- Прошу любить и жаловать - моя хорошая знакомая. - Дядя Витя с такой силой сжал запястье Цветочницы, что та еле слышно ойкнула. - Друг мой, сыграй нам что-нибудь. - Повернувшись к старичку, Виктор Львович добавил: - Очень талантливая девочка, лучшая ученица школы. Вам обязательно понравится.
Он развернул тряпку и достал скрипку.
- Вид не очень убедительный, - проскрипел старик, усаживаясь удобней. - Ну-с, я слушаю.
Дядя Витя протянул Наташке инструмент. Та зажмурилась и замотала головой.
- Играй! - приказал он. Но Цветкова только еще больше затряслась. - Ты же хотела попробовать, - настаивал Виктор Львович. - Пробуй! - И зловещим шепотом добавил: - А то кое-кому не поздоровится!
- Не хочу!
Наташка оттолкнула Виктора Львовича и бросилась обратно за занавес. Скрипка вырвалась из дяди-Витиных рук, перелетела через первый ряд и упала около стены.
- Как вам не стыдно! - возмутился старичок, вскакивая и кидаясь за инструментом. - Это же раритет! Ценнейшая вещь! Она может обидеться!
Но первый ряд слишком близко стоял к стене, так что старичок смог только залезть на крайнее сиденье да так там и остаться.
Я сейчас все улажу! - заторопился Виктор Львович. Поначалу он растерялся - то ли ему бежать за Наташкой, то ли ловить скрипку. Но решив, что инструмент важнее, спрыгнул со сцены.
- А давайте, я сыграю!
Старичок замер с поднятой ногой, он все еще пытался перелезть через высокое кресло. Дядя Витя застыл за его спиной. Оба они уставились на невысокую пухлую девочку, стоящую около последнего ряда. К груди она прижимала скрипку.
- Вы здесь собрали детский ансамбль? - недовольно пробурчал старичок, слезая на пол. - Не поздновато для их возраста устраивать концерты? Им пора спать.
- Ничего-ничего! - заверила его Любка. - Современная молодежь ложится поздно. А потом - старым нужно помогать.
Старичок поморщился, но ничего не сказал.
Кондрат залезла на сцену, одернула юбку, тронула пальцами струны, проверяя их настрой.
- Мне смычок дадут? - повернулась она к библиотекарю.
Виктор Львович скрылся за занавесом и появился со смычком.
- Ты кто такая? - шепнул он ей на ухо.
- Вам же нужна помощь, - бесстрашно ответила Любка и провела смычком по струнам. Скрипка была настроена идеально.
- Не надо! - прошептала из глубины сцены Наташка.
Но Любка смело вскинула инструмент к плечу. Хотя на самом деле она смертельно трусила. У нее колени дрожали - вот до чего она боялась. И делать вид, что ничего не происходит, ей было очень сложно.
- Что играть? - повернулась Любка к зрителям - дядя Витя сел рядом со старичком.
- Что-нибудь классическое, - разрешил старичок.
Кондрашова глубоко вздохнула и, от волнения путая пальцы, начала играть Моцарта.
- Неубедительно, - скривился старичок, когда музыка смолкла.
- Она просто бесталанна! - вскочил Виктор Львович - Скрипка раскрывает истинный талант. Наталья!
Любка повернулась к Цветочнице.
- Давай, сбацай что-нибудь.
Цветкова замотала головой.
- Не бойся! Хороший инструмент.
- От него все умирают, - прошептала Наташка.
- Только не сегодня.
Кондрат насильно вытащила Цветкову из-за занавеса, сунула в руки скрипку и подтолкнула ближе к краю сцены.
Не помня себя, Наташка начала играть.
- Это уже лучше, - проскрипел старичок. - Позвольте ознакомиться с предметом.
Виктор Львович подхватил свою тряпку и понес скрипку старичку.
"Боится брать ее в руки", - догадалась Любка, глядя на странные манипуляции с тканью.
- Откуда ты здесь взялась?
Девчонки устроились на корточках в дальнем углу сцены. Наташку трясло от страха.
- Где Георгий? - Любка сделала вид, что не слышала вопроса Цветочницы.
- Кто?
- Парень, с которым я пришла.
- Гогочка? Там он, вместе с Валеркой. Он их запер.
- Он - это твой знакомый?
- Никакой он мне не знакомый, - огрызнулась Цветочница. - Зачем ты сюда пришла? Кто тебя просил вмешиваться в это дело? Не могла тихо посидеть и не высовываться со своими предложениями?
- Все нормально, - заверила ее Кондрашова. - Пошли к мальчишкам.
- А как же скрипка?
- Ну ее! Потом заберем!
От такого заявления у Наташки открылся рот, и она послушно пошла следом за Кондратом. Вдвоем они выскочили в коридор.
- Что ты с ней такое сделала, что она перестала быть опасной? - не отставала от Любки Наташка.
Кондрашова, конечно, хотела еще потемнить, побыть королевой положения. Но ее болтливость взяла верх.
- Я поменяла скрипки местами. Их инструмент лежит там, куда он упал. Где-то между креслами. Кстати, прочная штука. Судя по звуку, ничего с ней не сталось.
- Это вообще не скрипка, а проклятие какое-то. - Наташка вспомнила свои видения в трамвае. - Все, кто с ней связывается, умирают.
- Так уж и умирают, - легкомысленно пожала плечами Любка.
- Где эти мерзавки?!
Крик прокатился по коридорам. И был он такой громкий, что звякнули стекла в окнах.
- Заметили! - ахнула Любка и бросилась наутек. Пометавшись по коридору, она кинулась к женскому туалету.
- Нашла, куда бежать! - возмутилась еле догнавшая ее Наташка.
- Спокойно. - Кондрат затащила Цветочницу в кабину и задвинула защелку. - Это верное место! Сюда он не сунется.
Наташка хотела еще что-то возразить, но Любка закрыла ей рот ладонью. В коридоре забухали шаги.
Если для мальчишек женский туалет был запретной территорией, то для Виктора Львовича этого табу уже не существовало. Не задумываясь, он рванул дверь с буквой Ж и вбежал внутрь.
Дальше все произошло, как в хорошем американском боевике. Дядя Витя стал дергать двери всех кабинок. Дойдя до единственной запертой, он потрогал ручку, а когда дверь не шелохнулась, с разбегу влетел в нее плечом. К удивлению девочек непрочная конструкция устояла. Тогда Виктор Львович залез на бар чтобы посмотреть, что происходит внутри. Но разглядеть ничего не успел. Ему в лицо полетело мусорное ведро.
Что сильнее загремело при падении - ведро или Виктор Львович, сказать сложно. Но пока дядя Витя приходил в себя и пытался встать со скользкого кафеля, девчонки выскочили за дверь и вновь оказались в коридоре.
- Сюда! - Наташка повлекла Любку к отделу нот. Но в закутке она вспомнила, что дверь заперта. - Я совсем забыла! - зарыдала она, чувствуя, как холодное отчаяние подкатывает к горлу.
- На выход! - скомандовала Кондрашова.
- Правильно! Надо бежать!
Вдвоем они пронеслись мимо старичка, застывшего в дверях концертного зала, выбрались на улицу. По кругу неспешно двигался трамвай.
- Бежим! - подхватилась Цветочница. - Мы еще успеем на остановку!
Любка дернула ее обратно.
- Куда ты? - потянула она Наташку за собой. - В обход.
Только они успели свернуть за угол, как на крыльце появился Виктор Львович.
- Вернитесь! - крикнул он в темноту. Взлетели потревоженные вороны. Воздух заполнился их недовольным криком.
- Ты что, сумасшедшая? - не унималась Наташка. - Я иду домой! Я не собираюсь больше здесь оставаться!
- Где сидят мальчишки? - Любка сейчас была похожа на маленький танк, который двигается вперед, не разбирая дороги.
- В "Нотах и пластинках". Но я туда не пойду!
- Это здесь!
Кондрат, подпрыгнув, заглянула в темное окно, но ничего не увидела. Она быстро изучила землю вокруг себя.
- Тяжелое, тяжелое… - пробормотала она. - Мне нужно что-нибудь тяжелое!
Но под редкими деревьями на утоптанной земле ничего подходящего не было.
- Снимай ботинок! - скомандовала Любка. Ничего не понимая, Наташка потянулась к ремешку.
- Ты что задумала? - спросила она.
- Сейчас увидишь!
Любка размахнулась и запустила ботинком в окно, метя каблуком в центр стекла.
Оглушительный звон потонул в новом всплеске вороньего крика.
- Твой дядька сейчас должен быть занят своим гостем. Концертный зал далеко! Полезли.
Цветочница замотала головой, отступая в кусты.
- Я туда не пойду! Нет! Я не вернусь!
- Ну и черт с тобой!
Любка махнула рукой и полезла внутрь.
В комнате гулял сквозняк. Он поднимал вверх одинокие листочки, которые порхали между стеллажами, как одинокие бабочки.
Гошка сидел на полу около двери.
- Ну, чего расселся? - грубо спросила Любка, включая лампу на столе библиотекаря. - Пошли отсюда!
Снежкин покачал головой, кивая в сторону груды чего-то темного. Кондрат шагнула туда и приглушенно охнула.
- Этим темным оказался лежащий без сознания Валерка.
- Вместе с ним пошли, - решительно заявила Любка. - В окно просунем, а там до трамвая рукой подать.
- Ему нужна скрипка, - вздохнул Гошка. Видимо, говорил он это не первый раз.
- Так давай заберем ее и по домам! У меня время ужина проходит!
Любкина жажда деятельности била через край.
- Как ты ее заберешь? - рассердился Гошка. - Дверь закрыта! Где бродит этот ненормальный дядька, вообще непонятно! Может, он с ней уже куда-нибудь в Уругвай сбежал.
- Не сбежал он никуда! Здесь он, рядом. Какому-то старикану продать ее пытается.
- Мама!
С визгом Наташка перелетела через подоконник, в два прыжка пересекла комнату и замерла перед ребятами, прижимая к груди подобранный ботинок.
- Там собаки, - посиневшими от страха губами прошептала она. - И ходит кто-то. Мне сначала показалось - человек, а потом смотрю - он в воздухе медленно тает…
- Надо что-то делать! - Любку завертело на месте от возбуждения. - Наташкин дядька все знал про эту скрипку?
- Знал, - кивнула Цветочница. - Он же мне про нее и рассказывал. Я когда увидела, как Валерка эту скрипку в сквере нашел…
- Погоди! - Слушать Наташкину болтовню времени не было. - Он работает в отделе нот. Значит, он где-то здесь и нашел эту легенду.
Кондрашова подбежала к ближайшему стеллажу.
- Ему могли эту легенду рассказать, - заступилась за Виктора Львовича Цветкова.
- Ладно, - Любка вернулась обратно. - Тогда здесь должна быть инструкция по ее применению.
- Какая инструкция? - застонал Гошка, который уже порядком устал от трескотни девчонок.
- Как же! - Любка уже копалась в бумагах на столе библиотекаря. - У каждой вещи должна быть инструкция, Это я точно знаю! Без нее обязательно что-нибудь сломаешь.
- Эту скрипку сломать нельзя, - вспомнил Снежкин. - Я уже пробовал. Не бьется она. И не горит. Наоборот, еще холоднее становится.
- Мамочка, - заканючила Наташка, - зачем я со всем этим связалась?
- Хотелось очень, - подсказала Любка. Перерыв все на столе, она перешла к бумажкам на полу.
- Только бы все закончилось хорошо, - запричитала Цветкова. - Только бы хорошо. Обещаю, что больше никогда…
- Шла бы ты отсюда, - устало посоветовал Гошка. Он все еще сидел на полу и лениво следил за Любкиными перемещениями.
- Не могу. Там кто-то ходит. - И, как бы подтверждая свои слова, что она никуда не уйдет, Наташка уселась за стол. - А потом мне интересно, чем все закончится, - добавила она более спокойным голосом.
Цветочница надела на нос темные очки, которые нашлись на столе, и с умным видом придвинула к себе ящик с карточками. Пробежала пальцами по торчащим закладкам. Из-под коробки выглянул листок.
- "Сады Франзеума", - прочитала Цветкова.
Где-то это сочетание она уже слышала…
В задумчивости Наташка несколько раз щелкнула выключателем настольной лампы.
- Эй, хватит баловаться! - послышался недовольный голос Кондрашовой, которая ползала по полу где-то около окна. - Здесь и так ничего не видно!
Когда в очередной раз наступила темнота, Наташка вспомнила черную пепельную равнину, иссохшие деревья и предметы, превращающиеся…
Она вскочила. Кресло с грохотом откатилось в сторону.
"Сады Франзеума. Песнь Фрагонара. 2.3.5Ф".
Что такое 2.3.5Ф?
Номер книги, - отозвалась Любка. - Второй отдел, третий стеллаж. На букву Ф пятая книга. Но их обычно не ставят по порядку…
Девчонки одновременно ринулись внутрь комнаты.
- Читай! - прокричала Любка.
На боку темного стеллажа была приклеена бумажка с синей цифрой 2. Стоящие за ним полки тоже были помечены синим цветом.
- Третий! - Наташка уже вела пальцем по корешкам. - Фа… Фе… Фё… Фзу… Фи… Фя… Нету!
Вдвоем они еще раз изучили весь стеллаж. Никакой "Песни Фрагонара" там не было.
- Так он и вернул твою инструкцию обратно, - зло выкрикнул Гошка. - Наверняка с собой прихватил.
- Не было у него ничего с собой!
В Наташке тоже проснулся азарт исследователя. Для очистки совести они просмотрели соседние стеллажи. Любка со всех сторон обнюхала загадочную карточку.
- Это, наверное, какая-нибудь книженция позапрошлого века… - задумчиво пробормотала Цветкова. - А здесь только ноты… С книжками небогато. Значит, карточка из отдела книг. Это рядом. Сходим?
Гошка залился нервным смехом.
- Как ты собралась туда идти? Сквозь стены?
- А тебя никто не спрашивает!
Наташка снова плюхнулась в кресло у стола. Всякое желание что-либо делать у нее пропало - она терпеть не могла, когда над ней смеялись. Да еще кто? Гогочка!
- Между прочим, мог бы нам помочь! - ехидно заметила Цветочница. - А не сидеть и глупо ржать!
- В чем помочь? - Снежкин начал злиться. - Искать вместе с вами то, чего здесь нет? Вы что, больные? Какая инструкция? Это же не пылесос и не чайник! Это скрипка! И если к ней и прилагалась какая-нибудь бумажка, то быть она должна не здесь, а на лавочке, в сквере!
Переполненный возмущением Гошка вскочил и нервно прошелся перед столом. Любка, открыв рот, смотрела на него. Цветкова уставилась на пол.
На том месте, где сидел Снежкин, осталась книжка.
- На чем ты сидел? - прошептала Наташка, чувствуя, как от волнения у нее холодеют ноги.
- Дурак я был сидеть на голом полу, - независимо вскинул голову Гошка.
Первой к книжке бросилась Наташка. Низенькая Любка задышала ей в плечо.
Это была самая обыкновенная современная книга в уже успевшей потускнеть глянцевой обложке. Блестящей фольгой было вытеснено название "Песнь Фрагонара. Скандинавские песни и сказания".
Дальше на мелованной бумаге шли ровные столбцы стихов, изредка перебивающиеся заголовками.
- Вам есть чем заняться в эту длинную ночь, - ухмыльнулся Гошка. - Будете песни петь и сами себе аккомпанировать на подручных материалах.
Но девочки не слушали его. Они несколько раз пролистали книгу сначала в одну сторону, потом в другую. Перевернули и потрясли.
- Смотри!
Наташка подняла болтающийся вниз листами том на уровень глаз. В выгнувшийся горбиком корешок была вложена тряпочка. Вернее даже не тряпка, а какой-то материал, от старости ставший мягким. По побуревшей от времени поверхности шли непонятные мудреные письмена.
- Что ж вы не читаете? - Гошку сейчас злило все.
Любка еще раз потрясла книгу. И из-под корешка выпал затертый листок. Им, видимо, так часто пользовались, что часть текста успела стереться.
Девчонки жадно набросились на добычу. Вырывая листок друг у друга из рук, поворачивая лампу каждая к себе, они начали читать.
"Сады Франзеума.
Пепел рассыпается, оседая грязными комьями по равнине. Чернеют силуэты чего-то, похожего на огромные деревья с длинными толстыми сучьями. Но это не деревья. И хотя нет и малейшего ветерка, они раскачиваются как в медленном танце. Это место хранит память. Здесь достаточно сосредоточиться, ярко представить свое желание, и вот оно уже сбылось. Но кажущаяся легкость обладания обманчива - тот, кто берет, оставляет самую важную частичку себя. Вслед за этим истлевает весь человек, ибо он обречен умереть на седьмой день обладания. Здесь исполняется любое желание. Но это желание будет последним…"
- Значит, это никакая не скрипка, - догадалась Наташка.
- Вот почему она не горела, - присвистнул Гошка. - Обыкновенная фантазия. От такого не горят! - Вдруг ему в голову пришла одна мысль. Он нехорошим взглядом посмотрел на девчонок. - Эх вы, музыканты, - выдохнул он. - Все вы ненормальные! Не можете чего-нибудь обыкновенного пожелать. Все вам несбыточного хочется. Сидели бы тихо по углам, вышивали бы крестиком, ничего бы не было!
- А при чем тут мы? - возмутилась Наташка. - Скрипку захотел Гребень!
- А ты что, не хотела? - набросился на нее Гошка. - Тебе же тоже ее нужно было срочно - вынь да положь! Что, скажешь, не так? Мечтала о легкой славе, вот и получай ее!
- Не хочу я уже ничего! - На ресницах Цветочницы задрожали слезы. - Отстаньте от меня!
- Поздно! - Одним словом Снежкин пригвоздил Наташку к месту. - Сначала она Валерку доконает, а потом за тебя возьмется!
- Почему? - Уже решившаяся было совсем уйти Цветкова действительно примерзла к месту.
- По кочану и по капусте! - Гошка повернулся к Любке. - И хватит трясти книгу! Из нее больше ничего не выпадет!
- Тут должна быть инструкция! - не унималась Кондрашова. - У всех вещей есть свой срок годности. Эту скрипку можно остановить!
- Нет там ничего! - В раздражении Снежкин отнял книжку у девочки. - Был еще один листок, у того дядьки остался! Он перед нами им тряс, говорил, что это ключ к скрипке. Что, если он захочет, сможет мир перевернуть!
- И куда он его дел? - упавшим голосом спросила Кондрат.
- В карман положил. - Гошка бросил книгу на пол и снова устроился на ней. - Да и не было там ничего особенного. Так, бред всякий. Мол, был какой-то первый чувак, что случайно оказался в этих садах. Колдун заклинание произносил, а его перебили, вот и попал человек не туда. Вышел он из садов с предметом, которого раньше в мире не было. Узнав о чудесном инструменте, который издает очень красивые звуки, замок этого чувака захватили, его самого убили, а инструмент унесли.
- Да-да, - закивала Наташка, вспоминая свои видения. - Он сидел в подвале.
- Тот, кто скрипку забрал, - Гошка говорил, уткнув подбородок в колени, уставившись в одну точку, словно перед ним был текст, и он его читал, - был магистром ордена, звали его Юстин. Он-то и понял, что за вещь у него в руках, но сделать уже ничего не смог. Зато оставил записки, завещав потомкам вернуть скрипку обратно. Но его не послушались. Скрипка переходила из рук в руки. И если человек быстро не умирал по какой-нибудь причине сам, его убивали. В конце концов она попала к правнуку этого Юстина. Он-то обо всем и догадался. Но вернуть скрипку не смог. Шлепнули его.
Гошка замолчал.
Вокруг наступила звенящая тишина. Даже вороны не каркали.
- И что дальше? - прошептала Любка.
- А ничего! - Гошка откинулся к стене. - Свое открытие он записал, а записку засунул в скрипку. Чтобы достать ее, нужно либо скрипку разбить, либо разобрать. Ни то, ни другое невозможно.
- Записку можно из скрипки вытрясти! - авторитетно заявила Любка. - Сто раз это проделывала! Внутри скапливается столько мусора…
- Чтобы вытрясти, - Снежкин устало прикрыл веками глаза, - нужно взять скрипку в руки. А кто ее в руки берет, тот сразу становится ее рабом. Да и нет там уже никакой записки. За столько лет она давно сгнила.