- Вот-вот! - выкрикнул в ответ Чаруальд. - Ровно полгода на первом месте в списке бестселлеров! Побил все рекорды!
- Нет, - отмахнулся Гарри. - Что это за голос?
- Какой еще голос? - не понял Чаруальд.
- Который… который сказал… вы не слышали?
Чаруальд посмотрел на Гарри с величайшим изумлением.
- О чем это ты? Ты, видимо, задремал. Всемилостивый Скотти! Посмотри-ка, который час! Мы пишем уже четыре часа! Ни за что бы не подумал - как время пролетело!
Гарри не ответил. Он напрягал слух, стараясь снова услышать голос, но теперь в комнате не раздавалось никаких других звуков, кроме речей Чаруальда. Тот говорил, что Гарри не может всякий раз ожидать таких подарков вместо наказания. Как никогда близкий к обмороку, Гарри ушел.
Было так поздно, что гриффиндорская общая гостиная почти опустела. Гарри отправился в спальню. Рон еще не вернулся. Гарри надел пижаму, лег в постель и стал ждать. Через полчаса появился Рон, а вместе с ним - сильный запах полироля. Рон прижимал к груди правую руку.
- Все мышцы болят, - пожаловался он, падая на постель. - Он меня заставил перечистить квидишный кубок четырнадцать раз! А потом меня опять вырвало слизняками прямо на Специальный Приз за Служение Школе. Сто лет отчищал… А как Чаруальд?
Понизив голос, чтобы не разбудить Невилля, Дина и Симуса, Гарри рассказал Рону о том, что услышал.
- А Чаруальд сказал, что ничего не слышит? - переспросил Рон. В лунном свете было видно, как он нахмурился. - Думаешь, врет? Только я не понимаю - даже кто-нибудь невидимый всё равно должен был открыть дверь.
- Это правда, - согласился Гарри, откидываясь на подушки и разглядывая полог над головой. - Я и сам не понимаю.
Глава восьмая
Смертенины
Наступил октябрь и принес с собой промозглую сырость. И во дворе, и в замке стало холодно. Мадам Помфри, фельдшер, оказалась загружена работой, поскольку среди учащихся, да и среди преподавателей тоже, прокатилась настоящая эпидемия простуды. Средство, которым она потчевала больных - "Перцусин" - действовало моментально, правда, у того, кто пил эту настойку, в течении нескольких часов из ушей шел дым. Джинни Уэсли последнее время выглядела бледной, и Перси почти что силой заставил ее принять лекарство. Надо было видеть, как из-под огненно-рыжих волос девочки валил дым - казалось, что в голове у нее пожар.
Крупнокалиберные капли дождя лупили по окнам замка днями и ночами; вода в озере поднялась, клумбы размыло до основания, а огридовские тыквы раздулись так, что стали похожи на садовые домики. Однако, никакие стихийные бедствия не могли поколебать решимости Оливера Древа во что бы то ни стало продолжать регулярные тренировки, и именно поэтому сегодня, ненастным субботним вечером, за несколько дней до Хэллоуина, Гарри возвращался в гриффиндорскую башню, промокший до нитки и весь облепленный грязью.
Тренировка, даже если отставить в сторону ливень и ураганный ветер, оказалась не слишком вдохновляющей. Фред с Джорджем, успевшие пошпионить за слизеринцами, своими глазами видели, какую невероятную скорость развивает "Нимбус 2001". Судя по донесению близнецов, команда "Слизерина" носилась в воздухе столь стремительно, что невозможно было даже толком разглядеть, какого цвета у них форма.
Шлепая по пустому коридору, Гарри наткнулся на существо, ничуть не менее погруженное в собственные мысли, чем он сам. На редкость угрюмый Почти Безголовый Ник, призрак гриффиндорской башни, неподвижно глядел в окно и бормотал про себя: "…не отвечаю требованиям… полдюйма, скажите, пожалуйста…".
- Привет, Ник, - поздоровался Гарри.
- Привет, привет, - пробормотал Почти Безголовый Ник, оборачиваясь и рассеянно вертя головой. Из-под сногсшибательно-прекрасной шляпы с перьями вились длинные локоны, а туника была украшена плоёным воротником, скрывавшим изуродованную шею призрака. Сквозь дымчато-бледного Ника Гарри мог видеть грозовое небо и мощные струи дождя.
- Ты чем-то озабочен, юный Поттер, - проницательно сказал Ник, сворачивая прозрачное письмо и пряча его во внутренний карман камзола.
- Ты тоже, - откликнулся Гарри.
- Ах, - Почти Безголовый Ник элегантно отмахнулся, - пустяки… на самом деле я и не собирался туда вступать… возможно, я бы и подал заявление, но, как выясняется, я "не отвечаю требованиям"…
Невзирая на небрежность тона, в глазах у Ника отражалось горькое разочарование.
- Но ведь ты же согласишься, правда, - взорвался он внезапно, снова выхватывая письмо из кармана, - что сорок пять ударов тупым топором по шее позволяют человеку считать себя вправе вступить в Безголовую Братию?
- Эээм… да, - согласился Гарри, потому что было очевидно, что от него ожидают подтверждения.
- Я хочу сказать, в чьих, как не в моих, интересах, в первую-то очередь, чтобы в своё время всё прошло чисто и гладко, и голова отлетела бы как положено, я хочу сказать, это избавило бы меня от лишних страданий и я не оказался бы в столь нелепом положении. Тем не менее…
Почти Безголовый Ник, встряхнув рукой, развернул письмо и возмущенно прочитал:
"В наше общество допускаются только те люди, чьи головы полностью прервали всякую связь с их телами. Вы согласитесь, что, в противном случае, членам общества было бы затруднительно принимать участие в таких играх как жонглирование головами на лошадях и головное поло. Таким образом, мы с величайшим сожалением вынуждены сообщить вам, что вы не отвечаете нашим требованиям. С наилучшими пожеланиями, Сэр Патрик Делано-Подмёр".
Дымясь от негодования, Почти Безголовый Ник запихал письмо обратно в карман.
- Полдюйма кожи и жил - вот на чем держится моя шея, Гарри! Большинство людей сочли бы меня вполне безголовым, но нет, сэру Как-надо-сделано-Подмёру этого недостаточно.
Почти Безголовый Ник несколько раз судорожно вдохнул, а потом спросил гораздо более спокойным голосом:
- Ну - а что с тобой, Гарри? Я могу чем-нибудь помочь?
- Нет, - ответил Гарри. - Если только у тебя случайно не завалялось семь никому не нужных "Нимбусов 2001" для матча со слизе…
Остальные слова заглушило пронзительное мяуканье откуда-то снизу. Гарри опустил глаза. Его взгляд потонул в свечении двух желтых глаз, огромных как фонари. Возле его ног стояла миссис Норрис, тощая как скелет серая кошка. Она считалась полномочным представителем смотрителя, Аргуса Филча, в бесконечной войне последнего с учениками школы.
- Лучше бы тебе убраться отсюда, - забеспокоился Ник. - Филч не в духе - у него простуда, а какие-то третьеклассники случайно забрызгали лягушачьими мозгами потолок в пятом подземелье. Он всё утро это отчищал, и если теперь увидит, как с тебя капает грязь…
- Это точно, - согласился Гарри и попятился от пристального взора миссис Норрис - но попятился недостаточно быстро. Привлеченный, а точнее сказать, как на веревках приволоченный загадочными узами, которые связывали Филча с его противной кошкой, смотритель внезапно вырвался из-за гобелена, висевшего справа от Гарри. Он отдувался с присвистыванием и отчаянно озирался в поисках нарушителя. Голова Филча была как платком повязана клетчатым шарфом; нос имел необычный багровый цвет.
- Грязь! - проорал он, тряся вторым подбородком, и глаза его вылезли из орбит, когда он показал на лужу жидкой грязи, которая натекла с квидишной формы Гарри. - Кругом грязь, пакость! С меня довольно, говорю вам! Следуйте за мной, Поттер!
Гарри мрачно помахал рукой Почти Безголовому Нику и поплелся за Филчем вниз, в обратном направлении, тем самым удвоив количество грязных следов на полу.
Гарри еще ни разу не попадал в кабинет к Филчу; этого места все старались избегать. Мрачная, лишенная окон комната освещалась одной-единственной керосиновой лампой, покачивавшейся под потолком. Вдоль стен стояли высокие деревянные картотечные шкафы; судя по надписям, в них содержались досье на тех учеников, которых Филч когда-либо наказывал. Для Фреда с Джорджем был отведен отдельный ящик. Коллекция до блеска отполированных цепей и наручников висела на стене позади письменного стола. Было общеизвестно, что Филч неоднократно уговаривал Думбльдора позволить ему подвешивать провинившихся к потолку за ноги.
Филч выхватил перо из чернильницы и начал рыться в столе в поисках чистого пергамента.
- Навоз, - яростно бубнил он, - мерзкий липкий призрак дракона… лягушачьи мозги… крысиные кишки… с меня хватит… надо показать… где там бланк… ага…
Он достал большой пергаментный свиток из ящика стола, развернул его перед собой и окунул длинное черное перо в чернильницу.
- Имя … Гарри Поттер. Преступление …
- Подумаешь, накапал грязью! - воскликнул Гарри.
- Это для тебя "подумаешь, накапал грязью", а для меня - лишний час тяжелой работы! - разъярился Филч. На кончике толстого носа противно затряслась капля. - Преступление… осквернение замка… предполагаемое наказание…
Промокая рукой нос, Филч с неприятным выражением лица прищурился на мальчика, который, затаив дыхание, ждал, какое наказание сейчас последует.
Но, как только Филч опустил перо, с потолка раздалось оглушительное "бац!", и керосиновая лампа заходила ходуном.
- ДРЮЗГ! - зарычал Филч, швырнув перо в припадке гнева. - Ну, я до тебя доберусь, попомнишь ты у меня!
И, даже не вспомнив о Гарри, Филч, слоноподобно топоча, ринулся из кабинета, а миссис Норрис заскользила следом.
Дрюзг, летающий школьный полтергейст, злобное, вечно ухмыляющееся создание, был помешан на единственной цели - сеять повсюду хаос и разрушение. Гарри не очень-то любил Дрюзга, но сейчас не мог не поблагодарить его за своевременное появление. Оставалось надеяться, что то, что вытворил Дрюзг (а судя по звуку, на этот раз он сломал что-то крупногабаритное), ослабит гнев Филча по отношению к Гарри.
Решив, что ему в любом случае следует дождаться возвращения Филча, Гарри опустился в побитое молью кресло у стола. На столе, кроме полузаполненного бланка, лежала одна-единственная вещь: большой, глянцевый, пурпурного цвета конверт с серебряной надписью. Быстро оглянувшись на дверь, чтобы убедиться, что Филч еще не вернулся, Гарри взял конверт со стола и прочел:
БЫСТРОЧАРЫ
Магия для начинающих. Вводный курс
Заинтригованный, Гарри открыл конверт и вытащил содержимое. Витые серебряные строчки гласили:
Чувствуете себя неуютно в мире современной магии? Ищете любые предлоги, лишь бы не пользоваться элементарными заклинаниями? По мнению окружающих, то, что вы делаете волшебной палочкой - топорная работа?
Для ваших бед есть ответ!
"Быстрочары" - новый, беспроигрышный, результативный, простой в изучении курс! Сотни и тысячи колдунов и ведьм нашли в нем свое спасение!
Мадам З. Дослёз из Топшема пишет:
"У меня ужасная память, я не могу запомнить ни одной магической формулы, любое мое зелье доводило моих близких до коликов - от хохота. А сейчас, пройдя курс "Быстрочар", я стала центром всеобщего внимания, друзья умоляют раскрыть им секрет моего "Блистательного Преображения"!
Ведун Д. Джей Прокол признается:
"Жена только нос воротила от моих чар, но я начал обучение по вашему замечательному курсу, и спустя всего месяц мне удалось ее саму превратить в посмешище! Спасибо, "Быстрочары"!"
Оживившийся Гарри с интересом пролистал и всё остальное. Спрашивается, зачем Филчу курс "Быстрочар"? Он что, не настоящий колдун? Гарри как раз читал "Урок первый: как держать палочку (полезные советы)", когда шаркание ног за дверью возвестило о том, что Филч возвращается. Гарри торопливо затолкал листы пергамента обратно в конверт и бросил его на стол. Дверь отворилась.
Филч имел победоносный вид.
- Этот исчезающий шкаф был ужасно дорогой! - ликующе говорил он миссис Норрис. - На этот раз Дрюзгу не отвертеться, моя доро…
Тут его взгляд упал на сидящего возле стола Гарри и на конверт с "Быстрочарами", который, как слишком поздно спохватился мальчик, оказался довольно далеко от того места, где лежал сначала.
Бледная физиономия Филча приобрела кирпично-красный цвет. Гарри весь сжался, предчувствуя волну ярости, которая сейчас на него обрушится. Филч бросился к столу, схватил конверт и швырнул его в ящик.
- Ты… прочел?… - выдавил он.
- Нет, - поспешно соврал Гарри.
Шишковатые пальцы Филча нервно переплелись.
- Если ты посмел прочесть мою личную переписку - правда, это не моё письмо - это для друга - так уж вышло - но всё равно…
Гарри смотрел на него встревожено; Филч никогда еще до такой степени не выходил из себя. Глаза вылезли из орбит, на обвислой щеке дергался нерв, даже клетчатый шарф не помогал.
- Прекрасно - иди - никому ни слова - не то, чтобы - неважно, ты не читал - иди, мне надо составить рапорт на Дрюзга - иди!
Не веря своему счастью, Гарри вылетел из кабинета и побежал по коридору, а затем вверх по лестнице. Отделаться от Филча, не получив наказания - это, пожалуй, можно было считать своеобразным рекордом.
- Гарри! Гарри! Помогло?
Из стены выскользнул Почти Безголовый Ник. Сквозь него Гарри были видны обломки большого черного с золотом шкафа, который, судя по всему, упал с очень большой высоты.
- Я уговорил Дрюзга сбросить его рядом с кабинетом Филча, - вдохновенно рассказывал Ник, - думал, это может его отвлечь…
- Так это ты? - благодарно удивился Гарри. - Еще как помогло, меня даже не наказали! Спасибо, Ник!
Они вместе пошли по коридору. Почти Безголовый Ник, заметил Гарри, все еще вертел в руках отказ сэра Патрика.
- Жаль, что я ничем не могу тебе помочь с этой твоей Безголовой Братией, - посочувствовал Гарри.
Почти Безголовый Ник встал как вкопанный, и Гарри по инерции прошел сквозь него. Это было неприятно - всё равно что пройти под ледяной водной завесой.
- А ведь на самом деле ты можешь кое-что сделать для меня, - радостно воскликнул Ник. - Гарри - могу ли попросить тебя - но нет, ты не захочешь…
- Что? - спросил Гарри.
- Знаешь, в Хэллоуин я справляю пятисотые смертенины, - приосанился Почти Безголовый Ник.
- Смертенины?
- Ну да, день смерти.
- А, - сказал Гарри, не зная, должен ли он выражать по этому поводу радость или, наоборот, соболезнования, - ясно.
- Я даю званый ужин в одном из подземелий попросторнее. Приедут мои друзья со всей страны. Для меня была бы такая честь, если бы и ты тоже пришел. Разумеется, я буду также рад приветствовать у себя мистера Уэсли и мисс Грэнжер - но, я полагаю, вам будет гораздо интереснее присутствовать на школьном пиру? - в состоянии мучительного беспокойства он ждал от Гарри ответа.
- Ну что ты, - быстро ответил Гарри, - я приду…
- Мой дорогой мальчик! Гарри Поттер у меня на смертенинах! А еще, - он заколебался, прежде чем спросить, - как ты думаешь, не мог бы ты невзначай заметить в разговоре с сэром Патриком, что ты находишь меня невероятно страшным и зловещим?
- Ко… конечно, - пролепетал Гарри.
Почти Безголовый Ник просиял.
- Смертенины? - живо воскликнула Гермиона, когда Гарри, наконец-то переодевшись, присоединился к ней и к Рону в общей гостиной. - Готова поклясться, что среди живых людей не найдется ни одного, кому удалось бы побывать на подобном празднике - это же замечательно!
- Кому это нужно праздновать день собственной смерти? - заворчал Рон. Он делал домашнее задание по зельеделию и оттого пребывал в дурном расположении духа. - Смертельно угнетает, на мой взгляд…
Ливень всё еще бил в окна, темнота за которыми к этому моменту приобрела чернильную густоту, но в помещении было светло и уютно. Пламя в камине отбрасывало веселые блики на пухлые кресла, устроившись в которых, гриффиндорцы читали, разговаривали, делали уроки, а Фред с Джорджем пытались скормить филибустеровскую петарду саламандре. Фред "спас" сверкающую оранжевую огнежительницу с занятий по уходу за магическими существами, и теперь она тихо тлела на столике в окружении кучки любопытных.
Гарри собирался уже рассказать Рону с Гермионой про Филча и "Быстрочары", как вдруг саламандра взвилась в воздух и бешено завертелась по комнате, бурно искрясь и взрываясь. Вид Перси, до хрипоты орущего на братьев, великолепный фонтан звезд мандаринового цвета, бьющий изо рта у саламандры, а также побег последней в камин, сопровождавшийся громкими взрывами, начисто вытеснили скучного Филча с его конвертами из головы у Гарри.
Ко времени наступления Хэллоуина Гарри успел пожалеть о своем поспешном обещании присутствовать на смертенинах. Все остальные радостно предвкушали праздничный пир; Большой Зал, как всегда, украсили живыми летучими мышами, из гигантских огридовских тыкв вырезали фонари такого размера, что в каждом могло бы поместиться не меньше трех взрослых мужчин, и еще, прошел слух, что Думбльдор пригласил на вечер труппу танцующих скелетов.
- Обещание есть обещание, - нравоучительно изрекла Гермиона. - А ты обещал пойти на смертенины.
Поэтому в семь часов Гарри, Рон и Гермиона решительно прошли мимо дверей в битком набитый Большой Зал, заманчиво мерцавший золотом блюд и серебром свечей, и направили свои стопы в подземелье.
Переход, который вел к месту проведения званого вечера в честь Почти Безголового Ника, тоже был освещен свечами, но они создавали настроение, далекое от жизнерадостного: длинные, тонкие, угольно-черные восковые стержни горели ярко-синим огнем и бросали призрачный, потусторонний отблеск даже на вполне живые лица. С каждым шагом становилось все холоднее. Гарри поежился и поплотнее укутался в робу. Тут вдруг послышался звук, похожий на тысячи ногтей, скребущих по огромной школьной доске.
- Это что, музыка? - прошептал Рон. Они завернули за угол и увидели Почти Безголового Ника. Он стоял в дверном проеме, красиво задрапированном черным бархатом.
- Мои дорогие друзья, - приветствовал он ребят заупокойным голосом, - добро пожаловать… так рад, что вы смогли прийти…
Призрак сорвал с головы шляпу с перьями и, с глубоким поклоном, жестом пригласил их пройти.
Внутри ребят ждало незабываемое зрелище. Подземелье было заполнено жемчужно-белыми, прозрачными людьми. Большинство из них скользило над танцевальной площадкой, вальсируя под жуткие завывания тридцати музыкальных пил. Оркестр сидел на небольшом возвышении, тоже задрапированном черной тканью. Не менее тысячи черных свечей в огромном канделябре под потолком озаряли зал полуночным светом. Дыхание превращалось в пар; они как будто пришли в морозильную камеру.
- Пойдем, осмотримся? - предложил Гарри в основном для того, чтобы разогреть ноги.
- Осторожно, а то еще пройдешь сквозь кого, - беспокойно сказал Рон. Они пошли вдоль края танцевального круга. Им встретилась группа мрачных монахинь, человек в лохмотьях и цепях, а также Жирный Монах, веселый хуффльпуффский призрак. Он оживленно беседовал с рыцарем, у которого изо лба торчала стрела. Гарри не без удовольствия увидел, что Кровавого Барона, мрачного слизеринского привидения, покрытого серебристыми пятнами крови, сторонятся все остальные гости.