- В Древней Греции, - начал папа, - родители рассказывали друг другу и своим детям удивительные сказки. Они назывались мифы. Греки верили, что всюду - в морях, реках и океанах, в лесах, в горах и даже в маленьких ручейках и рощицах живут таинственные и могущественные существа бессмертные боги. Они управляют миром, сражаются со страшными чудовищами и вершат судьбы людей. На высокой, недостижимой для человека горе Олимп царствует над миром сам громовержец Зевс, а в глубине моря - его родной брат Посейдон. Много помощников у Посейдона, и среди них вещий старец Протей. Он, как и само море, может менять свой облик. То станет рыбой с колючими шипами, то превратиться в дикого зверя, а то обернётся ужасным чудовищем. Поэтому встретить и распознать Протея очень трудно. Но тому, кто застанет его врасплох, многомудрый старец может открыть тайны будущего. Вот и амёбу, вечно меняющую свой облик, назвали в честь неуловимого Протея. Да и само слово "амёба" на древнегреческом языке означает "изменение".
Во время рассказа Сандра то и дело поглядывала вниз на амёбу то с удивлением, то с опаской.
- А может она, как Протей, превратиться в совсем уже страшное чудище? - спросила она.
- Конечно, нет! На свете существует много разных амёб - больших, маленьких и совсем крошечных. И хотя форма их тела изменчива, одних от других всё-таки удаётся отличить по внешнему виду. Есть, например, среди них напоминающие блины или китайские веера. Живут амёбы тоже в разных местах. Некоторые могут попадать даже в тело человека и вызывать болезни. Для того чтобы этого не случилось, надо почаще мыть руки и не тащить в рот что попало - так недолго и проглотить одну из таких коварных амёб. Другие, безобидные, ползают в иле, среди гниющих остатков растений. Они напоминают толстые сосиски, и выростов у них не бывает. Чистая свежая вода губительна для них - так хорошо эти существа приспособились жить в местах, где почти нет воздуха, растворённого в воде.
При этих словах Сандра села, явно решив отправиться на поиски амёб-грязнуль.
- Погоди, - остановил её папа. - В илу всё равно толком ничего не разглядишь, да того и гляди задохнёшься. Лучше понаблюдай повнимательнее за твоей старой знакомой, только старайся держаться от неё на безопасном расстоянии!
Сандра стала осторожно спускаться вниз. Пифа, наученная горьким опытом, держалась рядом.
- Смотри, - продолжил папа, - видишь, она снова выпускает длинные отростки. Тебе они кажутся огромными лапами, готовыми схватить зазевавшееся существо, а мне - просто тоненькими выростами, похожими на ножки. С их помощью амёба и охотится, и двигается - ползёт. Конечно, ножки они только напоминают, ведь внутри нет ни мышц, как у тебя или Пифы, ни костей. Поэтому их называют ложными ножками - ложноножками.
- А как же они образуются, если внутри ничего нет? - спросила Сандра, с опаской поглядывая на очередной отросток, вылезавший из тела амёбы.
- Честно говоря, это до сих пор остаётся для людей загадкой. Да и не совсем верно, что внутри ложноножек ничего нет. Просто даже в микроскоп не удаётся разглядеть ничего определённого. Попробуй слепить из теста такую амёбу с длинными выростами. Скорее всего, она у тебя тотчас расплывётся, а если затвердеет, то не сможет двигаться.
- Как же быть? - удивилась Сандра.
- Вероятно, амёбы умеют делать своё тело местами то жидким, то твёрдым, - вот и плывут, перекатывают сами себя с места на место.
- Да при этом ещё и охотятся! - добавила Сандра. - Вон, смотри, от бедняги Эвглены остался уже только маленький зелёный комочек. А там ещё один шарик - побольше. Наверное, тоже остатки зазевавшегося жгутиконосца.
- Нет. На сей раз ты ошиблась! Это ядро, - сообщил папа.
- Ядро? Пушечное? В неё стреляли? Кто? - затараторила Сандра.
- Подожди, подожди, - остановил её папин голос. - Никто в неё не стрелял. Шарик, который ты заметила, действительно похож на пушечное ядро, но на этом сходство и заканчивается. На самом деле это хранилище информации - самая важная часть тела амёбы, да и любого из крошечных существ, которых ты уже видела и с которыми ещё встретишься.
- Информация? А что это такое? И почему самая важная часть? - опять посыпала вопросами Сандра.
- Как тебе объяснить? Информация - это разные сведения, знания. Когда ты читаешь книгу или слушаешь радио, ты получаешь информацию. Узнаешь что-то новое для себя, ранее неизвестное. Когда ты учишь в школе уроки, ты запоминаешь новую информацию. Как складывать числа, где обитают различные животные, из чего пекут хлеб. Но все эти сведения легко забыть. Значит, их необходимо как-то хранить. Люди записывают всё, что они видели, слышали и знают, в книги или на магнитофонные плёнки, снимают фильмы или делают фотографии. Так они хранят свои знания. Можно сказать, что любая библиотека - это хранилище информации. Если ты захочешь узнать что-то новое, тебе неизвестное, - например, как построить деревянный дом, - ты можешь пойти в библиотеку и прочесть там, как роют погреб, как складывают брёвна, кроют крышу, кладут из кирпичей печку. Ты сможешь выяснить всё, что пригодится тебе в жизни. Но так хранят информацию лишь люди - ведь они в отличие от всех прочих живых существ могут очень многое. А крошечным тварям вроде амёбы, жгутиконосцев, да и прочим им подобным приходится таскать всю нужную информацию с собой - в ядре. Там хранятся сведения о том, как двигаться, на кого нападать и от кого прятаться. У разных существ в ядре хранится их собственная информация. Именно там, например, у жгутиконосцев записано, как устроен жгутик и как он должен работать. Там…
Но Сандра перебила:
- Значит, ядро - это библиотека? С книжками? Какие же они должны быть крошечные! А как амёба их читает? У неё же даже глаз нету!
- Ты права, ядро похоже на библиотеку. Только никаких книжек там нет. Информация хранится в ядре совсем по-другому. Если уж с чем-нибудь её сравнивать, то, пожалуй, больше всего это будет напоминать тоненькие магнитофонные ленты в кассетах. Но чтобы по-настоящему понять, как это хранилище устроено и как оно работает, тебе, Сандра, нужно ещё много учиться.
- А сейчас залезть и посмотреть можно?
- К сожалению, нельзя! Для того чтобы забраться в ядро, тебе надо стать меньше ещё в десятки раз. С помощью моего микроскопа этого не сделать. Да и в ядро попасть не так-то просто - информацию хранят надёжно. Посторонним вход воспрещён!
Сандра разочарованно вздохнула. Она очень не любила слово "нельзя", но когда папа или мама объясняли ей, почему нельзя то или это, она часто соглашалась с ними. Ведь это только Пифе ничего не нужно объяснять - всё равно не поймёт. Крикнешь ей "нельзя", и довольно.
Сандра продолжала парить над медленно ползущей амёбой. Вдруг она заметила, что с хищницей начало твориться что-то неладное. Язычки-ложноножки медленно втянулись, на мгновение всякое движение в теле холма прекратилось. Весь он как бы подобрался, подтянулся и стал напоминать не холм, а огромный шар.
- Папа! Что это с ней?! - воскликнула Сандра.
- По-моему… Минуточку… Да! Тебе удивительно повезло! - радостно воскликнул папа. - Сейчас она будет делиться!
- Ой! Ну и насмешил! Чтобы это прожорливое существо стало с кем-нибудь делиться! Да никогда не поверю!
- Да нет, она будет делиться сама с собой!
- Как это? Чем? - Сандра явно была сбита с толку.
- Подплыви поближе, сама всё увидишь!
- Но это же опасно! Она опять будет пытаться нас с Пифой поймать!
- Нет, сейчас она вам ничего не сделает. Поверь мне на слово. Не стану же я подвергать тебя ненужному риску, - уговаривал папа. - Смелее вперёд!
Сандра стала медленно и осторожно опускаться вниз. Пифа нерешительно подгребала сзади, не желая отставать от хозяйки и опасаясь чуть не погубившего их коварного студня.
Поверхность амёбы стала покрываться буграми и кочками. Если бы не её беловатый цвет, то чудище напоминало бы теперь гигантскую ягоду малины. Снова на минуту всё замерло в её теле. Ядра было уже не разглядеть, или оно вовсе куда-то пропало. Сандра настолько осмелела, что подплыла вплотную к кочковатой сфере и осторожно потрогала один из бугров рукой. Он был холодноватый, тугой, упругий и одновременно податливый, как воздушный шарик, наполненный водой. В это время холм, а точнее шар слегка осел. Внутри него плавно заструились потоки жидкости. Сандра отчётливо видела это через бугристую поверхность. В их движении было что-то странное, и, приглядевшись повнимательнее, она поняла: два внутренних течения начали медленно растаскивать амёбу в противоположные стороны. Посередине её тела образовалась ложбина, быстро превращавшаяся в глубокий провал. И вот уже перед глазами Сандры не один, а целых два холма, всё ещё соединённые небольшой перемычкой.
Перемычка с каждой секундой становилась всё уже. В этот момент Пифа вдруг решила, что для неё настал наконец сладкий миг благородной мести за пережитые страхи. Широко разинув пасть, такса ринулась вперёд и с ходу впилась зубами в длинный тяж, всё ещё соединявший двух амёб. Челюсти её с клацаньем сомкнулись, а из углов рта дёрнулись в разные стороны короткие тонкие хвостики - всё, что осталось от некогда толстой перемычки. Явно удовлетворённая своими действиями Пифа гордо глянула на хозяйку.
- Я поняла! - крикнула наверх Сандра. - Она разделилась! Их стало две. Делилась и разделилась. Потом будет два-делиться, потом три-делиться. А что будет потом?
- Клон. Каждая из этих двух амёб в своё время тоже разделится, и их станет уже четыре. Те немного подрастут, ещё раз разделятся. Их станет…
- Восемь! - быстро сосчитала Сандра. - Потом шестнадцать, потом тридцать две, потом шестьдесят четыре, потом… - Сандра задумалась.
- Сто двадцать восемь, - подсказал папа. - Всё потомство одной амёбы, которая так делится, называют клоном. Да и не только амёбы, а и любых крошечных существ, которые увеличивают своё число, делясь пополам.
- Но если и дальше так пойдёт… - протянула удручённо Сандра.
Ей представилась огромная орда амёб, теснящаяся толпой до горизонта, и все тянули к ней свои мерзкие ложноручки. "Нет, ложноножки, - мысленно поправила она себя. - Бррр!" Сандру даже передёрнуло.
- Это уже не клан, а целая армия! - воскликнула она.
- Клон, - поправил папа. - Но, думаю, до этого не дойдёт. Кто-то погибнет, других съедят, иных придавит, некоторые обсохнут, как медузы, на бережке. Нет, не бойся, они не заполнят всю землю! Иначе это давно бы случилось.
Сандра приободрилась.
- А где теперь её ядро? - спросила она.
- Ядро тоже разделилось. Их теперь два. Совершенно одинаковых. У каждой амёбы своё. И похожи эти амёбы, как близнецы-братья. Не отличишь. Кстати о близнецах… Сандра!
При этих словах Сандру что-то легко толкнуло в спину. Она отпрянула и к своему ужасу увидела длинную тонкую ложноножку, которая хищно тянулась к ней от одной из двух новоявленных сестёр-амёб. Вторая амёба тоже пришла в себя после деления и предательски заползала с другой стороны, готовая каждую секунду отрезать путь к отступлению. Её отростки уже закрыли Сандре дорогу наверх и быстро опускались, явно намереваясь придавить путешественницу ко дну. "Проголодались, подлые", - мелькнуло у Сандры в голове. Свободным оставалось пока только одно направление.
- Пифа, за мной! - крикнула Сандра и быстро заработала ногами.
- Загребай левее! - услышала она папин голос. - Там убежище!
Сандра вильнула и заметила прямо перед собой тёмную дыру - вход в пещеру или какое-то невиданное сооружение - она не успела - рассмотреть как следует. "Дыра - это нора, а нора - это…" - вспомнила она фразу из книжки.
- Пифа! Сюда! - крикнула Сандра.
Но таксу не нужно было подгонять. Пулей влетела она в отверстие вслед за хозяйкой, нырнула в глубь пещеры и скрылась в темноте.
ГЛАВА 4
Пещера великана. - Корона и ларчик. - Солнечное животное. - Потоки амёб. - Мачта и шар. - Споры о спорах.
Постепенно глаза Сандры привыкли к царившему повсюду полумраку, и она смогла наконец рассмотреть, где же они с Пифой очутились. Справа и слева вертикально вверх уходили неровные стены, сложенные из массивных валунов. Сквозь их покатые гранёные бока с трудом пробивался солнечный свет, придавая помещению вид таинственный и немного мрачноватый. Свод пещеры, а на первый взгляд это действительно была огромная пещера, и пол под ногами тоже были выложены гигантскими камнями. Дальняя часть исполинского грота пропадала в густой тьме. Поглядывая с опаской на потолок - не рухнет ли, - Сандра стала осторожно подбираться к выходу, сиявшему впереди ярким пятном света. Такса нерешительно потянулась следом.
- Пойдём, пойдём, Пифа! - тихонько приговаривала хозяйка. - Того и гляди с минуту на минуту вернётся хозяин и задаст нам с тобой на орехи. Помнишь, папа рассказывал про Одиссея, как тот тоже залез в пещеру, а потом пришёл одноглазый Циклоп и поймал Одиссея с его спутниками - запер их всех в своём логове. Смотри, какие огромные камни, - ткнула она пальчиком в один из выпирающих валунов. - Судя по ним, тут потрудился не один, а целая строительная бригада великанов! Хорошо бы нам отсюда поскорей убраться, пока не кончился обеденный перерыв. Только как же быть с коварными амёбами? Как ты думаешь, Мокрый Нос, убрались уже эти обжоры восвояси?
При этих словах Сандра резко затормозила. По спине у неё пробежал лёгкий холодок. Перед входом в пещеру медленно поднялось толстое щупальце-отросток и замерло на секунду. "Поползёт сюда? - мелькнуло в голове у Сандры. - Тогда конец. Мы в ловушке! Не выбраться! Или…"
Ложноножка качнулась и стала постепенно оседать. Ещё мгновение, и она пропала из поля зрения. "Кажется, пронесло!" - глубоко вздохнула Сандра. Она подождала ещё минут пять-семь для уверенности, сидя на одном из валунов и слегка покручивая податливые пифины уши, чтобы совсем успокоиться. Наконец, собравшись с духом, Сандра подплыла к самому выходу и выглянула наружу. Пифа тоже с опаской выставила свою длинную морду и принюхивалась, чуть-чуть поводя чёрной резинкой носа то вправо, то влево.
- Вот вы где! - раздался звонкий папин голос. - А я уже начал беспокоиться. Не бойся, вылезай скорее из раковинки. Мне кажется, опасность миновала. Амёба уже далеко.
- Какой раковинки? - не поняла Сандра. - Ты хотел сказать - из пещеры великана Циклопа? Только великан мог выложить стены из таких огромных камней. Ты, наверное, оттуда их плохо видишь. Раковины же совсем другие. Гладкие, блестящие внутри, как полированные, да ещё закрученные спиралью.
- Нет-нет, Сандра, - перебил папа. - Я всё прекрасно вижу. И камешки-песчинки, из которых выложены стены твоего убежища в том числе. Ты верно описала раковину, только принадлежала она моллюску. Некоторые из таких ракушек можно увидеть на выставках под стеклом, да и несколько лежит у нас дома на полке. И всё же твоя пещера самая настоящая раковина. Точнее, раковинка, уж больно она мала. Без микроскопа не разглядишь. Раковиной её и язык-то не поворачивается назвать.
- Неужели бывают такие крошечные улитки? Да ещё умеющие складывать свой домик, как заправские каменщики? - удивилась Сандра.
- Нет, конечно! Это домик ещё одной амёбы - раковинной.
- Амёбы! - Сандру так и подбросило. - Пифа, скорее отсюда! - она свистнула и бросилась наружу. - Хватит с меня сегодня амёб! - бурчала Сандра, быстро работая руками и ногами. - Маленьких и больших, в домиках и без домиков. Как корни и как блины! Видала я их во всех видах. Давай, давай, - подгоняла она таксу. - Нельзя тут оставаться! Страшное место, опасное место, - уже несколько запыхавшись, продолжала Сандра.
Но тут её остановил папин голос:
- Подожди, не спеши так. Никакой опасности нет! Неужели ты думаешь, я бы отправил тебя в настоящую западню! Не бойся. В этот домик уже больше никто не вернётся. Ведь раковинные амёбы всегда таскают его с собой, как улитки. Скорее всего, хозяйку этого домика кто-нибудь съел или она погибла по какой-то иной причине.
- Разве такое страшилище, как амёбу, может кто-нибудь съесть? - не поверила Сандра. - Она сама кого хочешь слопает и не поперхнётся!
- Вовсе нет! Это только для тебя амёба кажется жутким плотоядным чудовищем, а мне она видится крошечной живой капелькой, голой и совершенно беззащитной перед любым крупным существом - мальком, рачком, какой-нибудь личинкой. Поэтому некоторые амёбы и пытаются спрятать своё нежное тело в домике - крепости. В дело идут мельчайшие камешки, песчинки, из которых амёбы строят свои раковинки.
- Да, дом для поросёнка должен быть крепостью! - успела вставить Сандра.
- Точно! - подтвердил папа. - Некоторых не устраивает строительный материал, который они могут найти в водоёме, и тогда амёбы сами делают что-то вроде черепицы или облицовочных плит, и аккуратно обкладывают ими своё тело. Наружу из отверстия-устья, в которое вы с Пифой влетели, спасаясь от амёб, торчат только длинные отростки - ложноножки. Ими амёба ловит добычу. Наверное, при этом она похожа на осьминога, который залез в затонувший кувшин. Глядишь на такой кувшин-домик и диву даёшься, как существо без глаз, без головы, без рук наконец, умудряется так красиво строить. И что самое удивительное - у каждого вида амёб домик-раковинка своей формы. Не перепутаешь! У одних он напоминает пузатую бутылку, у других - шарик с выростами, у третьих - глубокую миску с крышкой.
- А мой домик на что похож? - спросила Сандра. - Точнее, не мой, а того, кто тут жил.
- А ты вылези и посмотри как следует, - посоветовал папа.
Сандра начала медленно подниматься над поверхностью спасительной раковинки. Теперь она лежала прямо под ней - массивная, похожая на пузатый сосуд - амфору. Сандра видела амфоры в музее и слышала, что их достают водолазы из трюмов древних греческих кораблей. Только ручек у этой амфоры не было, а вокруг горловины-устья торчали в разные стороны четыре мощных шипа-отростка.
- Похожа на сосуд, высокую шапку или корону, - заметила она.
- Да, сравнение с короной не тебе первой пришло в голову. Эту амёбу так и называют: Диффлюгия корона! Но на свете есть ещё много других и, поверь, не менее красивых, похожих на котелки, чернильницы-непроливайки или ларчики. Одну из них так и назвали - Арцелла вульгарис. Ларчик простой.
- Скорее на поиски! - заторопилась Сандра. - Будем коллекционировать раковинки амёб. Пифа, ищи! Соберём побольше, а потом выставим в музее, как амфоры, то-то будет красота!
- Неплохая идея, - воодушевился папа. - Да только перед каждым экспонатом надо будет ставить микроскоп, - тут же вздохнул он.
- Тогда сделаем большие фотографии! - не сдавалась Сандра. - Будут снимки невиданных пещер, точнее виданных кое-кем кое-где. Жаль, я не взяла с собой фотоаппарат, - продолжала она, но тут её внимание привлекло новое диво.
Вдалеке показалось странное существо, напоминающее большой лучащийся шар. Во все стороны от его округлого полупрозрачного тела разбегались тонкие отростки. Они слегка колебались, то укорачиваясь, то снова удлиняясь. Опираясь некоторыми из них на дно, шар, величаво перекатываясь, двигался вперёд.
- Морской ёж! - догадалась Сандра.
- Немного похож, - согласился папа. - Да только морские ежи живут в море, и они никогда не бывают такими маленькими. Ты всё время забываешь, что стала совсем крошечной.
- Кто это такой?
- А что он тебе напоминает? - ответил вопросом на вопрос папа.