Фантастическая повесть-сказка, в которой смешались реальная жизнь и самые невероятные происшествия. А началось все с того, что в доме, где жили герои повести, появился новый жилец - слесарь-водопроводчик. И хотя профессия, у него была самая обычная и на первый взгляд мало романтичная, этот молодой человек успел пережить массу самых невероятных приключений и совершить немало достойных подвигов во имя торжества справедливости.
В книге присутствуют иллюстрации Г. Валька.
Содержание:
Глава первая, - в которой я встретил своих тезок 1
Глава вторая, - в которой я отгадываю загадки 3
Глава третья, - которую следует прочитать каждому, кто хочет знать, как все было на самом деле 5
Глава четвертая, - в которой Базиль Тихонович дает дальнейшие пояснения 9
Глава пятая, - в которой речь идет о достоинствах дяди Васи 12
Глава шестая, - в которой Базиль Тихонович выступает в роли детектива и проводит уникальную операцию 14
Глава седьмая, - в которой Базиль Тихонович вмешивается в военные действия 16
Глава восьмая, - в которой Базиль Тихонович предотвратил грандиозную катастрофу 19
Глава девятая, - написанная первого апреля 25
Глава десятая, - в которой появляется тень из прошлого 27
Глава одиннадцатая, - в которой Базиль Тихонович неожиданно встречает свою старую знакомую 29
Глава двенадцатая, - в которой рассказывается о нашем военном походе и его последствиях 34
Глава тринадцатая, - в которой Базиль Тихонович пытается совершить подвиг прямо на наших глазах 37
Глава четырнадцатая, - в которой Базиль Тихонович пытался рассказать свою главную историю 39
Глава пятнадцатая, - в которой Базиль Тихонович делает странный шаг, совершенно непонятный нам 41
Георгий Садовников
Спаситель океана, или Повесть о странствующем слесаре
Глава первая,
в которой я встретил своих тезок
- Ты, Вася, атакуешь с флангов. Сразу справа и слева, - шепнул мне Феликс.
- Ты, Яша, возьмешь его в кольцо, - так же негромко скомандовал он своему двоюродному брату. - А я наступаю по всему фронту! Поняли все?
Мы с Яшей ответили, что нет ничего проще. В другое, менее бурное, время каждый из нас еще бы подумал, может ли человек один атаковать и справа и слева одновременно и тем более брать противника в кольцо. Но в эти необычные минуты нам все было нипочем - море по колено.
Мы медленно, сладострастно окружали этого захватчика, этого крестоносца из соседнего двора. Мы шли на него грозной цепью ратников Александра Невского. Он был выше нас на целую голову и шире в плечах и мог бы легко расправиться с каждым поодиночке. К тому же наш враг обладал еще одним очень важным преимуществом. Он был хулиган и мог вести себя некрасиво, а мы были типичные хорошо воспитанные дети. Свои преимущества хулиган демонстрировал всякий раз, когда совершал опустошительные набеги на наш двор. Я говорю "опустошительные", потому что двор моментально пустел, когда он появлялся в воротах. Того же из нас, кто, зазевавшись, все же попадал ему в руки, хулиган водил по двору за нос или больно щелкал по лбу.
Вот и сегодня этот охотник думал застать нас врасплох, как всегда, но на этот раз мы встретили его железными рядами, сомкнувшись плечом к плечу.
Это придумал Феликс вчера, когда мы отсиживались на чердаке, разглядывая малиновые Яшины уши. Хулиган загнал быстроногого Яшу в конец двора, в угол между сараем и мусорным ящиком, и, зажав Яшину голову немытыми ладонями, "показал ему Москву". Положение наше становилось ужасным: хоть вовсе не выходи гулять во двор.
Мы молча сидели на древней, пропитанной пылью кушетке, погрузившись в унылые раздумья, и вдруг Феликс вскочил так живо, что вялые пружины зазвенели сразу помолодевшими голосами, а кушетку окутало облаком пыли.
- Вася, ну-ка стань сюда. А ты, Яша, туда, - сказал деловито Феликс.
Я встал рядом с его левым плечом, Яша - с правым.
- Ближе, ближе еще! - скомандовал Феликс, и наши плечи сомкнулись. - Ну что? - спросил торжествующе Феликс.
Я почувствовал себя сильным и смелым, способным отбить нападение любого врага. То же самое творилось и с Яшей. Мы поняли, что когда мы вместе, плечом к плечу, нас не одолеть даже самому страшному хулигану. Мы были настолько возбуждены, что тотчас спустились сомкнутым строем по черной лестнице и вышли во двор. Но хулиган уже удалился, насытившись победой.
Мы все равно промаршировали через двор к воротам, упиваясь всласть ощущением своей силы. И тут Яша произнес тревожным голосом:
- Ребята, а как быть с моральной стороной?
- Что ты имеешь в виду? - удивился Феликс.
- Драться же некрасиво, - сказал Яша с упреком, будто драться с хулиганом собирались только мы с Феликсом, а он сам даже не помышлял об этом.
И все же он был прав. Хорошо воспитанные дети не имели права драться, потому что драться - плохо. Этому учили нас взрослые каждый день.
- Значит, и наши дела тоже плохи, - сказал я, ощущая, как возвращается прежнее чувство беспомощности перед могучим хулиганом.
Но оказывается, в моих горьких словах таилась ценная мысль. И Феликс тотчас подхватил ее и развил глубже.
- Да, выходит плохо и так и этак, - сказал он задумчиво. - Как ни поступи, все будет плохо. И третьего выхода у нас нет. Ну, а если выбирать между двумя плохими делами, то уж лучше остановиться на первом. Как вы думаете, ребята?
Совершенно случайно мы с Яшей подумали точно так же, и это редкое совпадение возродило в нас угасший было боевой дух. И стоило сегодня хулигану вторгнуться вновь на священную землю нашего двора, как мы, прижавшись плечом к плечу, смело двинулись навстречу врагу. Мы знали, что впереди нас ждет расправа, что хулиган переловит нас поодиночке потом и с лихвой воздаст каждому за этот черный для него день. Но мы были готовы и на большие жертвы ради минуты благородного мщения.
И еще нас вдохновляло присутствие прекрасной дамы. Рыжая Зоя, забыв про бутерброд с яблочным джемом - он замер на полпути к ее большому рту, - следила за нашими действиями из окна своей квартиры на втором этаже.
У каждого порядочного рыцаря должна быть своя дама сердца. Иначе он липовый рыцарь. Так писали сведущие люди. А мы, признаться, считали себя в душе истинными рыцарями, и потому каждый из нас тоже завел себе даму сердца. Причем наши вкусы поразительно совпали. Это объяснялось тем, что в нашем доме жила всего одна девчонка, и это была рыжая, украшенная веснушками Зоя. Поэтому у нас не было никакого выбора, и девочке страшно повезло: она стала дамой сердца сразу трех благородных рыцарей, которые то и дело соперничали между собой.
Правда, к ее чести нужно сказать, что она не задирала нос оттого, что стала сразу тремя дамами сердца. Зоя бегала с нами по улице, и в ее руке вечно торчал бутерброд с яблочным джемом, и она вообще была бы свойским человеком, если бы не воображала из-за своих бутербродов и хоть раз позволила откусить кусочек. Мы знали, что это у нее не от жадности. Просто она считала нас еще недостойными такой высокой чести. Но когда-нибудь настанет момент, и рыжая Зоя скажет сама своему лучшему рыцарю: "Хочешь откусить?"
И вот сейчас представлялся прекрасный случай отличиться в ее глазах. Мое воображение тут же нарисовало роскошную картину: я вырываюсь вперед и еще до подхода основных сил в лице Феликса и Яши говорю хулигану: "Вы своенравный, злой мальчик, можно представить, как трудно вашим родителям", а он рычит, как в кино: "Я тебя уничтожу, несчастный" - и протягивает к моему вороту свою ужасную лапу. Зоя роняет свой бутерброд джемом вниз и закрывает в ужасе свои прекрасные коричневые глаза, не совсем, конечно, иначе как же она затем увидит собственными глазами мою полную победу над могучим хулиганом; и вот, когда уже страшная лапа хулигана неумолимо приближается к моему воротнику, я тоже, как в кино, с насмешливой улыбкой, подчеркивающей пренебрежение к смерти, с безумной личной храбростью бросаюсь головой в живот хулигана; тот восклицает:
"Тысяча чертей, меня победили! Кто бы мог подумать, что в этом второкласснике столько богатырской силы!" - и с обвальным грохотом рушится наземь, а Зоя поднимает свои украшенные веснушками руки и кричит на весь двор: "Победил Вася Иванов!" И, выйдя во двор - наконец-то! - позволяет мне откусить от своего божественного бутерброда с джемом.
Бутерброды в ее руке, конечно, сменяли друг друга - одни падали джемом вниз, другие ей все-таки удавалось доесть до конца, - но мне каждый раз казалось, что Зоя носит всегда один и тот же Несравненный Вечный Бутерброд.
Покосившись на своих боевых товарищей, я понял по их пламенеющим лицам, что они тоже мечтают отличиться в Зоиных глазах. И от безумной попытки ввязаться в личное единоборство с хулиганом их, как и меня, удерживало только полное отсутствие шансов на победу. Поэтому мы были готовы добыть ее сообща и по-братски разделить между собою.
Хулиган не сразу сообразил, что сила сегодня не на его стороне. Он просто дивился нашей дерзости, теряя время на отступление. А потом дорога к воротам для него оказалась отрезана. Он зарычал и, подавляя свою сопротивляющуюся гордость, попятился в угол двора, в тот угол, где он показывал Яше "Москву". А мы наступали железной стеной. В центре ее двигался Феликс, а Яша и я составляли фланги боевой цепи.
- А ну подойди, - угрожающе шипел хулиган, отступая.
- И подойдем, - отвечал Феликс.
- Подойди-подойди, - говорил хулиган, еще надеясь нас напугать.
- Ну и подойдем, - отважно отвечал Феликс, и мы шаг за шагом приближались к врагу.
Наконец хулиган уперся спиной в стену сарая. Мы тоже остановились. Один мальчик из нашего класса, который утверждал, что знает все на свете, как-то нам говорил, что прежде, чем начать драку, противники должны побеседовать - попугать друг друга словами. Я подумал, что это правило замечательное и словно придумано для нас. Потому что мы с каждым шагом, приближающим к хулигану, все меньше и меньше рвались в драку, помня, что драться нехорошо. В душе я надеялся, что хулиган попросит пощады и все завершится миром, и наша репутация останется незапятнанной.
Хулиган начал беседу первым.
- А ну ударьте, - сказал он, бросая отчаянный вызов.
- И ударим, - сурово ответил Феликс.
- Ударьте-ударьте, - с безнадежной угрозой сказал хулиган.
- И ударим, - ответил Феликс.
- Вы - крестоносец, - сказал Яша.
- Обзываться, да? Обзываться учеными словами? - возмутился хулиган.
Итак, мы стояли перед хулиганом и стращали его. Однако этот упрямец никак не хотел пугаться и просить пощады. Я искоса поглядел на своих друзей, надеясь, что в конце концов наш воинственный вид вселит страх в сердце противника. Но вид моих друзей говорил только о полном миролюбии. Они изо всех сил свирепо хмурили брови. Но я прикинул все - и румяные благодушные щеки толстенького Феликса, и сияющие добром голубые глаза на востроносом лице Яши - и понял, что этим не испугаешь даже самого трусливого в мире зайца.
Тогда я представил со стороны себя и тоже не нашел ничего свирепого. Обыкновенный послушный ребенок. Правда, все тот же одноклассник-всезнайка уверял ребят, будто один глаз у меня как у всех - нормальный, а вот второй - наполовину голубой, наполовину желтый, и хотя ему никто не поверил, я все равно посмотрел, наверное, в тысячу зеркал и лично убедился в том, что всезнайка просто фантазирует. Но вот теперь этот разноцветный глаз пришелся бы кстати. Уж он бы нагнал страху на хулигана. Где это видано, чтобы одна половинка глаза была голубой - другая желтой. Такого не было даже у пиратов Флинта.
Но глаза у меня по-прежнему оставались одинаково голубыми, и хулиган не думал сдаваться, все храбрился, шипел:
- А ну попробуйте-попробуйте!
Но вот наступил момент, когда мы почувствовали, что время, отпущенное на преддрачный ритуал, истекло.
Феликс побледнел. У меня на душе тоже стало тоскливо-тоскливо.
- Ребята, что, пора? - спросил упавшим голосом Яша.
Я оглянулся на Зоино окно, надеясь, что Зоина мать заставила нашу даму сердца мыть посуду или нашла еще какое-нибудь спасительное для нас занятие. Но Зоя была на своем месте. Она даже высунулась из окна по пояс, настолько заинтересовала ее предстоящая битва.
И тут послышался трубный голос:
- Держись, дружище!
Через двор в нашу сторону бежал странный молодой мужчина. В одной руке его раскачивался потертый чемоданчик. А под мышкой мужчина держал большого черно-белого кота. Лапы животного оставались на весу, но кот спокойно смотрел на нас, словно лежал на уютном диване.
Незнакомец поставил чемодан у забора и опустил на землю своего четвероногого спутника. Кот невозмутимо уселся на задние лапы и застыл, будто копилка.
- Ну что, дядя Вася, поможем слабым? - сказал мужчина коту, и тот шевельнул черными ушами и белыми усами.
Получив согласие кота, незнакомец встал рядом с хулиганом, будто на мостике корабля, на который напали морские разбойники.
Мы были потрясены, и притом вдвойне. Во-первых, нас приняли за пиратов, и, может быть, даже за самых свирепых - малайских. А во-вторых, так неожиданно и фантастически изменилось соотношение сил. Правда, наш новый противник казался очень молодым, и был чуть выше своего союзника, и все же это был взаправдашний мужчина. Над его верхней губой даже торчали реденькие белесые усы, лихо закрученные на концах. А синие глаза горели отвагой.
Я понял, что нас сейчас сметут, сдуют с лица земли, сотрут в порошок, и зажмурил глаза.
- Ага, попались! - злорадно сказал хулиган. - Дяденька, что будем с ними делать? Может, "салазки" загнем! Или "Москву" покажем?
- Погоди, - сказал его спаситель озадаченно. - Теперь получается, мы против слабых? Ребята, в каком учитесь классе?
- Во втором! - гордо ответил Яша.
- А ты? - спросил мужчина у хулигана.
- Ну и что? - произнес тот обиженно.
- Понятно, - сказал мужчина. - А у меня семь классов. - Он повернулся к коту: - Дядя Вася, как видишь, нельзя нам сражаться. У нас ко всему еще и разница в образовании. И оставить его одного не могу. Опять будет один против трех. Так что же делать, дядя Вася? - спросил мужчина у кота.
Кот сидел неподвижно, смотрел на нас из-под длинных редких бровей, точно взвешивал слова своего хозяина.
- Да все в порядке, - вмешался хулиган. - Если от вашего образования отнять, сколько лет я оставался на второй год, у нас с вами не наберется на двоих и полутора классов. Так что давайте бить этих отличников.
- Э-э, да ты, видать, не благородный, - удивился мужчина и покачал головой. - Ну вот что, друзья, придется нам выкурить "трубку мира", да обсудить, как дальше быть.
Он сунул руку в карман пиджака и извлек мятую пачку сигарет.
Хулиган протянул руку.
- Что тебе? - спросил мужчина.
- Дай одну! - сказал хулиган требовательно.
- Не дам! Я же сказал про трубку символически. А на самом деле курить буду я один.
- Жмешься, да? - упрекнул хулиган.
- Чудак! Я ведь могу всю вот эту пачку взять да в мусор выбросить. Вон дядя Вася, если что, подтвердит, не жалко мне вовсе. Дети вы еще. И потому трубку я и за вас буду курить, как единственный взрослый в нашей компании.
- Ну хоть затянуться дашь? - спросил хулиган, жадно глядя, как мужчина закуривает сигарету.
- Как тебя зовут? - спросил мужчина после первой затяжки.
- А что? - насторожился хулиган.
- Не могу же я звать тебя "эй"? Это же оскорбит твое достоинство, верно?