Наш папа - военно-морской врач. Иногда, по большим праздникам, он надевает свою офицерскую форму и фуражку. В его комнате стоит черно-белая фотография: там папа в костюме водолаза, как в комиксах. В то время у него еще не было шестерых детей. Хотя, возможно, он и сейчас предпочел бы оказаться на каком-нибудь военном судне и лечить моряков от цинги, а не вести семью на пляж.
Первый раз мы пошли на побережье в воскресенье. Погода была великолепная. В то утро за завтраком папа вдруг предложил:
- А что, если мы сегодня устроим на пляже пикник? Отличная мысль, правда?
- Просто супер! - закричали мы хором.
- Что может быть лучше выходного на солнышке, - добавил папа. - Мы чудесно проведем время, даже не сомневаюсь.
Сказано - сделано. Но когда мы наконец собрались, "отличная мысль" папу почему-то уже не вдохновляла.
- Что это еще такое? - взорвался он, когда увидел, что мы пытаемся запихнуть в багажник.
- Все самое необходимое, дорогой, - мягко ответила мама.
Помимо огромной сумки-холодильника с бутербродами, в багажнике поместились сменные подгузники для Жана E., солнцезащитный крем, полотенца, плавки, трусы, зонтик от солнца, три пары ласт, маски и трубки, шесть ведерок и лопаточек, сачок Жана Д., воздушный змей Жана В., моя летающая тарелка, мячик Жана А., его складная удочка, нарукавники Жана Г., надувной бассейн Жана E., несколько складных стульев и аптечка на случай, если кто-то наступит на морского ежа, отравится или перегреется…
- Ну, если ты так настаиваешь, мы можем обойтись без огурцов для бутербродов, - обиделась мама, увидев выражение папиного лица.
У мамы все было под контролем. На нас были одинаковые шортики, панамки и прозрачные резиновые босоножки, которые вpeзáлись в пальцы. И, конечно, папа заранее надул каноэ, купленное как раз для таких случаев. Это оранжевое судно с сиденьями в три ряда, дощатым днищем и широкими веслами по бокам пришлось водрузить на крышу машины и привязать веревками.
Когда мы приехали на пляж, то сразу выгрузили все наше добро, а потом еще полчаса кружили среди дюн в поисках места для стоянки. И тогда папа сказал:
- Дорогая, в следующее воскресенье напомни мне, чтобы я забыл все свои "отличные мысли" за завтраком.
Мама соорудила из полотенец кабинку с отверстием для головы. Первым суетливо переодевался Жан А. (он всегда боится оказаться без штанов на глазах у других), а Жан В. пытался уколоть его в попу своим гарпуном для подводной охоты.
- Мама, Жан Г. вылил мне на голову целое ведро воды, - крикнул Жан В.
- Он первый начал! - возразил Жан Г., ударив Жана В. в отместку.
Жана Е. усадили под зонтиком, и он без устали кидался оттуда песком в толстого мужчину, который дремал неподалеку на полотенце. В конце концов у мужчины сдали нервы, и он сказал, что детскому саду не место на пляже. И тут нервы сдали у папы:
- Может, вам пора перекусить, и желательно где-нибудь в другом месте?
- Дорогой, давай не будем портить такой чудесный день, - успокаивала его мама.
Чтобы разрядить обстановку, она предложила папе покатать нас на каноэ. Всех, кроме Жана E., разумеется, - он же не умеет плавать. Для него папа надул бассейн, и Жан E., вполне довольный, бил лопаткой по воде, чтобы облить толстого мужчину на полотенце.
- Свистать всех наверх! - скомандовал папа. - Тишина и порядок на палубе!
Мы начали спорить, кто будет грести первым, и папе пришлось надавать всем по очереди оплеух, что, конечно, немного подпортило настроение.
- Капитан на судне - первый после Бога, поэтому сразу предупреждаю: того, кто будет вести себя плохо, высажу на необитаемом острове и оставлю ему только компас и полстакана пресной воды. Все ясно?
Папа выдал каждому спасательный жилет, и мы по двое разместились в каноэ. Мы с Жаном А. надели маски и трубки, чтобы быть похожими на боевых пловцов. Маски быстро запотели, и мы почувствовали себя золотыми рыбками Жана Д. - Веллингтоном и Антрекотом, - живущими в стеклянной банке.
Наш папа - отличный моряк. Искусно лавируя между купающимися и изо всех сил налегая на весла, мы быстро вышли в открытое море. Когда мы обернулись в сторону пляжа, мамы уже почти не было видно, хотя она все еще нам махала, будто провожала в дальнее плавание.
Вдруг Жан А. стал зеленым, как водоросль.
- Морская болезнь! - прошипел он. - Меня сейчас стошнит прямо в маску.
Но помочь Жану А. мы не успели: в этот же момент Жан В. уронил в воду часы, подаренные ему в день первого причастия. Часы камнем пошли на дно, и, чтобы их выловить, пришлось срочно нырять. Понятно, что толку от мокрых часов мало, но это был подарок бабушки Жанет, и без них мы вернуться не могли.
Чуть позже мы бросили якорь у понтона и стали с разбега прыгать в воду. Было весело. Громче всех, конечно, получалось у папы. Он и выиграл. У Жана А. прошла тошнота, и когда мы вернулись на пляж, каждый был голоден, как морской волк.
Мама раздала нам по бутерброду, и мы уселись кружком под зонтиком.
- Ну что, как я придумал? - спросил папа, который после нашей морской прогулки будто слегка помолодел.
Надо заметить, что последний прыжок папе не слишком удался, Жан Г., поскользнувшись на понтоне, содрал себе в кровь коленки, а на зубах у всех хрустел песок, которым Жан Е. бросался направо и налево, но все были довольны.
- Супер! - ответили мы хором.
- Первый раз ем бутерброды с наждачкой, - съязвил Жан А.
- А соли нет? - спросил я.
- Опусти помидор в воду, - предложил Жан В. и сам побежал к морю "солить" свой помидор.
- Странно… бутерброды с ветчиной и огурцами, но без огурцов! - недоумевал Жан Г.
- Все претензии по поводу огурцов, пожалуйста, к папе, - сказала мама.
Плавленые сырки на солнце совсем растаяли, а лимонад был больше похож на газированный чай - к тому же мы забыли стаканчики, и пришлось пить из горла. Жан А. напускал целую бутылку слюней, ну да ладно… На войне как на войне, как любит говорить папа. Это все-таки наш первый пикник в Тулоне, и никому не хотелось портить настроение из-за ерунды. Когда мы ходим на пляж с мамой и папой, нам не разрешают купаться в течение двух часов после еды. Так лучше для пищеварения. Папа очень хороший врач, и он говорит, что если не подождать, от холодной воды можно упасть в обморок.
- А сто такое "обмалок"? - забеспокоился Жан Д.
- Это то, что может с тобой случиться, если сразу после еды побежать в воду, - объяснил папа.
И Жан Д. заплакал.
- Ты чего? - спросил папа.
- А Веллингтон и Антлекот тозе упадут в обмалок? - рыдал Жан Д.
- О! Не волнуйся, рыбок это не касается, - успокоил его папа.
- Тотьно? - всхлипывал Жан Д. - То есть им мозно в воду плямо сейтяс?
- Кому можно в воду? - не понял папа.
- Моим золотым лыбкам! - пропищал Жан Д., доставая из сумки то, что тайком привез на пляж: в пакетике с водой барахтались Веллингтон и Антрекот!
- Ты хочешь сказать, что взял рыбок с собой?.. - папа не поверил своим глазам.
- Им зе было бы скусно дома одним! - объяснил Жан Д. сконфуженно.
- Почему всем можно купаться, а им нельзя? - вступился за брата Жан Г.
- Вот-вот, - подключился Жан В. - Они же только здесь и могут найти себе новых друзей.
Папа покраснел, как после прыжка в воду. А мама, как всегда, подошла к вопросу с практической точки зрения, предварительно осмотрев пакетик:
- Он жарил их на солнце полдня… Нужно срочно что-то делать, а то они скоро закипят.
- Кажется, я знаю, - нашелся Жан В. - Давайте опустим их в воду, чтобы охладить.
- Чтобы их акулы съели? - злорадствовал Жан А.
- А мы их в сачке опустим, - добавил Жан Г. - Они освежатся, но не уплывут.
- Я им сказу, стобы поплыгали тють-тють в воде! - придумал Жан Д.
- Давай сразу Олимпийские игры устроим, чего уж мелочиться, - съязвил Жан А.
- Дорогая, когда я в следующий раз решу пригласить всех на пикник, напомни мне, чтобы я не забыл проглотить язык! - терял терпение папа.
Так или иначе, единственными, кто не сгорел в тот день на солнце, были Веллингтон и Антрекот.
Пока Жан Д. и Жан Г. опускали золотых рыбок в воду, мы с Жаном А. пытались закопать Жана В. по шею в песок. Папа даже умудрился подремать, спрятавшись в тени вместе с Жаном Е. Когда он открыл глаза, то увидел торчащую голову Жана В., похожую на кокосовый орех, который вот-вот смоет волной. Вскрикнув, папа разбудил Жана E., и тот сразу же принялся реветь.
- Так, а ну-ка все в воду! - скомандовала мама. - Остудите свой пыл.
- А как зе обмалок? - уточнил Жан Д.
В любом случае стекло на часах Жана В. запотело, и у нас не было шансов узнать, прошли обязательные два часа или нет.
Под конец Жан В. почему-то решил запустить мою летающую тарелку прямо в голову толстому дяде на соседнем полотенце. Тут мама не выдержала и сказала, что нам пора домой. Все наши плавки были в песке, а полотенца - в грязи и водорослях. Вдобавок ко всему Жану Е. удалось-таки раскусить тюбик с - солнцезащитным кремом, и он радостно его сосал, как бутылочку с молоком.
- Прекрасно отдохнули, - подытожила мама, пока мы толкались в кабинке для переодевания, пытаясь натянуть на себя сухую одежду. - Не правда ли, дорогой?
Папа молчал и заталкивал на крышу автомобиля каноэ, с которого ручьями стекала вода. Слыша ругательства, которые он бормотал себе под нос, мы сразу поняли, что по дороге домой лучше вести себя потише.
- Тот, кому в следующий раз придет в голову светлая мысль поехать на пикник, - процедил папа сквозь зубы, когда мы все загрузились в машину, - будет отправлен на перевоспитание в спецотряд "морских котиков". Уж я об этом позабочусь!
Холм Касторов
Наш новый сад был довольно маленьким. Правда, перед домом еще оказался небольшой дворик, где можно было устраивать гонки на велосипедах, а сбоку - огородик.
Каждый вечер после школы мы с Жаном А. со скоростью света делали уроки, чтобы побыстрее пойти на наш холм. "Наш холм" - это огромная насыпь из камней, до самой вершины заросшая миндальными деревьями и разными кустами. Это наше место, только для старших. Сюда можно попасть через дырку в сетке, которой обнесен наш сад. В первый раз, решив подняться на холм, мы захватили все наше детективное снаряжение: кряхтящие рации, старую веревку от качелей, компас и мой перочинный ножик с отверткой, штопором и открывалкой, а также несколько пачек мюсли, водонепроницаемый фонарик и "Азбуку юного скаута", где рассказывается, как соорудить хижину или перейти горную реку по самодельному подвесному мосту.
- Я буду командиром нашей разведгруппы, - заявил Жан А., который всегда хочет быть главным.
- Командир разведгруппы в очках? - удивился я. - Очень смешно.
- Или командую я, или не покажу секретный ход, - решительно сказал Жан А.
- Что за секретный ход? - вмешался Жан В., который всегда подслушивает.
- Тебя это не касается, редиска! Мы с мелочью не разговариваем, - огрызнулся Жан А.
- Ты забыл, что я мастер броска через голову? - пригрозил Жан В.
Жан В. терпеть не может, когда его называют "мелочью". Он хочет быть, как старшие, особенно когда мы, как сейчас, собираемся в суперопасную экспедицию.
- Давай, попробуй! - подначивал Жан А.
- Я мог бы удушить тебя одной рукой по системе джиу-джитсу, - продолжал хвастаться Жан В., пытаясь подсмотреть, чем мы набили наши рюкзаки.
- Мелким на холм нельзя, - предупредил я, - или всем мало не покажется!
- Великий индейский вождь желает сыграть с бледнолицыми, - раздался голос Жана Г., который вбежал в комнату, размахивая своим томагавком. - Ча!
- Я тозе! - пропищал Жан Д. - Я тозе хатю в секлетный ход.
Жан А. схватился за голову.
- Только не это, - простонал он. - Мелкие атакуют…
- Папуз еще очень маленький, папуз не может идти с вождем на войну, - объяснил Жан Г. - Папуз остается дома. Ча!
- Лучше бы ты отрезал ему язык. Он все равно у него заплетается, - предложил я.
- Ты хотеть, чтобы я рубить твоя голова? - не унимался Жан Г., который достал из набора индейца топор. - Ча!
- Сам ты ча! Я сейчас тебе такую ча устрою!
- Все еще думаешь обижать маленьких? - вступился Жан В. - Смотри, перед тобой - настоящий мастер боевых искусств!
- Ну сейчас вам не поздоровится, - предупредил Жан А., и мы начали кататься по полу, размахивая кулаками. Однако мы быстро поняли, что этого-то и добивался Жан В. Сейчас придет мама и всех накажет, а значит, нам не разрешат пойти на холм.
Впрочем, это не помешало нам отвесить младшим еще парочку тумаков, выкрикивая при этом боевые кличи. Мама не заставила себя долго ждать.
- Разведчики, вас ждет спецзадание - бакалейная лавка, - скомандовала мама. - Середнячки убирают вигвам. А папуз со мной на кухню - поможешь почистить яблоки для пирога.
- Я зе не умею тистить яблоки! - возмутился Жан Д., у которого не только язык заплетается, но еще и ручки не из того места растут.
- Все индейские детеныши умеют обращаться с ножом. Не будешь чистить яблоки - не будешь есть пирог, - предупредила мама. - Все услышали жену вождя?
Именно тогда в голову Жану А. пришла гениальная мысль: купить маме сладкий блинчик и завернуть его в бумагу, чтобы донести домой еще теплым.
- Спасибо большое, ребята! Какие вы все-таки у меня заботливые! Ладно, разрешаю поиграть на холме… Но смотрите - без глупостей! Будьте осторожны!
Мы пулей вылетели из дома. Но мне почему-то было не по себе…
- Думаешь, она не догадалась, что мы купили блинчик на деньги, которые она сама нам и выдала? - спросил я у Жана А.
- Какая разница, редиска! - ответил он, но я почувствовал, что ему тоже немного стыдно.
Самое классное, что на холме за нами никто не следит. Мы можем делать все, что запрещено дома, например забираться в самую чащу, как настоящие ученые, которые потерялись в джунглях.
На случай, если сюда забредут дикие животные, мы смастерили рогатки. По ночам с холма иногда доносится пронзительное мяуканье, от которого мурашки по коже, и в кустах стоит страшный треск, как будто дикие коты раздирают друг друга на части.
Если честно, в первый день мы с Жаном А. побаивались лезть через дырку в заборе.
- Ты первый, - сказал Жан А.
- Так ты же хотел быть командиром? - не соглашался я.
- Да, но ты толстый, поэтому если что, я смогу за тобой притаиться и напасть на врага неожиданно.
- Ты что, боишься?
- Да не боюсь я ничего, редиска! Это тактика такая.
Я смастерил из веревки от качелей лассо и для успокоения то и дело теребил в кармане свой швейцарский ножичек. Хотя если на нас нападет голодная рысь, открывалка или штопор, конечно, вряд ли пригодятся. Поначалу мы из осторожности держались поближе к дому. Земля была усыпана миндалем, и мы начали набивать им рот. Но орехи оказались гнилыми, и мы решили залезть на деревья, чтобы нарвать свежих.
- Давай поиграем в Тарзана, - предложил Жан А.
Ну и пусть Жан А. говорит, что я толстый. Зато я лучше него лазаю по деревьям. Схватившись за веревку, мы по очереди прыгали с ветки на ветку, и случилось неизбежное: Жан А. угодил в петлю и шмякнулся вниз, как перезрелый инжир.
- Все из-за тебя. Я, кажется, проломил себе грудину, - заскулил он, пытаясь нащупать на земле очки, которые слетели при падении. Жан А. считает себя самым крутым, потому что знает много заумных слов и выражений.
- Покорнейше прошу заметить, - обезьянничал я, - что в том нет ни капли моей вины. А где эта грудина находится?
- Не знаю, редиска. Знаю только, что мне супербольно.
- Может, построим хижину?
Мы сразу же нашли подходящее место - что-то вроде грота в гуще кустарника. Притащили туда трухлявых досок и камней, чтобы можно было сидеть. Я бы, конечно, предпочел построить что-нибудь типа подвесной веранды на дереве, но тогда бы Жан А. то и дело ломал себе грудину и дома мне бы не поздоровилось.
- Это будет наша с тобой секретная база, - сказал я. - Молчок и рот на замок!
- Клянусь! - подал голос Жан А. - Даже под пытками не выдам.
Издалека нашу хижину заметить было невозможно. Но назавтра, когда мы вернулись…
- Ватьпле! - выругался Жан А.
Кругом валялись доски и камни - нашу "секретную базу" стерли с лица земли.
- Кто это мог сделать?
И мы подумали одно и то же.
- Середнячки!
- Им запретили здесь играть, и они решили отомстить…