Кира испуганно упала обратно в кресло, утонула в нем и залилась горькими слезами. Ага дала ей выплакаться, а потом спросила тихо и таинственно:
– Так ты хочешь вернуть именно своего щенка?
Кира всхлипнула и кивнула.
– Ну что ж, это можно будет устроить…
– Как? Вы же сами только что сказали, что он умер…
– Умер-шмумер, лишь бы бегал! Для некоторых магов, которые людей сотнями воскрешают, какого-то паршивого щенка оживить – раз плюнуть. Вставай, пошли к Жанне!
Они вышли в гостиную. Жанна с немного скучающим видом сидела и ждала результатов сеанса.
– Ну что, – спросила она, – удалось что-нибудь выяснить?
– Да. Собаки разорвали. Плюнуть бы и забыть, но вот девочка уж очень переживает. Надо бы помочь, мокричка моя подпольная!
– Я ее понимаю, Ага, – кивнула Жанна. – Это был удивительный щенок! Кило обаяния на четырех лапах!
– Кило двести… – поправила ее Кира, вздыхая.
– Неважно, невелик недовес! – оборвала ее Ага. – Так что делать-то будем?
– Я не знаю…
– А о чем речь? – спросила Жанна.
– Да вот решить не может – старого воскрешать или нового покупать?
– А, понимаю! Ты что, Кира, действительно хотела бы воскресить своего Кутьку? – самым что ни на есть обыденным тоном поинтересовалась Жанна.
– Ну как же это – "воскресить"? – Кира толком не понимала, о чем талдычат Ага и Жанна. А ведьмы переглянулись и засмеялись, и у Киры зародилась смутная невероятная надежда: неужели она и вправду может получить обратно своего ненаглядного Кутьку каким-то оккультным путем?
– А… а разве же такое возможно? – робко спросила она.
– Подумаешь – собаку воскресить! – фыркнула Ага. – Сомневаешься? Да на вот, читай! – И ведьма сунула Кире газету, где было напечатано письмо в защиту арестованного экстрасенса Григория Грабового. Текст был обведен жирным красным фломастером, а сбоку стояла дюжина восклицательных знаков. Кира внимательно его прочла. Из письма-протеста выходило, что власти напрасно арестовали замечательного человека и великого гуманиста Г. Грабового, приносившего людям радость путем воскрешения их умерших родственников. Даже имена воскрешенных им людей в статье приводились!
– Вот видишь – людей воскрешают, а не щенков каких-то паршивых! – сказала Ага.
– Кутька не паршивый, я его специальным шампунем каждый день мыла!
– Да мне все равно, – пожала плечами Ага. – Твой щенок – тебе и думать, воскрешать его или нет.
– А ты веришь, что твоего Кутьку можно воскресить? – спросила Жанна.
– Не знаю… Этого колдуна ведь посадили в тюрьму, так может, он никого и не воскрешал на самом деле?
– Кира, ты взрослая девочка, почти девушка: неужели ты никогда не слышала о политических репрессиях?
– А если это не репрессия и не политическая, а просто этот Грабовой обманщик и мошенник?
– Станут люди защищать мошенника! – пожала плечами Ага. – Тут наверняка без православных христиан не обошлось. Это ж такие мракобесы!
– Но раз этот Грабовой сидит в тюрьме, так он все равно моего Кутьку воскресить не может! – резонно заметила Кира.
– А нам Гриша Грабовой для этого дела и не нужен, пускай себе сидит! Нам нужен специалист по воскрешению домашних животных. И такой специалист среди моих знакомых имеется. Его зовут Георгий Зурабович Магилиани. Но чтобы ты не сомневалась, я тебя сначала познакомлю с его клиенткой, которой он воскресил ее любимую собачку.
– Правда, познакомите?
– Легко!
Хотите верьте, хотите нет, но такая клиентка действительно нашлась: Ага ей позвонила и та любезно пригласила Киру приехать к ней и своими глазами посмотреть на воскресшую собаку.
– Поехали, я отвезу тебя! – сказала Жанна. – Спасибо тебе, Ага!
– Да ладно… Желаю удачи!
На Кузнечном переулке в центре города они, как ни странно, долго искали дом, в котором жил воскресший пес со своей хозяйкой. Дом отыскался в самой глубине одного из дворов. Это был уютный с виду двухэтажный особнячок: внизу, на первом этаже, находилась какая-то контора, без вывески, со спущенными жалюзи на окнах, а на площадку второго этажа выходили двери трех квартир. В одну из них они и позвонили. Дверь им открыла симпатичная старая дама в китайском халате, хрупкая, стройная, с головкой одуванчиком, а сопровождала ее небольшая косматая собачка с бантиком на макушке.
– Проходите, проходите! – ласково пригласила их старушка.
В комнате, куда она их привела, за столом сидела еще одна старая дама – широкоплечая, с толстой седой косой, обернутой вокруг головы.
– Меня зовут Лика Казимировна, а это моя подруга и соседка Варвара Симеоновна. – Старая дама за столом слегка кивнула головой, разглядывая вошедших. – А вот это Танечка! Поздоровайся с гостями, Танечка, дай им лапочку! Они к тебе пришли, солнышко мое!
Собачка послушно села на задние лапы и протянула гостьям переднюю. Жанна от лапопожатия уклонилась.
– Здравствуй, Таня! Это ведь девочка? – спросила Кира, вежливо пожимая теплую собачью лапу.
– Кобель! – басом и почему-то строго сказала Варвара Симеоновна. – Полное имя Титаник, а сокращенно – Танька.
– Варенька, может, ты пойдешь к себе? – жалобно предложила подруге Лика Казимировна.
– Пожалуйста! Нас просят – мы удаляемся. Да я и не хочу слушать, как ты тут начнешь рекламировать своего прохиндея Гогу-Магогу Могилиани.
– Ну сколько раз тебе говорить, Варежка, он не Могилиани, а МАгилиани! От слова МАГ, а вовсе не от слова МОГИЛА. Ты же филолог, неужели ты не ощущаешь разницу?
– Ощущаю, дорогая, очень даже ощущаю, потому-то и ошибаюсь все время!
– Ах, Варежка, ты иногда бываешь невыносима…
– А ты невыносима ВСЕГДА – со своей глупостью и доверчивостью! – Варвара Симеоновна с грохотом выдвинула из-под себя кресло, поднялась и, громко топая, пошла вон из комнаты. – Можешь продолжать пиарить своего Гогу-Демагогу, но без меня. Всем – до свиданья! – отчеканила она на пороге и затем исчезла, хлопнув дверью.
Шумная Варвара Симеоновна ушла, и Лика Казимировна, слегка порозовевшая от неловкости, предложила гостьям чаю. За чаем она и рассказала им историю Титаника.
– Нашла я Танечку в луже. То ли какой-то жестокий человек его туда забросил, то ли он сам в лужу забрел по неопытности, не знаю: он еще слепой был, бедняжечка. Барахтался он, уцепившись за какую-то картонку, и повизгивал так жалобно-жалобно! А картонка уже намокла, вот-вот ко дну пойдет… Ну, пришлось мне зайти в лужу и вытащить его. Между прочим, это Варенька его Титаником окрестила. Вы не смотрите, что она такая строгая, на самом деле она очень любит Танечку! И всегда его любила, и до воскресения, и после. Так вот, стали мы жить вдвоем и все у нас было хорошо. Но однажды бедный Титаник, ему уже два года было, где-то подхватил чумку и через три дня скончался. Я глупая тогда была, витаминами и морковкой Танечку закармливала, а прививок ему не делала, я ведь сама ужасно боюсь уколов. Наш ветеринар не сумел его спасти, и Титаник скончался. Можете представить, какое это было для меня потрясение! Мы похоронили бедного Танечку прямо у нас во дворе вон под тем старым тополем, – она кивнула своей одуванчиковой головой в сторону окна. Кира поглядела в окно: тополь был в наличии, и почему-то это придавало рассказу Лики Казимировны убедительность. Она продолжала: – Я каждый день приносила ему цветы и плакала. И вот однажды Георгий Зурабович увидел меня за возложением цветов.
– Георгий Зурабович – это Гога Магилиани? – спросила Жанна.
– Да-да, это был он! Георгий Зурабович как раз только что купил нижний этаж нашего дома и еще никого не знал в нашем дворе. Он подошел ко мне, расспросил и, узнав, что под тополем лежит мой Танечка, предложил мне его тут же воскресить.
– Как?! Он разрыл могилку и вытащил труп вашей собачки прямо у вас на глазах? – в ужасе спросила Кира.
– Ну что вы, Кирочка! Георгию Зурабовичу для воскрешения никакие трупы не нужны.
– А… А кого же он тогда воскрешает?
– О, это сложная процедура! Сначала он связался с духом моего Титаника. Для этого ему нужна была какая-нибудь материальная вещь, принадлежавшая усопшему. Я дала ему старый тапок, который Танечка любил погрызть. А у вас, Кирочка, кстати, осталось что-нибудь от вашей собачки?
– Да, поводок остался.
– Вот и прекрасно! После второго раза у меня тоже остались ошейник и поводок, и Георгий Зурабович сказал, что это самые лучшие предметы для воскрешения собак.
– Как это "второго раза"? – спросила Кира.
– Так ведь мой Титаник воскресал дважды! Вы послушайте, что было дальше! – Чувствовалось, что самой Лике Казимировне рассказ о посмертных приключениях Титаника доставлял огромное удовольствие. – Ну вот, Георгий Зурабович с Танечкой связался, и после некоторых уговоров дух Титаника согласился вернуться в новое тело.
– А где вы тело-то для него взяли?
– Да в зоомагазине! Мы с Георгием Зурабовичем стали обходить городские зоомагазины в поисках воскресшего Танечки. Мне в тот раз не сразу повезло: только после двух недель безрезультатных хождений по магазинам я, наконец, увидела моего песика. Я его сразу узнала по глазам и позвала: "Титаник, Танечка, это ты?" Он тоже сразу узнал меня, тут же бросился ко мне и стал проситься на руки. Это был такой волнительный момент – наша первая встреча через месяц после его смерти! – Лика Казимировна достала маленький платочек с кружевцем и промокнула им глаза. – Я купила Танечку и повезла его домой. Теперь-то я сразу пошла к ветеринару и сделала ему все прививки. Но вот ведь какое трагическое стечение обстоятельств: ровно через два года, как это было и в первый раз, Танечка снова погиб.
– Опять чумка? – спросила Кира.
– Нет, на этот раз Титаник погиб не от чумки. Его зарезали.
– Какой ужас! – воскликнула Кира.
– Бомжи, что ли? – спросила Жанна.
– Нет, не бомжи – трамвай. Как-то на прогулке Титаник вывернулся из ошейника, выскочил со двора и бросился на рельсы – у нас по Кузнечному трамвай ходит. Вот мой Танечка и попал под трамвай. Боже мой, это было море крови и океан горя! Я подхватила бездыханное тельце и бросилась к Георгию Зурабовичу. На мое счастье, он был на месте: Георгий Зурабович у нас много ездит по стране, читает лекции и воскрешает мертвых животных, так что я могла его и не застать. Танечку он велел похоронить где-нибудь за городом, в лесу, на природе, чтобы его бедному телу было там уютно, и оно не помешало возвращению души в новое тело. Мы его похоронили в Сосновке, а уже через три дня нашли воскресшего Титаника в зоомагазине на Владимирском проспекте, совсем рядом! Представляете, какая это была радость?
– Представляю, – неуверенно сказала Кира. Рассказ Лики Казимировны как-то не совсем укладывался в ее голове. – И вы уверены, что этот новый щенок снова был ваш Титаник?
– Ну конечно! Георгий Зурабович не дал бы мне ошибиться. А вот в ветлечебнице были проблемы. Эти бюрократы не хотели регистрировать Танечку по старым документам.
– Почему не хотели?
– Да потому, что в старых документах был указан другой возраст и другая порода! Первый раз Танечка был французским бульдогом, хотя и не чистопородным, потом он воскрес таксой, а вот теперь он – йоркширский терьер! Пришлось оба раза оформлять документы воскресшего Танечки заново, как на новую собаку… Ах, люди с таким трудом воспринимают все духовное, непонятное, мистическое… Атеисты!
– А вы – верующая? – спросила Кира.
– Да, конечно! Я католичка! – с достоинством ответила Лика Казимировна. – Но моя вера в Христа не мешает мне верить и в Георгия Зурабовича Магилиани! Я верю, что его дар от Бога!
– По-моему, это как-то странно… – задумчиво сказала Кира. – Вот у меня подруги все верующие, так они говорят, что экстрасенсам, магам и целителям вообще верить нельзя, что их способности – от бесов.
– Вот и мои подружки Варенька и Агния, они живут в квартирах справа и слева от моей, тоже не верят и меня ругают! По-моему, это просто крайняя духовная ограниченность, свойственная православным! Мне их искренне жаль, ведь мы все трое дружим с детства. Кстати, если вы их встретите и они начнут вам наговаривать на Георгия Зурабовича, ну, будто он добивается, чтобы я ему квартиру в наследство оставила, и вообще весь наш дом хочет захватить – вы им не верьте, пожалуйста! Георгий Магилиани – самый благородный и бескорыстный человек на свете! Он ни копейки не взял с меня за оба воскрешения Титаника!
"Вот это-то и подозрительно!" – усмехнулась про себя Жанна, а вслух сказала совсем другое:
– Ну что ж, все это звучит очень убедительно. Для меня, по крайней мере. А когда можно будет встретиться с этим Магилиани?
– Да хоть сейчас! – воскликнула с энтузиазмом Лика Казимировна. – Он должен быть уже у себя, я ему позвоню!
Она позвонила и пропела в трубку:
– Георгий Зурабович, дорогой, здравствуйте! Да-да, Танечка вполне здоров. Да, и я тоже, конечно! А что со мной может случиться? Георгий Зурабович, а у меня к вам большая просьба! Можно мне привести к вам клиента, вернее, клиентку? Это совсем молоденькая девочка, у которой погибла собачка. Можно? Прямо сейчас? Ах, спасибо вам огромное!
Георгий Зурабович Магилиани с первого взгляда показался Кире вполне даже симпатичным мужчиной – пока он глаз не поднимал. Но когда он уставился на Киру холодным, пустым и каким-то отмороженным и замораживающим взглядом, она почувствовала себя так, как будто с утра наелась сосулек, и потом еще долго не могла избавиться от этого чувства холода внутри.
Магилиани повертел в руках Кутькин ошейник, задумался и объявил:
– Тридцать три сто.
– Что – тридцать три сто? – не поняла Кира.
– За воскрешение вашей собаки я возьму обычную цену – тридцать три тысячи сто рублей.
Глаза Киры наполнились слезами – такая сумма была ей не по карману.
– Георгий Зурабович, дорогой, у девочки нет таких денег!
– Ладно, – покладисто и равнодушно сказал маг, – тогда я возьму с нее триста тридцать один доллар.
Кира хотела сказать, что и этих денег у нее нет, но она постарается их собрать, и хотела уже попросить Магилиани, чтобы он воскресил Кутьку в долг, но Жанна ее опередила. Она успокаивающе погладила Киру по плечу и объявила, что готова сама заплатить эти деньги. Тут же она выложила и аванс – сто долларов. И маг тут же, не выходя из-за стола, немедленно приступил к воскрешению…
Переговоры с духом Кутьки заняли совсем немного времени. Кира, Жанна и Лика Казимировна молча сидели рядком на стульях, а Магилиани сидел за столом, закрыв глаза и поджав губы. Через пять минут он открыл глаза и объявил, что на Кутьку действительно напали собаки и разорвали его в клочья. Щенок находится в небытии и очень скучает по хозяйке. Кутька сразу же согласился найти подходящее щенячье тело, переселиться в него и терпеливо ждать, пока хозяйка его отыщет. Так сказал маг. Еще через пять минут Георгий Зурабович объявил, что главная часть дела сделана – воскрешение состоялось! Теперь Кире остается найти щенка, в которого переселился дух Кутьки.
– А это уже зависит от хозяйки! Чем сильнее она любит свою собаку – тем скорее она найдет ее новое воплощение! Обрыщет зоомагазины – и обрящет! – И Георгий Зурабович встал, показывая, что процедура воскрешения и прием закончены. – Остальные деньги вы принесете мне, когда обретете вашу собачку. До свиданья!
Прошло некоторое время. Кира то верила, то не верила в состоявшееся воскрешение Кутьки. Конечно, с одной стороны, у нее стало легче на душе и появилась надежда. Для поддержания ее она иногда ездила к милой Лике Казимировне и общалась с ее лохматым, озорным и веселым Титаником. Но Кутька в новом теле почему-то все никак не находился! Кира уже по второму кругу объезжала зоомагазины города, ездила по частным объявлениям о продаже щенков и об их бесплатной раздаче в хорошие руки, но ни один из увиденных щенков не вызывал у нее желания взять его на руки, прижать к груди, поцеловать в нос… Ей даже и прикасаться-то к ним не хотелось! Они и смотрели на нее по-другому, если вообще удостаивали взглядом, и пахло от них не по-кутькиному.
Жанна очень сердилась на Киру за ее нерасторопность, и та, неизвестно почему чувствуя себя виноватой, снова стала избегать ее.
А между тем весна приближалась, и крестовским ребятам пора было подумать о переселении зайцев на "условно необитаемый" остров Бычий, пока еще лед не растаял. Решено было повторить тот же способ, каким их заманили к старому сараю и в Заячью крепость, то есть проложить зайцам "морковную тропу" от сарая на Бычий остров. Безымянный решили пока не использовать, поскольку он по существу является полуостровом – соединяется с северной частью Крестовского острова перемычкой.
– Но если лед тронется раньше, чем все зайцы переберутся на Бычий остров, – сказал Юрик, – то придется оставшихся зайцев переселять на Безымянный и даже на Пятачок. – "Пятачок" – это был крохотный круглый островок на речке Крестовке, на котором ребята любили проводить время летом.
– А с Безымянного они не сбегут по перемычке? – спросила Гуля.
– Перемычку придется загородить.
– А кто нам позволит загородки там ставить? – усомнилась Кира.
– Ну тогда придется сторожить и отпугивать зайцев, чтобы они обратно на стадион не убежали, – сказала Юлька.
– Зайцы в основном по ночам бегают. А кто ж тебе позволит ночью сторожить? – сказала Кира.
– Ой, Кирка, что-то ты сама совсем кислая стала и другим жизнь отравляешь! Не дергай проблему за хвост, а то обернется и укусит! – отмахнулась Юлька. – Придет время – что-нибудь придумаем.
– Юль, это ты не дергай Киру! – сказала Гуля. – У нее душевная драма из-за Кутьки.
– Спасибо, Ватрушка, что заступилась! – буркнула Кира.
– Ой, верно! – опомнилась Юлька. – Прости, Кира!
– Да ладно, проехали! – уныло сказала Кира.
– Ребята! А я придумала, как зайцам дорогу с Безымянного загородить! И дешево и прочно! – вдруг сказала Гуля. – У моего дедушки есть старый волчий полушубок. Если нам надо будет где-то устроить для зайцев непреодолимую преграду, мы просто разрежем дедушкин полушубок на полоски, свяжем их и натянем где надо поперек дороги: такую преграду самому храброму зайцу не одолеть!
– Ай да Гуля, здорово придумала! – закричали мазайцы.
– Что-то ты подозрительно быстро соображать стала! Ты часом не похудела? – неожиданно съехидничала Кира.
Гуля обомлела и большие голубые глаза ее от обиды налились слезами.
– Не обижайся! – сказала Гуле Юлька. – Кира себя от горя не помнит, у нее Кутька все никак не воскрешается. – Она не удержалась и тихонечко фыркнула: ясное дело, никто из ребят в воскрешение Кутьки не верил.
– Он уже воскрес, воскрес! Его только найти надо! А вы все дураки, если в это не верите! А еще христиане!
– Да мы верим, верим! – сказала добродушная Гуля и обняла Киру. – У нас в Символе веры так и сказано: "Чаю воскресения мертвых!"
Киру кое-как успокоили, подтвердив, что все христиане очень даже веруют в воскресение мертвых. Никто только не стал объяснять расстроенной Кире, что в Символе веры речь, конечно же, идет вовсе не о шарлатанском воскрешении любимых собачек, а о всеобщем воскресении людей при Втором пришествии Иисуса Христа на землю.