Тревога не покидала Клинта до тех пор, пока он не разбил свой лагерь в Заливе Пиратов. Прежде всего он принялся варить на костре лосося. Он поймал его возле Вайнлэнда, и тюлень свою долю съел сырой. Ожидая, пока лососина сварится, Клинт беседовал с Бастером.
- Именно здесь, - говорил он, - я лежал на песке, когда впервые услышал твой голос. Сначала я решил, что это ягнёнок, хотя голос твой напоминал звук тоненького жестяного рожка. Ты возмущался, что мама долго не приходит. А когда я подошёл к тебе, ты решил, что я твоя мама.
"Ур-р! Ур-р!"
- Теперь ты уже вырос, - продолжал Клинт. - Ходишь в экспедиции, ловишь лососей и попадаешь в беду. И можешь проплыть весь путь почти от Аляски до дому. Почему ты не остался там и не стал диким тюленем?
Бастер придвинулся ближе, положил голову Клинту на колени и заглянул ему в лицо. Клинт больше не стал его спрашивать.
К тому времени, когда лососина сварилась, начала затухать вечерняя заря за Олимпиком на противоположном берегу.
Клинт ел прямо руками, отрывая от куска нежные розовые полоски и бросая их Бастеру.
- Тебе не полагается есть варёную пищу, - говорил он.
"Ур-р!"
Когда они покончили с лососиной, Клинт улёгся возле костра, прислонившись головой к шелковистой спине Бастера. Он положил босую ногу на колено другой ноги и подвигал пальцами.
- Вот это жизнь!
Он не знал, восхищается ли такой жизнью Бастер: тюлень всегда лежал не шелохнувшись, когда спина его служила Клинту подушкой.
Спина Бастера служила Клинту подушкой.
В сгущающихся сумерках прямо над ним зажглась одна звезда, потом другая. До него доносился плеск волн, а в лесах над ним ухала сова. Вскоре он мог различить целые созвездия: Орион, Большую Медведицу и Плеяды, похожие на маленьких рыбок в небе. Он сел и увидел отражённые в воде звёзды. А в нескольких милях вдали на фоне тёмного берега светился продолговатый жёлтый прямоугольник - крыльцо его дома. Он подкинул в огонь ещё дров, чтобы отец с мамой наверняка увидели его костёр.
- Пора забираться в мешок, - сказал он Бастеру, когда костёр начал догорать.
Тюленю мешок был не нужен - у него был свой собственный, тёплый и пушистый. Клинт влез в спальный мешок, застегнул "молнию".
- Спокойной ночи, Бастер!
Бастер подполз поближе к мешку, положил голову на песок и заснул - или сделал вид, что заснул.
Клинт ещё некоторое время наблюдал за звёздами, потом повернулся на бок. А в следующий момент Бастер уже тыкался в него носом, стараясь разбудить. Он протёр глаза и огляделся.
В белом утреннем тумане у самой кромки воды стояли похожие на высокие тени две большие белые цапли и громко кричали, словно споря, в какую сторону им лететь.
Бастер смотрел на Клинта. "Глупые птицы стоят там, на берегу. Давай напугаем их", - казалось, говорил он.
Клинт покачал головой:
- Тс-с!
Так и не окончив свой спор, громко хлопая крыльями и махая длинными ногами, цапли взмыли вверх.
Теперь Бастер мог говорить, и он принялся уговаривать Клинта влезть в воду.
- Ладно, старина, - согласился Клинт. - Но сначала я разведу костёр. Мне нужно будет согреться, когда я вылезу из воды.
Вода только сначала казалась холодной. Клинт поплыл наперегонки с Бастером к "Дельфину" - прилив отогнал ялик далеко от берега. "Дельфин" стоял на глубине, наверное, футов в десять. Клинт проплыл всего половину дистанции, когда встретил Бастера уж на обратном пути. Поэтому он вернулся на большую глубину и нырнул на дно. Дно густым слоем покрывали устрицы; раковины их были чуть приоткрыты, а мантии трепетали. Планктон, которым они питались, был похож на пыль на воде. Но пыль эта была далеко не простая: именно благодаря ей существовало всё живое в океане.
Он высунул голову, вдохнул воздух и снова погрузился на дно. На этот раз и Бастер подплыл к нему, чтобы тоже посмотреть на устриц. Казалось, тюлень всегда особенно был доволен, когда они встречались под водой. Он, наверное, надеялся, что в один прекрасный день Клинт наконец научится плавать как следует.
На этот раз, однако, его надежды не оправдались. Клинт выскочил из воды и, дрожа от холода, побежал к костру.
Когда он согрелся и обсушился, его снова обуяли мечты о подводных исследованиях, и, готовя к завтраку лососину, он рассказывал Бастеру:
- Знаешь, что я сделаю? Я накоплю денег и куплю себе акваланг. Это такой прибор, который позволяет иметь запас воздуха под водой. Можно пробыть на глубине целый час. Вот тогда мы потягаемся с тобой, Бастер! Что ты на это скажешь?
Бастер съел свой кусок сырой лососины и, по-видимому, нашёл эту мысль превосходной.
- Правда, вид у меня будет довольно странный с маской на лице и весь я буду в трубках от баллонов с воздухом за спиной, но ты к этому быстро привыкнешь, правда?
"Ур-р! Ур-р!"
- Обязательно привыкнешь! - Клинт кинул ему ещё кусок рыбы. - Вот это называется сушей, Бастер, - объяснял Клинт, показывая на берег. - Океан же в семь раз больше, чем суша. Ещё много морей предстоит исследовать. Мы только начинаем. - Тут он вспомнил о вещах повседневных и добавил: - Но сегодня - последний день нашей экспедиции. Нам нужно что-нибудь привезти домой. Начнём с ловли лосося, а с отливом будем искать моллюсков.
На закате "Дельфин" подходил к причалу Барлоу. Бастер плыл рядом. Отец и мама ждали на берегу. Собаки взволнованным лаем приветствовали путешественников. Джерри даже бросился в воду. Клинт не ожидал такой встречи. Будто он вернулся из кругосветного плавания.
Он отдал паруса и, когда лодка ткнулась носом в песок, выпрыгнул, чтобы помочь отцу вытащить её из воды. Все говорили одновременно, отец пожимал Клинту руку, мама обнимала его, а Бастер лаял вместе с собаками, которые танцевали вокруг людей и тюленя.
- Таким худым и загорелым я ещё никогда тебя не видела, - сказала мама.
- И здоровым, - добавил отец.
Вместе с Клинтом они вытащили всё лагерное снаряжение, мешок с моллюсками и большого королевского лосося, которого Клинт, совсем уж было отказавшись от борьбы, забагрил всего в миле от дома. Когда они все вместе двинулись домой, у Клинта было такое ощущение, будто он возвратился после долгого-долгого отсутствия и понял, как дома хорошо.
- Как дела? - спросил он. - Пари держу, что без меня и Бастера у вас было гораздо меньше хлопот.
- Конечно, мы справлялись, - улыбнулась мама, - но мы скучали без вас.
- Что нового, с тех пор как мы уехали?
Казалось, прошло так много времени, что весь мир мог перемениться.
- Я продал те брёвна, что были в бухте, - принялся рассказывать отец, - и получил за них немалые деньги. Мама покупает морозильник, а я - новую шляпу. Наверное, и тебе что-нибудь перепадёт.
- Сейчас ему нужна только еда, - вмешалась мама. - Я ещё никогда не видела его таким худым. Как хорошо, что у меня уже готов обед!
В доме всё казалось одновременно и знакомым и незнакомым. Клинт был так взволнован, рассказывая о своих приключениях, что даже не присел, пока мама не подала на стол.
Он совсем забыл, что на свете существует почта, но рядом с тарелкой лежало в ожидании его открытое письмо.
- Это от профессора Уиллса, - сказала мама. - Оно написано нам, но там есть и для тебя тоже.
В начале письма профессор рассказывал о том, как они живут в Калифорнии и когда намерены вернуться в Сиэтл. Потом он писал:
Насколько мне помнится, в этом году Клинт должен учиться в восьмом классе. Не знаю, каковы ваши планы, но у него неплохие начинания в науке, и опытный преподаватель естествознания мог бы оказать ему весьма существенную помощь.
Если вы решите послать Клинта учиться в Сиэтл, мы с миссис Уиллс будем рады принять его в нашем доме. Я уверен, он легко с нами поладит, а моя библиотека ему очень пригодится.
У Про́кторов, что живут рядом, четверо детей примерно того же возраста, как Клинт, и все они очень любят море и рыбную ловлю. Клинт обязательно с ними подружится.
У Мартинов, которые тоже живут поблизости, есть небольшая яхта…
Клинт оторвался от письма и взволнованно объяснил:
- Я встретил Мартинов на пути в Тритон Коув. Они меня узнали из-за Бастера. Они мне очень понравились.
Он с удовольствием дочитал письмо до конца.
- Вот это да!
- И я так думаю, - согласилась мама.
Отец тоже кивнул.
- Более того: поскольку брёвна проданы, мы можем это осуществить.
- Ура! - вскочил Клинт.
В окно постучали; он повернулся и увидел довольную морду Бастера, который ластом стучал по стеклу. На дворе уже почти стемнело, и тюлень, казалось, смотрит сквозь воду, напоминая Клинту о себе.
- А что будет с Бастером?
- Нельзя же, чтобы тюлень мешал твоему образованию! - рассердилась мама.
Но отец, улыбнувшись, сказал:
- Через несколько дней начинаются занятия. Где бы ты ни был, всё равно Бастера придётся держать взаперти все девять месяцев.
Но Клинт не хотел с этим смириться.
- Я могу этот год не ходить в школу. Я научусь многому…
- Нет! - резко сказала мама.
Отец опять улыбнулся:
- Боюсь, на следующий год будет стоять та же проблема.
- Если я буду учиться здесь, я смогу следить за Бастером…
- Это значит - держать его взаперти и не давать ему делать то, что он захочет.
Они ничего не желали понять.
- Я знаю, что нельзя держать Бастера на цепи. Но его уже пытались увезти…
- Верно, - согласился отец. - Но никто не виноват, что из этого ничего не получилось. Я не рассчитывал, что он так привязан к людям.
- В этом-то и дело. Он любит людей, он умный и весёлый.
Отец кивнул:
- И где бы его ни выпустить, он всё равно вернётся сюда, если только его не убьют по дороге…
- Так что же делать?
- В твоё отсутствие к нам приезжал Фрэнк Ивс, - спокойно ответил отец. - Он слышал про Бастера…
Мистер Ивс был владельцем большой шхуны со специальным снаряжением - он ловил животных и рыб для аквариумов и зоопарков.
- Фрэнк сказал, - продолжал отец, - что будет рад взять Бастера и найдёт для него хорошее место…
- В зоопарке? - спросил Клинт.
- А почему бы нет? Бастер любит людей, но, если он будет на свободе, большинство из них попытаются его убить. И те же люди будут к нему хорошо относиться, если он окажется в бассейне. Там он будет в безопасности, и ему не придётся разочаровываться в людях.
- Это самое лучшее для него место, - добавила мама.
- Я не хочу отдавать его!
Но тут Клинт вспомнил вырвавшуюся из заката яхту красного дерева и рыжеволосого яхтсмена с винтовкой. Таких было сколько угодно, и Бастера могли убить в любой момент.
Клинт сделал глубокий вздох, словно уходя под воду.
- Мистер Ивс может взять Бастера, папа.
Лицо матери медленно осветилось улыбкой:
- Ты становишься взрослым, Клинт! Мы так гордимся тобой!
- Правильное решение, - одобрил отец.
- Но мы не возьмём за него деньги, - твёрдо сказал Клинт.
- Нет, сынок.
- И мистер Ивс обещает, что подыщет для него самое лучшее место?
- Я позабочусь об атом, сынок.
- И ещё, папа…
- Что, сынок?
- Я не хочу видеть, когда его заберут.
Отец кивнул.
Бастер отошёл от окна. Клинт ещё раз взглянул на письмо профессора Уиллса. Новый мир открывался перед ним, но он чувствовал себя в нём одиноко и неуютно, ибо этот мир, распахнувший сегодня перед ним свои двери, нанёс ему и первый ошеломляющий удар.
Маленькое море
Ещё несколько месяцев назад от одной только мысли, что ему предстоит обедать с тётей Гарриет, Клинт мог сбежать в лес. Правда, и сейчас эта перспектива не особенно его прельщала, но он обязан был принять её приглашение, поскольку именно тётя способствовала его переезду в Сиэтл. Даже ради того, чтобы хоть разок взглянуть на океанографическую лабораторию, куда он пришёл сейчас с профессором Уиллсом, стоило пообедать с тётей.
Они пришли, когда работы в лаборатории уже кончились. Но и после окончания работ там циркулировала в бассейнах вода, а живые существа росли и менялись почти на глазах. Это было волшебное место, где можно было видеть, что происходит на дно океана, и сквозь стекло заглянуть в будущее. В одном бассейне лежал кусок того огромного электрического кабеля, который должен лечь на дно Пюджет-Саунда. Работы эти ещё не были завершены, но кабель лежал в солёной воде, и к нему уже прилепились сотни морских уточек. Опыт этот проводился для того, чтобы найти лучший способ защиты стальной оболочки кабеля от коррозии. Когда Клинт смотрел в бассейн подолгу, ему казалось, что он находится под водой.
Но самым привлекательным местом оказалась мастерская в подвале, где изготовляли и чинили снаряжение для морских экспедиций. В одном углу мастерской на большой платформе разместился макет Пюджет-Саунда со всеми его каналами, мысами и островами. Там были приборы, заменяющие солнце и луну. Если включить их, то начинался прилив или отлив, в зависимости от того, что вам нужно в данный момент изучать. По каналам бежала солёная вода, а из рек, что стекали с гор, поступала пресная вода. Макет был в двадцать футов длиной, цикл прилива исчислялся в минутах.
Профессор Уиллс взглянул на часы:
- У нас есть время посмотреть прилив, пока твоя тётя заедет за тобой. Что тебе хочется увидеть?
- Хорошо бы посмотреть, что происходило сегодня утром, - ответил Клинт.
- Ничего нет легче!
Профессор взглянул на таблицу приливов, завёл солнце и луну и включил макет.
Вода не спеша двинулась в Адмиралтейскую бухту, разделившись на два течения у мыса Ветреной Погоды: одно течение направилось в Худский канал, а другое - по основному руслу Пюджет-Саунда.
В другое время Клинт старался бы наблюдать за всеми бухтами одновременно, но на этот раз он последовал за приливом в Худский канал, а потом - к югу вдоль Тоандоса. В конце полуострова вода свернула на юго-запад и у Оук Хеда снова разделилась - одна часть продолжала идти на юго-запад, а другая двинулась на север, к Заливу Пиратов.
Клинт смотрел, а макет увеличивался в размерах, пока не стало казаться, что он смотрит на настоящий прилив, который идёт в настоящие бухты. Вот и потрёпанный непогодой дом Декеров, отражённый в воде, покрывающей равнины Исчезающего залива. К югу, у причала Барлоу, вода вышла из берегов, а ещё южнее двинулась в Бухту Радости и Тритон Коув. Чуть подняв глаза, он увидел, как бежит вода по Пюджет-Саунду, проходя сквозь все узкости и огибая острова, пока она не засверкала, успокоившись, во всех каналах. Начинался уже отлив, когда профессор Уиллс сказал:
- Кажется, тётя приехала за тобой.
Клинт был так увлечён картиной начавшегося отлива, что ничего не слышал. Но вот до него донёсся звук знакомого гудка.
- Это она, - сказал он. - Не могла подождать, пока закончится отлив!
- Увидишь ещё много таких отливов. - Профессор Уиллс выключил установку.
Они вышли вместе, и профессор сказал:
- Клинт, как ты смотришь на то, чтобы прочитать свою работу о тюленях на заседании нашего общества?
Клинт не поверил услышанному:
- Прочитать перед студентами?
Глаза профессора блеснули за стёклами очков.
- Там будут присутствовать и учёные.
- Но я ведь всего в восьмом классе!
- У тебя неплохая работа, и ты много знаешь о тюленях, при чём же тут твой возраст?
Клинт с ужасом представил себе, как он читает свою работу в зале, полном студентов и профессоров. А вдруг он забудет надеть хорошие туфли или галстук и все будут смеяться? Во всяком случае, они будут удивлены, почему это мальчик рассказывает им о таких вещах, какие они знают лучше его.
- Спасибо большое за ваше предложение, но я не знаю… Я не знаю, сумею ли я…
У него, наверное, был уж очень смущённый вид, ибо профессор Уиллс не стал настаивать.
- Я уверен, что сумеешь. Подумай как следует. И завтра дай мне знать.
- Хорошо, - ответил Клинт. - Ещё раз большое спасибо!
Он всё ещё был смущён, когда сел в машину. Тёте Гарриет пришлось дважды его переспросить, где он хочет обедать.
- Мне всё равно.
- Хочешь поехать в "Залив Лосося"?
- Вот здорово! - Это было его любимое место.
Она включила зажигание, машина тронулась.
- Я очень довольна твоими успехами в школе, Клинт.
- Учиться не трудно, когда это тебя интересует. Теперь я понимаю, почему ты хотела, чтобы я учился здесь. Я очень благодарен тебе!
Он подумал, что ему следовало бы рассказать ей о предложении профессора Уиллса - прочитать на очередном заседании общества свою работу, - но он пока ещё сам не мог в это поверить. И, кроме того, читать работу ему не хотелось.
Ресторан помещался на палубе судна, которое стояло на канале, проходящем через город, и его огромные, во всю стену, окна выходили на причал, где на зиму швартовался рыболовный флот Аляски. Шхуны, сейнеры, сетевые и траловые суда стояли впритык друг к другу, словно машины на автостоянке, а их мачты и реи издали напоминали густой лес. Среди судов Клинт высмотрел хоть и старую, но ещё вполне крепкую "Снежную королеву" капитана Йохансена. Были там и другие шхуны, которые Клинт видел раньше. Он так внимательно рассматривал их, что совсем забыл про еду. Не очень-то вежливо по отношению к тёте Гарриет, поэтому он решил искупить свою ошибку и начал рассказывать ей про свою работу о тюленях. И вот, когда он говорил, предложение профессора впервые показалось ему вполне реальным, но всё-таки уж очень страшным.
Тётя вовсе не так удивилась, как он ожидал, и видно было, что она страшно довольна.
- Чудесно, Клинт! Ты, конечно, сказал профессору, что сделаешь доклад?
- Я сказал, что подумаю. Не представляю, как я его буду делать. Там соберутся студенты и профессора, которые знают гораздо больше меня…
- Но не о тюленях, - настаивала тётя Гарриет. - Ни у кого из них нет такого опыта. И профессор Уиллс не обратился бы к тебе, если бы не считал, что ты можешь рассказать нечто действительно интересное.
- Ты, наверное, права, - признал Клинт.
- Значит, ты сделаешь доклад?
Но Клинт ещё ничего не решил. Он смотрел в окно ресторана на причал, где, зажатая среди других судов, стояла старая шхуна капитана Йохансена. Ему видны были аккуратно утопленные в гнёздах жёлтые шлюпки и палуба, где он когда-то прощался с Бастером.
И вдруг он понял, почему ему не хочется читать свою работу на заседании.
- Почему? - Тётя Гарриет тоже хотела знать.
- Из-за Бастера, - ответил он. - Это ведь его, а не моя работа. Это он делал всё, о чём я писал. А я даже не знаю, где он сейчас… И не хочу говорить о нём.
Тётя как-то странно взглянула на него.
- Но, Клинт, ты же сам сказал, что не хочешь знать, куда его отвёз мистер Ивс.
- Верно. Но это зря. Я чувствую, что поступаю несправедливо по отношению к нему.
Признавшись, он понял, как плохо ему в действительности.
Тётя Гарриет открыла свою сумку и начала что-то в ней искать.
- Так ты хочешь знать?