Пленники компьютерной войны - Джилиан Рубинстайн

Невероятные приключения ждут четверых подростков - участников новой компьютерной игры "Шинкей". В этом детище профессора Ито обретают реальность сны и самые сокровенные мысли и желания. Поэтому неудивительно, что грандиозные возможности игры привлекают к ней внимание компьютерных магнатов, стремящихся к мировому господству. Глава компании Миллер - один из них. Завладев медальоном, дающим доступ к игре, он проникает в "Шинкей" и стремится осуществить свой черный замысел. Первое, что пытается сделать коварный злодей - изолировать ребят, уже перенесшихся в виртуальный мир, от реальности, превратив их в ментальные придатки игры. Киберпространство превращается в арену беспощадной войны. Судьба юных героев висит на волоске, и кажется, Миллер уже у цели...

Выражаю свою благодарность за работу над этой книгой: Акико Моги, Масару Моги, Джеки Аллеи, а также преподавателям и студентам Высшей Школы Катку, Япония, и Шотландского Колледжа, Аделаида

Хочу поблагодарить многочисленных читателей, приславших письма со своими идеями о продолжении книги

- Тадаима! - мелодично пропела Мидори, входя в квартиру, где она жила вместе со своим отцом в Осаке. Наступил последний день зимней четверти, и на душе у нее было необыкновенно радостно и хорошо. Десяти­дневные каникулы и праздник Нового года были её лю­бимым временем в году.

Недавно ей исполнилось пятнадцать лет, и усталость от напряженной учебы давала о себе знать. Как и все ее друзья (за исключением Кейко, вовсе не имевшего честолюбивых помыслов), Мидори хотела закончить школу в числе лучших учеников. Она решительно настроилась поступить в Тодаи - Токийский университет, хотя конкурс был огромным и до окончания школы ей предстояло пройти сложнейший курс подготовки для абитуриентов. Но на десять дней можно было отвлечься от школьной рутины. На каникулах она планировала плодотворно по­заниматься дома, укрепить свои познания в физике. Ми­дори улыбнулась, развязав ленточку, стягивающую ее длинные волосы, и встряхнула головой, позволив им сво­бодно рассыпаться по плечам.

- Окери-насаи, - услышала она голос отца из каби­нета.

Мидори была рада, что он дома. В последнее время она слишком часто приходила в пустую квартиру, по­скольку отец допоздна работал в лабораториях "ЕЗ". Де­вушка бросила свою школьную сумку на кровать (после поездки с отцом в Америку они предпочитали традици­онную европейскую мебель) и заглянула в кабинет.

Отец лихорадочно работал в кабинете за компьютер­ным сервером, глядя на монитор покрасневшими от ус­талости глазами. - Что ты делаешь, ото-сан?

Профессор Масахиро Ито повернулся и взглянул на свою дочь. Проведя пальцами по волосам, он снял очки и почесал кончик носа. Он так и не ответил на ее вопрос и неожиданно заявил:

- Я решил, что мы поедем встречать Новый год к твоей бабушке.

- В Итако?

Отец Мидори вырос в префектуре Ибараки на другом конце Токио, на равнине Кенто. После женитьбы он переехал на родину супруги, в Осаку. Мидори жила здесь до семи лет, но после смерти матери они с отцом на два года отправились в Америку. Четыре года назад, когда дочери исполнилось одиннадцать, они вернулись в Япо­нию. Дважды или трижды в год они навещали мать профессора Ито, но обычно ездили не в зимнее время.

Мидори удивили слова отца, она нахмурилась и спро­сила:

- Что-нибудь не так?

- Нет! - Его ответ прозвучал, пожалуй, слишком бы­стро.

- Папа, - тихо сказала она.

- Ну... может быть, - он повернулся к компьютеру, несколько секунд молча смотрел на экран, потом доба­вил: - Я решил уйти из "ЕЗ".

- Хонто ни? Что ты собираешься делать? Вернуться назад в клинику?

Масахиро-сан работал в отделении компьютерной ди­агностики, но, после того как его жена умерла от рака, больничные стены стали тяготить его. В Америке он ув­лёкся экспериментальными формами программирова­ния, и это стало направлением его работы в "ЕЗ" - ком­пании, которая официально называлась "Истерн Экспериментал Электроникс".

- Пожалуй, пора бросать и эту работу, - устало произнёс профессор Ито, постучав пальцем по клавиатуре. - Я и так уже зашел слишком далеко.

- Ты пишешь новую игру?

- Я пытаюсь стереть ее. Заодно собираюсь уничто­жить все копии предыдущих игр.

- Папа, но это же были потрясающие игры! Мне они так нравились!

- Произошло что-то неладное. - Он пару раз подви­гал мышью и стал печатать на клавиатуре.

- Тебе не следовало посылать игры тому мальчишке из Австралии. Он так глупо играл в них, что мог запороть всю программу!

- Мидори. - В тоне отца послышались строгие нот­ки. - Такие выражения не подобают воспитанной леди.

- А я и не леди, - сказала дочь. Она использовала "ори" - грубое, мужское значение слова "я", которым часто пользовалась в общении с подругами. Необходимость пользоваться "женским языком" раздражала уче­ниц.

Масахиро-сан поморщился.

- Отправляйся собирать вещи, - произнес он. - Возьми побольше тёплой одежды. Ты знаешь, как холодно зимой в старом доме.

Мидори посмотрела на него, собираясь возразить, но потом кивнула. "Вот и конец моим занятиям по физи­ке", - подумала она, понимая, что сейчас не время го­ворить об этом, и направилась к дверям.

- Мидори, - позвал её отец.

- Нан да йо? - Она снова заглянула в кабинет.

- Не говори никому из своих друзей, куда мы отп­равляемся.

- Что же я скажу им?

- Скажи, что уезжаешь к родственникам, но не уточ­няй, к кому именно.

Мидори тихо подошла к отцу. Она смотрела на его затылок, на его худые, сгорбленные плечи. Обычно его облик чем-то напоминал дикого ястреба (дочь немного была похожа на родителя), но сейчас профессор выглядел как ястреб, оказавшийся в клетке, печальный и поко­рившийся своей участи.

Девушку охватил прилив нежности к отцу. Он был таким гениальным, но таким беззащитным! Ей хотелось обнять его, но в их семье не было принято проявлять свои чувства. Мидори всегда завидовала своим амери­канским друзьям, свободным от таких условностей.

- Что происходит, папа?

Профессор Ито был расстроен, он печально уставился на экран.

- Пожалуй, стоит рассказать тебе. До сих пор я де­лился с тобой всеми своими заботами. Сейчас в "ЕЗ" на меня оказывают большое давление, чтобы изобретенные мною игры я еще и приспосабливал для широкой продажи на рынке. Но это слишком опасно. Мне не следовало испытывать игры на живых людях... Короче говоря, я не дал согласия на их продажу. И решил, что будет лучше уничтожить их все до единой.

- Очень жаль! Только из-за того, что эти австралий­ские ребята выбирали не так, как нам бы хотелось...

- Но такой выбор сделал бы каждый,- перебил Ми­дори отец.- Мне казалось, что я хорошо разбираюсь в западной культуре, но совершил серьезную ошибку. Те­перь нужно ее исправить. Только вот...

- Что? - Дочь взглянула на экран через его плечо. Как раз в этот момент напечатанные команды исчезли, и появились два иероглифа, черные на серебристом фоне. "Шинкей". "Нервная система".

- Почему "Шинкей"? - спросила девушка.

- Это название моей новой игры. По непонятной причине я не могу уничтожить ее.

- Что это за игра? - Мидори невольно вздрогнула от волнения. Две предыдущие игры - "Космические Де­моны" и "Небесный Лабиринт" - были невероятно захватывающими. Они перемещали ее в другие миры, там она ощутила детский страх и боль утраты после смерти матери - а потом исцелилась. Играть было тем увлекательнее, что в обеих играх ее партнером был ассистент отца, Тошихиро Тода. Мидори обожала Тоши, несмотря на то, что тот по-прежнему относился к ней как к ученице начальной школы, с косичками и в коротеньком плать­ице.

- "Шинкей" должна была служить продолжением предыдущих игр, - объяснил отец. - Но только для тех, кто прошел первые две. Она основана на эмоциях, которые человек ощущает там... и учитывает изменения, которые с ним происходят. Но что-то случилось с про­граммой. Она начинает действовать необъяснимым образом.

- А Тоши знает, что ты собираешься сделать? - спро­сила Мидори.

Тошихиро работал в тесном контакте с ее отцом, и профессор Ито неоднократно говорил, что Тошида - единственный сотрудник "ЕЗ", которому он может до­верять.

- Нет, - ответил он. - Для него безопаснее не знать, где мы находимся и каковы наши планы. Он молодой человек, ему нужно думать о своей карьере. Я не хочу, чтобы ему в итоге пришлось выбирать между мною и "ЕЗ". Ты ведь знаешь, какой он.

Девушка кивнула. Одной из черт, которые ей нрави­лись в Тоши, было его чувство чести, преданность дру­зьям, и она часто поддразнивала его.

Ее отец снова подвигал мышью и пробормотал что-то.

Мидори наклонилась поближе к компьютеру. Она рас­стегнула воротник своей школьной формы, и серебряный медальон на цепочке, который она всегда носила на шее, свесился вперед и закачался перед экраном. Медальон достался девушке после того, как они с Тоши вернулись из "Небесного Лабиринта", и был ее самой большой дра­гоценностью.

Пока медальон раскачивался перед экраном, иерог­лифы начали тускнеть и появились слова:

Пропуск для нового игрока.

Девушка отпрянула, и фраза исчезла так же быстро, как и появилась.

-Что это означает? - спросила она.

-Точно не знаю. Раньше эта надпись не появля­лась. - Профессор качал головой, пробуя разные комби­нации кодовых обозначений и ключей.

Мидори за его спиной стояла неподвижно, напря­женно всматриваясь в экран. По нему пробежала волна пурпурного цвета, на фоне которой иероглифы выделя­лись как темные разрезы. Потом красная волна исчезла, и экран светился как обычно.

Где-то глубоко в се сознании мелькнул ответ, прео­долевший расстояние, разделявшее искусственный и че­ловеческий разум. В нем таилось обещание, что вели­чайшая мечта Мидори, о которой она никогда никому не говорила, может исполниться. На ее лице появилось странное выражение.

Профессор Ито встревоженно повернулся к дочери.

- Мидори-чан, что случилось? Мидори!

Полупрозрачная сияющая пелена, застилавшая взор девушки, немного поблекла. Но ее глаза все еще оста­вались отрешенными, почти чужими. Дочь смотрела на отца, словно оценивая его планы. Потом она улыбнулась и кивнула.

- Пойду собираться, - сказала она. - Когда мы уез­жаем?

- Сегодня вечером. - Он немного помолчал, а затем печально добавил: - Очень жаль, потому что мой авст­ралийский друг доктор Хейфорд собирался приехать в Японию к Новому году. Я должен был встретиться с ним, показать ему город...

- Его сын тоже приедет?

- Разумеется, нет! Это было бы очень некстати.

- Почему, папа? Мне хотелось бы познакомиться с ним. Нам есть о чем поговорить!

Мидори с любопытством думала об Эндрю Хейфорде. Они никогда не встречались, но у нее было такое ощу­щение, как будто она хорошо знает его... Правда, она не могла понять, нравится ли он ей или нет. Игра "Кос­мические Демоны" из-за поведения Эндрю превратилась в нечто весьма пугающее. Но Мидори пришлось признать, что играть при этом стало гораздо интереснее.

- Доктору Хейфорду нет смысла приезжать в Осаку. - Её отец размышлял вслух. - Но если вместо этого он отправится в Токио... я мог бы встретиться с ним...

- Не надо так беспокоиться, папа. - Мидори легким движением прикоснулась к плечу отца. - Я уверена, что все будет хорошо.

Профессор Ито не ответил. Он в последний раз с досадой посмотрел на экран и выключил компьютер.

- Я заберу все с собой, - сказал он. - Попробую разобраться с этой проблемой в Итако, где меня не будут отвлекать.

- Но там буду я. Мы собирались провести каникулы вместе, ты не забыл?

- Ты можешь побыть в эти дни со своей бабушкой, - заметил он. - Может быть, она научит тебя хорошим ма­нерам.

- Никаких шансов, - ответила дочь. Когда она вы­ходила из комнаты, то была рада, что лицо отца про­светлело. Он почти улыбался.

Она переоделась, сменив школьную форму на джинсы и футболку, и начала причесываться, рассеянно глядя в окно. Квартира находилась на третьем этаже; отсюда от­крывался прекрасный вид на Осаку. На улицах внизу владельцы лавочек и магазинов уже начали выставлять новогодние украшения. У каждой двери стояли маленькие сосенки, к оконным рамам были прикреплены белые ленты. В воздухе пахло жареными каштанами и яки имо - сладким картофелем.

Мидори увидела, как один из ее друзей, Кейко, вышел из соседнего дома и побежал по улице к угловому ма­газинчику, где он подрабатывал после школы. Она попыталась открыть окно и позвать его, но приятель уже исчез за углом. С досады девушка сильно толкнула окон­ную раму и едва не выпала наружу, когда створки распахнулись. Ухватившись за подоконник, она заметила человека, стоявшего на угловой пожарной лестнице зда­ния, у щитка, где были телефонные провода от уличного столба.

- Коннишива! - крикнула она ему. - Только не говорите мне, что телефоны неисправны!

Человек не ответил. Услышав голос Мидори, он вздрог­нул, но не повернулся к ней. Было что-то странное в том, как он неуклюже, но быстро спустился с лестницы, не глядя на девушку, хотя она снова крикнула:

- Что вы там делаете?

Голова мужчины была гладко выбрита, кожа имела сероватый оттенок. Выглядел он очень худым, истощен­ным. На нем был темно-синий комбинезон, однако Ми­дори сомневалась, что это форма сотрудника телефонной компании. У нее закралось подозрение.

Она выбежала из спальни в коридор, надела крос­совки и вихрем слетела вниз по лестнице. На втором пролете она наступила на развязанный шнурок и чуть не упала. Когда она выбежала на улицу, человек уже исчез.

Мидори в задумчивости вернулась наверх.

- Папа, - сказала она, войдя в кабинет. - Телефон работает, правда?

- Надеюсь, да, - ответил профессор Ито, упаковывая компьютер в картонную коробку. - Я должен позвонить твоей бабушке и сообщить, что мы выезжаем.

Девушка подняла трубку и услышала гудок.

-Какой-то человек снаружи возился с телефонными проводами, - сказала она. - Наверное, нам лучше позво­нить из таксофона на улице.

- Ты думаешь, кто-то мог установить подслушиваю­щее устройство? Дочка, ты слишком часто смотришь де­тективы по телевизору!

- Папа, ты сам говорил, что компания оказывает дав­ление на тебя. Может быть, они хотят побольше выяснить о нас. - Мидори положила трубку на рычаг, и тут же раздался звонок, заставив их обоих вздрогнуть.

Никому из них не хотелось брать трубку. Телефон звонил до тех пор, пока не включился автоответчик. Тогда они услышали хорошо знакомый баритон - глубокий, приятный и как будто слегка извиняющийся, от которого у Мидори всегда пробегал холодок по спине.

- Профессор Ито, - раздался голос Тоши. - Я звоню из лаборатории. У нас появился неожиданный посетитель, который очень хочет поговорить с вами.

Наступила короткая пауза. Тоши откашлялся и то­ропливо добавил:

- Это мистер Миллер из "Хедуорлда". Он интересуется играми. Киношита показал ему те, что здесь есть. - Последовала новая пауза. - Сумимасен, пожалуйста, позвоните нам. Сумимасен.

Автоответчик зажужжал, пискнул и отключился. Мидори посмотрела на отца: он очень побледнел.

- Миллер! - произнес он, словно не веря услышан­ному. - "Хедуорлд" интересуется моими играми? Какая катастрофа!

- Кто такой Миллер и что такое "Хедуорлд"? Это компания по производству программного обеспечения, верно?

- Да, причем одна из самых агрессивных компаний в мире. Они пытаются захватить весь рынок виртуальной реальности и уже выпустили несколько очень безответственных игр. Я никогда не отдам им мои программы.

- Леонард Миллер родом из Австралии, - добавил он. - Но его штаб-квартира находится в Калифорнии. Я встречался с ним однажды, когда мы жили в Санта-Кларе. Очень умный человек, гораздо умнее, чем о нем думают. И совершенно безжалостный.

Профессор хрустнул костяшками пальцев.

- Включи запись, - попросил он.

Они снова прислушались к голосу Тоши.

- Тебе не кажется, что он говорит не так, как всег­да? - поинтересовался Ито.

- Извиняющимся тоном, - уточнила Мидори. - Даже сильнее, чем обычно.

- Мне тоже показалось. - Отец нахмурился. - Тоши-хиро не глупец. Он понимает, что Миллер представляет опасность для меня.

- Как много Тоши известно о новой игре?

- Лишь то, что это будет кульминация всей серии. И что, возможно, она забирает игрока в совершенно новое царство интерактивного взаимодействия.

- Он скажет мистеру Миллеру об этом?

- Нет необходимости. Миллер сам сразу же догада­ется и уже не отступится, пока не заполучит ее. Боюсь, он действительно очень опасен - для меня, для тебя и, пожалуй, для всех, кто играл в мои игры. Нам нужно немедленно уезжать отсюда... и увезти "Шинкей".