ПРОКСИМА ЦЕНТАВРА
Стемнело.
Налив себе чашку крепкого чаю, Владимир Борисович Куликов, инженер в отпуске и в данный момент - единственный обитатель квартиры, потушил в комнате свет и осторожненько, чтобы не расплескать любимый напиток, протиснулся на балкон.
Тёплый летний воздух быстро густел. Почти неподвижный, с наступлением темноты, он, наверное, достиг бы плотности почти различимой на ощупь - что-то вроде мелкого-мелкого песка. Хочешь - переступи одной ногой через перильце балкона, толкнись другой - а дальше уже плыви, неторопливо подгребая руками. Плыви, пока сил хватит.
Где-то далеко коротко гукнул поезд. Так далеко, что даже перестука колес совсем не было слышно. Куликов отхлебнул глоток, проставил чашку на маленький столик.
Он был уверен, что и сегодня разглядит тот загадочный крошечный мерцающий огонек.
Если выбраться на балкон инженера Куликова днем и глазеть по сторонам, то даже человек с самым богатейшим воображением не сумеет разглядеть чего-либо хоть мало-мальски замечательного; насколько хватает взгляда, раскинулось огромное картофельное поле, расчерченное едва заметными узенькими межами - осталось поле от тех времен, когда люди здесь жили еще не в шестнадцати- и двенадцатиэтажных домах, а в маленьких деревянных избах, а кто-то и в бараках. Через годик-другой поле застроят.
Ночью не видно серовато-зеленых чахлых кустов, и кажется, что ровная и гладкая, таинственно-пустынная равнина только и дожидается смелого человека, который, не оглядываясь назад, зашагает к черному лесу.
Огонек вдруг мигнул на том же самом месте, что и вчера!
Мигнул, исчез… затем появился снова, слабый и мерцающий, но появился! И больше не исчезал!
Подождав для верности минут пять, инженер накинул куртку и вышел из дому.
Зачем он пошел туда? Кого он хотел увидеть, кого встретить?
Идти по полю было неудобно, то и дело ноги проваливались в разрыхленную землю, ботинки цеплялись за ботву. Чтобы не потерять направление, он несколько раз оборачивался назад: новый микрорайон надежной глыбой стоял на месте, сверкая редкими огнями окон.
- Эй, кто идет? - вдруг услышал он впереди испуганный голос. Странное дело, но голос, кажется, принадлежал ребенку.
- Это я, - как можно более ровно отозвался Куликов.
И в следующий момент с каким-то разочарованным удивлением понял, что дошёл.
Ещё шаг - и небо впереди тускло засветилось жёлто-малиновым светом, сразу стало как-то ниже, словно съёжилось вокруг Куликова.
Это был самый обыкновенный костер. Костер в неглубокой лощинке, ничейной и не засаженной картошкой - наверное, почти до середины лета в ней стояла вода, - и кто же сажает картошку "чтоб пропала", в воду?!
- Подходите ближе, дяденька, садитесь, - произнес тот же дрожащий голосок.
Куликов тут только разглядел троих мальчишек. Они сидели спиной к нему и теперь разом повернулись, вглядываясь в темноту. Один совсем малыш, наверное, и в школу-то не ходит. Двое других постарше.
- Спасибо, - сказал Куликов, вышел к костру и начал приглядываться, куда бы удобнее присесть.
- Картошки хотите? Печёной? - спросил самый маленький из мальчишек. Он даже улыбнулся вдруг, и голосок его больше не дрожал. - Только у нас её мало…
- Ящики? - кивнул Куликов на костёр. - От овощного натаскали?
- Так поломанные же, негодные! - беспечно махнул рукой малыш.
Двое других пристально наблюдали за Куликовым, но, чувствовалось, без опаски.
- Картошку-то здесь же накопали? - неопределенно помотал головой инженер.
Он хотел спросить это совсем безразличным голосом - ему-то какое дело, где они взяли картошку. Но получилось - словно они попались, а он их допрашивает.
- Тут же не наше поле! - без охоты, но и без страха и стыда подал голос, наконец, один из старших. - Из дому принесли.
- Ясно, - Куликов подбросил в костёр сломанную дощечку от тарного ящика. - А чего вы теперь не в постели? Поздно ведь.
- Каникулы у нас! - весело сверкнул глазёнками малыш.
"Всё-таки, он школьник…" - почему-то с облегчением подумал Куликов.
- Картошку будете? - снова спросил мальчишка.
- Пожалуй…
К ногам Куликова выкатилась черная картофелина, и он начал её очищать, перебрасывая с ладони на ладонь, хотя есть совершенно не хотелось.
- Вкусная? - снова весело улыбнулся мальчуган. - А знаете, какая картошка на Проксиме Центавра?
- Где? - не сразу понял Куликов.
А один из старших мальчишек вдруг, не таясь, пихнул малыша локтем в бок, так, что тот громко ойкнул, и весёлая его мордашка некрасиво сморщилась.
- Ты это… перестань! Зачем? - грозно нахмурился Владимир Борисович.
- А чего он?… - хмуро буркнул парень и посмотрел на второго молчаливого своего приятеля. Тот одобрительно кивнул, и тогда парень повторил еще раз:
- А чего он?…
- А ты чего? - тихо и с обидой произнес тут малыш. - Может, дяденька тоже с нами захочет, а?
- Куда? - прожевав картошку, обвел приятелей глазами Куликов. - Вы собираетесь в летний лагерь? Или на рыбалку?
- Ну, да! - снова пробурчал парень, видимо, самый старший и авторитетный в компании.
- На Проксиму Центавра! - снова не выдержал малыш. И на этот раз никто не пихнул его в живот. - Знаете, где это?
- А вы кто по специальности? - солидно спросил старший, пока Куликов раздумывал, знает ли он, где это - Проксима Центавра.
- Инженер…
- Вот видите, инженер! - бурно обрадовался малыш.
- Проксима Центравра - вот она! - ткнул куда-то рукой в небо старший. - Во-он!
Куликов поднял голову. Совсем рядом - только протяни ладонь - висело великое множество звезд и звездочек. И среди них - наверняка была одна, названия которой он до сегодняшней ночи никогда и не слышал, - таинственная Проксима Центавра.
И ещё инженер Куликов вдруг понял, почему эти мальчишки сидели так - все по одну сторону костра, спиной к нему, когда он подошел. Точнее, спиной к микрорайону.
Потому что, если не видеть эту громаду, эти огни окон, кажется, что перед тобой огромная-преогромная, круглая и плоская пустынная планета, а вверху - одна среди многих, такая желанная Проксима Центавра.
- Вы собрались туда? - Куликов неопределенно помахал рукой в небо. - И как скоро?
- Скоро! - радостно сообщил малыш.
- У нас нет только корабля… подходящего… - объяснил старший. - Так вы летите с нами?
- Мне надо подумать, - Владимир Борисович Куликов поднялся. - Видите ли, у меня… я не один, у меня семья, ну и…
Он шагнул в темноту, но тут же что-то заставило его вернуться. Все трое мальчишек напряженно смотрели ему в глаза.
- Подождите немного, посидите ещё здесь, хорошо? Я вам картошечки принесу… побольше…
ЯЧМЕННОЕ ЗЁРНЫШКО
Недавно я случайно узнал большой секрет моей дочери. Мы с Танюхой вдвоём наводили порядок в игрушечном уголке: вытерли пыль, по-новому расставили мебель и посуду, а главное - пересаживали кукол.
Я устроил поудобнее плюшевого медведя Митрофана, поправил маленькое зеркало… И вдруг из-за рамки зеркала выпорхнул крошечный синий бумажный пакет.
Таня тихо ойкнула, закусила губу и прижалась ко мне.
- Теперь ты всё знаешь, - тихо сказала дочь. - Ладно, смотри уж…
Ни о чём не догадываясь, я заглянул внутрь мятого пакета. Там лежало одно-единственное ячменное зёрнышко.
- Помнишь, мы голубей кормили, и ты купил зерна?
Конечно, я помнил! Голуби на площади ленивые, совсем ручные, склёвывают угощенье чуть ли не с ладони. Они толкались у наших ног, а мы с Танюшкой понимающе переглядывались. Как всё было здорово! А когда корм закончился, пошли домой.
- Ну вот, всё высыпали голубям, а одно зёрнышко в пакете осталось! Я уже дома обнаружила! - сообщила мне дочь. - Значит, оно волшебное, верно?
- Скорей всего, - согласился я.
Странно, я даже не обратил тогда внимания, что Танюшка не выбросила ненужную упаковку, а должно быть, сунула пакет из-под корма себе в карман.
- Всё теперь понял? - дочь посмотрела мне в глаза, взяла из рук пакетик с ячменным зёрнышком и устроила его на прежнее тайное место, за игрушечным зеркалом.
- Почти всё, - почему-то соврал я.
- Конечно, чего уж тут не понять! - беспечно махнула рукой Танюшка. - Если посадить волшебное ячменное зёрнышко в цветочный горшок, помнишь, что будет?
Я тихо ахнул! Ну, конечно, это же сказка про Дюймовочку! Женщина посадила ячменное зерно в цветочный горшок, и тут же из зерна вырос большой прекрасный цветок, похожий на тюльпан!
- Пойдём гулять, - предложил я. - Приборка закончена, игрушки наши могут быть довольны!
- Пойдём! - не возражала дочь.
- Тань, - осторожно поинтересовался я, когда мы одевались. - Отчего же ты до сих пор не посадила своё волшебное зёрнышко в цветочный горшок? Горшков у нас дома предостаточно!
- А зачем?! - засмеялась в ответ Танюшка. - Я ведь не одинокая какая-нибудь! У меня есть ты, есть мама! А ещё две бабушки и дедушка, все же знают!
Мы долго гуляли в парке, прокатились на карусели и съели по эскимо. Разговаривали о каких-то важных пустяках и понимающе переглядывались.
А пока Таня покупала мороженое, я сунул руку в карман пиджака и нащупал там своё ячменное зёрнышко. Это когда мы кормили голубей, я отложил его, не знаю зачем. Так и носил всё время в кармане.
Я посмотрел на дочь, как она слизывает подтаявшее эскимо, и незаметно бросил своё глупое ячменное зёрнышко воробьям.
СЕРЕБРЯНАЯ ПАУТИНКА
Прямо на нас по воздуху плыла серебряная паутинка.
Я поднял руку, паутинка зацепилась одним концом за палец и затрепетала.
- Как здорово! - захлопала в ладоши моя дочь. - Давай возьмём эту паутинку домой, пусть она живёт у нас!
Я не успел ответить. Лёгким порывом тёплого ветерка паутинку подхватило и унесло прочь.
- Ладно, - сказала дочка и протянула мне руку. - Пусть летит куда ей нравится!…