- Скажем, на Вражьем спуске мальчишки напали. Шесть человек, - сказал Адриан.
Спорить не стали.
- Ладно, так и будем заливать, - согласился Митря. - А теперь по домам!.. И зря завтра по улицам не болтаться… Может, нас милиция искать станет.
- Думаешь?
- Неужели еще искать будут? - даже при свете фонаря было видно, что Лене не по себе.
- Она, милиция, хитрая. Не сразу ловит, - с каким-то прямо дьявольским спокойствием заключил Митря. - Ромки-то нет. А где он? Может, захватили уже! Ну, я побег огородами…
И Митря исчез в уличной тьме.
Глава восьмая
Утром на удивление Агафоновне Адриан не убежал из дому, как это бывало каждый день, а неторопливо позавтракал и уселся у окна с книгой. Занавеску не стал раздвигать, а только время от времени посматривал на улицу, заглядывая в щель между краем занавески и оконным наличником.
- Ты чего это, уж не заболел ли? - не выдержав, спросила Агафоновна.
- Не-е.
- Чего дома-то сидишь? Другой раз со двора не дозовешься…
- Так. Почитать хочу.
- Гляди-ко…
Агафоновна ушла на кухню. Адриан снова осторожно выглянул на улицу и вдруг замер. Прямо напротив окна, за оградой палисадника, он увидел милиционера. Милиционер держал в руке какую-то бумажку и посматривал на окна дома, за которыми притих Адриан. Сердце провалилось в пятки, а милиционер, еще раз кинув взгляд на дом, повернулся и решительно вошел в ворота. Вот шаги его уже слышны на крыльце. Он вытирает ноги и стучит в дверь кухни. Потом доносится голос:
- Здравствуйте.
Дальше слов Адриан разобрать не может. Что-то говорит милиционер, что-то отвечает Агафоновна. Адриан лихорадочно соображает, что ему делать. Выскочить в окно, перемахнуть через ограду палисадника и бежать? Не догонит… А если он не один и другие милиционеры только и ждут его на улице? Спрятаться пол стол или в шкаф? Сделать вид, что сбежал… А потом можно куда-нибудь подальше…
Но, к изумлению Адриана, дверь снова скрипнула и захлопнулась, шаги стали удаляться. Неужели Агафоновна догадалась, не выдала? Адриан осторожно выглянул на кухню.
- Что ему было надо, нянь? За кем он?
- Повестку притащил. Заборы к празднику велят выкрасить, ворота починить. Думал, наш дом-то этот… Теперь хозяевам наверх понес.
На душе мгновенно стало легко, будто Адриан свалил с себя тяжесть. "Чудак, - думал он про себя, - испугался милиционера! Нужен ты ему?" Вон идет через двор. Будьте здоровы, всего хорошего!.." Он смелеет и нахально заявляет Агафоновне:
- А ты испугалась? Думала, тебя арестует?
- Меня-то… С какой это стати? Чай, на рынке ворованным не торгую… Пьяная, слава богу, никогда не была… - закрестилась Агафоновна.
- Бывает, что по ошибке забирают, - на всякий случай кинул Адриан и пошел в комнату. Опасность, кажется, миновала. А может, их никто и не ищет? Время уже к двенадцати. Может быть, сбегать к Леньке или Митре? Наверное, сидят по своим щелям и дрожат. Рассказать им про милиционера?..
Но тут Адриан спохватился. А почему до сих пор нет Ромки? Ведь он не знает, что с ними случилось. И то, что Ромчика так долго нет, начинает беспокоить Адриана.
Но стоило ему только об этом подумают, вдруг - здравствуйте! - на улице остановился Ромка. Оглянулся и с таинственным видом нырнул в калитку. И вот он уже в комнате. Смотрит на Адриана, будто не верит, что тот перед ним - живой и невредимый.
- Как же вы… куда вчера?.. Я до ночи ждал…
- Замуровались в тайнике. Не нашли.
- А искали вас?
- Спрашиваешь! - уже не без бахвальства сообщает Адриан.
- Бегали-бегали с ищейками… А мы в каменном подвале… Туда и кошка еле пролезет.
- А пожар вы, верно, сами потушили?
- Откуда узнал? Ленька?
- Ленька!.. Я у Леньки не был. Вот откуда, из газеты. Теперь про вас все знают.
Адриан замер, а Ромчик вдруг вытащил из кармана штанов во много раз сложенную газету "Крутовская правда", развернул ее и ткнул пальцем в заметку на последней странице:
- Читай…
Адриан склонился над газетой.
ГОРОДСКИЕ ПРОИСШЕСТВИЯ
СТРАННЫЕ ЗЛОУМЫШЛЕННИКИ
"Вчера в нашем городе произошли удивительные события.
Группа неизвестных лиц, пользуясь отсутствием сторожа, проникла днем в городской театр, закрытый на летний период, и едва не устроила пожар.
Прибывшие по вызову на место происшествия пожарные обнаружили сгоревшую незначительную часть декораций и брошенный огнетушитель. Пожар к их прибытию был ликвидирован, причем, нужно полагать, самими злоумышленниками.
Удивительно то, что неизвестные лица сами вызвали пожарных при помощи недавно установленного в театре электрического сигнала.
Трудно предположить, что злоумышленники проникли в театр с целью грабежа, так как ни одной ценной вещи из бутафорской комнаты, которая оказалась вскрытой, похищено не было. Вероятно, во время бегства была брошена картина, не имеющая никакой ценности.
Милиции пока не удалось напасть на след странных злоумышленников.
Поражает также, что в театре не было сторожа. Легко представить, чего бы мог стоить городу пожар, предотвращение которого явилось счастливой случайностью.
Губисполком должен принять меры.
В. Курчеватых"
- Видишь, должен принять меры, - почему-то шепотом повторил Ромчик и испуганно взглянул на товарища.
- А какие это и что за меры? - спросил Адриан.
- Ясно какие, чтобы милиция нас поймала.
- Не поймает.
- Ну, тогда этот губисполком…
- Что там, по-твоему, сыщики, что-ли?
Но Адриан и сам теперь не был уверен, что милиция их не сумеет сыскать. Прежнее недавнее спокойствие его снова покинуло.
- Нужно к Митре, и Леньку позвать, чтобы, если нас найдут, не врали лишнего. Какие мы злоумышленники?!
- Ладно, - согласился Ромчик, - я сейчас за Ленькой, а ты к Митре дуй. В голубятне про все договоримся.
Ромчик убежал за Леней. Адриан стал раздумывать, что бы в самом деле могла значить эта заметка в газете? Неужели их станут разыскивать? А если найдет?..
Минут через десять Адриан с великой предосторожностью пробрался к Митре. Леня уже был там.
- Дела!.. - вздохнул Леня. - Я предупреждал…
- Поймают, ух, и дадут!.. - заключил Митря.
- Если все будем заодно - ничего.
Это сказал Ромчик, которому очень хотелось подчеркнуть, что он отвечает за все наравне с остальными.
И тут Адриан вдруг опять осмелел.
- Подумаешь, испугались! Там же написано: неизвестные лица…
- Ну-ка, давайте вместе прочтем, - предложил Леня, на всякий случай оглядываясь на дверь.
- Где газета-то?
Выяснилось, что Адриан забыл ее дома.
- Вот чудила, - усомнился Митря. - Может, там и не так. Тащи сюда.
- Хорошо. Я сейчас…
Адриан выскочил из баньки. На миг он забыл, что должен быть осторожен и, выбежав на улицу, понесся к своему дому. Уже достигнув ворот, он с ходу чуть не налетел на выходящего со двора человека.
- Ах, вот, на ловца и зверь…
Адриан поднимает голову. Перед ним товарищ Залесский. Глаза через очки внимательно смотрят на Адриана.
- Куда так стремишься?
- Я? Домой… - выдавливает из себя Адриан. Он понимает, что деться уже некуда.
А в голове мгновенно проносится: как здесь оказался товарищ Залесский? Неужели ему про них уже все известно? Теперь попробуй-ка выпутайся!..
- Адриан, кажется, так?
- Так. А вы товарищ Залесский.
Тот кивает.
- Правильно. Где же твои друзья?
Адриан напряженно думает, что ответить. Если уж попался - нужно не выдавать остальных. А как? Все равно товарищ Залесский пойдет к митре и найдет там сразу всех. И все-таки, пожав плечами, он буркает:
- Не знаю.
- Не знаешь? - Залесский смотрит на Адриана. - Куда же они могли запропасть? А я ведь к вам.
Адриан молчит.
- Ну вот что, - говорит товарищ Залесский. - Я думаю, мы их найдем. У меня имеется к вам дело и весьма неотложное. Хитрить со мной не надо. Пойдем.
Ему, наверное, известно и про голубятню, где они собираются. Понятно, и за газетой теперь идти уже незачем. Адриан поворачивает. Весь его вид выражает: "Ничего не поделаешь, - приходится, идем!" И он возвращается в Митрин двор. За Адрианом следом - товарищ Залесский.
Ничего себе, вытянулись лица у его приятелей, когда он, вместо газеты, вернулся с начальником по борьбе с вредным элементом! А тот огляделся и спрашивает:
- Это и есть ваш штаб?
- Моя голубятня, - отвечает Митря.
- Голубятня, я думаю, для конспирации, - товарищ Залесский смотрит на Митрю скорее со смешинкой, чем сердито. Нет, на пришедшего их арестовать он не похож… - А знаете что?.. Здесь у вас неплохо: и в жару не жарко и от дождя укрываться можно.
Мальчишки молчат. Каждый, конечно, думает, что будет дальше, и не ждет приятных вестей, а тот продолжает:
- Ну, так как себя чувствуете?
Дружное пожатие плеч, мальчишки испуганно переглядываются… Товарищ Залесский усаживается на скамеечку, щелкает замочком своего портфеля и вынимает свежий номер газеты.
- Возможно, вы еще сегодня не читали. Тут одна любопытная заметка… Знаете что? Давайте-ка прочтем ее вместе, а?
Молчание приходится понимать как согласие. Товарищ Залесский принимается читать вслух то, что Ромчику и Адриану уже хорошо известно, а Леня и Митря слушают в первый раз.
Читая, Залесский нет-нет да и оторвется от газеты и бросит взгляд на мальчишек. Адриан вовсю делает вид, что ничего подобного не слыхал, но получается у него это, кажется, не очень-то правдиво. Но тут уже и товарищ Залесский заканчивает читать заметку, складывает газету и спокойно спрашивает:
- Ну, так как же, неизвестные лица?
Конечно, попались!.. Наверное, об этом думают все, пока Залесский убирает газету в портфель.
- Ну, а теперь поговорим начистоту. Какая никому не нужная картина была найдена после бегства странных злоумышленников? Кому она и зачем понадобилась?
Ясно, что товарищу Залесскому все известно. Скрывать нечего и Адриан, вздохнув, решается рассказать, как увидел из ложи "Старика со свечой", как потом с Митрей хотели посмотреть поближе, да им не удалось. И про то, как все удивительно подходило, чтобы подозревать Марсельезиного дедушку. И про то, что они никому не хотели говорить, пока сами не убедятся, что это и есть настоящий шедевр, который искали.
Он кончил и с опаской взглянул на товарища Залесского. А тот, оказывается, улыбался. Улыбался, и весело поглядывал на него через очки.
- Значит, решили, что Константин Игнатьевич картину скрывает? - наконец заговорил он. - Тот, что прятал, из бывших, и Константин Игнатьевич из бывших. Понятно… У того фамилия на букву "С" и Константин Игнатьевич - Сазонов. На ту же букву. Тоже понятно. Старичок по всем статьям подошел. Ну, раз вы такие ловкие сыщики, я вам тоже кое-что открою. Знаете что?.. Письмо, которое получил бывший учитель Валентина Курчо, и то письмо, которое было у официанта из вокзального ресторана, оказались написанными одним и тем же почерком. Выходит, тот, кто хотел сохранить картину для государства, и тот, кто советовал ее достать и спрятать подальше, чтобы потом выгодно продать, - одно и то же лицо. Понятно вам, что это значит?
- Нет, - тихо сказал за всех Адриан. - Как же так, почему?
- А потому, уважаемые неизвестные лица, что это сделано для того, чтобы направить поиски по ложному следу и, пока будут искать копию вместо оригинала, увезти настоящего Рембрандта. Вот и попались мы с вами на эту букву "С", как рыбка на крючок, хотя копию все-таки разыскали. А что к оригиналу эта буква "С" никакого отношения не имеет, так это неоспоримый факт.
- А где тогда настоящий? - вырвалось у Лени.
Залесский вздохнул.
- Трудно сказать. История запутанная и вряд ли кончается в Крутове. Но вот что вы Константина Игнатьевича в этом деле заподозрили, так уж это совсем зря. Он действительно из дворян, бывший чиновник. Но знаете что?.. Он еще до революции подарил городу всю свою дорогостоящую библиотеку… А в Крутов был сослан много лет назад за сочувствие революционерам… А потом, когда кончился срок ссылки, Константин Игнатьевич не поехал в Петербург, а остался здесь. В девятьсот пятом году он прятал у себя в доме большевиков, за которыми по всей России гонялись жандармы. Теперь он про все это пишет книгу.
Все подавленно молчали. В баньке наступила тишина.
- Мы не знали, - сказал Адриан.
- Ну что же делать, бывает. - Залесский снова щелкнул замочком портфеля. - А театр вы запросто могли поджечь. Это уже другой факт. Теперь сами знаете - картина ничего не стоила. Ну, а если бы возник пожар?
В баньке, кажется, притихли даже голуби, не только мальчишки. Да и что говорить, ведь товарищу Залесскому было понятно, что театра никто не собирался поджигать.
- А вот то, что сами потушили пожар, тут молодцы!
- Это Митря один.
- Не, он тоже помогал тушить. - Митря толкнул плечом Адриана.
Залесский поднялся с места.
- Ну что же… Знаете что? - Он с хитринкой в глазах обвел взглядом мальчиков. - Мне почему-то кажется, милиция не найдет "неизвестных лиц". - Вынул папироску, покрутил и продолжал: - Только давайте условимся, если будете опять кого-нибудь подозревать - приходите сперва ко мне. Губисполком, товарищ Залесский. Вас пропустят. Понятно?
Адриан и его друзья, как по команде, кивнули головами.
- Ну так, сегодня у нас тринадцатое… - Залесский вынул из внутреннего кармана кожанки часы и взглянул на них, будто хотел убедиться, что сегодня действительно тринадцатое число. - Насколько мне известно - скоро в школу, так что договоримся: пока займемся науками. Идет?
Трое опять кивнули, а Адриан сказал:
- Я здесь в школу больше не пойду. Я уезжаю. Мы уже складываемся.
- Вот как? Куда же?
- В Ленинград. Папа на завод поступил, и мы все уедем.
- Ну что же, завидую. Хороший город. Я там тоже живал… Ну, пока, друзья. Желаю успеха… С остальными, надеюсь, еще увидимся…
Товарищ Залесский пожал руку каждому из мальчишек. Потом наклонил голову и вынырнул из баньки.
Он, наверное, уже миновал двор и вышел на улицу, когда Митря, наконец, нарушив общее молчание, сказал:
- Вот это да дядька, свой!..
Из Ленинграда пришла телеграмма. Отец сообщал, что квартира снята и что сам приехать не может - занят на заводе. Велел продавать лишнее и готовиться к отъезду.
Вскоре на воротах их дома появилось объявление. На листке из тетрадки в клеточку старательно выведено:
Срочно ввиду отъезда продаются: буфет дубовый, 2 шкафа. Стол обед. и пис. Стулья и друг. дом. вещи.
Приходили люди. Заглядывали под обеденный стол и открывали и закрывали дверцы шкафов. Садились на стулья. Почему-то все интересовались качалкой, которая не продавалась. Качалка была какой-то памятью.
На кухне всхлипывала Агафоновна. Слоняясь по квартире, Адриан зашел и туда.
- Чего ты плачешь?
- Уезжаем, вот и плачу, - отвечала та, вытирая слезы краем кухонного полотенца.
- Так ведь и ты с нами едешь?
- Потому и реву, что еду. Жалко.
- Кого?
- Да никого. Жалко, что уезжаем.
Добиться от нее толку было невозможно. Адриан понимал: Агафоновна плакала просто так, потому что в Крутове обязательно полагалось перед отъездом поплакать, тогда все будет хорошо. Раньше она лила слезы всегда, когда уезжал отец. Потом ревела, когда Вадим отправлялся в пионерский лагерь, а теперь - потому, что уезжала сама. Больше плакать было некому.
Адриан начал было складывать свои вещи. Собрал книги. Затем стал раздумывать, что ему делать с вновь начатой коллекцией папиросных коробок. Кроме тех, которые он выменял на оловянных солдатиков у Ромчика, прибавилась еще одна от папирос "Зефир". Поразмыслив, Адриан решил, что в Ленинград перевозить коллекцию не имеет смысла.
Дома на него мало обращали внимания. Каждый был занят своим. Отплакав, Агафоновна принялась спорить с мамой по поводу сборов. Мама решила брать с собой поменьше кухонного барахла. Агафоновна настаивала, чтобы в Ленинград везли и деревянное корыто с квашней, и топор, и даже пудовую гирю, которая без толку валялась в кладовой.
Но суета сборов не могла отвлечь Адриана от грустных мыслей. Нет, не мог он уехать из Крутова, не поговорив с Марсельезой. Ведь с тех пор, как он признался ей в том, что увидел в театре и что по этому поводу думает, они не встречались. И., конечно же, она читала заметку в газете и теперь все знает. Ясно, что догадалась, кто это "неизвестные лица". Что было делать?
Часам к пяти Адриан решился на отчаянный ход. Это было нелегкое решение и пришло оно после сомнений и внутренней борьбы.
В пять часов вечера он явился на крылечко домика Марсельезиного дедушки и решительно повернул вправо рукоятку звонка.
Двери открыла Марсельеза.
- Ты? - удивилась она.
- Я, - ответил Адриан. - Я к твоему дедушке, Константину Игнатьевичу. Дома он?
- Хм, - произнесла Марсельеза и пожала плечиками. - Дома. Входи. - Она захлопнула дверь. Отступление было отрезано. - Дедушка, тут к тебе!
- Кто там, пожалуйте, - послышался высокий голосок.
- Иди туда, - Марсельеза слегка подтолкнула Адриана.
Он двинулся по коридорчику, а навстречу ему уже спешил Марсельезин дедушка. Он был в домашних туфлях, как всегда пряменький, в старой бархатной куртке со шнурами.
- А, это вы, милостивый государь, - он с любопытством разглядывал Адриана. - Чем могу служить? Заходите, пожалуйста…
Адриан вошел в комнату. Марсельеза бесшумно затворила за ними дверь. Он был благодарен, что она так сделала. Одним мужчинам куда легче объясняться.
Адриан сразу заметил, на письменном столе лежала "Крутовская правда".
- Ну, что скажете, молодой человек? Присаживайтесь, - все тем же любопытствующим тоном продолжал Марсельезин дедушка.
Но Адриан не хотел присаживаться.
- Константин Игнатьевич, - решившись, начал он. - Это я неизвестное лицо, которое забралось в вашу реквизиторскую.
- Да ну?.. Интересно! А не объясните, зачем?.. Что побудило?
- Мы искали Рембрандта… Похищенный шедевр великого голландца.
- Вот как?! В бутафорской провинциального театра?..
- Да, - Адриан с ужасом почувствовал, что уши его сделались цвета спелого помидора. - А теперь мы знаем, кто вы такой и нам стыдно. Вот я и пришел…