Процессию из Келпи горожане встречали восторженными криками. Впереди верхом на Келпи ехала леди Бадб, наряженная королевой фей. Она была в светлых развевающихся одеждах, искрящихся драгоценными камнями и живыми светлячками, а за спиной у нее трепетали огромные стрекозиные крылья. Ослепительную красавицу на белоснежной лошадке зрители встречали аплодисментами. Но с не меньшим восторгом приветствовали они красного дракона Диамата и всех преподавательниц Келпи, ехавших на его длинной гребенчатой спине. Надо сказать, Диамат был по-своему великолепен в своем безобразии; он сознавал это и гордо выступал на шести когтистых лапах. Единственное, что портило впечатление, были подрезанные крылья дракона, болтавшиеся на ходу, как незакрытые дверцы автомобиля. На переднем горбу, сразу за длинной выгнутой шеей дракона, сидела профессор Морриган, похожая на черную ворону. На голове у нее была широкополая черная шляпа, поля которой спереди были сколоты большой булавкой наподобие клюва. Платье на профессорше было из черного гофрированного атласа; длинные, расширенные книзу рукава крыльями спускались на драконьи бока, а сзади с горба дракона ниспадал широкий складчатый подол, напоминающий вороний хвост. За профессоршей рядком сидели прочие преподавательницы в пышных старинных нарядах; по ветру весело вились вуали остроконечных шляп, звенело золото и медь украшений (серебра жители сида не носили). За драконом с посохом в руке важно шествовал Финегас, одетый в свой обычный зеленый плащ с капюшоном. Его кудри, усы и борода впечатляюще развевались на ветру. А дальше парами шли келпинки, одетые ведьмами и колдуньями, русалками и феями, вампирами и вурдалаками, мертвецами и зомби, чертями и демонами - кто во что сумел загримироваться и вырядиться. Вампиры несли бутылки с томатным соком, на которых было написано "Кровь" и тянули из них сок через соломинки; зомби кидали в толпу куриные косточки и "разложившиеся пальцы" из выпачканных чернилами сосисок.
В последней паре, все время отставая от других, шли Аннушка и Дара. Отставали они из-за Аннушкиного наряда: они не догадались укоротить или подшить его, и теперь она то и дело путалась ногами в подоле и спотыкалась.
- Дара, можно я не буду больше привидением и скину этот саван?
- Нельзя! Ты что, не видишь, какой ты имеешь успех?
- Не вижу! Я даже дорогу под ногами не вижу!
Дара так неудачно вырезала дырки, что Аннушке никак не удавалось смотреть одновременно двумя глазами: если одна дырка была на глазу, то в другую высовывались либо нос, либо ухо. А вот зрителям очень нравилось маленькое привидение в мохнатых сапогах, нелепо путавшееся в своем саване. Оно им нравилось почти так же, как шедшие следом за ним боуги, лепрехуны и гномы, которых они принимали за ряженых детей.
- До чего ж они потешные, эти малыши! - говорили друг другу растроганные горожанки и бросали "малышам" конфеты, шоколадки и мелкие монетки,
Лепрехуны и гномы гурьбой кидались за каждой денежкой, визжа и отталкивая друг друга, а на сласти не обращали внимания. Зато боуги, наоборот, подбирали каждую шоколадку, совершенно не интересуясь мелкой монетой: леди Бадб ради праздника выдала всем боугам довольно приличные карманные деньги - за особые услуги, надо полагать. Кроме того, леди Бадб по опыту знала, что деньги эти все равно пойдут на нужды школы.
- Я теперь жалею, что сама не додумалась одеться привидением, - ворчала Дара. - После праздника я заберу у тебя этот саван, ладно?
- Зачем он тебе?
- На будущий год я сама его надену, а тебе мы придумаем что-нибудь другое. Я тоже хочу, чтобы надо мной все потешались!
- Возьми прямо сейчас!
- Да нет, сейчас нельзя, ведь тогда ты останешься без костюма. Вот если бы поменяться нарядами… А что - это идея! Где бы нам переодеться?
- Где тут переоденешься? - вздохнула Аннушка. - Знаешь, Дара, ты иди вперед, а я немного отдохну - я ужасно устала спотыкаться. Я тебя потом догоню.
- Ты за кого меня принимаешь? - возмутилась Дара. - Чтобы я бросила подругу в беде?
- Ну спасибо тебе, - кисло сказала Аннушка. На самом деле она хотела отстать от Дары, чтобы скинуть дурацкий саван и бежать к ратуше, где была назначена встреча с Андрюшей.
И вот уже башня ратуши показалась впереди, часы на ней показывали половину пятого. И тут Аннушку осенило:
- Дара, а давай в ратушу зайдем! В ратуше наверняка есть туалет, и мы сможем там поменяться костюмами.
- Класс! Это ты здорово придумала, Юлианна! Бежим!
Они оставили процессию, и никто их ухода не заметил. Девочки побежали к ратуше, поднялись по ступеням к широко распахнутым дверям, в которых толпились чиновники и чиновницы. Дара вежливо попросила пропустить их внутрь, объяснив причину: им срочно надо в туалет. Девочек со смехом и шуточками пропустили. В туалете Аннушка сразу сбросила простыню и стала ждать, пока Дара снимет с себя ведьминский наряд - платье, колпак и длинную мантию в звездах.
- Ты чего не одеваешься? - спросила Дара, натягивая саван и охорашиваясь перед зеркалом.
- Ты знаешь, мне надо сначала в кабинку зайти, - сказала Аннушка.
- Тебя подождать?
- Да нет, ты беги, Дара. Я тебя догоню.
- Ладно! Только не задерживайся, а то ищи тебя потом! - крикнула Дара на бегу. Ей не терпелось покрасоваться перед зрителями в новом облике.
Оставшись одна, Аннушка связала платье и мантию Дары в плотный узелок, а картонный колпак просто поставила в уголок и тоже вышла из туалета. Часы на башне только что пробили три четверти, и она решила до пяти часов из ратуши не выходить. Она подошла к окну в коридоре и стала смотреть на площадь, запруженную людьми.
Как раз в это время бабушка с Юлькой и отец Василий с Андрюшей прибыли в городок. Они оставили машину отца Василия на стоянке и теперь медленно пробирались в центр города, по пути внимательно осматривая зрителей на тротуарах и ряженых в процессии.
- Вы посмотрите только, какие лица у этих бедняжек - они же выглядят как натуральные маленькие ведьмы и чертенята! - воскликнула бабушка. - Нет, нашу Аннушку тут искать нечего, моя внучка не станет изображать нечистую силу.
- Но если ее тут нет, то где же нам ее искать? - спросила Юлька.
- Если не увидим в процессии, будем ждать у ратуши, - сказал отец Василий, поглядев на часы. - Уже скоро пять.
Мимо них, клянча у прохожих монетки, проходили ряженые школьники. Пришлось отойти подальше к стенам домов, чтобы отвязаться от наглых маленьких попрошаек.
- Интересно, почему дети, если их вовремя не остеречь, так тянутся к страшному и ужасному? - в раздумье спросила Анастасия Николаевна.
- Потому что ужасное притягивает и восхищает слабые души, - сказал отец Василий. - Многие детские психологи здесь, на Западе, утверждают, что страшные фильмы и книжки-ужастики закаляют детские души. Но мой опыт говорит, что тяга к ужасному детей калечит, раскачивает их психику, делает их ущербными. Среди этих детей наверняка есть одержимые бесами.
- Пожалуй, тут я с вами соглашусь, отец Василий. Хотя я, слава Богу, всю жизнь имела дело со здоровыми ребятишками, - задумчиво сказала бабушка. - Озорников и шалунов в моих классах попадалось сколько угодно, повидала я и хулиганов, а вот настоящих одержимых встречать, слава Богу, не приходилось.
А мимо них все шли и шли вырядившиеся под нечистую силу дети.
- Скажите, пожалуйста, а школа Келпи тоже участвует в этом шествии? - спросил отец Василий стоявшую рядом с ними добродушную и толстую горожанку средних лет.
- Школа Келпи? Никогда о такой не слыхала, - ответила та.
Перед ними все время вертелась бойкая старушка в джинсиках и пуховой курточке; в руках у старушки была "мыльница" - простенький такой фотоаппарат, и она им без конца щелкала, снимая всех ряженых подряд. Она услышала разговор отца Василия с горожанкой, перестала щелкать фотоаппаратиком, внимательно снизу вверх поглядела на отца Василия и вдруг спросила резко:
- А вам-то зачем понадобилась школа Келпи? Вы же священник, верно?
- Верно.
- Ну и нечего вам тут выспрашивать, не вашего ума это дело! Вы бы еще с лошадкой Келпи захотели познакомиться…
- А что это за лошадка такая, можно узнать?
- Вам - нельзя! Додумался, долгополый, явиться на Хэллоуин, не сняв креста, - злобно проворчала старушка и ушмыгнула в толпу.
- А вы лошадку Келпи разве не видели? - спросила отца Василия полная соседка.
- Что это за лошадка? - спросил он, заинтересовавшись.
- Келпи - это колдовская лошадка, которая превращается в чудовище и губит людей: она их заманивает, а потом затаскивает в воду, топит и пожирает, - объяснила она отцу Василию. - Это у нас местная легенда такая, ее к нам занесли шотландские переселенцы. В процессии каждый год обязательно участвует белая лошадка, она изображает легендарную Келпи. Так вы ее, значит, не видели? Много потеряли! Она шла впереди дракона, с королевой фей на спине. Такая прелесть!
- Где, где вы ее видели? - встрепенулся отец Василий. - Я обязательно должен ее увидеть!
- Ой, они уже давно прошли! На Келпи ехала Бадб, королева фей. Может, это и есть школа Келпи, о которой вы спрашивали? Они уже ушли далеко вперед, и теперь вы сможете их увидеть только возле костров. А там, учтите, соберется большая толпа: сегодня в наш городок со всей Ирландии люди съехались поглядеть на наш Хэллоуин. Говорят, даже туристы из других стран прибыли…
Юлька не стала слушать, о чем дальше разговаривали отец Василий и словоохотливая горожанка, и бросилась к Анастасии Николаевне.
- Бабушка! Я побегу туда, вперед! Может быть, я там найду нашу Аннушку!
- Нет, Юля, не смей никуда убегать! - строго сказала бабушка. - Еще не хватало и тебя в этой толпе потерять. Будем надеяться, что Аннушка сама подойдет в пять часов к ратуше.
- Зачем ждать, бабушка? Я быстренько сбегаю туда, где эта Келпи. А если не найду там Аннушку, то скоренько вернусь к ратуше и буду ждать ее вместе с вами. Я не потеряюсь, не беспокойся, бабушка! - И Юлька нырнула в самую гущу народа. Протискиваясь, прошмыгивая, просачиваясь и пропихиваясь, она вьюном проскользнула сквозь толпу и вскоре действительно увидела белую лошадку, на которой восседала, свесив ноги на одну сторону, прекрасная женщина в наряде феи. За лошадкой полз громадный дракон, на горбу которого восседала старуха в черном платье, а за нею сидели в ряд красавицы в разноцветных старинных костюмах. За драконом шел, постукивая посохом, высокий старик в зеленом плаще и с веткой рябины за лентой остроконечной шляпы: он явно изображал какого-то колдуна; за ним парами шли девочки в хэллоуинских нарядах, почти все в масках или с жутко размалеванными лицами. Юлька поискала глазами и не нашла никого похожего на Аннушку. Но в первую очередь ей надо было убедиться, что это действительно школа Келпи. Юлька смело шагнула с тротуара на мостовую и подбежала к колдуну.
- Хэлло! Как поживаете?
- А, умненькая мышка-малышка! Рад тебя видеть. Почему не заходишь в библиотеку? Ты мне еще не все русские падежи рассказала, между прочим.
И Юлька мгновенно поняла, что она не только попала в процессию Келпи, но еще и угодила к нужному человеку - он явно принимал ее за Аннушку.
- А можно я вас возьму за руку? Меня сегодня все почему-то толкают.
- Конечно, можно. А ты почему без костюма, мышка?
- Не успела придумать.
- Жаль. А ну-ка надень мою шляпу - будешь изображать моего ученика.
- Смотрите, Юлианна опять к Финегасу подлизывается! - услышала Юлька позади вредный девчоночий голос. Не оборачиваясь, она через плечо погрозила кулаком.
- Ого, как эта русская осмелела!
Юлька приостановилась и трижды шаркнула ногой, как это делают задней лапой собаки, зарывая что-то в землю.
Сзади завизжали оскорбленно и восторженно - такого жеста келпинки еще не знали.
- А у вас в России празднуют Хэллоуин, мышка? - спросил Финегас.
- В некоторых школах празднуют, а чтобы вот так, прямо на улицах - в Петербурге я такого не видела. Но скоро, наверно, будут.
- Почему ты так думаешь?
- А у нас все с Запада слизывают. Будто своих бесов не хватает!
- А хватает в Гардарику бесов?
- Где?
- В Гардарике, в России то бишь.
- Хватает! Даже много лишних, - махнула рукой Юлька.
- Интересная страна Гардарика, - задумчиво проговорил Финегас. - Когда-то это была нормальная языческая страна, полная бесов и магов, а потом - почти тысяча лет христианства, вместо бесов и демонов - сплошь святые и Ангелы. Затем почти весь прошлый век в ней снова хозяйничали бесы. И куда же она теперь повернет, эта странная Россия?
- Ой, я не знаю… Господин Финегас, а мы то куда повернули? Куда мы все идем?
- На праздничный холм жечь костры. И мы уже почти пришли: вот сейчас за этими домами откроется луг, и там уже все должно быть приготовлено для главного торжества праздника. Сегодня у нас будут гости со всей Ирландии.
- Туристы?
- Нет, ведьмы и колдуны. Каждому магу хочется подзарядиться на дармовщинку.
- А что, у них своего Хэллоуина нет, что они сюда едут?
- Такого костра, какой будет у нас сегодня, уже много лет не было во всей Ирландии.
Улица, в которую они свернули, вывела их на просторный луг с пологим холмом посередине. На плоской вершине холма темнела высокая куча хвороста, похожая на гигантский муравейник. Вокруг будущего костра суетились люди: они подтаскивали хворост, обломки досок, старую мебель, журналы, газеты и прочий горючий материал. Вокруг на лугу были еще костры, и некоторые уже горели, но они не шли ни в какое сравнение с главным костром на холме.
Финегас что-то еще говорил про сегодняшний праздник, но Юлька его уже не слушала. Она с нетерпением ждала, когда загорится большой костер: при его свете она сможет увидеть Аннушку. Если, конечно, она где-то здесь…
Но Аннушки на лугу не было. Как раз в это самое время она уже обнимала бабушку.
- Бабушка, милая бабушка! Если бы ты знала, как там страшно, в Келпи!
- Догадываюсь, детка. Потому и прилетела к тебе, родная. И как ты только все это пережила, бедненькая ты моя? Молилась все время, наверно?
- Ах, бабушка, я там совсем не могла молиться! И они заставили меня снять крестик! Это ведь был не крестильный крестик, правда?
- Нет, нет, золотко. Твой крестильный крестик у меня припрятан. Но без креста ходить никак нельзя. Вот мы Юленьку дождемся, потом поедем отсюда к отцу Василию, и он, конечно, какой-нибудь крестик для тебя отыщет. Найдется у вас крестик, отец Василий?
- Конечно. А пока, Аннушка, надень-ка на шею вот эти четки. Они особые - с Афона, из масличных косточек.
- Спасибо, батюшка!
Аннушка поцеловала крестик, которым заканчивались четки, надела их на шею и спрятала под воротник свитера.
- А что это у тебя за узелок, Аннушка?
- Это костюм моей подруги по комнате. Я должна ей его вернуть.
- Только по почте, посылкой! - строго сказала бабушка. - Дай-ка его мне, я пока спрячу его в мою сумку.
- Ты думаешь, бабушка, я побегу его отдавать? Да ни за что на свете! Я теперь в сторону Келпи и шага не сделаю.
- Вот и умница. Ах, глупенькие вы мои девочки!
Толпа на улице стала редеть: одни пошли на луг к хэллоуинскому костру, другие просто разошлись по домам. Иногда к ним подбегали ряженые ребятишки и требовали:
- Угощение или пакость! - Но, видя священника в рясе и с крестом, они смущались и отбегали, а потом неслись со всех ног вдоль по улице, чтобы успеть к костру.
На холме и вокруг него теснились нечистые духи, ряженые и настоящие. Они образовали вокруг главного костра плотный круг. Юлька стояла впереди рядом с Финегасом.
Вот в крут въехала на белой лошадке красивая дама с жезлом в руке. С другой стороны к костру приблизился дракон. Финегас откинул полы зеленой мантии, выпрямился и стал как будто выше ростом.
- Отойди-ка в сторонку, мышка: теперь я приступаю к своим обязанностям. Сейчас ты увидишь друида Финегаса в деле! - сказал он Юльке и сделал шаг к костру.
Дама подняла жезл и что-то звонко прокричала на непонятном языке. Дракон, со спины которого уже сошли все всадницы, кроме страшной черной старухи, присел на задних и средних лапах и поднял голову на длинной шее. Он гордо оглядел зрителей огромными, как автомобильные фары, желтыми глазами, а потом - по команде дамы с жезлом - резко сунулся головой к черному костру: из его пасти вырвалась длинная струя огня - и костер запылал! Зрители приветствовали его аплодисментами и радостными криками.
Вперед вышли две келпинки в черных балахонах с нарисованными на них белыми скелетами. Они вдвоем торжественно несли небольшой медный сундучок.
Финегас-друид вышел вперед к пылающему костру и поднял свой посох. Вокруг костра все смолкло, слышалось только гудение пламени да треск хвороста. Друид высоким старческим голосом затянул песню, из которой Юлька, конечно, не поняла ни слова. Потом он обвел посохом стоящих вокруг костра преподавательниц и учениц-келпинок, и те начали подпевать ему громкими пронзительными голосами.
Юлька поглядела на лица женщин, девушек и девочек и поразилась происшедшей с ними перемене. То ли блики костра их исказили, то ли песня друида так на них подействовала, но на всех лицах сквозь красоту вдруг проступило жадное ожидание, злобное предвкушение чего-то мерзкого, и стало совершенно не отличить, где маски нечистой силы, а где не прикрытые масками лица и морды.
"Скелеты" поднесли Финегасу сундучок, друид откинул его крышку и вытащил за уши крупного упитанного кролика с желтенькой ленточкой на шее. Он поднял его над головой, продолжая петь свою дикую песню.
- Бильбо! - раздался в толпе отчаянный крик, и сквозь первый ряд ведьм к друиду стало прорываться маленькое привидение в развевающемся саване и мохнатых сапогах.
Друид еще выше поднял кролика.
- Господин Финегас, не смейте жертвоприносить моего кролика! Это мой кролик,мой Бильбо! - отчаянно кричало привидение. Его крепко схватили стоявшие рядом ведьмы и спеленали его же собственным саваном. Привидение пиналось мохнатыми ногами и вопило, не переставая.
Хор умолк, друид закончил песню.
- О великий Самхаин! - вскричал он. - Бог молчания и смерти! Мы приносим тебе в жертву любимое и любящее существо!
- Мы приносим жертву! Мы приносим жертву! Мы приносим жертву! - трижды прокричали ведьмы.
- Нет! Не-е-е-т! - кричало бедное маленькое привидение.
Друид поднял и с размаху швырнул кролика в бушующее пламя костра. Раздался истошный визг привидения и дружный радостный вопль ведьм.
Но кролик до костра не долетел. Юлька в своем лицее недаром занималась спортом: она прыжком взвилась в воздух, перехватила летящего кролика, словно это был баскетбольный мяч, и покатилась с ним по земле. Прежде чем она успела подняться, спасенный кролик вырвался у нее из рук, сиганул между ногами зрителей и умчался в темноту. За кроликом бросилась лошадка Келпи, скинув на затоптанную осеннюю траву королеву фей.