- Мы ставим тридцать семь галлеонов, пятнадцать сиклей и три нута, - объявил Фред. Они с Джорджем быстро подоставали деньги, - что Ирландия выиграет - но Проныру поймает Виктор Крум. Да, и мы ещё добавим фальшивую палочку.
- Зачем мистеру Шульману такая глупость… - зашипел Перси. Но мистер Шульман вовсе не считал, что фальшивая палочка - такая уж глупость; напротив, его мальчишеское лицо засияло от восторга, когда он принял палочку из рук Фреда, а уж когда она громко пискнула и превратилась в резинового цыплёнка, Шульман разразился радостным хохотом.
- Здорово! Давно не видел более убедительной подделки! Я дам вам за неё пять галлеонов.
Перси застыл в возмущении.
- Мальчики, - очень тихо проговорил мистер Уэсли, - мне бы не хотелось, чтобы вы делали ставки… это же все ваши сбережения… мама будет…
- Артур, ну не будь ты занудой! - загрохотал Людо Шульман, оживлённо звеня карманами. - Они уже вполне взрослые и отлично знают, чего хотят! Значит, вы утверждаете, что Ирландия выиграет, а Крум поймает Проныру? Ни в каком разе, мальчики, ни в каком разе…. Вам я тоже предложу невыгодные для меня условия… и мы добавим сюда пять галлеонов за эту забавную палочку, верно?…
Людо Шульман молниеносно выудил откуда-то записную книжку и нацарапал в ней имена близнецов. Мистер Уэсли беспомощно взирал на эту сцену.
- Ура! - воскликнул Джордж, получив от Шульмана обрывок пергамента и спрятав его в нагрудном кармане.
Шульман, очень довольный, снова повернулся к мистеру Уэсли.
- Слушайте, а вы мне чайку не заварите? Я, кстати, ищу Барти Сгорбса. Мой болгарский коллега доставляет мне жуткие неприятности - ни черта не понимаю из того, что он говорит. А Барти может мне помочь. Он, по-моему, знает сто пятьдесят языков.
- Мистер Сгорбс? - вмешался Перси, внезапно оставив позу глубочайшего неодобрения. Его буквально затрясло от восторга. - Он их знает более двухсот! Он говорит по-русалочьи и по-троллиному, и на важнокадабре….
- По-троллиному может разговаривать кто угодно, - отмахнулся Фред, - нужно только тыкать пальцем и утробно рычать.
Перси одарил Фреда особенно яростным взглядом и свирепо потыкал поленья, чтобы чайник снова закипел.
- Людо, а от Берты Джоркинс что-нибудь слышно? - спросил мистер Уэсли у Шульмана, вальяжно развалившегося на траве у костра.
- Ни шиша, - успокоительно обронил Шульман. - Но она обязательно объявится. Бедняжка Берта… память как дырявый котёл плюс полный географический идиотизм. Зуб даю, она потерялась. Потом вдруг объявится на работе в октябре, считая, что на дворе всё ещё июль.
- А тебе не кажется, что пора посылать на поиски? - осторожно спросил мистер Уэсли, в то время как Перси протянул Шульману чай.
- Вот и Барти Сгорбс без конца твердит то же самое, - невинно распахнул глаза Шульман, - но нам, честно, просто некого сейчас послать! Ой, смотрите-ка! Вспомни его и он появится! Барти!
К костру аппарировал колдун, по внешности настолько отличавшийся от валявшегося на траве в старой квидишной форме Людо Шульмана, насколько это вообще возможно. Барти Сгорбс, пожилой чопорный человек, держался очень прямо и был одет в безупречного покроя и идеальной чистоты костюм с галстуком. Пробор в коротких седых волосах был противоестественно прям, а усы щёточкой подстрижены ровно, точно по линейке. Ботинки сияли. Гарри сразу понял, почему Перси боготворит этого человека. Перси всегда был ярым сторонником чёткого следования правилам, а мистер Сгорбс столь дотошно выполнил указания по части мугловой одежды, что легко сошёл бы за банковского управляющего; Гарри даже усомнился: а смог бы дядя Вернон распознать истинную сущность Сгорбса?
- Падай на травку, Барти, - весело предложил Людо, похлопав по земле рядом с собой.
- Нет, спасибо, Людо, - ответил Сгорбс, и в его тоне прозвучал нетерпеливый укор. - Я всюду тебя разыскиваю. Болгары просят ещё двенадцать мест в Высшей Ложе.
- Ах, так вот им чего надо! - воскликнул Шульман. - А я-то решил, что мужик захотел "винца местного". Такой жуткий акцент!
- Мистер Сгорбс! - еле слышно произнёс Перси. Он согнулся в полупоклоне так, что стал похож на горбуна. - Не хотите чашечку чая?
- О, - мистер Сгорбс будто бы слегка удивился, заметив Перси. - Да… спасибо, Уэзерби.
Фред с Джорджем тихо хрюкнули в чашки. Перси, с сильно порозовевшими ушами, занялся чайником.
- Кстати, я и с тобой, Артур, тоже хотел поговорить, - мистер Сгорбс перевёл острый взгляд на мистера Уэсли. - Али Башир вышел на тропу войны. Он хочет перемолвится с тобой парой слов по поводу вашего эмбарго на ковры-самолёты.
Мистер Уэсли тяжело вздохнул.
- Я посылал ему по этому поводу сову ещё на прошлой неделе. Я ли ему не говорил сто, может, тысячу раз: ковры, как мугловый артефакт, внесены в реестр запрещённых к зачаровыванию объектов. Но разве он будет слушать?
- Сомневаюсь, - бросил мистер Сгорбс, принимая из рук Перси чашку. - Он жаждет экспортировать их сюда.
- Ну, они никогда не заменят мётел здесь у нас, в Англии, правда ведь? - вставил Шульман.
- Али считает, что для них есть ниша на рынке семейных средств передвижения, - пояснил мистер Сгорбс. - У моего деда, помнится, был эксминстерский ковёр на двенадцать персон - но, разумеется, тогда ковры ещё не были запрещены.
Он сказал это так, что ни у кого из присутствующих не осталось ни малейшего сомнения: все его предки строго следовали букве закона.
- Стало быть, у тебя дел по горло, Барти? - беспечно осведомился Шульман.
- Хватает, - сухо ответил мистер Сгорбс. - Организовать движение портшлюсов на пяти континентах - это не пустяки, Людо.
- Полагаю, вы оба будете счастливы, когда чемпионат закончится? - спросил мистер Уэсли.
Людо Шульмана шокировал такой вопрос.
- Счастливы? Да я не помню, когда получал столько удовольствия!.. Тем не менее, нам есть чего ещё ждать от жизни, а, Барти? Многое ещё предстоит организовывать, а?
Мистер Сгорбс высоко поднял брови.
- Мы же договорились не делать заявлений, пока все детали…
- Подумаешь, детали! - Шульман отмахнулся от этого слова, как от стаи мошкары. - Они уже все проработаны, разве нет? Ставлю что угодно, наши детишки всё равно скоро всё узнают. Я имею в виду, это же будет в "Хогварце"…
- Людо, нас ждут болгары, - напомнил мистер Сгорбс, резко обрывая Шульмана. - Спасибо за чай, Уэзерби.
Он ткнул в руки Перси чашку, из которой даже не отпил, и подождал, пока встанет Людо; Шульман грузно поднялся на ноги, одновременно заглатывая остатки чая. Денежки у него в карманах весело позвякивали.
- Увидимся! - выкрикнул он. - Мы будем сидеть вместе в Высшей Ложе - я за комментатора! - Он помахал, Барти Сгорбс вежливо кивнул, и оба дезаппарировали.
- А что будет в "Хогварце", пап? - незамедлительно поинтересовался Фред. - О чём это они?
- Очень скоро вы всё узнаете, - улыбнулся мистер Уэсли.
- Это секретная информация, не подлежащая разглашению вплоть до специального решения министерства, - важно объявил Перси. - Мистер Сгорбс абсолютно прав, что не раскрывает её.
- Заткнитесь, Уэзерби, - любезно сказал Фред.
К концу дня всеобщее радостное возбуждение поднялось над лагерем физически ощутимым облаком. К моменту наступления сумерек стало казаться, что даже сам по-летнему тёплый воздух дрожит от предвкушения, и, когда тьма, как занавес, опустилась над многотысячной толпой, последние попытки соблюдать предосторожность были оставлены: министерство смирилось с неизбежным и перестало бороться с учащавшимися с каждой минутой откровенными проявлениями волшебства.
Через каждые несколько футов в воздухе возникали фигуры только что аппарировавших торговцев с лотками и тележками самого необычного товара. Они продавали светящиеся розетки - зелёные за Ирландию и красные за Болгарию - которые выкрикивали имена игроков; остроконечные зелёные шляпы, увитые танцующим трилистником; болгарские шарфы, украшенные по-настоящему рычавшими львами; флаги обеих стран, при размахивании исполнявшие национальные гимны… Тут были и миниатюрные модели "Всполоха", которые летали по-настоящему, и фигурки знаменитых игроков, которые расхаживали по ладони, восхваляя сами себя.
- Я всё лето копил на это деньги, - поведал Рон Гарри, когда они вместе с Гермионой подошли к продавцу сувениров. Рон купил себе шляпу с танцующим трилистником и большую зелёную розетку, но он купил также и маленького Крума, болгарскую Ищейку. Миниатюрный Крум разгуливал по ладони Рона и свирепо хмурился на зелёную розетку.
- Ух ты, смотрите! - крикнул Гарри и побежал к тележке, доверху набитой медными биноклями. Они, правда, все были в каких-то чудных кнопочках и циферблатах.
- Купите омниокуляр, - с энтузиазмом предложил продавец. - Смотрите, тут есть повтор… замедление… и, если нужно, он может проигрывать детальный разбор момента. Всего десять галлеонов за пару, если возьмёте три.
- Ну вот, зачем я только купил это, - Рон сделал жест в направлении шляпы и бросил страстный взгляд на омниокуляр.
- Три пары, - твёрдо сказал Гарри продавцу.
- Ты что… не надо, - Рон покраснел. Он всегда болезненно воспринимал то обстоятельство, что Гарри, унаследовавший от родителей небольшое состояние, гораздо богаче его.
- Зато на Рождество я тебе ничего не подарю, - успокоил Гарри, всучив ему и Гермионе по омниокуляру. - Ещё лет десять, учти.
- Идёт, - ухмыльнулся Рон.
- О-о-о, спасибо, Гарри, - воскликнула Гермиона, - а я тогда куплю программки…
Значительно облегчив кошельки, они отправились назад к палаткам. Билл, Чарли и Джинни тоже надели зелёные розетки, а мистер Уэсли размахивал ирландским флагом. Фред с Джорджем остались без сувениров - все их деньги ушли к Шульману.
И тут откуда-то из-за леса раздался глубокий, гулкий удар гонга, от которого мгновенно ожили красные и зелёные фонарики. Они зажглись среди деревьев, освещая путь к стадиону.
- Пора! - воскликнул мистер Уэсли. Он оживился так же, как и дети. - Пошли скорей!
Глава 8
КУБОК МИРА
Прижимая к себе свои приобретения, с мистером Уэсли во главе, ребята по освещенной фонариками тропе пошли по лесу. Отовсюду доносились звуки, говорившие о том, что вместе в ними в лесу находятся тысячи людей - шорохи, возгласы, смех, обрывки песен. Царившая вокруг атмосфера лихорадочного возбуждения была в высшей степени заразительна; губы у Гарри непроизвольно расползались в широкой улыбке. Они шли минут двадцать, громко разговаривая и обмениваясь шутками, и наконец вышли с другой стороны леса. Перед ними открылся гигантский стадион, окружённый необъятной золотой стеной. И, хотя в темноте была видна лишь часть этой стены, Гарри стало понятно, что внутри неё свободно могут поместиться десять кафедральных соборов.
- Рассчитан на сто тысяч мест, - сказал мистер Уэсли, заметив ошеломлённое выражение лица Гарри. - Над этим целый год работали пять сотен человек из министерства. Каждый дюйм этой стены покрыт муглорепеллентным заклятием. Весь год, стоило муглам приблизиться к стадиону, как они тут же вспоминали об очень срочных делах и убегали… бедняжки, - прибавил он ласково. Он повёл ребят к ближайшему входу, возле которого роилась шумная толпа ведьм и колдунов.
- Лучшие места! - воскликнула билетёрша. - Высшая Ложа! По лестнице, Артур, на самый верх.
Лестница была устлана ковром сочного бордового цвета. Они начали подниматься в большой толпе, которая постепенно рассеивалась, расходясь вправо и влево в двери, ведущие на трибуны. Но мистер Уэсли и его команда продолжали карабкаться вверх. В конце концов они достигли вершины лестницы и оказались в небольшой ложе, расположенной в высшей точке трибуны, ровно посередине между золотыми шестами. В ложе в два ряда стояло примерно двадцать бордовых кресел с позолотой. Гарри вместе со всеми Уэсли уселся в первом ряду, и перед ним открылась картина, подобной которой он не мог себе и представить.
Сто тысяч колдунов и ведьм постепенно заполняли разноуровневые трибуны, окружавшие длинное овальное поле. Всё было окутано таинственным золотистым сиянием, исходившим, казалось, от самого стадиона. С высоты поле выглядело ровным и гладким как бархат. На противоположных концах поля стояло по три пятидесятифутовых шеста с кольцами наверху. Напротив Высшей Ложи, почти на уровне глаз Гарри, располагалась гигантская грифельная доска. По ней бежали золотые строчки, словно чья-то невидимая рука писала, а затем стирала их с доски; понаблюдав чуть дольше, Гарри понял, что это реклама.
"Гуртензия": метла для всей семьи - надёжная, безопасная, со встроенной противоугонной сигнализацией… Универсальный пакостесниматель миссис Шваберс: без труда - ни следа!.. Модные магазины О'Требьена - колдовская одежда из Лондона, Парижа, Хогсмёда…
Гарри оторвал взгляд от доски и посмотрел через плечо: кто ещё сидит в Высшей Ложе? Пока никого не было, кроме одного крохотного создания, занимавшего предпоследнее место в заднем ряду. Короткие ножки этого создания не свешивались с кресла, а торчали вперёд, тельце на манер тоги окутывало чайное полотенце, а лицо было спрятано в ладонях. Тем не менее, эти большие, как у летучей мыши, уши показались Гарри смутно знакомыми…
- Добби? - в изумлении спросил он.
Крохотное существо подняло голову и раздвинуло пальцы, обнаружив громадные карие глаза и нос, по размеру и форме сильно напоминавший крупный помидор. Это был не Добби - но, несомненно, домовый эльф, так же как и приятель Гарри Добби. Гарри освободил Добби от его прежних хозяев, Малфоев.
- Сэр и правда назвал меня Добби? - удивлённо пропищал эльф, не отнимая пальцев от лица. Услышав голос более высокий, чем у Добби, тихонький, дрожащий писк, Гарри заподозрил - хотя с домовыми эльфами не разберёшь - что этот, кажется, женского пола. Рон с Гермионой резко обернулись. Они очень много слышали о Добби, но сами никогда его не видели. Даже мистер Уэсли с интересом повернул голову.
- Извините, - сказал Гарри эльфу, - я перепутал вас с одним моим знакомым.
- Но я тоже знаю Добби, сэр! - пискнул эльф. Он, то есть она, закрывала лицо руками, как будто её слепил свет, хотя Высшая Ложа вовсе не была ярко освещена. - Меня зовут Винки, сэр… а вы, сэр, - остановившись на шраме, карие глаза расширились до размера десертных тарелок, - вы, сэр, точно будете Гарри Поттер!
- Да, точно, - подтвердил Гарри.
- Но Добби только о вас и твердит, сэр! - Винки чуточку отпустила руки. Вид у неё был ошеломлённый.
- Как у него дела? - поинтересовался Гарри. - Как ему свобода?
- Ах, сэр, - Винки покачала головой, - ах, сэр, не хочу вас обижать, сэр, но моё мнение такое, сэр, что вы не очень-то помогли Добби, сэр, когда дали ему свободу.
- Почему? - Гарри этого совершенно не ожидал. - Что с ним такое?
- Свобода ему в голову ударила, сэр, - грустно ответила Винки. - Хочет прыгнуть выше головы, сэр. Не сыскать ему работы, сэр.
- Почему? - снова спросил Гарри.
Винки понизила голос на полоктавы и прошептала:
- Подавай ему заработную плату, сэр.
- Плату? - тупо повторил Гарри. - А… что в этом плохого?
Винки была так глубоко потрясена его словами, что немного сдвинула пальцы, и её лицо опять оказалось наполовину скрыто.
- Домовым эльфам не платют, сэр! - приглушённо пискнула она. - Нет-нет-нет, я Добби так и сказала, иди, говорю, найди себе хорошую семью, угомонись, Добби. А у него-то в голове всякие там идеи, это эльфу никак не подобает. Будешь так продолжать, Добби, это я ему говорю, тебя сцапают, и в момент сволокут в отдел по надзору за магическими существами, как какого-нибудь гоблина.
- Вообще-то, - сказал Гарри, - ему давно пора немного отдохнуть.
- Домовым эльфам отдыхать не след, Гарри Поттер, - твёрдо заявила Винки из-под пальцев. - Домовые эльфы должны выполнять чего им сказано. Я вот смерть как не люблю высоты, Гарри Поттер, - она кинула быстрый взгляд на край ложи и судорожно сглотнула, - но, коль скоро мой хозяин велит мне тут сидеть, я сижу, сэр.
- Зачем же он посылает вас сюда, если знает, что вы боитесь высоты? - нахмурился Гарри.
- Хозяин… хозяин велел мне держать для него место, Гарри Поттер, он очень занятой человек, - объяснила Винки, мотнув головой на пустое пространство возле себя. - Винки очень бы хотела вернуться в палатку хозяина, Гарри Поттер, но Винки всегда выполняет, чего ей велят, Винки хороший домовый эльф.
Она ещё раз испуганно глянула на край ложи и в ужасе сомкнула пальцы. Гарри повернулся к остальным.
- Значит, это домовый эльф? - пробормотал Рон. - Странные они какие.
- Добби куда более странный, - убеждённо заявил Гарри.
Рон достал омниокуляр и принялся проверять, как он работает, рассматривая людей на противоположной трибуне.
- Вот это да! - завопил он, вертя рычажок повторного проигрывания. - Я могу заставить вон того мужика ещё раз поковырять в носу… и ещё… и ещё…
Гермиона, тем временем, с воодушевлением листала программку в бархатной обложке с кисточкой.
- Перед матчем выступят группы поддержки команд, - прочитала она вслух.
- О, это всегда очень интересно, - воскликнул мистер Уэсли. - Сборная каждой страны обязательно привозит с собой волшебных существ своей родины, что-то вроде талисманов, ну и чтобы, так сказать, себя показать…
В течение следующего получаса ложа постепенно заполнялась зрителями. Мистер Уэсли без конца здоровался за руку с очевидно очень важными работниками министерства. Перси настолько часто вскакивал на ноги, что со стороны могло показаться, будто его посадили на ежа. А когда в ложу вошёл сам министр магии, Корнелиус Фудж, Перси поклонился так низко, что у него свалились и разбились очки. Донельзя смутившись, он починил их волшебной палочкой и больше не вставал со своего кресла, но бросал завистливые взгляды на Гарри, которого Корнелиус Фудж приветствовал как доброго знакомого. Им раньше доводилось встречаться, и Фудж по-отцовски потряс Гаррину руку, спросил, как у него дела, и представил сидевшим рядом колдунам.
- Гарри Поттер, вы его знаете, - громко прокричал он болгарскому министру, облачённому в роскошное одеяние из чёрного бархата, отороченного золотом. Тот, по всей видимости, не понимал по-английски ни слова. - Гарри Поттер… ах, да что же это такое… вы знаете, кто он такой… мальчик, которого не смог убить Сами-Знаете-Кто… вы точно знаете, кто он такой…
Болгарский министр вдруг заметил шрам и, тыча в него пальцем, начал громко, безостановочно лопотать.
- Наконец-то разобрались, - устало вздохнул Фудж, обращаясь к Гарри. - У меня с языками не очень, тут нужен Барти Сгорбс. А, да вот же и его домовый эльф держит для него место… тоже очень кстати, а то эти болгарские морды пытались выпросить себе все самые лучшие места… А вот и Люциус!
Гарри, Рон и Гермиона дружно повернулись. По второму ряду к трём пустующим креслам - прямо позади мистера Уэсли - пробирались не кто иные, как бывшие хозяева Добби: Люциус Малфой, его сын Драко и какая-то дама, очевидно, мать Драко.