"Имя - пустяк. - Шор махнул рукой. - Как раздуют. Захотят - дирижабль: захотят - соска детская. Глаза надо иметь. И чтоб не на пятках. Чтоб видеть прямо, идти… (Лори не без труда разбирал телеграфную манеру Шора разговаривать.) А на жизнь заработаем, ещё не вся посуда перемыта в датском королевстве…"
Лори не понял, при чём тут датское королевство. Насколько ему было известно, Шор международными вопросами не занимался, Лори, вдруг непонятно почему, взял да выпалил Шору свою сокровенную тайну:
"Жениться хочу. Беспокоюсь, как жить будем".
Не успел он кончить фразы, как горько пожалел о ней. Он готов был проваляться сквозь землю. Чёрт дёрнул его за язык! Да ещё Шору, Уж тот так поднимет на смех, что хоть из города беги, да ещё другим тут же разболтает.
Лори со страхом поднял глаза.
Но Шор смотрел на него спокойно и серьёзно.
"Жениться - это хорошо. Не верь, если будут говорить "рано". Только воровать всегда рано и умирать ещё, Если девчонка стоит того, не задерживайся. Терять только вес хорошо, а время незачем. А жить? Проживёте. Поможем. Я помогу. Не Леви. Но деньжата найдутся, поможем".
Лори опустил глаза. Густая краска медленно заливала его лицо. Да, такие, как Шор, уж не предадут. Но разве Лему понять это? Лори очнулся от своих мыслей. Лем теребил его за рукав.
- … Нет, это я понимаю, - рассуждал он, - что могут быть принципы. У меня тоже есть принципы. Можешь быть уверен, я ребёнка не ударю. Но ведь газеты, радио, телевидение - это как уличная драка, там разрешены все приёмы! Я его не утоплю - он меня утопит. Это же элементарно. А, парень? Нет, конечно, нельзя назвать человека вором, если он не украл, или убийцей, если он не убил. Но намекнуть-то на это можно? А что, по-твоему, в торговле честней? То же самое, ещё хуже. Из-за конкуренции они готовы удавить друг друга… Или бизнес. Вон Гелиор выпустил в море свои дырявые корыта, утопил народ зато сколько заработал! Так его же не считают убийцей. Словом, ты пойми, парень, где-то, конечно, жулить нельзя. В игре, например, с любимой девушкой тоже нехорошо или с другом. А в нашем деле всё разрешено. Есть только один закон: не попадаться. Потому что если попадёшься, так уж всенародно. Попятно?
- Понятно, - вяло ответил Лори, утомлённый длинными речами своего бывшего шефа. Он украдкой взглянул на часы пора бы ехать.
Но от Лема ничего не укрывалось.
- Спешишь? Давай-давай, работай. Работать-то и у нас, и у них надо, ничего не поделаешь. Трудно, вероятно, там таким, как ты? А?
Лори не ответил, он попрощался жестом и пошёл к "пикапу".
Казалось бы, ничего не произошло. Встретились, поговорили. Вернее, говорил один Лем, Лори только слушал. И всё же у него остался какой-то неприятный осадок. "Таким, как ты", "таким, как ты…" - повторял он про себя с досадой. Можно подумать, что он какой-то жулик, затесавшийся в общество порядочных, людей. Во всяком случае, так, наверное, думает Лем, А разве это не так? - с горечью признавался себе Лори. Ведь он действительно предатель, тайный агент. Но тайный агент - это тогда благородно, когда он делает своё дело против врагов, против подлецов. Чьими врагами были "правдолюбцы"? Пусть Леви, Гелиора, ну, других, как эти. А ещё чьи? Его, что ли, Лори? или Рибара? Или вообще жителей города? Что же касается подлецов, то Лори уже давно начинал понимать к кому подходит это слово, а к кому нет. "Таким, как ты", "таким, как ты…"
Вторая встреча произошла у него возле городского суда, куда он отвозил какой-то пакет. Когда он уже забирался обратно в машину, из дверей здания высыпала шумная толпа. Закончилось очередное заседание, где судили какого-то бандита, и судебные репортёры расходились по редакциям, продолжая обмениваться впечатлениями.
Один из них неожиданно отделился от толпы и быстрым шагом направился к "пикапу". Лори узнал Руго.
Хотя на этот раз старый репортёр был почти трезв, он выглядел ещё хуже, чем раньше. С каждым разом он опускался всё ниже. Руго был небрит, без галстука, в мятой рубашке, в давно не чищенных ботинках.
- Здравствуй, Лори, сколько лет, сколько зим! - он радостно протянул руку. - Слушай, подвези до редакции, а? Я без колёс, а хочется не отстать от других, Ведь эти шакалы, - он указал на репортёров, рассаживавшихся по своим машинам, - в пять минут доставят материальчик по конторам. Подвези, а?
Лори молча указал на место рядом с собой и включил мотор.
- Да, мы - шакалы, - с удовлетворением констатировал Руго. - Вот сейчас ободрали труп этого несчастного бандюги и несём кровавые куски в клыках. А от них ещё кровью пахнет. Не слышно?
У Лори комок застрял в груди от таких сравнений. Руго же с видимым удовольствием продолжал:
- Разносим куски падали. А сами мы не падаль? Скоро и меня вот так разнесут. Скоро, скоро…
"Опять он за своё, - с тоской подумал Лори, - сейчас начнёт нудить, что его убьют. А кому он нужен, старый пьяница?"
- Скоро, скоро, - вещал Руго. - Мешаю я кое-кому, спать мешаю. Вот он вместо снотворного меня проглотит. А? Что скажешь? - Он хрипло рассмеялся. - Проглотит и водой не запьёт. И кто ж тогда за мою грешную душу загубленную с ворогами рассчитается? А? - Он опять рассмеялся. - Может, ты? А? Идея, Идея! Оставлю тебе наследство. Миллионное наследство. Ну, может, чуть поменьше… Эй, стоп! Стоп! Приехали! - неожиданно завопил Руго.
Лори чуть не проехал невзрачный деревянный домик - редакцию, где теперь подвизался старый репортёр. Руго вышел. Липкой, мягкой рукой он пожал ладонь Лори.
- До свиданья, наследник, или прощай, там разберёмся! Спасибо, что подвёз.
Лори поторопился включить скорость.
Настроенье его, и без того невесёлое после разговора с Лемом, теперь окончательно испортилось. Старый дурак! Нытик! Совсем из ума выжил. Лори вспомнил слова Руго о кусках падали, крови… и его затошнило.
После работы, приняв душ, переодев рубашку, он оседлал свой мотороллер и поехал за Кенни. Настроение его улучшилось. Он никак не предполагал, что самым неприятным сегодняшним разговором окажется разговор именно с ней. Бодро затормозив на традиционном углу, он стал ждать. Наконец, с опозданием (что с ней никогда не случалось), Кенни появилась. Волосы её на этот раз были забраны назад, на ней было коротенькое клетчатое платье, оставлявшее открытыми колени. Она была ещё стройнее, ещё выше, чем обычно. Вид у неё был строгий. Даже отчуждённый.
Лори собрался было нажать на педаль, но Кенни остановила его жестом.
- Я должна сказать тебе, Рой, что пришла проститься…
Слова Кенни, её тон, вид, то, что она впервые назвала его по фамилии, настолько поразили его, что он так и застыл с поднятой ногой.
- Проститься?.. - спросил он растерянно. - Как - проститься? Ты… ты уезжаешь?
- Я не уезжаю, - ответила Кенни. - Если хочешь, можешь уезжать сам. Просто на этом наши отношения кончатся, Я не люблю тебя. Я тебя презираю!
И Кенни бросила на Лори взгляд, в который постаралась вложить всю меру этого презрения.
- Но почему, Кенни, почему? - Лори был ошарашен, - Я…
- Ты сейчас отвезёшь меня домой. Последний раз!
Кенни не спеша задрала и без того короткую юбчонку, уселась верхом на седло и крепко уцепилась за ручку. Это тоже было ново. Обычно она всегда обнимала Лори за шею или за талию, Ехали молча. Лори не мог собраться с мыслями. Ну и денёк! Мало было этих двух, теперь ещё она, И за что она взъелась?? Что он сделал? Он лихорадочно проверял в памяти последние дни. Что он мог такого натворить? С девчонками не гулял, не врал, не играл… вдруг, словно ток, обожгла мысль: а если Кенни узнала о его деньгах? О задании господина Леви, о предательстве. Господи, она ведь не простит! Ни за что не простит! Что сказать, как объяснить? Мозг Лори работал вовсю, стараясь найти выход. Но выхода не было.
Когда они остановились у дома Кенни, она молча показала ему на скамейку, стоявшую в небольшом скверике, и, не оборачиваясь, направилась к ней. Торопливо поставив роллер и заглушив мотор, Лори последовал за своей подругой с таким же чувством, с каким Попеску покидал, наверное, последний раз свою камеру.
Не успела эта мысль промелькнуть в его голове, как Кенни обернулась к нему и ледяным тоном спросила:
- Так что ты можешь сказать о Попеску?
- О Попеску?.. - Лори чуть не поперхнулся.
- Брось, пожалуйста, свою дурацкую манеру повторять вопрос, который тебе задают. Отвечай. Кто такой Попеску?
- Кто такой… - Лори спохватился. - Как кто такой? Он убийца, его казнят, Он…
- Сам ты убийца! - Глаза Кенни из серых сделались почти чёрными. - А Рибар тоже убийца? Или он как раз потому и преступник, что не захотел стать убийцей? Ну, что ж ты молчишь? Отвечай!
- Но я…
- Именно ты! Да, да! Я не понимаю, как тебя держат в "Правдивых вестях" Ты, конечно, не слышал их передачу! Ещё бы, ты сквозь землю провалился, если бы услышал. А ты, ты же всё, оказывается, наврал, всех обманул! И господина Леви, и других, а главное, всех телезрителей. Всё поставил вверх ногами. Чёрное выдал за белее, белое за чёрное! Этот убийца и негодяй Гелиор подвергся, бедняжка, нападению Попеску… А что он утопил тысячу человек, это так, пустяки! У Рибара мать осталась, он её берёг, не захотел идти на эту твою войну, так он, видите ли, дезертир! А?!
Кенни захлебнулась в потоке своей речи. Лори же был совершенно подавлен этим потоком. Его обвиняли уже не только в организации всей телепередачи, но и в искажении правды, во лжи; даже в том, что страна вела войну, и то виноват был он. "Твою войну…" - сказала Кенни.
- Погоди, - слабо протестовал он, - это же Лем, я только микрофон держал… Я ведь не репортёр, Кенни, я только…
- Что только? Что только? Ты прежде всего человек. Понятно? Ты должен был уйти оттуда…
- Но там все двери заперты, надзиратели…
- Не придумывай! Захотел бы, мог всё это прекратить. Мне стыдно было сегодня слушать. Не знала, куда деваться. Мы бутерброды готовили, мне казалось, я провалюсь сквозь землю… Девчонки на меня так смотрели… Я ведь им столько рассказываю о тебе. И про то, как ты с Лемом готовил эту передачу, тоже… Ох, и дёрнул же меня чёрт за язык! А теперь они видели истинную цену вашей передачи. Ну Лем - ладно, он на этом сидит, а ты-то что! Я не хочу любить нечестного, лживого вруна!
Не хочу и не буду. Я ухожу. Навсегда ухожу.
Но она и не думала покидать скамейку. Лори мгновенно уловил это и успокоился. Нет, тут больше шуму. Надо только убедить её - это главное, о чём она мечтает.
- Погоди, Кенни, не спеши, не уходи… - заговорил он ласково.
- Уйду, не проси… - ответила она тихо и поудобнее расположилась на скамейке.
- Ты ведь умная. Ну, рассуди сама. Я всего лишь подсобник Моё дело было таскать диктофон, плёнки. Лем командовал, он задавал вопросы, он комментировал. Я занят был своим делом, я иногда даже не слышал, что говорится. И потом, откуда Я мог знать всё, что сообщила радиостанция? Я же не беседовал ни с кем, А тогда там заместитель директора тюрьмы всё рассказывал. Как я мог ему не верить? Честное слово, Кенни, зря ты на меня нападаешь. Не могу я за всё отвечать!
- Должен, - сказала Кенни, она уже успокоилась. - Ты, я… Мы должны за всё отвечать. Это не только дело полиции и министров. Мы все в ответе. Я хочу, чтобы ты был честный, иначе я разлюблю тебя. Понял?
- Да, конечно. Но ты ведь не можешь без меня, правда?
- Не могу, - тихо сказала Кенни, опустила глаза.
- Вот видишь, я - тоже. Мы не должны ссориться. Ты бы разобралась и увидела, что я не виноват. А то сразу набросилась, стала ругать, говорить "уйду". Как ты можешь уйти! Я же тоже не могу без тебя.
Кенни обняла его, положила голову на плечо. Она сидела так, полузакрыв глаза, убаюканная ласковой речью.
Когда Лори кончил наконец говорить, что произошло не скоро, она обняла его и поцеловала.
- Ладно, Лори, я была неправа, не обижайся. Просто мне было досадно, и потом, эти девчонки так смотрели… Но и ты… прошу тебя, не участвуй во всяких нечестных делах.
- Конечно, Кенни, конечно.
- Ну и хорошо. На твоей станции, может, хуже, чем у нас, зато люди честнее. Ведь какой молодец этот корреспондент…
- Шор, - подсказал Лори.
- Вот-вот, Шор. Как он говорил, прямо за душу берёт! Лучше б ты у него учился, чем у этого Лема. Ненавижу его!
- Ты же раньше говорила, что он молодец.
- Я не знала, что он обманщик. Мне достаточно соврать один раз, я не прощаю. Если ты меня хоть раз обманешь, между нами всё будет кончено! Учти это!
- Да, да, но я не собираюсь обманывать тебя!
- Смотри! - Кенни угрожающе помахала длинным пальцем.
И хотя расстались они, полные любви и раскаяния, долго целовались на скамейке и Кенни ещё раз двадцать заверила Лори в том, что не сможет без него жить, ушёл он в тревожном настроении.
Да это не шутки и не пустые слона, Теперь он видел: если вскроется его обман, его предательство, Кенни с ним и дня не останется. Она просто возненавидит его.
Скорей бы уж всему этому пришёл конец…
Он мчался по широким улицам Сто первого. Ветер плотной подушкой лёг на лицо, не давал дышать. Сумерки быстро опускались на город, по-хозяйски захватывая улицы, дома. А если по-другому, если всё рассказать Кенни, во всём признаться? Она, простит, наверняка простит! Но дальше что? Она же потребует, чтобы он немедленно от всего отказался, всё порвал. Нельзя. Он получил деньги и от Леви, и от Латерна, он передал фальшивые документы "Правдивым вестям", он сам участвовал в липовых конкурсах. Ясли он сейчас откажется, это всё станет известно. И тогда ему крышка. Придётся уезжать, он потеряет место, деньги. Да и Кенни тоже. Куда она денется?
Уедут вдвоём - двое нищих, двое безработных.
Спать где попало, мыть посуду в кафетериях, ходить голодным…
Ну нет, к чёрту! Лучше уж обманывать Кенни. Пусть ничего не знает. В конце концов, это для её же пользы. Все деньги, которые он заработает, пойдут на них же. Купят себе домик, автомобиль, поедут на океан…
А это всё забудется. Всё забудется. Когда есть деньги, многое прощается. Кто помнит теперь какие-нибудь грешки давних лет господина Леви? Их же, слава богу, было немало.
Лишь бы Кенни ничего ив знала! Она и не узнает. Что ж, господин Леви ей, что ли, скажет или его ближайшие помощники, те, кто знают об операции? Уж они умеют молчать.
Лори немного успокоился. Вечером ему, правда, пришлось выслушать несколько саркастических замечаний от Арка, также слышавшего передачу "Правдивых вестей". Но Лори храбро отбивался.
- Чего вы все ко мне пристали? Я-то тут при чём! Моё дело маленькое - плёнку таскать да почту развозить, а начальство пусть само разбирается. И потом, я теперь в "Правдивых вестях" работаю, а не на "Западе-III", так что ты меня поздравлять должен, а не ругать. Ведь моя радиостанция выступила с разоблачением лгунов из "Запада-III"!
- Это ты сейчас богопротивно лжёшь! - сказал Арк загадочно и на этом закончил спор.
Глава десятая
ОХ УЖ ЭТА КЕННИ!
У Кенни были неприятности.
Она пыталась скрыть их от Лори, но, конечно, ничего не получилось.
Он сразу заметил озабоченность своей подруги, её рассеянность, Кенни реже смеялась, её мысли всё время куда-то убегали, и порой Лори с раздражением восклицал:
- Я не понимаю, ты слушаешь меня или нет? По-моему, я рассказываю, довольно интересную историю. Но если тебе это скучно, я могу замолчать.
Они гуляли. Был ранний вечер. Солнце ещё давило тяжёлым пунцовым ядром на горизонт. Лилово-синие, подрумяненные облака неподвижно висели вдали, вытянувшись длинными языками. По-вечернему пахло травой. На окраинных улочках было тихо, Лишь порой раздавался стрекот машинки для стрижки газона, детский крик, урчание заводимого мотора, музыка.
Дневной зной медленно уползал на покой, словно большой золотистый лев, а на смену ему неслышно, пантерой подкрадывалась вечерняя прохлада…
Сцепившись указательными пальцами, они медленно брели по улицам, не замечая, куда идут. До сеанса оставалось почти полтора часа. Они забрались в этот отдалённый район города потому, что именно здесь помещался кинотеатр, где шёл выбранный ими фильм. Они давно хотели посмотреть "Не стреляйте - я повешусь сам!", остроумную комедию, где на фоне танцев, джазовых песенок и красивых купальщиц происходило полдюжины убийств с помощью яда, пистолета, бритвы, ножа и т. д.
Сеанс начинался только в десять вечера. Вот они и гуляли.
Лори надулся. Мало того, что Кенни, обожавшая кино, отнеслась совершенно равнодушно к радостному сообщению, что Лори обнаружил, где идёт вожделенный фильм, так она ещё и не слушает содержание другой жуткой картины, которое он ей с энтузиазмом излагает.
Некоторое время они шли молча. В знак предельной обиды Лори даже убрал свой палец.
Наконец Кенни вздохнула тяжело и громко. Так вздыхает, наверное, человек, последний раз взявшийся за перила моста, Потом она крепко ухватила Лори под руку, прижалась к нему всем телом и заговорила:
- Не сердись. Лори. Пожалуйста. Если б ты знал, ты бы не сердился… Мне очень не везёт…
Лори сразу забыл свою обиду, Он с тревогой посмотрел на подругу:
- Что случилось?
- ты знаешь, я не хотела тебе говорить. Я думала, всё это так, пустяки, а обернулось плохо, Но у тебя своих забот хватает, чего я ещё моими буду загружать…
Лори взвился:
- То есть как это загружать? Твои заботы мне тяжелей своих. Что ты дурака валяешь! Сейчас же рассказывай, что случилось.
- Ох, как не хочется, если б ты знал. Мне так хорошо с тобой. Всё это ворошить…
Сначала Лори подумал, что она ломается, набивает цену своим тайнам, но потом понял, что ошибся. Кенни действительно мучилась. Она, наверное, радовалась сейчас, что могла хоть ненадолго убежать от своих забот, идти с ним, держать его за руку, положить ему голову на плечо. Ей очень не хотелось возвращаться в неуютный, холодный мир этих забот.
Но Лори не мог оставаться в неведении.
- Рассказывай, - сказал он решительно. - Слышишь? Рассказывай всё!
- Не торопи меня, пожалуйста. Я расскажу. Сейчас. Дай собраться с мыслями… Лори, меня обвинили в воровстве.
Лори остановился так внезапно, словно налетел на фонарный столб. Ощущение у него было схожее, Будто его стукнули по лбу, смешав все мысли. Воровка! Кенни - воровка! Самая честная, чистая, благородная девушка, какую он знал, какая вообще могла существовать на свете, - воровка! Да что они с ума сошли? Вид у него был настолько растерянный, что Кенни не смогла сдержать улыбки.
- Лори, до чего ты смешной сейчас! Глаза вытаращил, руки опустил, качаешься, как китайский мандарин. Да приди в себя! Я всё та же, твоя Кенни. Я сказала, что меня обвинили, но это ещё не значит, что я воровка. Любого можно оклеветать, Да и вообще уже все знают, что это клевета, Сейчас другое…
- Вот что, Кенни, - Лори крепко сжал её щёки ладонями и приблизил к её глазам свои глаза, - я много в жизни дрался, но никогда не бил девчонок! Так вот, если ты немедленно не расскажешь мне всё по порядку, ты будешь первой. Перестань ходить вокруг да около. Ясно?
Кенни потёрлась щёками о его ладони.