее. Хотя его переполнял теплый свет, пальцы оказались просто ледяными.
- Прости. Меня самого миллиард раз сажали в клетку, когда мы играли в побег. Мальчишки ужасно сердятся, потому что мне все равно, где сидеть, внутри или снаружи. Я иногда забываю, что другие в ней просто с ума сходят.
Он подплыл к Мэй и вытащил из кармана мешковатых зеленовато-коричневых штанов огромный ключище. Дверь открылась.
- Вот спасибо!
Мэй посмотрела на мальчика. Ее сердце неслось галопом, словно лошадь на скачках.
- А Тыквер? Ты не знаешь, где он?
Люциус нахмурился, припоминая.
- Это ты про дядьку с большой головой?
Мэй радостно кивнула.
- Да-да, с большой головой. Я хотела тебя попросить. Может, ты хоть краешком глаза посмотришь, что с ним стало? Пожалуйста! Я так боюсь, что его утащило море!
Мальчик задумчиво посмотрел на нее.
- А почему бы нам не сходить вместе?
- Можно пойти с тобой? - Мэй старалась не показать, как она рада.
Что-то подсказывало ей быть осторожнее, ведь Люциус в любой момент мог передумать.
- Ты проведешь меня туда, где мы его бросили? - мягко спросила она.
Люциус гордо кивнул.
- Я найду это место с закрытыми глазами.
- Можно и с открытыми.