– Павел Иванович! Я случайно узнала, что на Дмитрия Сергеевича с Юлианнами готовится покушение! – выпалила она с порога.
– Прямо-таки покушение? – усмехнулся Павел Иванович. – Ну, проходи, садись и рассказывай.
Выслушав Александру, он покрутил головой и, вздохнув, сказал:
– Ох уж эти женщины! Чего только не выдумают!
– Вы что, не верите мне? – вспыхнула Александра.
– Да как тебе сказать? Я готов поверить, что Жанна способна на что-либо подобное, но я очень и очень сомневаюсь, что ей представится возможность такой план осуществить! Иди-ка ты, Александра, спокойно к своим девочкам, а я эту информацию обдумаю и приму меры.
– Поня-ятно! – разочарованно сказала Александра, вставая. – Вы мне не поверили! Я почему-то так и думала! – и она выскочила за дверь.
Акоп Спартакович тоже оказался на месте, но, выслушав Александру, он повел себя еще хуже.
– Знаете, что я вам посоветую, Александра Николаевна? Не читайте вы детективов на ночь! И триллеров по видео не смотрите! Мало ли о чем болтают женщины, когда думают, что их никто не слышит? Тем более женщины такого экзотического и авантюрного склада, как Жанна. Но в данном случае я СОВЕРШЕННО УВЕРЕН, что ничего подобного на практике госпожа Жанна Рачок не совершит. Я вам это просто гарантирую, Александра Николаевна!
Александра вздохнула, извинилась, что отвлекла Акопа Спартаковича от дел, и вышла из кабинета.
– Ну что ж, – сказала она, снова идя к машине, – если никто не хочет мне помочь, придется прибегнуть к какому-нибудь чисто женскому варианту!
– Ну, тут уж я тебе не помощник! – сказал Хранитель.
– Имеются два очень похожих отреза совершенно уникальной ткани, – начала размышлять над чисто женским вариантом Александра. – Как же это можно использовать? Думай, Санька, думай! Так?.. Или вот так?.. А может быть…
Дослушав до конца ее последний проект, Ангел Хранитель покачал головой и сказал:
– Ох уж эти женщины! Поищи другой путь, Александра, прошу тебя! Уж очень это не по-христиански – то, что ты задумала. И благословить на это я тебя, конечно, уж никак не могу и даже… препятствовать стану!
Но, кажется, на этот раз Александра его не слышала, потому что глаза ее загорелись подозрительным блеском.
Приехав в ателье, Александра на этот раз застала хозяйку. Та вынесла ей из примерочной и вручила большую коробку с бальным платьем Жанны.
– Вот, пожалуйста!
– Спасибо. Скажите, мадам, а что вы будете делать с оставшимся материалом? Вот с этим, зеленым?
– Даже не знаю пока… Такую дорогую ткань сразу не пристроишь. Да тут еще и сложности: мадам Рачок ведь не захочет, чтобы кто-то появился одновременно с ней в похожем наряде. Да и мало кто захочет сшить платье, похожее на то, что уже будет у Жанны Рачок. Ума не приложу, что с ним делать…
– А сколько стоит весь этот кусок?
– Почему вы интересуетесь?
– Знаете, я ведь москвичка. Если я куплю этот материал, я могу дать вам честное слово, что никто меня в сшитом из него платье в Петербурге не увидит.
– А шить-то вам кто будет? Если я сошью для вас платье из этой ткани, а мадам Рачок об этом когда-нибудь узнает…
– Она не узнает! Я буду шить сама и тайно от всех!
– Милочка, да вы помните, сколько стоит один метр этой ткани? Восемьсот долларов! А тут четыре метра.
– Это будет… три тысячи двести долларов?
– Вот именно.
– Знаете, у меня есть три тысячи долларов. Я могу занять недостающую сумму…
– Они у вас с собой?
– Нет, они у меня дома, но я могу привезти их через полчаса.
– Хорошо! Мы договорились! Везите ваши три тысячи и забирайте ткань. Я снижаю вам цену на двести долларов.
– Спасибо вам огромное! – и счастливая Александра помчалась за деньгами. Которые, кстати сказать, составляли все ее накопления за время работы у Мишиных, она ведь уже на покупку комнатки начала откладывать… Но о какой комнатке можно думать, когда в опасности ее любимые воспитанницы Юлианны!
Сестры ждали отца с нетерпением, ведь им нужно было получить родительское благословение на строительство часовни. Кроме того, без отца им было скучно: стройка остановилась, а их любимая гувернантка каждый вечер запиралась у себя в комнате и там что-то шила втайне от всех. Юлька ее не спрашивала, что она там шьет, а вот Аннушка не выдержала и спросила:
– Александра, а что это вы шьете?
– Это секрет! – ответила почему-то сердито Александра. – Кое-что ко дню рожденья Жанны.
– Подарок для нее?
– Можно сказать и так.
– А вот мы с Юленькой решили просто купить по коробке конфет – из вежливости.
– Правильно! Вежливость – прежде всего! – одобрила Александра, но секрет своего подарка Жанне так воспитанницам и не открыла.
– Ты знаешь, – сказала Аннушка Юльке, когда они вечером остались вдвоем. – По-моему, я уже разгадала, какой такой "подарок" Александра шьет для Жанны!
– Как ты могла это угадать? Она же все время прячется ото всех со своим дурацким шитьем!
– Вот тут-то и разгадка! Неужели ты думаешь, Юленька, она будет так стараться и секретничать, чтобы угодить Жанне, которую на самом деле терпеть не может?
– Может, она как христианка хочет наладить с Жанной добрые отношения? – фыркнула Юлька. – Шьет ей фартучек с оборочками!
Аннушка с мягким сожалением поглядела на сестру.
– Юленька! Да какие такие "добрые отношения" могут быть у православной девушки с ведьмой? Никаких!
– А зачем же тогда она готовит ей подарок? Из смирения?
– Ой, Юля, ну что ты говоришь! Ты на нее дуешься и потому неправильно о ней думаешь. Неужели наша Александра так смиренна, что будет целый день сидеть взаперти и смиренно-смиренно шить в подарок сопернице фартук с оборками!
– Ань, а почему "сопернице"?
– Ох, Юленька, да неужели ты еще не поняла, что с тех пор, как Александра появилась в нашем доме, наш папочка на Жанну и смотреть больше не хочет!
Юлька ахнула, расцвела, замахала руками и запрыгала на месте.
– Ой, Ань, неужели это правда? Неужели нашему папочке Александра нравится больше, чем Жанна?
– Правда, правда! А ты что, сама не заметила?
– Нет… Сейчас встану, оденусь и побегу к ней мириться!
– Юля! Ну зачем же сразу такой переполох?
– А сказано: "Да не зайдет солнце во гневе вашем!" Мы же с Александрой уже столько дней друг на дружку дуемся! Но уж сегодня солнце в гневе не зайдет!
– Солнце село почти сразу после обеда.
– Тем более надо спешить! – Юлька уже спрыгнула с кровати и натягивала джинсы.
– Знаешь, Юленька, а все-таки из нас двоих старшая, конечно же, я. Хоть на пять минуток, но я взрослее тебя, моя дорогая сестричка!
– Да ладно тебе! Постой, Ань! А как же Жанна? Ведь она убьет Александру, если узнает!
– Александра сама ее убьет, и сделает она это как раз в день рожденья Жанны. Ты знаешь, что она делает у себя в комнате взаперти?
– Нет конечно! А ты знаешь?
– Я-то? Да я уже давным-давно обо всем догадалась! Она шьет себе умо-пом-ра-чи-тель-ное бальное платье, в котором появится на Жаннином празднике и затмит Жанну!
– Ура! Явится и затмит насмер-р-рть!
– Ну да!
– Анька, дай я тебя расцелую! Жанна поймет, что проиграла свою войну за нашего папочку, и смоется отсюда к чер-р-товой матер-р-ри!
– Ой, Юля, как ты выражаешься! – сказала Аннушка, пряча улыбку. – Вот бы бабушка тебя услышала!
– Ну а куда же, по-твоему, денется Жанна, когда наш папа ее выставит? Туда она и отправится, куда я сказала. А бабушка… Бабушка поймет, сколько же мы все натерпелись от этой Жанны! Ну ладно, пускай Жанна куда хочет отправляется, лишь бы подальше от нашего дома. Слушай, я побежала к Александре, а ты без меня не спи тут! Я попрошу у нее прощенья, помирюсь быстренько и сейчас же вернусь, и мы еще про это поговорим, ладно?
– Да ладно, беги уж…
Юлька выскочила из комнаты, подбежала к двери Александры и постучала.
– Кто там? Я вообще-то уже сплю! – ответила Александра из-за двери.
– Александра! Откройте!
– Что тебе нужно, Юлия? – Александра никогда не путала девочек даже по голосу.
– Мне срочно нужно кое-что вам сказать, Александра!
– До завтра ты подождать не можешь?
– Не могу!
Раздался звук поворачиваемого в замке ключа, и на пороге появилась Александра в халате. Она вышла в коридор, прикрыв за собой дверь, и строго поглядела на Юльку.
– Ну, я тебя слушаю, Юля.
– Александра, я хочу вам сказать, что я очень, очень, очень вас люблю! То есть, конечно, мы с Аннушкой! Но все-таки я люблю вас даже чуточку больше, чем она!
Александра раскрыла объятия, и Юлька бросилась к ней, обхватила ее и заплакала.
– Я тоже очень, очень, очень люблю вас, мои дорогие Юлианны! – сказала Александра. – Вы, дурочки, даже представить себе не можете, как я вас люблю!
Они постояли так, молча и обнявшись, несколько долгих и блаженных минут. А потом Александра вздохнула, поцеловала Юльку и строго сказала:
– И все-таки ты должна идти спать, Юлианна. А мне надо идти и заканчивать свою работу.
– Александра! А может, не надо? – жалобно спросил Ангел Александрос.
– Надо! – непреклонно ответила Александра.
– Ну надо – значит надо, – сказала Юлька, послала Александре воздушный поцелуй и побежала к сестре.
– Помирились? – сонным и довольным голосом спросила Аннушка.
– Конечно, еще как! На всю жизнь помирились!
– Слава Богу! Слушай, Юль, а как ты думаешь, Александра захочет, чтобы мы ее мамой звали, когда они с папой поженятся?
– Торопишься, сестренка, мы ведь их еще не поженили! А вот поженим – тогда и решим, как нам ее звать! Может, мы ее в старшие сестры определим, уж слишком она молода для мамы.
– Ой, Юленька, а как хорошо-то нам всем будет!
Юлька вдруг встрепенулась и села в постели.
– Послушай, Ань, а как же бабушка?
– А что бабушка? Насчет Александры бабушка с первого взгляда согласна, я же видела!
– И все-то ты, Аннушка, видишь и замечаешь, – вздохнула Юлька. – Не то что я, глупая.
– Я тоже глупая: так долго не могла помирить вас с Александрой. Я только все время молилась об этом.
– Ты не глупая, ты – поверхностная.
– Я – поверхностная? – удивилась Аннушка, но тут же согласилась: – А ведь верно! Я часто бываю легкомысленной, глупости говорю и делаю…
– Да не в том смысле "поверхностная". Просто у тебя внимание скользит поверх разных житейских мелочей и проблем. Вот поэтому ты и заметила самое главное – про папу с Александрой.
– Ну, мне кажется, про папу и Александру уже давно все заметили, кроме троих… Нет, тебя я уже просветила, так что остались двое.
– А кто эти двое, которые еще ничего не знают?
– Жанна и сама Александра, конечно!
Юлька ошарашенно замолчала и стала обдумывать новость. Больше всего ее запутало, что Александра, оказывается, и не знает, что папа собирается на ней жениться, но все-таки шьет себе платье, чтобы "насмерть затмить" Жанну. "Как это может быть? – размышляла она. – Нет, тут что-то не так!"
И ведь права оказалась Юлька!
Глава 12
Утром 30 апреля прилетел Дмитрий Сергеевич. Он поглядел на приготовления и беготню в доме и объявил, что лучше уедет до начала праздника к себе в офис. Конечно, он сначала заглянул к девочкам, и Александра с Юлианнами, не откладывая в долгий ящик, тут же ему рассказали, что вместе с ребятами строят на острове часовню и попросили его посмотреть на их стройку и дать благословение продолжать строительство. Но Дмитрий Сергеевич сказал, что он слишком устал, чтобы сегодня разъезжать по острову, что у него много срочных дел на работе, поцеловал дочерей, кивнул Александре и умчался.
– Эх, надо было ему сказать, что часовня будет на месте старого сарая! – сказала Юлька.
– Это зачем? – удивилась Александра.
– Услышав про это, папка наверняка захотел бы посмотреть на нашу работу.
– Возможно. Но ты не огорчайся, он еще успеет увидеть нашу стройку. А теперь, девочки, быстренько собирайтесь, я вас отвезу в лицей и вернусь – мне еще подарок Жанне доканчивать надо. Я пошла в машину, догоняйте!
– По-моему, ты ошиблась, Аннушка! – разочарованно сказала Юлька сестре, когда они остались вдвоем. – Они даже не взглянули друг на друга!
– Еще насмотрятся, когда Жанны в доме не будет! – успокоила ее Аннушка.
Вернувшись из лицея, девочки застали в доме еще большую суматоху: то и дело приезжали посыльные из магазинов, привозили какие-то коробки, Екатерина Ивановна и Таня буквально сбивались с ног, и девочки поспешили убраться в свою комнату. Там Александра объявила, что оставляет их вдвоем, потому что у нее самый ответственный момент в приготовлении подарка Жанне.
– Давай хоть почитаем друг другу вслух или музыку послушаем, – сказала Юлька, когда Александра ушла. – Всем сегодня не до нас!
– Может, мы лучше помолимся, чтобы у Александры наряд получился лучше, чем у Жанны? – предложила Аннушка.
– Сестрица, я иногда тебе просто удивляюсь: ну неужели о таких вещах можно молиться? Давай лучше помолимся, чтобы Жанна перед праздником ногу подвернула и не могла танцевать.
– Юль, а ты помнишь кирпич, который ты разбила об асфальт? Ну тот, с молитвой о сломанной соседкиной ноге?
– Да, помню… Нет, давай лучше помолимся, чтобы нам самим ног не сломать!
– Не знаю я такой молитвы, Юль!
– Да знаешь! Ну, где на гремучую змею и василиска наступишь – и хоть бы хны!
– А, это ты про девяностый псалом говоришь, который читается в опасности: "На аспида и василиска наступиши и попереши льва и змия…" Ну, давай его прочтем.
Прочли девяностый псалом, а потом заодно еще несколько подходящих к случаю псалмов. Аннушка уже давно читала по-церковнославянски, а Юлька еще только училась, но псалмы ей уж очень нравились, и она любила их читать, причем обязательно вслух. "Про себя не так красиво и торжественно получается!" – объясняла она.
Потом они по очереди читали друг дружке чудесную повесть Владислава Крапивина, называвшуюся таинственно и маняще – "Пять фунтов брамсельного ветра". А потом за ними пришла чем-то очень довольная Александра, и они пошли обедать. Жанны на общем обеде не было – она готовила себя к празднику. После обеда Александра уговорила девочек прилечь отдохнуть, чтобы не слишком устать вечером. Они легли и нечаянно обе крепко уснули – и проспали до самого вечера.
Разбудила их Таня. Она вошла к ним в комнату с двумя большими коробками в руках и объявила:
– Вот! Это ваши новые платья. Жанна купила их для вас специально к своему празднику!
Девочки, естественно, кинулись к коробкам. На первый взгляд платья были очень хороши – два вороха голубого и нежно-зеленого шелка. Они их надели, поглядели друг на друга и чуть не расплакались. Платья были ужасны! На каждой юбке по три длиннющих оборки, а сверху еще узкий и давящий воротник-стойка. Мало того, к каждому платью прилагался того же цвета пояс с пышным бантом, дурацким до невозможности!
– Танечка, солнышко, будьте другом, позовите к нам Александру! – сказала Юлька. – Мы даже в коридор в этом не выйдем, чтобы никто нас случайно не увидел!
– Хорошо, я позову. Только учтите, Жанна сказала, что вы пойдете на ее день рожденья в этих платьях или вообще не пойдете! – и она отправилась за Александрой.
– А может, мы и вправду не пойдем на этот день рожденья? Ну его, а? – предложила Аннушка, теребя отвратительные длинные оборки.
– Еще чего! – сказала Юлька. – Если Александра ничего не придумает, то мы просто наденем наши любимые голубые платья и спустимся вниз. Пусть только Жанна попробует нас прогнать – мы тут же папе пожалуемся!
Но явилась Александра и спасла положение.
– Все ясно! Кое-что придется подшить, но главным образом нас выручат ножницы!
Она сходила в свою комнату, принесла ножницы и коробку для рукоделья. Первым делом она вырезала ужасные воротники и быстренько подшила вырез на Юлькином платье – она выбрала зеленое. Аннушка смотрела, как работает Александра, и вырез на своем голубом платье сумела быстро подшить сама. Пока Александра шила, девочки заметили, что пальцы ее совершенно исколоты иголкой. Они понимающе переглянулись: ясное дело, туалет самой Александры – это наверняка что-то потрясающее! Так исколоть пальцы!
Затем Александра велела девочкам надеть платья, еще раз осмотрела их и решительно взялась за ножницы. Раз, два – и две нижних оборки Юлькиного платья с мягким шелестом упали на пол. Три-четыре – верхняя оборка, разрезанная наискось в четырех местах, повисла веселыми косыми углами. То же самое было проделано и с платьем Аннушки.
– А что делать с поясами? – спросила Юлька. – Они какие-то дурацкие, а без них платье получается слишком широкое на талии.
– Ничего с ними делать не надо! Поменяться вам надо, только и всего. Но сначала намочите банты – пусть они висят, а не торчат.
Банты намочили, поясами обменялись – и теперь платья у девочек были что надо! У Аннушки зеленое платье с голубым поясом и бантом, а у Юльки – наоборот.
– Идите вы тоже одеваться, Александра! Причесаться мы и сами сумеем! – сказала довольная Аннушка.
Александра ушла к себе. Девочки причесались и, не дожидаясь, пока за ними кто-нибудь придет, ринулись вниз – встречать гостей.
Внизу уже царила, как принято говорить, праздничная атмосфера. В столовой, где заранее был накрыт стол, в полутьме еле слышно играл приглашенный оркестр. Был открыт обычно запертый на ключ парадный зал, сияющий огнями двух огромных хрустальных люстр и наполненный цветами, и по нему уже разгуливали первые гости. Увидев дочерей, Дмитрий Сергеевич одобрил их наряды:
– Веселенькие платья выбрала вам Жанна!
Девочки переглянулись и решили промолчать: будет еще время пожаловаться на Жанну и похвастать, какая находчивая у них Александра.
То и дело прибывали новые гости, входили в дом, раздевались в прихожей и проходили в зал, где здоровались с Мишиным и с девочками; потом они пили разносимые официантами напитки, разговаривали между собой и ждали появления хозяйки.
К разочарованию девочек, Александра появилась ни в каком не ослепительном бальном платье, а в своей обычной длинной черной юбке и белой блузке со скромным галстучком. Она даже новую прическу себе не сделала, только кудри подвязала черной бархатной ленточкой.
– Это не классная гувернантка, а классическая гувернантка! – недовольно сказала Юлька и потащила Аннушку к Александре.
– Ну, и где ваш шикарный бальный наряд? – спросила она Александру.
– Да, где же ваше платье, Александра? – спросила Аннушка
– Какой наряд, какое платье, девочки? – рассеянно спросила Александра.
– Новый, который вы столько дней шили!
– Я не шила никакого наряда, я готовила подарок для Жанны.