А правда, почему он боится её? Потому что это - неведомое? Или потому что он, Денис, не хочет исчезнуть и раствориться в пространстве… Но такого не может быть! Иначе – зачем всё это? Творить, суетиться, не спать ночами, смотреть фильмы, работать, любить, чтобы потом – раствориться? Не, это как-то неправильно… Даже на асфальте остается след. Даже вода меняет структуру… А здесь – человек… Да и представить он такого не может, чтобы его совсем не было. Когда пытается – всё равно рядом с темнотой чувствует своё присутствие…
Может, просто тяжко навсегда расставаться с человеком? Ведь никто ещё оттуда не возвращался и неизвестно, увидим ли мы их, когда тоже уйдём…
Хочется верить, что там за гранью что-то есть.
Тогда почему – страшно? Почему?!
Кажется, он сказал это вслух. Потому что, сидевший рядом мужчина негромко сказал:
- Такая жизнь.
Эти слова всколыхнули в нём бурю. Он хотел уже ответить что-то не очень хорошее, как встретился с его глазами. Не было в них упрёка или непонимания. Они горели даже не сочувствием, а просто скоплением боли. Не физической, а той, которая мучила сейчас Дениса. Но… Не было в них безысходности. Что-то было там, за этой болью, за тревожным ожиданием… Привлекало Дениса, и как-то успокаивало его… Поэтому он лишь сказал:
- Отвратительная…
- Горько, когда ты ничего не можешь сделать. Пожалуй, самое невыносимое – это неизвестность… - задумчиво ответил человек. В точку…
- Я просто не понимаю, почему у меня отнимают друга? – Денис упёрся глазами в собеседника. Пусть отвечает, раз начал.
Тот молчал, но не отводил глаз. Денис уже хотел было отвернуться, как тот тихо произнёс:
- Может, он ещё поправится…
Колыхнулся океан и замолчал.
- Мне хочется верить… Но почему так?! Он не делал никому плохого, за что в него стреляли? Знаете, его сейчас мать ждёт… Он один у неё, брат с отцом погибли девять лет назад. Почему так? - снова повторил он.
Глаза наполнялись сочувствием. Денис перевел взгляд в пол, и услышал:
- Потому что есть в этом мире подлые дела. И злые законы.
Опять эти законы…
- Но они ведь не просто так возникают…
- Не просто, - задумчиво вздохнул мужчина, - совсем непросто… Но действуют долго и передаются из поколение в поколение.
- Это как так? Зачем?
- А ни за чем. Автоматически.
- Что же это за законы такие, о которых мы даже не знаем и передаём их? Глупости какие-то, - рассердился Денис.
- Стереотипы.
- Чего?
- Законы называются стереотипы. Они часто, очень часто сопровождают нашу жизнь… Мало того, они ею двигают! И не всегда они хорошие…
Ерунда какая-то…
- Да ну, фигня, - отозвался Денис, - законы не могут действовать без нашего ведома.
- Нет, не фигня, - возразил собеседник, - Вот ты привык на что-то непонятное говорить "бред" или "фигня". А это стереотип…
Откуда он знает?!
- Обижаться привык, если тебя зацепили? Кто из нас не обижается?
Денис покачал головой. Ну и что?
- Это тоже стереотип. И не звонить первой парню – стереотип, и не плакать мужчине… Их много.
- То есть это какие-то устойчивые взгляды? Которые бытуют вокруг?
Собеседник кивнул:
- Они порой действуют за нас… Думаешь мать орёт на ребенка осознанно? Автоматически, и зачастую повторяя слова, которые говорила ей её мать…
Это точно…
- Получается, какие-то автоматические действия иногда двигают нами? А мы в это время где? – Денису уже было интересно.
- А я не знаю, где. Спим где-то в своих мыслях… Или одержимы каким-то чувством… В прошлом, в своих обидах с детства… В будущем – когда нас отрывают от какого-то увлекательного дела и не дают закончить… Но не в этом моменте.
- Да ладно?
- Ну… Ты понаблюдай за собой…
Хм… А бояться – это тоже стереотип? Откуда?
- Но у них откуда-то ведь корни растут?
- Растут… Я думаю, что они закладываются с детства. С молоком… С воспитанием… В те моменты, когда мы наблюдаем за своими родителями…
- А у них откуда? И у их родителей?
Собеседник пожал плечами. Сказал устало:
- А это, пожалуй, самый большой вопрос…
Получается, что какие-то вещи двигают нами без нашего ведома? Когда мы отключаемся от настоящего времени? И?
- Получается, что кто-то слишком много времени проводит в них?
- И не осознает себя.
- Совсем не осознаёт?
- Ну… Может и осознаёт некоторую долю секунды и даже видит другой вариант, но, увлекаясь какой-то эмоцией – действует автоматически…
- А при чём здесь выстрел?
- А ты начни с малого…
- Ну так, наверное, заранее планировали! Даже если и нет, всё равно подумаешь, прежде чем спустить курок!
- Это ты подумаешь… А кто-то живёт этим стереотипом: мешает – нужно убрать…
"Как лес…" - вдруг подумал Денис. Но человек – не дерево… Хотя, когда срубают вековые деревья – тошно.
- А мне-то что делать? Я же осознавал себя тогда…
Стоп! Разве осознавал, когда предложил срезать путь? Автоматически ведь предложил: было холодно и хотелось скорее оказаться дома.
Он виноват…
Но не он ведь стрелял…
"Ну и что, что не ты? А ты где был в тот момент?"
Он был в мыслях о Наде и её брате… И дома… Ему так хотелось всё рассказать, что он забыл о том, что у Юрки в жизни тоже что-то может происходить…
- Получается, что я во всём виноват, - тяжело сказал Денис.
Собеседник сделал движение, будто хотел положить ему руку на плечо, и не решился.
- Как тебя зовут? – спросил он.
- Денис.
- Денис… Понимаешь, в любой ситуации виноваты обе стороны…
Денис кивнул. Но его вины от этого не убавляется…
- Это чувство сейчас плохой помощник. Оно не изменит ситуацию…
Не изменит… Но куда от него денешься? И вообще…
- Хочется же, чтобы такого не повторилось…
- Не повториться, Денис… Ты ведь задумался… Да ты не рассчитаешь всё наперёд. Моменты жизни не повторяются…
- Бывают похожие, - упрямо возразил Денис.
- Бывают, конечно… Но в вине ты можешь утонуть и перестать осознавать себя.
- И что, будет новый стереотип?
- Да… И можно пропустить что-то важное…
Нет, не хотелось бы! И всё же…
- А что, что я сейчас могу сделать?
- Я думаю, что многое можешь, Денис.
- Ну, например?
- Позвонить его матери… Или не звонить.
Ой, блин!.. Он и забыл об этом… Но страшно звонить… Может лучше подождать, пока будет что-нибудь известно?
"А если Юрка умрёт? Она не попрощается с ним…"
И снова – он будет виноват.
"А если нет? И она измучает себя ожиданием?"
И опять он… Да что же всё на него-то свалилось?! Денису захотелось завыть. Заорать, хоть что-то сделать, чтобы изменить, разорвать эту неизвестность…
Глава 16
Светя другим
"Успокойся" - жёстко сказал он себе. И видимо очень отчаянно посмотрел на своего собеседника. Потому как тот, всё же положил ему на плечо свою ладонь. Через тонкую футболку Денис почувствовал, какая она у него горячая. Тепло проникало куда-то внутрь него, растворяясь там, и от этого становилось чуть – чуть легче.
- Денис, - тихо сказал человек, - ты держись. Пока ещё можно надеяться.
Денис молчал, не шевелясь.
- Я понимаю - ты, наверное, думаешь, что легко говорить… Не легко, поверь. Знаешь, у меня как-то была паршивая ситуация: я попал в аварию и потерял жену и сына. Они не погибли, а пропали без вести. Это ещё хуже, потому что не ничего знаешь… Жену я разыскал, а сына… Спустя три года, случайно… Когда уже не верил, что найду.
Денис поднял глаза. Нарастающее сочувствие к незнакомому человеку вытесняло гнетущие его вину и тоску.
- И что вы делали?
- Что я делал? Работал, искал…
- Нет, как вы жили? С этим…
- Хреново. Ведь это я выехал тогда на встречку, ну и… Я был виноват. Я думал, что не выкарабкаюсь… Но мне нужно было жить, чтобы искать. Потом – жить для супруги. А потом я узнал, что кроме меня – есть ещё сотни таких же людей, со своими бедами…
- Вы решили бороться с их бедами?
- Я решил просто помогать этим людям.
- А зло? Вы не боролись с ним?
- А толку? – он вздохнул, - мир так устроен, что есть всякое… И злые законы, и добрые. Я решил начать с себя. И со своих стереотипов… Для начала пусть хоть их станет меньше… А силы сохранить и потратить на то, чтобы сделать что-нибудь хорошее… И ещё для того, чтобы искать… Не только своего сына, я занялся поисками пропавших детей…
"Если включить свет, то тьма исчезнет… - вспомнил Денис Надины слова. Зло исчезает, когда рядом есть доброе – про это она говорила? Где она, кстати?!"
- Хотя иногда и со злом приходилось бороться… - добавил мужчина, - По работе.
- Вы - мент? – догадался Денис.
Собеседник усмехнулся:
- Вроде того… - и снова посмотрел на часы. Денис заметил на них ещё три маленьких циферблатика - их торопливо пересекала тоненькая секундная стрелка. Отмеряя время его жизни… Жизней…
Мужчина откинулся к стене, стал смотреть на белые лампочки.
- Сколько сейчас времени? - спросил Денис.
- Десятый час.
Обалдеть! Внутри у Дениса всё ухнуло в пустоту: что там, с Юркой?
"Господи…" - подумал он.
"Ты же не веришь!" - ехидно усомнился собеседник.
"Отстань, - отмахнулся от него Денис, - Господи… Если такое ещё возможно… Пожалуйста, помоги Юрке! Я не знаю, есть Ты или нет… Но мне некого больше просить, кроме Тебя…"
…Где же Надя? Денис набрал номер, рассеянно случая противную мелодию в трубке. Нужно будет попросить, чтобы она её сменила…
- Алло, - отозвался в трубке любимый голос, - Денис, я в такси. Не волнуйся…
"Надя… Что бы я делал без тебя?"… Она уже повесила трубку…
Мужчина встал, прошёлся до двери. Потом обратно… А что у него-то случилось?
- А что с вашим знакомым? – спросил Денис. Понял, что он хочет пить, а воды он не взял… От этого захотелось пить ещё больше.
Человек остановился, нехотя сказал:
- Да понимаешь, должны были сегодня вечером встретиться… У меня ребята ждали его, им сегодня уезжать… Его всё нет. Я позвонил, а мне ответили, что он на операции. Сам не пойму толком, что случилось, как узнал – поехал сюда. Сейчас вот жду…
- А что за знакомый?
- Да мальчишка один, вроде тебя… Честно говоря, я его не знаю толком, видел-то всего два раза… Но он оказал мне очень важную услугу…
- Какую услугу? – откликнулся Денис. Не очень хотелось лезть в чужие дела, но и промолчать он тоже не мог: чувствовал, что это будет совсем равнодушно…
- Выручил моего хорошего друга… Понимаешь, такая пакость: он приехал ко мне на неделю, пошёл встречать сыновей из кино – моего и своего, и на него напал хулиган. Ударил по голове, вытащил кошелёк, мобильник… Неизвестно, чем бы это всё закончилось, не пройди там этот парень, Юра.
- Что? – спросил Денис и резко вздохнул: потому что отозвалось вдруг давно забытое сердце.
- Денис, ты что? – взволнованно спросил собеседник и сел рядом, - Денис!
Денис закусил губу, часто задышал. "Ой – ой - ой, не надо…" - он собрал все силы, устремляя их туда, в эту боль. Не хватало ему ещё оказаться здесь… Ну… Рука, сжавшая сердце, мягко отпускала. А мужчина сидел рядом и тряс его за плечо:
- Денис!
- Как вы сказали, звали парня? – переспросил Денис и ещё раз глубоко вздохнул, прогоняя остатки боли.
- Юра… Ты в порядке?!
Денис кивнул:
- У меня бывает такое редко… Это не страшно. А этот Юра, какой он из себя?
- Ну… Высокий такой, темноволосый. Глаза карие. Улыбчивый… Он в тот вечер спешил на электричку, как он рассказывал, и решил срезать путь короткой тропинкой. И оказалось, что не зря… Правда на электричку он всё же не успел: повез моего товарища в больницу, оттуда на такси к нам домой…
Вот так… Юрка не мог пройти мимо.
Почему-то он не думал о себе, когда за кого-нибудь заступался…
"А ты бы прошёл?"
"Н-нет… Я не знаю…" - Денис прислушался к себе. Скорее, он бы просто не пошёл бы той тропинкой…
Роковой тропинкой. Не этой же самой?
- Денис, - вдруг спросил его этот человек, - как зовут твоего друга?
- Юра, - ответил Денис.
Мужчина растерянно замолчал. Он хотел ещё что-то спросить, как вдруг прислушался и посмотрел в конец коридора: послышались шаги. Легкие, торопливые и удивительно знакомые: Денис обернулся и увидел Надю…
Сказать, что девушка была взволнована, значило бы не сказать ничего. Она остановилась возле Дениса, часто дыша. Собранные в пучок волосы сбились, коричневые их колечки прилипли к шее, на которой в такт дыханию дрожала тоненькая жилка. В зелёных глазах стояла тревога, изящные, красивые губы приоткрылись в полувопросе. На плечи небрежно был накинут халат, в руках она сжимала свою неизменную сумку. Крепко сжимала: на бежевых ручках отпечатались следы её пальцев…
Денис вскочил.
- Надя…
Она моргнула, опустила глаза. Быстро сказала:
- Меня не хотели пускать: больница закрывается… Денис… Что у вас случилось?
- Садись, - предложил ей Денис и стал сбивчиво рассказывать. Закончив, кивнул на собеседника:
- А он тоже ждёт Юрку… В прошлое воскресение он спас его знакомого. Юрка, в смысле.
- Господи… - прошептала Надя, - какой ужас! Денис, давно вы здесь?
- Давно… - сказал Денис, - когда мы вышли из электрички, было три…
Надя молча смотрела на него, а в глазах блестели две выпуклые капли. Она моргнула – капли исчезли, оставив за собой две тонкие дорожки. Она сердито вытерла их, но глаза заблестели снова.
А он не знал, что сказать ей… Он не выносил, когда рядом плакала девушка или женщина, не выносил, когда плакала мать. В такие моменты он сжимался в комок и злился на весь мир. Надя снова вытерла глаза и сказала:
- Денис, ты держись!
Держись… А что он? Это Юрке нужно держаться…
Почему никто не выходит так долго? "Может всё закончилось, а нам не хотят говорить?" – тоскливо подумал он. Неизвестность затягивала, как болото.
- Надя, а разве бывают такие долгие операции? – спросил он.
Она кивнула:
- Бывают, Денис. Нужно ждать.
Юрка, Юрка… Вот так живёт человек, светит и – выстрел. И чёрная неизвестность… Светит – и сгорает…
"Не надо!" – крикнул Денис внутри себя.
"Тебе повезло, у тебя есть надежда. А у кого-то – выстрел, и - нет человека… Сразу…"
"Всё равно не надо так… Сгорать."
"А как иначе жить?"
А правда, как? Зная Юрку, он мог сказать, что тот бы мучился оттого, что прошёл мимо несправедливости. Едва заметно, но извёлся бы мыслями и укорами, тоже сгорая… Только уже не светя другим, а сгорая от сжигавшего пламени споров с самим собой.
"Выходит, Юрка боролся со злом? Или просто старался помочь? Или делал и то, и другое?"
Денис вдруг вспомнил, как однажды друг притащил домой голубя. Облезлого и больного. Голубь не шевелился, позволяя держать себя на руках, грустно поглядывая на ребят маленьким испуганным глазом. Это, пожалуй, было единственное, говорившее о том, что он живой. "Зачем ты его принёс? - спросил Денис, - Он ведь подохнет. А ты заразишься ещё чем-нибудь…" - "Не подохнет, - возразил Юрка, - а на улице его кошки съедят. А здесь я его выхожу, и он полетит… Правда? - он подмигнул голубю и вдруг полусерьезно спросил у Дениса, - А ты знаешь, чем отличается слова полумёртвый и полуживой?" - "Нет, - удивился он. Он и правда не знал, - это наверное, синонимы… Хотя нет… - подумал Денис, - полуживой – это значит, что есть надежда, что он выживет?" Юрка кивнул и строго сказал: "Так вот, он значит - полуживой. Но он полетит, вот увидишь!". Месяц друг не отходил от голубя, торопясь из школы домой, даже оставил свои парусники и почти не выходил на улицу. Когда Денис приходил к нему, то всегда заставал его с птицей на руках. Порой это даже раздражало его: носится с этой облезлой птицей, зачем? Но спустя месяц увидел, что голубь уже не облезлый, что он хорошо передвигается вслед за Юркой. А ещё через месяц голубь полетел. Юра грустил, оттого, что покинул его пернатый друг, и каждый день оставлял на подоконнике крошки. И удивительно, но птица иногда возвращалась к нему, щелкая когтистыми лапками о жестяной подоконник, клевала хлеб и косилась на мальчишек своим маленьким умным глазком…
Мысли прервал затренькавший в гудящей тишине звонок. Денис машинально сунул руку в карман, но его мобильник молчал. Услышал рядом голос его незнакомого собеседника:
- Алло… Да, Боря, я здесь ещё. Ничего не известно пока… Так и не пустил?.. Плохо… Что Шурка?.. Не хочет, говоришь?.. Понятно… Вы не замерзли?.. Борь, постой, там, кажется, идёт кто-то, сейчас я спрошу… - он опустил телефон и посмотрел на приоткрывшуюся дверь.
Денис хотел встать, но ноги не послушались его: вышел тот же врач, который разговаривал сегодня с Денисом. Странно, а он даже не видел, как тот входил… Мужчина, его собеседник быстро поднялся ему навстречу. Врач тяжело опустился на скамью, снял свою разноцветную шапочку. Несколько секунд молча смотрел на мужчину, затем повернулся к Денису, пристально глянул на него из-под блестящей оправы тонких прямоугольных очков. Густые седые брови показались Денису сердитыми, они усиливали усталый и внимательный взгляд. Денис замер, разглядывая в серых глазах непонятный ответ.
- Завтра приходи, я попрошу, чтоб тебя пустили, - услышал он грубоватый низкий голос, словно откуда-то издалека.
- Как… Юрка? – еле слышно спросил Денис и почувствовал, как поднялась внутри него и затихла в ожидании огромная волна.
- Что? – нахмурившись, переспросил врач, потом понял, сказал поласковее, - молодец твой Юрка. Будет жить…
Глава 17
Воскресное утро
Снег растаял. Ну, а что ещё можно было ожидать от такой погоды? Хорошо ещё, что не пошёл дождь. Небо затянула молочная пелена, снова отгородив город от солнца. Несмотря на это, было светло - не было тяжелых низких пасмурных облаков, которые сопровождают обычно такую погоду.
Денис с удивлением заметил, что воздух здесь другой. Прозрачнее, что ли, чище… Может ему показалось? Нет, дышать однозначно легче, и звуки были более отчетливыми, не было липкого сырого пара, сопровождавшего осень в Москве и близлежащих городов.
- Я поеду домой, – сказала Надя, - мама приехала на три дня… Она вчера даже немножко обиделась на меня…
- Ну… Она поймёт, наверное, - попытался успокоить её Денис.
- Да поймёт, конечно… И вообще, какая разница. Главное, чтоб у Юрки было всё хорошо…
Денис тоже думал так же, с того момента, как он проснулся.
…Он открыл глаза, когда в комнате ещё стоял полумрак. Вытащил из-под подушки телефон, поморгал, чтобы разглядеть спросонья непривычно яркий экран. "Пять минут девятого…". Удивительно, что он проснулся так рано сам. Для выходных рано…
Врач вчера сказал, что придёт к половине двенадцатого. Обещал пустить его к Юрке, если конечно, тот будет в состоянии принимать посетителей. Денис очень надеялся, что будет… Тем более, что он не посетитель, а его друг. Поэтому завёл себе два будильника: на восемь тридцать и на девять часов, – вдруг не услышит…