Да, это был обыкновенный смерч. Обыкновенный в том смысле, что такой же, как другие смерчи. Но для всех попадавших в него, каждый смерч являлся особенным. Как и для наших героев.
Смерч ушел так же внезапно, как внезапно налетел. Заодно с собой унес все тучи и плохую погоду. Бушевал он не более пяти минут. Но следы его прохождения остались надолго. Целая просека поваленного леса тянулась вслед за ним.
Им еще повезло, что они не оказались в самом центре смерча, представляющего собой воздушную трубу. Через эту трубу, точно как дым через печную, смерч поднимает от земли и выбрасывает высоко в небо все, что ему попадается по дороге. Проделать такое с их маленьким грузовичком для него не представляло особых трудностей.
Хотя и редко, такая способность смерча приносила и радость людям. Речь идет о так называемых "смерчевых дождях", когда, подняв что-то в одном месте, разнообразный груз выпадал в виде осадков совершенно в другом месте, за многие сотни километров.
Бывали ботиночные дожди, шляпные, конфетные - когда смерч пролетал над складами готовой продукции. Еще чаще встречались яблочные и даже рыбные дожди. А некоторым счастливчикам довелось побывать под золотыми и бриллиантовыми дождями. Это когда смерчу удавалось отыскать и раскопать давно зарытые сокровища.
Нашим героям в этом смысле раньше не везло. Но они и так были рады, что сегодня сами не выпали где-то в виде смерчевых осадков. Даже Жвачкин, который далеко не убежал и сидел рядышком на пригорочке, с недоумением наблюдал за превращениями погоды.
- Я уже думал, что нам каюк, - честно признался он подошедшему к нему Альфу. - Особенно когда ты сказал, что мы опрокинемся.
- Он такого не говорил, - ради справедливости уточнила Аза, вечно слышащая все, что к ней не относилось. - Альф только сказал, что мы МОЖЕМ опрокинуться. А ты от страха плохо расслышал.
- Я? От страха? - от возмущения Жвачкин, уже пришедший в себя, даже стал подпрыгивать на месте. - Да храбрее меня здесь никого нет. Я просто первый выскочил из кабины, чтобы иметь возможность спасать вас. И вот за это мне такая благодарность!?
- Аза, ну зачем ты на него наговариваешь? - поддержал их общего "кормильца" Альф. - В некотором смысле он нас действительно спас. Благодаря ему не перевернулись. Кто смог бы провести машину по таким рытвинам кроме него?
Это в самом деле было удивительно, что съехав с дороги, они не перевернулись. При этом ехали-то они при отсутствии всякой видимости. Здесь надо было отдать должное Жвачкину. Что Аза не замедлила тотчас сделать, чмокнув того прямо в нос. Мир был восстановлен. Можно было ехать дальше.
Совместными усилиями выкатили буйер на дорогу. Поломанную мачту положили в кузов. Жвачкин с Азой заняли свое привычное место в кабине. Те же, кто остался в кузове, теперь должны были обеспечивать движение грузовика, работая рычагами пристыкованного сзади кресла.
Сначала это они делали по очереди. Потом освободили от такой работы Пуфика, для которого толкать грузовик, да еще с пассажирами, было явно не по силам. А еще через некоторое время все стало почти по-старому. За исключением Марса, занявшего постоянное место в кресле и не хотевшего никому его уступать.
Альф с Дормидонтом предпринимали время от времени попытки сменить его, опасаясь переутомления. Но понаблюдав подольше за ним, стали больше опасаться за рычаги кресла, которые в руках того казались просто игрушечными.
Добраться до поселка к вечеру, как они планировали раньше, им не удалось. Понадобился еще день, прежде чем впереди показались родные места Азы.
Прежде чем отправиться к стартодрому, Аза захотела заехать домой. Это желание в ней сидело с тех пор, как ее опять превратили в человека.
Конечно, не обошлось без слез. Без воспоминаний о маме и папе, которых только она еще может спасти. Отплакавшись, Азе, как и любой другой девчонке, стало намного легче. И в госпиталь Дормидонта, где она родилась как робот, Аза вошла с улыбкой.
Наконец-то все увидели знаменитую дыру в крыше, с которой пошла новая история. За истекшее время много чего нападало через нее на пол. А ведь перед уходом Дормидонт все аккуратно убрал тут. Единственное, что он хотел взять отсюда, был камень, пробивший крышу.
- Этот булыжничек будет украшением в Музее всей нашей коллекции новейшего времени. Это будет экспонат номер 1.
- А заодно Па его посмотрит, - согласился Альф, - может ему он о чем-нибудь расскажет.
Каменюга был весьма здоровенный. Именно потому он здесь и остался. Все мелкие осколки Дормидонт выбросил при уборке. Поэтому пришлось изрядно повозиться, чтобы отколоть кусочек умеренного размера. Не большой и не маленький. Как раз для Музея.
Походный грузовичок оставили возле госпиталя. Расстояние было небольшое и все согласились с предложением Дормидонта пройтись пешком. Ему очень хотелось повторить знаменитый поход под девизом "По местам боевой славы". Причем сам он должен был ехать на своем самоходном кресле. На этот раз на запасном.
Миновав стоящий на окраине разрушенный небоскреб, они вышли к запретной зоне. Здесь впервые перед ними открылась панорама стартодрома.
- Вот этот бутерброд на тоненьких ножках и есть стартодром? - удивился Жвачкин.
- Почему бутерброд?
- Да ты сама посмотри. Слой потолще, слой потоньше, слой потолще, слой потоньше. И все опирается на какие-то прутики.
- Сам ты бутерброд, только круглый, - обиделась за стартодром Аза. - Снизу два прутика, затем шарик, снова прутик, только покороче, и еще шарик, на этот раз поменьше. Даже совсем маленький. И над ним два рога, еще более тонких, чем прутики. Бутерброд, да и только!
Жвачкин хотел вступить с Азой в гастрономический спор о бутербродах, но их прервал Дормидонт.
- Перестаньте болтать! Как бы из нас самих сейчас бутерброды не получились с прослойкой из шоколада. Как шарахнет откуда-нибудь, так нас словно масло по хлебу размажет.
Это было серьезное предупреждение. Хотя прошло несколько лет, но замаскированные орудийные установки мощи продолжать действовать. Их прошлый опыт был тому хорошим доказательством.
- Надо проверить зону.
- Точно, - поддержал Марса Жвачкин. - Но по желанию Дормидонта сточным воспроизведением прошлого. Зона есть, кресло имеется, сам Дормидонт в наличии. Можно начинать.
- Как тебе не стыдно, Шоколадик, - заступилась за Дормидонта Аза. - Тут не до шуток. Надо, чтобы Марсик что-нибудь придумал. Придумаешь?
- Конечно, - спокойно ответил Марс. - И почти как Жвачкин хочет. - Мы используем кресло, только без хозяина. Ведь оно самоходное. Возьмем и направим его по направлению к стартодрому. Если оно проедет, то и мы тем же путем пройдем вслед за ним.
Он повернул кресло в сторону стартодрома и установил скорость побольше. Кресло, подпрыгивая на неровностях поля, резво покатилось вперед. И тут же высоко послышался какой-то потрескивающий звук. Блестящая молния промелькнула в небе и стрелой уткнулась перед креслом.
Оно как раз в этот момент замедлило свое движение, выкатываясь из пологой ямки.
Однако отсрочка получилась небольшой. Почти сразу вдалеке раздался удар и огненный болид завыл в воздухе. Затем встреча с землей, хлопок и море огня вокруг кресла. Столетия, запретная зона продолжала действовать, как молодая.
- И этому не повезло, - грустно вздохнул Дормидонт.
- Зато у нас остался Дормидонт и в этом большая заслуга кресла.
- Так-то оно так, но я сам себе с креслом больше нравился.
- А для нас ты и без кресла хорош, - поддержал друга Жвачкин.
Это несколько примирило Дормидонта с потерей.
Пришлось выбирать обходную тропинку, отмеченную зелеными флажками. Она проходила по низким местам и оврагам, делая путников на ней невидимыми для таких же невидимых орудий уничтожения.
Когда-то Марс сам устанавливал эти флажки. Теперь некоторых из них не было на месте. Поэтому он пошел впереди группы, показывая верное направление. Так, цепочкой, медленно и осторожно, зато в целости и сохранности, они достигли стартодрома.
- Ну как тебе бутерброд? - с иронией переспросила Жвачкина Аза.
Тому оставалось только молчать. Да и что тут скажешь, если каждая из его тоненьких ножек превратилась в толстую металлизированную опору десяти метров в диаметре. А сам ракетный стартодром вблизи было не объять взглядом. Четыре толстенные плиты перекрытия составляли его основу. Между каждой из плит спокойно могла поместиться небольшая деревня. Сравнение с ней дополняли многочисленные мачты и опоры непонятного назначения, окружавшие, словно лес, основную площадку.
Перед началом осмотра поднялись в караульное помещение Марса, - откуда открывалась панорама на всю охраняемую территорию. Там все оставалось по-прежнему. Даже кассета с записью первого "допроса" Марсом Дормидонта и Азы торчала в звукофоне.
Они с гораздо большим удовольствием, чем тогда, еще раз пережили давнишнее происшествие. А для исторической кассеты было уготовано почетное место в историческом Музее.
Оставалось немногое - найти космический корабль.
Глава 6
Космолет
Поиск космолета на таком относительно маленьком пространстве был для наших героев детской игрой. Ходи и осматривай подряд все помещения и ангары. Главное - чтобы этот корабль был здесь. А не быть его не могло. По этому поводу Жвачкин даже поспорил с Дормидонтом:
- Корабль здесь обязательно есть. Хотя бы один, - утверждал Жвачкин.
- Почему это обязательно? - ради справедливости не соглашался Дормидонт.
- Да потому что это стартодром. Значит, должны быть и ракеты, которые с него стартуют.
- А если они все улетели? Такое может быть?
- Конечно, может. Но зачем они улетели, если люди на Земле живут? Чтобы что-то привезти. Получается, что они сначала улетели, а потом прилетели. И должны здесь находиться.
- Так они же все улетели. И не вернулись. Например, из-за излучения.
- Все-все?
- Вот именно.
- А теперь послушай меня, - Жвачкин доверительно взял Дормидонта за руку. - Ты хоть и врач, но надеюсь, знаком с некоторыми математическими теориями?
- Даже со многими, - согласился Дормидонт.
- А я вот только одну от Альфа слышал. Но очень мне понравилась. Теория случайностей и вероятностей называется. Касается подбрасывания монет. Если монету подбросить, то она может упасть "орлом" или "решкой". Если ее бросать мало раз, она может случайно падать все время одной стороной вверх. Когда количество бросаний увеличить, то обязательно хоть несколько раз монета упадет и другой стороной вверх. А при очень большом количестве бросаний число падений на одну сторону будет приблизительно равно числу падений на другую сторону. Вот так из случайностей получается точный математический расчет. Теперь ты понял, что я был прав?
- Ничего не понял, - недоуменно завертел головой Дормидонт. - Я же тебе сказал, что возможно все корабли улетели. Ты понимаешь, все.
- Конечно, понимаю. Не зря тебя теории научил. Как до тебя не дойдет, что если все-все улетели и не вернулись, то по теории случайностей хоть один должен был обязательно вернуться. И чем больше их улетело, а ты говоришь - все, тем больше их должно вернуться. Так что хоть один здесь есть точно!
И Жвачкин горделиво посмотрел на Дормидонта, довольный своей логикой. Что и говорить, логика была железной, поэтому Дормидонт решил с ним больше не спорить на эту тему.
Неожиданно поиски затянулись. Не из-за того, что искать было трудно. Просто помещений оказалось много. К тому же не было уверенности, что какое-нибудь не пропустили. Пришлось Альфу вычерчивать схему всех этажей стартодрома и крестиком зачеркивать на ней уже проверенные отсеки.
Порядка в поисках стало значительно больше и уже через день Дормидонт с Марсом отыскали корабль. Это был стройный красавец с обтекаемым носом и широким фюзеляжем.
- Прямо игрушка, - отметил законченность его форм Альф. - Ничего лишнего. Не то, что наш махокрыл с болтающимися запчастями и шпагами. Высший класс!
Вход находился посередине и представлял из себя небольшую шлюзовую камеру с двумя люками. Один вел наружу, а другой внутрь корабля. Одновременно эти люки никогда не открывались, что предотвращало возможность утечки воздуха из корабля в космическое пространство.
Подъем к люку осуществлялся по трапу, который перед стартом складывался в гармошку и втягивался вовнутрь. Но чтобы добраться к люку в первый раз, нужна была лестница. Найти ее оказалось труднее, чем сам корабль.
Совершенно гладкая стенка корабля была рядом, люк - в каких-нибудь шести метрах над полом, а войти не могли. Попробовали составить пирамиду Марс - Жвачкин - Пуфик. Но даже выдвинув на максимум свои ножки и ручки, Пуфику не хватало метра, чтобы дотянуться до ручки.
Близок локоть, да не укусишь, - говорит народная пословица по такому поводу. А еще через полчаса Альф от удивления открыл рот. На поверхности корабля, посередине между полом и люком, он неожиданно заметил Пуфика. Тот, словно паук, как бы прилип к стене, на которой не было видно ни одного выступа.
- Пуфик, это ты? - не поверил своим глазам Альф и решил уточнить непосредственно у верхолаза.
- Это мы с Дормидонтом, - бесхитростный Пуфик не хотел приписывать все успехи только себе.
- А что это я его не вижу? - продолжал удивляться Альф.
- Так он рядом с тобой, - как ни в чем не бывало вел беседу Пуфик, будто он волшебным образом не висел между небом и землей.
И точно. Дормидонт был рядом с Альфом и в то же время, по словам Пуфика, рядом с ним.
- А ты, Дормидонт, как считаешь, где находишься? - осторожно поинтересовался у того Альф. - Там или тут?
- Физически тут, а мысленно там, - философ крепко сидел в Дормидонте.
- А, только мысленно, - облегченно вздохнул Альф. - Это другое дело. С тобой все ясно, но как Пуфик там висит?
- Проще простого. На магнитных присосках. На руках и на ногах. При его маленьком весе это не трудно было сделать.
- Так просто? - немного разочаровался Альф.
- Все гениальное просто, - скромно, но с достоинством уточнил Дормидонт, который и подал Пуфику эту идею.
За время разговора Пуфик долез до двери, открыл ее и спустил трап вниз.
Внутри корабля все располагалось так же гармонично, как и снаружи. Ниже входа находился двигательный и грузовой отсеки, прямо - общая кают-компания, а вверху рубка управления.
Обязанности на корабле были заранее определены. Альф исполнял роль первого пилота и должен был вести корабль. Так как школьных знаний было маловато, то он сразу пробрался в рубку и занялся изучением системы управления на практике.
Роль астронавигатора, а по совместительству и второго пилота, должен был исполнять Жвачкин. Главной его обязанностью являлось контролировать курс корабля и наблюдать за внешним пространством. В данный момент для Жвачкина наблюдать в замкнутом помещении было нечего. Поэтому он, оставив Альфа в рубке одного, отправился дальше бродить по этажам стартодрома.
Дормидонт с Пуфиком занялись двигателями. Постоянно давая книжные советы другим, сам Дормидонт со временем стал неплохим практиком. Правда, заниматься машинами ему не очень хотелось. Обычно это была работа Буля. Но раз того не было, кто-то должен был исполнять это ответственнейшее поручение. Ради пользы общего дела Дормидонту пришлось взвалить эту ношу на себя. Ну а Пуфик всегда был там, где более нужно, а не более интересно.
Аза с Марсом составляли десантную бригаду, которая должна была первой высадиться на Луну. Поэтому Марс занимался проверкой снаряжения, а Аза ему помогала.
Когда со снаряжением покончили, десантники занялись поисками пульта управления пусковой шахты. Шахтные колодцы насквозь пронизывали все этажи стартодрома. В нерабочем положении они были закрыты крышками и место стоянки корабля превращалось в ангар. При взлете и посадке крышки открывались, пропуская корабли.
Долго искать пульт не пришлось. Он находился прямо перед входом в ангар. Такие же пульты Марс обнаружил еще перед несколькими дверями. Все помещения оказались ангарами, правда пустыми.
Сначала Марс решил потренироваться на них, он нажал кнопку и шахта сразу осветилась солнечным светом. Нажал другую - бесшумно скользящая крышка отрезала их от солнца. Устройство управления являлось настолько простым, что на него даже не воздействовало излучение.
Первый день тренировок подходил к концу, когда Аза сделала не очень приятное открытие. В этот момент они собирались в кают-компании для обсуждения результатов дня.
- А кораблик-то маленький, - заметила она, протискиваясь внутрь каюты и оставляя за собой в шлюзе Марса, которому места уже не хватало.
И в самом деле. Этот корабль явно был рассчитан на 2–3 человек, не больше. Набившись в него, как селедка в бочку, они просто могли не долететь до Луны. Он мог их не поднять, могло не хватить горючего, могла не сработать система мягкой посадки.
- Придется кого-то оставлять, - Альф первым высказал то, что у всех вертелось на языке, но о чем не хотелось говорить. Ему было легче. Он-то летел, так как только один умел управлять кораблем.
- От каждой команды по одному, - добавил он же, так как остальные продолжали молчать. - Из механиков оставим Дормидонта, из десантников - Марса, а за пилота и навигатора полечу я.
- Очень верное решение, - поддержал Дормидонт, когда уяснил, что сам летит. - Можно сказать, единственно верное.
- Почему это единственно? - тут же встал на дыбы Жвачкин. - Я тоже могу быть механиком. Я даже самому Булю один раз собирался помогать.
- А я два раза собирался, - не уступал Дормидонт.
- А я, я, я… три с половиной раза, - вступила в подсчет Аза. - И Буль меня похвалил.
- За что это? - изумился Дормидонт.
- За мое желание, вот за что. И вообще, я могу лететь вместо Альфа. Пусть он только меня немного подучит. Я способная!
- В чем-чем, а в этом мы не сомневаемся, - в один голос согласились все присутствующие.
- Мы трое начинали поиски, а теперь получается, что Дормидонт и Марс полетят, а я останусь. Это несправедливо! - и она расплакалась.
Как ни странно, но с тех пор как Аза опять стала человеком, плакала она гораздо реже. Может именно из-за этого, а может меньше стало поводов пореветь.
Как бы то ни было, все на минуту замолчали. Получалось действительно не очень хорошо. Но и лететь все не могли! А лететь было надо.
Жвачкин попытался по-своему успокоить Азу.
- Вы все забыли об одном. О знаменитой старинной задаче, которую Альф учил еще в третьем классе.