Праздничное настроение не покидало Клинта до самого конца каникул. Из-за непогоды отец не пошёл на лесосплав, и они сели завтракать позже, но так, чтобы Клинт не опоздал на школьный автобус.
Только мама вынула из духовки свежеиспечённый хлеб, как Клинт увидел идущий к берегу ял Джо Хортона.
- Джо сегодня что-то рано собрался в город.
Но, вместо того чтобы идти на север, баркас свернул к их причалу. Клинт видел, как старик, выключив мотор, направил лодку на берег.
- Поставь ещё одну тарелку, Мэри, - сказал отец. - У нас будет гость!
Но Джо, усевшись за стол, согласился лишь на чашку кофе и говорил только о погоде. Наконец он приступил к делу - его глубоко посаженные старые глаза выдавали замешательство.
- В последние дни с моей коровой творится что-то неладное. Обычно она даёт много молока, но вот уже дважды с утра оказалась совсем пустой.
У Клинта упало сердце, и он увидел, как отец обеспокоенно нахмурился.
- Вчера вечером во время шторма, - продолжал Джо, - я вошёл в коровник и увидел такое, что глазам своим не поверил. Возле коровы сидел тюлень Клинта и сосал, как голодный телёнок.
- Извините, пожалуйста, - пробормотал Клинт.
- Он, конечно, очень умный, этот твой тюлень, - сказал Джо, - только мне не хотелось бы, чтобы это вошло в привычку.
- Разумеется, нет, - вмешалась мама. - Я сейчас же дам вам кувшин молока. У нас, слава богу, оно в избытке. Но всё равно это нас не извиняет.
Джо пришёл в ещё большее замешательство.
- Я пришёл не за тем, чтобы жаловаться. Я бы ничего не сказал, я просто подумал, что вам следует знать об этом.
- Совершенно правильно, - поддержал его отец. - Больше этого не случится, обещаю вам.
Клинт встал из-за стола.
- Пойду запру Бастера, перед тем как уйти в школу.
- Не волнуйся, сынок, - сказал отец, - я присмотрю за ним. А когда ты придёшь из школы, решим, как нам поступить.
- И поспеши, пожалуйста, - вмешалась мама, - не то ты опоздаешь на автобус.
- Не беспокойся за своего тюленя, - добавил Джо. - Он очень умный, и мне он ничего плохого не сделал.
Какие все добрые, думал Клинт, поднимаясь по склону холма. Но чудесный праздник кончился скандалом. Участие отца, мамы и Джо можно было сравнить со мхом, растущим на скале. Оно было мягким, приветливым, но под ним таилась твёрдая, как порода, истина: Бастер начал всё чаще попадать в беду, и это могло испортить всё.
Трудное решение
Мастерская располагалась в сарае с дровами. Клинт работал за верстаком и разговаривал с Бастером:
- Сегодня суббота, а мы сидим дома. Кто виноват, по-твоему?
Но Бастер не желал догадываться, кто виноват; он хотел купаться.
- Ты уже купался сегодня утром, - напомнил ему Клинт, - и скоро снова пойдёшь. Лучше скажи, что ты станешь делать, пока я в школе. Будешь сидеть взаперти в сарае пять дней в неделю?
Бастер задумался, а Клинт, приладив очередную заклёпку к сбруе, которую он мастерил, зажал её в тисках, а потом молотком расплющил. Бастер снова коротко тявкнул.
- После рождественских каникул мы решили предоставить тебе ещё одну возможность. А ты что сделал?
"Ур-р! Ур-р!"
- Я тебе скажу, что ты сделал. Ты пошёл на пастбище и высосал всё молоко у Джуны. А потом явился в гавань и утащил у Карла Ларсена большого лосося. Хорошо ты поступил?
При слове "лосось" Бастер энергично закивал головой.
- И он стрелял в тебя! Тебя могли убить.
Бастеру нечего было возразить.
- Поэтому мы были вынуждены ради спасения твоей же жизни запереть тебя в сарае.
Клинт расплющил ещё одну заклёпку и посмотрел на висевший на гвозде над верстаком ошейник, украшенный медными кнопками.
- На собственные деньги я купил тебе красивый ошейник, чтобы ты хоть на привязи, но мог быть во дворе, пока меня нет дома. А ты что натворил?
Тюлень сделал вид, что не помнит.
- Как только я ушёл, ты тотчас вылез из ошейника - вот что! Голова у тебя вытянутая, и тебе что из ошейника вылезть, что из воды.
При слове "вода" Бастер поднялся на задние ласты и стал показывать на дверь.
- Когда с тобой случилось несчастье, - продолжал Клинт, - ты себя вёл хорошо, потому что один ласт у тебя был привязан. В этой сбруе ласты у тебя будут свободны, поэтому, пожалуйста, не придумывай, как из неё вылезти. Будешь вести себя как следует, сможешь проводить на дворе целые дни.
"Ур-р! Ур-р!"
Бастер хотел бы сейчас же очутиться на дворе.
- Потерпи, я постараюсь управиться побыстрей, и ты ещё до обеда успеешь выкупаться.
Но сбруя ещё не была закончена, когда пришёл отец и сказал, что обед готов.
Отец осмотрел сбрую.
- Такая и быка удержит, - похвалил он.
Он подождал, пока Клинт приладит все заклёпки.
- Ну вот. - Клинт положил молоток. - Пойдём, Бастер, опробуешь её, пока мы будем обедать.
Бастер охотно вышел вместе с ними из сарая. С меньшей охотой позволил надеть на себя сбрую и застегнуть ремни на спине.
- Подтяни потуже, - посоветовал отец. - Если он вылезет из этой сбруи, то его вообще ничем не удержишь.
Клинту казалось, что ремни слишком тугие, но, в конце концов, решил он, потом их можно ослабить. Так всё-таки лучше, чем когда Бастер исчезает, а ты сидишь и ждёшь беды.
К сбруе на спине прикрепили длинную верёвку, другой конец её, с кольцом, надет был на проволоку, на которой обычно сушилось бельё.
- Вот и всё, Бастер. Теперь будешь бегать по двору взад и вперёд, как троллейбус по проводам. Веди себя хорошо, тогда сразу после обеда пойдём купаться.
- Надеюсь, он не убежит, - сказал отец. - А теперь скорее, пока мама не вышла за нами.
Но мама уже вышла на крыльцо и звала их:
- Обед давно готов и уже остыл. Не знаю, право, кто из вас ведёт себя хуже!
- Мы только что закончили работу, - ответил Клинт. - Теперь Бастер может целый день быть во дворе, и ничего с ним не случится.
Они уселись за стол, отец явно был в хорошем настроении.
- Работа сделана, и забудем о ней, - заявил он. - Лучше займёмся чем-нибудь другим.
И Клинту было радостно, пока на крыльце что-то не зазвенело, не зашумело и не зашуршало, а потом за окном появилась смешная усатая морда Бастера, который ластами держался за подоконник.
- Вылез всё-таки! - констатировал отец. - Что поделаешь, к новой сбруе сразу не привыкнешь.
А Клинт уже думал о том, что ещё следует приладить к сбруе, чтобы Бастер из неё не вылез, но он пока ничего не сказал. Мама же размышляла о том, что на эту сбрую и так ушло много времени, а теперь Клинт провозится над ней ещё добрых три часа.
Весь остаток дня ушёл на эту работу, причём время от времени ему помогал отец. Они добавили ещё несколько петель вокруг ластов Бастера, и теперь казалось невероятным, чтобы он вылез из сбруи без посторонней помощи.
Утро застало Бастера в сбруе, он с мрачным видом сидел на заднем крыльце. Клинт приласкал его и отпустил купаться.
- Я знаю, приятель, тебе это оснащение не по душе, но ведь это для спасения твоей же жизни. Я поставлю тебе во дворе ванну с водой. Сиди в ней сколько захочешь, пока я в школе.
Настоящая проверка сбруи произошла в понедельник, когда Клинт на весь день ушёл в школу. Бастер не сумел из неё выбраться. В последующие дни Клинт уже меньше беспокоился. Но его мучили угрызения совести, когда он, возвращаясь, входил во двор и видел Бастера в цинковой ванне. Как часовой на посту, тот сидел в ожидании, когда его друг придёт и освободит его на несколько часов. Ведь тюлени живут на свободе весь свой век.
В пятницу, спускаясь с холма от остановки автобуса, Клинт с радостью думал о том, что впереди два свободных дня, которые он проведёт с Бастером, а до конца школьных занятий осталось всего девять недель. Девять недель, а там и лето, они будут купаться, ходить на ялике в экспедиции… Разумеется, если до той поры ничего не случится.
Со склона холма Клинту была видна ванна и привязь, свисающая с проволоки возле сарая с дровами. Но Бастера не было видно. Может, он в сарае, хотя это не очень похоже на него - он обычно сидел в ванне. А вдруг он запутался на привязи и удушился?
Последние пятьдесят ярдов Клинт не шёл, а бежал. Он с размаху влетел в сарай и увидел, что сбруя висит пустая. Все ремни были застёгнуты, как положено, но Бастер, словно дух, испарился. Дома мама разговаривала с кем-то по телефону. Она говорила чересчур вежливо, значит, с человеком, которого она плохо знала: просила заходить, когда этот человек будет рядом, и обещала сама сделать то же самое.
Клинт подождал, пока мама повесит трубку.
- Бастер опять убежал. Вылез из своей сбруи.
- Как будто я не знаю! - вздохнула мама. - И должно же это было случиться нынче утром, когда я занялась уборкой! Сначала мне позвонил мистер Росс, который живёт ближе к городу. Он выгнал Бастера со своего пастбища - тот опять доил его корову. А сейчас я говорила с миссис Бейер. Мы с ней даже не знакомы.
- Она живёт в новом доме в южной стороне от гавани, - пояснил Клинт. - Они переехали из города. А что она сказала?
- Она страшно напугана. Она сидела в гостиной, слушала пластинки, когда за окном появилось "морское чудовище"; оно цеплялось ластами за подоконник и раскачивалось в такт музыке.
- Он ещё там, мама?
- Нет. Пластинка крутилась, пока она звонила в Общество охраны природы, и там кто-то сказал ей, что у нас есть ручной тюлень. Поэтому она позвонила сюда, но когда пластинка кончилась, Бастер убежал.
И чего было поднимать такую панику? Просто Бастер любит музыку и пользуется случаем её послушать.
- Пойду его поищу, - сказал Клинт. - Постараюсь, чтобы он больше не ушёл.
Но искать Бастера не пришлось. Как только Клинт дошёл до берега, из воды футах в пятидесяти от причала появилась голова тюленя. Он вылез до плеч и начал бойко кивать, зовя Клинта в море. Затем он нырнул и появился на мелководье, почти у самых ног Клинта. Он вышел из воды сияя, в превосходном настроении. У Клинта не хватило сил упрекнуть его за то, что он вызвал такую суматоху.
Пока Клинт возился по хозяйству, Бастер с самым преданным видом ходил за ним по пятам. Но во время дойки коров Клинт запер его в сарае: Бастер и так знал об этом деле больше, чем следовало.
Отец смеялся, когда ему рассказали о приключениях Бастера. Потом, став серьёзным, он сказал:
- Помни, Клинт: если тюлень начнёт по-настоящему безобразничать, тебе придётся расстаться с ним.
У Клинта упало сердце.
- Но он же никому не причинил вреда, папа! Я привяжу его так, что он не сможет уйти. Прошу тебя…
У отца был смущённый вид.
- Ты, наверное, готов приковать его цепями или выстроить для него тюрьму, только бы он не мог вырваться и порезвиться на свободе.
Клинту стало стыдно.
- Пусть Бастер резвится, когда я дома. И осталось всего девять недель до конца занятий…
Больше отец ничего не сказал. На следующий день, когда он вернулся домой с лесосплава, Клинт и Бастер играли и возились у причала. Они уже наловили достаточно рыбы, и теперь тюлень сидел в воде, на лету хватая куски камбалы, которые бросал ему Клинт. Отец вылез на берег и, пристроившись на носу лодки, глядел на них.
Клинт стоял от Бастера в тридцати футах, но Бастер, который, как змея, мог вертеть головой во все стороны и обладал отличной реакцией, ни разу не промахнулся. Он весь изгибался, если кусок летел низко, кидался из стороны в сторону и вытягивался вверх - казалось даже, что куски рыбы летят слишком медленно и он не может промахнуться.
- Из него вышел бы прекрасный вратарь, - заметил отец. - У меня бы и то лучше не получилось.
- Держу пари, что ты так не сумеешь! - крикнул в ответ Клинт и метнул кусок рыбы в сторону лодки.
Что-то стукнуло, когда отец поднял ногу: рыба шмякнулась о подошву и так и осталась висеть на острых шипах.
- Ну как?
- Во всяком случае, не лучше.
- Ещё чего! Бастер может ловить ногой?
Они ещё некоторое время спорили, потом отец сказал:
- Иди-ка сюда, сынок, сядь рядом.
Как только Клинт сел на корме возле отца, Бастер вылез из воды и улёгся у ног Клинта.
Бастер вылез из воды и улёгся у ног Клинта.
Голубые глаза отца смотрели участливо, вопросительно и немного виновато.
- Ты сильный, Клинт?
- Не очень.
Отец улыбнулся.
- Значит, ты такой же, как и все мы. Но ты должен постараться быть сильным.
Клинт тоже улыбнулся, но ему стало тревожно.
- Сильным для чего, папа?
- Для того, чтобы поступить так, как следует поступать, а не ждать, пока тебя заставят это сделать.
- А именно?
- Расстаться с Бастером, - не спеша ответил отец.
- Нет! Ни за что! Бастер - мой друг, и он никому не причинил вреда. Велика беда, что он подоил корову Россов! Я заплачу за молоко из своих денег. И он ничем не обидел миссис Бейер, только послушал её пластинки. Если она никогда не видела тюленей, никто в этом не виноват. Нельзя быть такой невеждой! А я позабочусь о том, чтобы Бастер никуда не смог больше уйти.
Отец улыбнулся:
- Не горячись, сынок. Бастер действительно не сделал ничего плохого. Он просто вёл себя, как и подобает тюленю. Самая большая опасность исходит от тебя самого.
- Я сделал всё, что мог, - возразил Клинт. - Я старался изо всех сил…
- Разумеется, Клинт, ты отлично вырастил его. Ты ухаживал за ним, когда он был ранен. Я был тогда уверен, что он не выживет, а ты его вылечил. Ты его вырастил, но теперь ты можешь только навредить ему, если, конечно, не отпустишь его на свободу, чтобы он стал настоящим тюленем.
Клинт проглотил подступивший к горлу комок.
- Но он всё равно вернётся домой, папа. А если предоставить ему полную свободу, то его через неделю убьют.
- А если выбрать безлюдное место, где ему будет по-настоящему хорошо?
- У нас на канале кругом живут, - возразил Клинт.
- Послушай меня, сынок: сегодня в гавани я говорил с капитаном Йохансеном. Завтра он уходит на Аляску. Он может взять с собой Бастера и выпустить его в таком месте, где ему будет хорошо.
Клинт снова проглотил комок.
- Не думаю, что капитан Йохансен захочет взять с собой какого-то тюленя.
- Я говорил с ним, он сказал, что готов это сделать.
Клинт почувствовал, что ловушка захлопнулась.
- Ты хочешь сказать, что вы уже обо всём договорились?
- Если ты согласен, сынок. Я хочу, чтобы ты сам решил.
Клинт ничего не ответил, поэтому отец продолжал:
- На побережье Британской Колумбии есть места, где и я бы не возражал быть выпущенным на свободу. Например, Га́рднер-Саунд. Между Внутренним проходом и океаном есть три островных банки, а со стороны континента - большие бухты, похожие на спицы колеса. Некоторые из этих бухт врезаются в Канадские горы на сотни миль - самые что ни на есть красивые места. Там никто не живёт, и в этих бухтах за целый год не увидишь и лодки.
Клинт слушал, и ему казалось, что каким-то чудом он снова оказался в мире мужчин, а отец продолжал:
- Вот выстроим наше судно и пойдём на Аляску, и обязательно зайдём в Гарднер-Саунд.
- Значит, мы снова встретим Бастера?
- Конечно, - ответил отец. - Мы проведём там целую неделю, а то и месяц… Чтобы обойти все эти каналы и бухты, которые врезаются глубоко в горы, потребуется целое лето…
Клинт слушал и гладил Бастера по голове. Не так уж страшно, если Бастер очутится в этой удивительной стране, где хотелось побывать и ему с отцом. Там они, когда поедут, встретят Бастера.
По дороге домой - Бастер ковылял рядом с ними - Клинт сказал:
- Папа, если капитан Йохансен обещает выпустить Бастера в Гарднер-Саунде, пусть возьмёт его.
Рыба-свеча
Около десяти утра в воскресенье Клинт увидел "Снежную королеву". Она шла с юга. Это была старая шхуна с рулевой рубкой на корме и высокими мачтами, на которых, когда шхуна рыбачила к западу от Алеут, поднимались паруса.
Бастера выпустят гораздо ближе Алеут, но одна мысль о таких отдалённых местах нагоняла на Клинта тоску. Он сидел на крыльце, обняв Бастера и прижимая его к себе.
- Папа! - крикнул он. - Папа, идут!
На крыльцо, раскуривая трубку, вышел отец.
- Вижу, сынок.
Залив был гладким, как зеркало, и в носовой волне, от которой во все стороны разбегались барашки, отражалась белая шхуна. А вскоре на берегу эхом отозвался пульсирующий стук дизельного мотора.
- Пошли, Клинт.
В последнюю минуту на крыльцо вышла мама, чтобы попрощаться с Бастером.
- Они обязательно присмотрят за ним в пути, - сказала она, гладя тюленя. - И жизнь у него будет отличной. Правда, Бастер?
Бастер закивал головой в знак того, что у него всегда отличная жизнь.
Мама не собиралась выйти вместе с ними в море. Разумеется, капитан Йохансен не запретил ей подняться на шхуну, но и не пригласил. Считалось, что женщина на борту рыболовного судна приносит несчастье. Нет, капитан не суеверен, просто экипаж будет нервничать.
Чуть успокаивала только мысль, что Бастер уходит в мир мужчин; сейчас Клинт нуждался в любых утешениях.
У берега они с отцом слегка наклонили ялик, и Бастер радостно вскарабкался в него. Обычно его пускали в лодку, когда они с Клинтом отправлялись на рыбную ловлю. Поэтому сейчас тюлень был счастлив.
"Снежная королева" в ожидании их лежала в дрейфе. У борта толпились рыбаки в шерстяных свитерах, а к парусам были принайтованы бамбуковые рыболовные спасти с поплавками и шкентелями.
Когда отец привёл ялик к борту, два рыбака зацепили его баграми, и Клинт услышал громкий, спокойный голос капитана Йохансена:
- Так вот, значит, кто наш пассажир! Держу пари, он из настоящих моряков. Давай-ка его к нам на борт, Джим.
Бастер весил не меньше Клинта, поэтому поднимать его пришлось вдвоём, а потом его подхватили большие натруженные руки.
Капитан Йохансен оказался коренастым здоровяком лет пятидесяти, со спокойным взглядом серых глаз и серьёзной улыбкой, которая, казалось, обещала, что Бастеру на борту шхуны будет неплохо.
- Поднимайтесь тоже, - предложил он. - Посмотрите каюту, которую мы приготовили для вашего пассажира. Кроме того, у нас найдётся для вас и чашка кофе.
Когда Клинт вслед за отцом перелез через поручни, он увидел выскобленную добела палубу, аккуратно уложенные жёлтые плоскодонки и рыбачьи снасти. Но как только он заметил клетку, в которой уже сидел Бастер, прося его выпустить, больше он ничего не видел. Клинт сел на палубу рядом с клеткой и начал гладить Бастера по голове. Визг тотчас же смолк.
- Всё будет хорошо, Бастер, - уговаривал его Клинт. - Всё будет хорошо. Ты едешь в чудесное место, таким был и наш залив до того, как здесь поселились люди. И мы скоро придём туда на собственном судне, и тогда мы с тобой будем уходить в море на целые недели. Берегись дельфинов и не набрасывайся на слишком больших осьминогов.
Всё время, пока они были на борту шхуны, дизель работал не переставая, и стук его напоминал шум, с каким птицы снимаются с места. Но вот послышался голос отца:
- Пора на берег, сынок!