Это поэтичная повесть о сельских ребятах, о благородной любви к земле, к труду, к родной природе.
В повести противопоставляются два характера - Вити Кораблева и Кости Ручьева.
Если ты правдив, честен, порядочен, трудолюбив, у тебя всегда будет много друзей и ты будешь настоящим человеком.
Содержание:
-
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ - НА СТРЕМНИНУ - Глава 1 - ВОДОПОЙ 1
-
Глава 2 - "ГВОЗДИ" 2
-
Глава 3 - ЗЕЛЕНЫЙ ЛУЧ 3
-
Глава 4 - КИСЛЫЕ ЯБЛОКИ 4
-
Глава 5 - "А МЫ ПРОСО СЕЯЛИ…" 5
-
Глава 6 - РАЗЛАД 5
-
Глава 7 - НА "КАТЕРЕ" 6
-
Глава 8 - "БРИГАДИР-ДВА" 7
-
Глава 9 - БЕЛКА 9
-
Глава 10 - РОДНОЙ ДОМ 10
-
Глава 11 - НА "ШКОЛЬНОЙ ГОРЕ" 11
-
Глава 12 - "ПОЛНЫЙ ВПЕРЕД!" 12
-
Глава 13 - "ПРИДАНОЕ" 13
-
Глава 14 - КОСТИН УРОЖАЙ 14
-
Глава 15 - ЗА УЧИТЕЛЕМ! 15
-
Глава 16 - ТАКТИКА 16
-
Глава 17 - КОРАБЛИ В ПОЛЕ 18
-
Глава 18 - ПОКЛОН ЗЕМЛЕ 20
-
Глава 19 - НА СТРЕМНИНУ! 21
-
Глава 20 - ЕНИСЕЙ-РЕКА 22
-
Глава 21 - У РОДНИКА 23
-
ЧАСТЬ ВТОРАЯ - СТРАДА - Глава 1 - БОЛЬШИЕ МХИ 24
-
Глава 2 - БУКВЫ НА КОРМЕ 25
-
Глава 3 - ПЕРВОЕ СЕНТЯБРЯ 26
-
Глава 4 - ПО СЛЕДУ 27
-
Глава 5 - ВОСЬМОЙ КЛАСС 28
-
Глава 6 - ЧУЖАЯ РАДОСТЬ 29
-
Глава 7 - ПАСЫНКИ 31
-
Глава 8 - ВСТРЕЧА ДРУЗЕЙ 31
-
Глава 9 - НА ПОРОГЕ 32
-
Глава 10 - СЛОВО ОТЦОВ 34
-
Глава 11 - ТРОЙКА С МИНУСОМ 35
-
Глава 12 - ВАРИНА БЕДА 36
-
Глава 13 - СТРАДА 38
-
Глава 14 - "СОПКА РУЧЬЕВА" 39
-
Глава 15 - СОЧИНЕНИЕ 40
-
Глава 16 - РАЗГОВОР ПО ДУШАМ 41
-
Глава 17 - ОКОЛЬНЫМ ПУТЕМ 42
-
Глава 18 - РЕДКИЙ ГОСТЬ 43
-
Глава 19 - НА РЕКЕ ЧЕРНУШКЕ 45
-
Глава 20 - ЧТО ДЕЛАТЬ? 45
-
Глава 21 - ХУДЫЕ ДНИ 46
-
Глава 22 - ОТЕЦ 47
-
Глава 23 - МИР ПОНЕВОЛЕ 48
-
Глава 24 - ДОБРАЯ ПАМЯТЬ 49
-
Глава 25 - "СУБИН ФАТОВ" 50
-
Глава 26 - ЛЕДЯНАЯ КУПЕЛЬ 51
-
Глава 27 - НЕОПЛАТНЫЙ ДОЛГ 52
-
Глава 28 - БУРАН 53
-
Глава 29 - ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ 54
-
Глава 30 - САЛЮТ 56
-
Глава 31 - ШИРОКОЕ ПОЛЕ 56
-
Глава 32 - МОРОЗ И СНЕГ 58
-
Глава 33 - В МОСКВУ! 59
-
Глава 34 - ВАЖНОЕ ЗАДАНИЕ 60
-
Глава 35 - ВЕСНА ИДЕТ 61
-
Глава 36 - ПЕРВАЯ БОРОЗДА 62
-
Глава 37 - ЧЕРЕЗ КРУТЫЕ ПЕРЕВАЛЫ 63
-
Глава 38 - ВОКРУГ СВЕТА 64
Алексей Иванович Мусатов
Дом на горе
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
НА СТРЕМНИНУ
Глава 1
ВОДОПОЙ
Был тихий предзакатный час, жара давно спала, деревья замерли, и солнце неторопливо снижалось к горизонту.
Мальчишки собрались у конюшни.
И оттого ли, что закат предвещал на завтра хороший, погожий денек, или оттого, что всё ладилось и шло по порядку в этом мире, обычно строгий и мрачноватый конюх Тимофей Новосёлов оказался сегодня в добрейшем настроении и сам предложил ребятам свести коней на водопой.
Мальчишки мигом разобрали лошадей.
- Стоп, эскадрон! - Новосёлов поднял руку. - Чур, моих директив не превышать! Поить где положено, скачек не устраивать. Дошло, лихачи?
- Дошло, Тимофей Иваныч… Уж вы положитесь на нас, - смиренно ответил Паша Кивачёв, коренастый подросток с широким лицом и светлыми волосами.
- Тогда будь за старшего, Павел. Присматривай там! - наказал конюх и задержался взглядом на худощавой, но крепко сбитой фигуре Кости Ручьёва.
Тот, точно влитой, сидел на медно-красном сильном жеребце Гордом, крепко сжав босыми загорелыми ногами его горячие бока.
"Порох на порохе едет и порохом погоняет! - Новосёлов неодобрительно покачал головой. - И когда он Гордого успел захватить?.."
- Ты бы, Костюшка, жеребца-то Паше уступил - у него рука спокойная.
Костя, чубатый, смуглый, с упрямой складкой на переносице, вспыхнул и с силой вдавил тёмные пятки в бока лошади. Гордый рванулся вперёд, но мальчик туже натянул поводья - и жеребец заплясал на месте.
- Тимофей Иваныч… - только и нашёлся сказать Костя.
Глаза его вспыхнули, и конюх понял: сейчас мальчишка никому не уступит Гордого.
- Мы за ним присмотрим, - сказал Пашка.
- Ну-ну, поезжайте, коли так, - согласился конюх.
Мальчики тронули коней. Миновали колхозные усадьбы, кузницу, силосную башню, водокачку, легко взметнувшую вверх колесо ветродвигателя, похожее на огромный веер. Потом пустили коней рысью по глубокому, прохладному овражку и вскоре выехали к реке, к тихому полноводному водопою. Отороченная по берегам густыми зарослями ивняка и черёмухи, река лежала без единой складочки, и в ней, как в зеркале, отражались курчавые прибрежные кусты и перистые облака высокого неба.
Лучшего места для водопоя не найти!
Мальчики, остановив коней у самого берега, опустили поводья и разом причмокнули языком, что должно было означать: "Вы сегодня хорошо поработали. Пейте, кони, досыта - воды хватит!"
Лошади жадно припали к парной воде. Пили долго, сосредоточенно, не отрывая губ, а мальчики сидели не шелохнувшись, и им начало казаться, что река мелеет, вода отступает от берегов и вот-вот обнажится дно, усеянное цветными камешками.
Первым, фыркая и роняя с губ зеленоватые капли, похожие на виноградины, оторвался от воды жеребец Гордый. Он вскинул точеную рыжую голову, вытянул мускулистую, сильную шею и заржал призывно и звонко, словно хотел оповестить всех, что вот он наконец утолил жажду и теперь по-прежнему резв, бодр и молод. Потом вошёл по колени в воду и властно ударил копытом по глади реки.
Мальчишки переглянулись.
- Абреки и джигиты! - тонким голосом закричал Алёша Прахов, малорослый веснушчатый паренек с лукавыми чёрными, как спелые ягоды черёмухи, глазами. - Неужели мы конюха испугались? Форсируем водную преграду!
- Не хорохорься, Прах! - остановил его Паша. - Всё равно тебя в кавалерию не примут… ноги коротки.
- В самом деле, Кивачёв, - с досадой сказал рослый Митя Епифанцев, - раз к реке приехали, надо хоть искупать коней.
- Насчёт искупать сказано не было… - не очень уверенно возразил Паша.
- А ты по сказанному всё живёшь! Отсюда досюда! - не оборачиваясь, вполголоса сказал Костя Ручьёв, незаметными движениями коленей и пяток заставляя Гордого идти вперёд.
- Ты это брось, брось! - встревоженно закричал Паша. - Там, посередине реки, ключи бьют… закрутить лошадь может.
Но Костя ничего, казалось, не слышал. Смешно же, в самом деле, слушать предостережения Паши, про которого в селе говорят, что он рассудителен и осторожен, как столетний дед! А ведь Гордый - знаменитый фронтовой конь. Ему, верно, и самому хочется тряхнуть стариной и после утомительной работы выкинуть что-нибудь такое, чтобы люди сразу признали в нём бывалого кавалерийского коня.
Вот уже вода достигла Гордому до груди, коснулась шеи. Жеребец вдруг оттолкнулся от песчаного дна, вытянулся и поплыл.
Костя ощутил, как заиграли твердые мускулы Гордого.
Мальчики невольно залюбовались, как легко и, главное, бесшумно плыл Гордый.
- Хорошо плывёт! На таком только в разведку ходить… - с удовольствием оценил коня Алёша Прахов и воинственно скомандовал:
- Эскадрон, за мной! Вплавь!
Но пегая кобыла, на которой сидел Алёша, известная в колхозе под кличкой Командировочная, не захотела форсировать реку. Она покрутилась на берегу, потом лихо взбрыкнула, без всяких усилий сбросила Алёшу со спины и неторопливо побежала к клеверищу полакомиться молодой отавой. Сконфуженный Прахов помчался догонять строптивую лошадь.
Костя между тем, сделав большой круг по реке, направил коня к берегу. Здесь он сполз с мокрой спины лошади, нарвал осоки и, как мочалкой, принялся тереть лоснящиеся бока Гордого, его грудь и спину.
- Ну, что же ты? Клюквы объелся? - насмешливо спросил он, заметив растерянное лицо Паши Кивачёва. - Купать, так купать… Командуй!
Кивачёв уныло махнул рукой - нет, не слушают его ребята, всегда этот Ручьёв сделает по-своему.
- Купайте, коли так, - уныло согласился Паша.
Река забурлила, закипела, словно в её глубине разыгрались могучие сомы. Чёткое отражение прибрежных кустов исказилось, светлые перистые облака порвались в клочья. О берег заплескались мелкие, частые волны.
Глава 2
"ГВОЗДИ"
Неожиданно Костя услыхал песенку. Её пели два голоса: один был глуховатый, с хрипотцой, другой - тонкий, срывающийся. Певцы пели не очень складно, но громко, с удовольствием и, наверное, были уверены, что лучше их никто ещё не пел.
Как ни прислушивался Костя, он не мог понять песни и только улавливал отдельные слова о походе, о золоте, о бруснике.
Но вот из-за кустов вынырнул вихрастый мальчуган с палкой в руках.
- Колька! - крикнул Костя, и лицо его озарилось улыбкой.
Но в то же мгновение он нахмурился: не годится всё же так откровенно выражать свою радость, даже если встречаешь родного брата, которого не видел целый месяц.
Зато Колька Ручьёв - а это действительно был он, весёлый, никогда неунывающий Колька, бравый путешественник и великий проказник, - своих чувств не скрывал.
- Костюха! - завопил он, зачем-то с размаху швырнул в реку суковатую палку, верой и правдой служившую ему с первого дня похода, и бросился брату на шею: - Вот здорово, что я тебя первого встретил!
- Да обожди ты!.. Грязный весь… дымом пропах, как головешка. - Костя легонько отстранил братишку и придирчиво осмотрел его с ног до головы.
- Слушай, ты с конем? - Колька с восхищением взглянул на Гордого. - Прокати разок! На рысях!
- Стой, стой передо мной, как лист перед травой! - прикрикнул Костя. - Ну и вид же у тебя… Бродяга ты, а не путешественник! Кепку потерял, рубаху прожег, лицо всё в ссадинах… Хорошо ещё, что живой вернулся, в болоте где-нибудь не завяз.
- А мы было завязли в Больших Мхах, вот с ним вместе! - выпалил Колька и кивнул на подошедшего дружка, Петю Балашова.
Но тот сделал предостерегающий жест, и Колька быстро спохватился:
- Это ничего. Мы выкарабкались. А знаешь, какую мы песню сочинили! - И он вновь с воодушевлением пропел о золоте, двух реках и бруснике.
- Какое золото? - с досадой отмахнулся Костя. - Чего ты мелешь?
- Ну, не золото… охра! Варя говорит: наша находка имеет всенародное значение. А ещё зуб окаменелый нашли… исторической давности. А ещё двум ручьям название дали…
И, как старший брат ни хмурил брови, Кольку нельзя было удержать. С облупленным носом, в прожженной угольками рубахе, с ссадинами на лице и руках, он сиял, как именинник, и без умолку тараторил о ночевках у костра, синих огоньках на болоте, заповедных ягодных местах, о студёных ключах в оврагах…
- Слушай, Колька, можешь ты переключиться на первую скорость? - поморщился Костя. - Ты мне лучше скажи: почему вы с Петькой от пионеров отбились?
- Пионеры по большой дороге пошли, к школе…
- А вы последними ползете?
- И вовсе не последними, - возразил Колька. - Варя сзади идёт. Мы с Петькой на болото ходили. В разведку. Ох, и брусники там, Костя!
- Та-ак… понятно… А Варя, значит, по болоту бегала, искала вас, малолеток?
- Да мы и сами бы вернулись… Тут от села близко. Разведали бы и вернулись.
- Уж вы бы разведали! - не на шутку рассердился Костя и вдруг неожиданно выкрикнул: - Гвозди вы, а не ребята! - Он взял Кольку за ворот рубахи и притянул к себе: - Вот что, гвоздь: лети домой, бери мыло, мочалку и мойся как миленький. Приду - я тебе устрою проверочную, контрольную…
Колька с сожалением покосился на жеребца - как видно, ни шагом, ни рысью ему сегодня прокатиться не удастся. Шмыгнув носом, он уныло поплёлся к дому и всё не мог решить, как же понимать слово "гвоздь" - очень это плохо или плохо только наполовину.
Не успели Колька с Петькой пройти и десяти шагов, как тоненько зазвенел звонок, и на тропке, что вилась по берегу реки, показался на велосипеде Витя Кораблёв.
Никелированная дужка руля сияла на солнце, от мелькания спиц рябило в глазах, за колёсами тянулся тонкий узорчатый след.
Этот новенький велосипед Вите Кораблёву купил его отец, Никита Кузьмич, после того как сын весной с отличием сдал экзамены за седьмой класс. Вручая велосипед сыну, отец пошутил:
- Катайся, сокрушай машину, выписывай любые фигуры, но желательно, чтобы было поменьше "восьмерок" да побольше "пятерок". А восьмой класс с похвалой окончишь - мотоцикл куплю, не пожалею. Мы люди с достатком…
По этому поводу злые языки в школе даже острили, что Витя Кораблёв, с его способностями, к окончанию десятого класса обзаведётся всеми видами транспорта, вплоть до автомобиля и моторной лодки.
Новенький велосипед с тисненной золотом маркой завода был щедро оснащен разными кожаными сумочками, ручным тормозом, сиял блестящими держателями; лакированная рама могла посоперничать по яркости раскраски с фазаньим пером. Витя берег свой велосипед пуще глаза: кататься выезжал только в сухую погоду, дорогу выбирал без сучка, без задоринки и, если встречал подозрительную канавку, не стеснялся переносить велосипед на себе. Алёша Прахов уверял ребят, что осенью он сможет выступить в школе с докладом и на основании самого тщательного подсчёта докажет, что не велосипед возит Кораблёва, а наоборот.
Услышав звонок велосипеда, ребята оставили лошадей и выбежали на тропинку.
Они были немало изумлены, видя, как Витя во всю мочь жмет на сияющие педали, не разбирая ни ухабов, ни рытвин.
- Ребята, небывалый случай! - сказал Прахов. - Витька Кораблёв - и такая скорость… Это же чепе!
- Ясно, чрезвычайное происшествие. Может, у Кораблёвых заболел кто, Витька в больницу гонит? - заметил Митя Епифанцев.
- Эй-эй, Кораблёв! Что случилось? - закричал Алёша.
Витя резко затормозил, спрыгнул со скрипучего седла, затянутого белым чехлом, и вытер вспотевшее лицо.
Был он сильный, круглолицый, с пухлыми губами. Клетчатая кепка едва прикрывала копну белокурых волос.
- Понимаете, ребята, какое дело… - сглотнул он слюну. - Варька Балашова пропала!
- Как - пропала? - подался вперёд Костя.
- Загадочная история! Пионеры из похода вернулись, а Вари нет и нет…
- Вот так история с путешествием по родному краю! - присвистнул Прахов. - Великая исследовательница малой реки Чернушки и её притоков в плену у диких племен. Снаряжаю спасательную экспедицию. Записываю! Подходи!
- Прищеми язык, болтолог! - прикрикнул на него Митя Епифанцев. - Какие тут шутки!
Колька, заглядевшийся на велосипед и даже успевший почтительно погладить светлый руль и звонок, вдруг почувствовал, как его дёрнули за рукав.
- Где Варя? - грозным шёпотом спросил Костя.
- И совсем она не пропала, - с невинным видом сказал Колька. - Позади нас шла всё время. Потом отстала чуток: ногу на что-то напорола в болоте.
- Так что же мы стоим! - заторопился Митя. - Встретить надо, помочь…
- Я встречу, вы не беспокойтесь! - покровительственно заметил Кораблёв и занес ногу через раму велосипеда.
Костя с досадой перебирал сыромятный ремешок уздечки. Как же так? Он ведь первый узнал от Кольки, что Варя отстала от пионеров, но ему почему-то и в голову не пришло, что с ней могло что-нибудь случиться…
Костя пристально посмотрел на Витю. Что-то шевельнулось в его душе, но настолько слабо уловимое, неосознанное, что он, верно, никогда бы никому в этом не признался. Только одно стало ясно - что ему, и только ему, надо первому встретить Варю Балашову.
- Послушай, Виктор! - Костя подошёл ближе, коснулся дужки руля. - Дай велосипед… Знаешь, какую я скорость могу развить!
Витя удивлённо и чуть насмешливо оглядел Костю. А он что же, колченогий, увечный? А насчёт скорости пусть Ручьёв вспомнит, как они бегали стометровку. Всем же известно, кто тогда пришёл первым.
- Так то на своих двоих, а тут на машине… Будешь все ямки объезжать… - сорвалось у Кости с языка, в чём он очень скоро раскаялся.
Витя, как подстегнутый, вскочил на седло и поехал с такой скоростью, что Алёша схватился за голову и заявил, что теперь от велосипеда останутся одни рожки да ножки.
Но Витя катил себе и катил. Он был уже недалеко от моста. Но тут и сбылось предсказание Прахова: на каком-то злополучном ухабе велосипед так подбросило, что Витя полетел с седла.
Он поднялся, потёр ушибленную ногу, отряхнулся от пыли и принялся колдовать над машиной.
- Так и есть: авария! Камера лопнула или цепь порвалась! - горестно воскликнул Алёша и осуждающе посмотрел на Костю: - И охота тебе дразнить его!..
- Да о чём разговор! - перебил их Митя. - Можно и пешком встретить.
- Зачем же пешком? - Костя вдруг потрепал Гордого по влажным розовым ноздрям и заглянул в тёмные и глубокие, как колодцы, глаза, словно хотел спросить коня, друг он ему или нет.
Гордый, благодарный за ласку, играя, ухватил Костю крупными перламутровыми зубами за плечо.
- Ну-ну, не балуй! - Мальчик отстранился и легко взбросил своё поджарое тело на спину Гордого. - Ребята, я мигом! - крикнул он оцепеневшим приятелям и пустил коня размашистым галопом.