Как капитан и говорил, челнок был повреждён не так сильно, как показалось не только пассажирам, но и адмиралу конфедератов. Повредились некоторые внутренние технические системы, вроде освещения. Разгерметизировался салон. Внешних силовых полей, то есть защитных щитов, мы тоже лишились. Это значит, что риск стал значительно выше – любая залётная каменюка могла пробить корпус. В общем, мы сидели внутри в скафандрах и летели "с ветерком". Кроме того, один из двигателей и вправду отказался набирать больше двадцати процентов от обычной мощности. Но и этого вполне хватит, чтобы добраться до "Сергея Есенина". И ещё, как объяснил Юра, челнок не очень хорошо слушался руля, манёвр поворота приходилось выполнять излишне грациозно и мысленно рассчитывать непривычную траекторию. Однако ко всему можно приспособиться, было бы желание. А его у нас было сколько угодно!
Военные не обманули, сэкономили нам кучу времени на поисках наших же отобранных скафандров. И потом, я вообще не понимаю, как бы мы их нашли, поскольку они были за закрытой дверью одной из кают. Это нам пришлось бы по очереди двери во все каюты ломать, пока мы наткнулись бы на нужную. Так что Юрина дипломатичность нам очень помогла. Мы честно снабдили десантников едой и водой, перед тем, как запереть их в той же каюте, где держали нас.
В "Миссии освобождения", как её назвал Юра, принимали участие все, кто штурмовал боевую рубку. К нам также присоединились отец и Антон. Все остальные остались ждать спасения там, внизу, в кратере никому не известной скалы. Папа был очень недоволен, что я полетела вместе со всеми. Он считал, что я подвергаю себя слишком большой опасности. Если бы не приказ капитана, он ни за что не разрешил бы мне этого. А я старалась вести себя как можно независимее. Это дома я Светка, а здесь – член экипажа и самостоятельная личность. Тем более что от того, как мы с Сеней сработаем, зависит успех всей миссии. А возможно, и жизнь пассажиров на "Есенине". Да и на боевом катере конфедератов, по большому счёту, тоже. Если мы не победим и не сможем вернуться за нашими людьми – они не протянут долго с ограниченными запасами воздуха и воды. Так что шутки в сторону, папа, мы в одной команде, и в ней нет никаких возрастов.
– Миша, приготовься разослать сообщения. Закодированным текстом на "Есенин" и на "Гром". Продублируй также на Землю и на Марс. Чтобы наверняка приняли, – распорядился Юра. – С указанием координат боевого катера и кратким докладом.
– Как будто кто-то поспешит нам на помощь, – скептически прокомментировал Свинке.
– Мы обязаны сообщить о случившемся, – пояснил Юра. – И ещё мы обязаны дать координаты скалы, где на катере ждут помощи наши друзья. Вдруг с нами что-нибудь случится? Гарантии, что мы сами сможем их спасти, нам никто не давал. А так их будущему ничего не будет угрожать – пусть с некоторым опозданием, но их спасут непременно. А мы будем спокойно делать дальше своё дело.
– Попытаться связаться с рубкой "Есенина"? – спросил Миша.
– Не надо. Просто пошли шифровки. Их конфедераты точно не прочитают. А обычная связь между нами и рубкой может быть прослушана адмиралом с "Айседоры". Не забывай, что всё, что приписано к "Есенину", вещает на одной волне. Мы же не на войне, чтобы предосторожности придумывать. А старший помощник и так обо всём самом важном из шифровки узнает.
После этого некоторое время гардемарины молчали и трудились каждый над своей задачей: Юра управлял челноком, приближающимся к границе опасной зоны колец, а Миша работал со связью, набирая и отправляя сообщения на Землю. Внезапно мне в голову пришла сумасшедшая идея.
– Юра, а можно мне отправить сообщение и в корпорацию "Сатор" тоже? – спросила я.
– Это ещё зачем?
– Как зачем? Армию конфедератов они содержали?
– В основном они, – подтвердил Свинке. – Флот им строили, оружие и деньги давали. А взамен монополию на разработки гамма-терция в Поясе астероидов хотели. Ставки были высокие.
– Ну, допустим, и что? – нетерпеливо спросил Юра. – Миша, ты работай, не отвлекайся.
– Я не отвлекаюсь, – отрапортовал Миша. – Заканчиваю уже.
– Юра, как ты не понимаешь? – теряя терпение, спросила я. – Ведь "Сатор" построил боевой катер, на котором сейчас остались пассажиры и капитан!
– Правильно, Света! – с энтузиазмом в голосе поддержал Антон. – Кажется, я понял!
– Света, объясни так, чтобы было коротко и ясно. У нас нет лишнего времени, – попросил Юра.
– Объясняю, – хмуро сказала я. – Эти люди – наёмники "Сатора". Корпорация им платила. То есть они должны ей подчиняться. Так пусть работодатель их отзовёт, и вообще, пусть он сам ими занимается. Это его люди!
– Более того, они официально были сотрудниками, – добавил Свинке. – "Сатор" создал под вооружённые силы дочернюю частную военную компанию, и все солдаты были к ней приписаны. Когда война закончилась, они на эту дочку пытались всё свалить, а сами остаться чистенькими. Правда, им это не удалось, и все сотрудники этой компании были признаны подчинёнными компании "Сатор".
– Думаешь, им это интересно? В этой компании за полвека всё изменилось. Она уже давно непохожа на ту, которой была раньше.
– Ещё как интересно! Сейчас всё успокоилось, их репутация за эти десятилетия очистилась. А если подробности о поведении их бывших сотрудников снова всплывут и станут главной новостью дня, это такое с их репутацией сделает, что их акции наполовину подешевеют! Особенно учитывая, что их бывшие сотрудники уже в наше время заложников берут. В их интересах побыстрее решить этот вопрос и как можно тише. Так что примчатся как миленькие.
– Я тоже думаю, что они клюнут, – сказал Свинке. – Тем более что это не бывшие сотрудники, а настоящие, то есть действующие.
– Это как? – не понял Миша.
– Я так понимаю, контракт с ними никто не разрывал? – спросил Свинке. – Стало быть, они сотрудники. Кстати, могут и зарплату потребовать за все годы. С процентами причём. Чисто теоретически. Хотя думаю, что и практически тоже.
– Так они миллионерами станут! – присвистнул Миша. – Если "Сатор" о них узнает, они там на уши встанут и постараются не доводить до судебных разбирательств.
– Света, убедила, составьте вместе с Мишей сообщение, – решил Юра. – Он отправит его в штаб-квартиру "Сатора". Занимайтесь этим, а я пока послушаю эфир. Возможно, старпом сам для нас сообщение приготовил. Передавать пока ничего не буду, уверен, что нас услышит не только рубка но и адмирал.
Пока мы с Мишей, папой и Свинксом составляли гневное сообщение в "Сатор", Юра пытался связаться с центром управления "Сергея Есенина". Вначале ему никто не отвечал. Потом в эфире раздались сильные помехи, треск, шипение. У меня мурашки пошли по спине от этих резких звуков в динамиках шлема. Наконец, когда наше сообщение в "Сатор" было уже готово и отправлено, шлем наполнили мужские голоса.
– "Есенин", повторите вашу информацию, – говорил первый. – Вас не понял. Что доложили спасшиеся на "Айседоре"?
– "Гром", на связи старший помощник Салов. Наш корабль захвачен. "Айседора" оказалась троянским конём. Настоящий экипаж "Айседоры" пропал.
Я взглянула на Юру – он с досадой хлопнул кулаком по спинке кресла. Да, мы отстаём от конфедератов часа на два, но мы и не сомневались, что конфедераты ко времени нашего прибытия захватят корабль.
– Кем захвачен? Что за бред? – сердито переспросил первый голос.
– Мной захвачен, – объяснил сухой презрительный голос, который мне меньше всего хотелось услышать. – Адмирал Рэндоу, Космический Флот Конфедерации.
– Вы что там, на "Есенине", белены объелись? – крикнул первый голос. – Говорит капитан "Грома" Руслан Толкачёв. Доложите по форме!
– Не кипятись, Толкачёв, – устало сказал адмирал. – Тебе не послышалось, и тут все в своём уме. Ладно, старпом, доложи по форме, раз капитан требует.
Я посмотрела на друзей – все слушали перепалку в эфире, затаив дыхание.
– Не нуждаюсь в ваших разрешениях! – сказал старший помощник. – Вы нарушили закон и предстанете перед судом. Я предлагаю вам немедленно покинуть "Сергея Есенина". Тогда мы будем считать это недоразумением и не станем обращаться по инстанции.
– Не ожидал от потомков такой беззубости, – проговорил адмирал. – Вопят, как щенки, и никаких действий. Скучно. Ладно, слушайте меня, оба. Мы захватили ваш корабль и заложников. У нас есть требования. Если вы будете хорошо себя вести, мы отпустим заложников и даже экипаж. Мы не преступники, мы военные.
– Военные преступники, – пробормотал Свинке.
К счастью, его услышали только мы – Юра пока не включал передатчик, мы просто слушали.
– Старпом, откуда говорит этот Рэндоу, и где находитесь вы сами? – спросил Толкачёв.
– Бой был очень коротким – нападения мы не ждали, – признался Салов. – Мы собрались возле шлюза встретить ребят с "Айседоры", они не отвечали по связи. Мы были уверены, что у них повреждения. Когда вместо наших людей с "Айседоры" посыпали десантники, мы начали отступать. Они прорвались к центру управления, ранили двух офицеров. Мы с младшим гардемарином успели задраить дверь, им сюда не попасть. Пассажиры оказались в руках нападавших.
– Вот такая вот трусость, – прокомментировал адмирал. – Они отдали нам пассажиров на растерзание, а сами заперлись в рубке и пьют коньяк.
– Мы ещё поговорим с вами один на один! – зловеще пообещал старший помощник.
– Да хоть сейчас поговорим, выходи. Ты меня найдёшь возле шлюза "Айседоры", я говорю с её борта.
После нескольких секунд молчания снова заговорил капитан "Грома":
– Почему вы называете себя адмиралом? Вы имеете отношение к военно-космическому флоту? Земному или Федеративной Республики Марс?
– Помолчи, щенок! – вдруг взорвался адмирал. – Для меня не существует никакой вашей Республики Марс! Есть Конфедерация! Мы боролись за неё и умирали не для того, чтобы всякие сопляки о нас теперь ноги вытирали! Ты слышал фамилию Рэндоу?
– Военный предводитель конфедератов, погибший в битве за Пояс астероидов в конце войны, – сухо ответил Толкачёв.
– Как видишь, не погибший. Ты сейчас с ним говоришь.
Я снова посмотрела на Юру – он продолжал управлять полётом "Хулигана". Мы вышли из колец Сатурна и теперь начали свой путь к "Есенину". Свинке тоже посмотрел на Юру и спросил:
– Будем менять план, командир?
– Пока нет. Будет видно, – уклончиво ответил Юра. – Пока действуем, как наметили.
Тем временем капитан "Грома", похоже, переварил информацию о том, что древний погибший адмирал жив и захватил круизный лайнер у него под носом. По крайней мере, теперь его вопрос прозвучал очень по-деловому:
– Каковы ваши требования?
– Вот так бы и сразу, – удовлетворённо ответил адмирал. – Поговорим, как деловые люди. Нам нужен запас гамма-терция, коды управления и освобождённая рубка. Тогда вы получите пассажиров и экипаж целыми и невредимыми. Почти невредимыми. А мы уберёмся отсюда куда подальше.
– Какие предлагаете гарантии?
– А какие тут могут быть гарантии? Давайте буду понемногу отпускать заложников. Вы мне – я вам, вы мне – я опять вам. Мы не звери, и нам всего лишь нужен корабль и хороший запас гамма-терция.
– Зачем вам гамма-терций на планетарном корабле? – резко спросил старпом. – Вы на нём дальше Плутона всё равно не улетите.
– Зачем врать, старпом, – с издёвкой в голосе сказал адмирал. – У меня твой старший механик. Стоило поставить пару пассажиров к стенке и навести на них автомат, как он всё нам рассказал. На вашем корабле есть антипривод, просто он не используется из-за дороговизны топлива. Мы даже знаем, сколько топлива в граммах ему нужно на минимальный прыжок. Так что нам нужен только гамма-терций – и мы избавим вас от нашего присутствия.
– Нам нужно проконсультироваться с Землёй, – сказал, наконец, капитан "Грома".
– Даю два часа на консультации. Хорошо, учитывая задержку сигналов – два с половиной. И ещё столько же на доставку. Через пять часов топливо должно быть у меня на борту. Нам нужно десять килограмм.
– Вы с ума сошли! – воскликнул Толкачёв. – Этого же хватит, чтобы целый флот переместить в центр галактики и обратно! Такого запаса нет ни на одном корабле!
– Вы меня поняли, – сухо сказал адмирал. – Время пошло. И кстати, не пытайтесь играть со мной в "кошки-мышки". Никаких штурмов и вообще, чтобы никто не приближался к "Есенину" ближе, чем на пять километров без моего личного разрешения. Пусть ваш челнок немедленно изменит курс.
– О каком челноке речь? – спросил Толкачёв и вдруг воскликнул: – Это же "Хулиган"! Нашёлся!
Юра дотронулся перчаткой до защитного стекла шлема и покачал головой. Вот мы и раскрыты.
– Ну что, плакал наш план? – с отчаянием в голосе спросил Свинке.
– Это мы ещё посмотрим! – мрачно пообещал Юра.
– "Хулиган", ответьте "Грому". Кто у вас на борту?
– Виталий Сергеевич, это вы? – с надеждой спросил старпом.
Юра вздохнул и нажал на сенсор включения передатчика.
– Дмитрий Константинович, "Хулиган" на связи! Гардемарин Звягинцев!
– Звягинцев? – непонимающе повторил старпом. – Юра, это ты?
– Так точно! – подтвердил Юра. – Мы на челноке "Хулиган", движемся в вашу сторону!
– Отставить! – перебил его старпом, и голос его слегка дрогнул. – "Сергей Есенин" захвачен.
– Мы знаем, – успокоил его Юра, барабаня пальцами по подлокотнику кресла.
– Ну что ж, снова здравствуй, гардемарин, – прозвучал в эфире ехидный голос адмирала. – А ты способный малый. Не буду спрашивать, как ты выбрался из карцера, прорвался мимо моих людей и угнал вышедший из строя челнок. Просто прими мой комплимент. При других обстоятельствах я бы зачислил тебя в свою команду.
– В команду бандитов и пиратов? – переспросил гардемарин.
– Ты ошибаешься, мальчик. Мы солдаты. У нас есть цель, и мы её добиваемся. Максимально эффективными способами. Только и всего.
– Юра, – настойчиво сказал старпом. – Объясни нам с капитаном Толкачёвым, что происходит, и откуда взялся этот сумасшедший адмирал. Кто он такой вообще?
– Он не сумасшедший, – вздохнув, ответил Юра. – Он именно тот, за кого себя выдаёт. Вы помните решающую битву в Поясе астероидов, где Конфедерация была разбита? Сейчас, наверное, не нужно вдаваться во все подробности, но если вкратце – адмирал Рэндоу с командой верных лично ему спецназовцев спасся с терпящего крушение линкора "Конфедерация" на боевом катере и сумел добраться до колец Сатурна. Потом анабиоз на полвека, пока их каким-то образом не разбудил случайно оказавшийся рядом "Хулиган". Возможно, сработала заблаговременно оставленная мина. Или автономная система защиты выпустила торпеду. Когда она взорвалась, компьютер инициировал выход команды из сна. Неясно только, как все так быстро в себя пришли.
– Браво, гардемарин, – с усмешкой прокомментировал адмирал. – Ты растёшь в моих глазах. Неплохой анализ. Только всех сразу и не нужно будить. Первыми из анабиоза выводятся офицеры. Они анализируют обстановку и оперативно принимают тактические решения. При необходимости запускают поэтапное пробуждение экипажа. Сначала штурмовая группа. Потом остальные. Всё продумано и отработано научениях. Кстати, капитан Толкачёв, время пошло. Это я могу позволить себе поболтать пять минут с талантливым молодым человеком. А вы давайте, связывайтесь, с кем там хотели. Через два с половиной часа жду от вас отчет, а через пять часов начну отправлять вам пассажиров "Есенина" по одному, через шлюз, вплавь. Без скафандров, конечно.
– Конец связи, – недовольно сказал Толкачёв, и в эфире послышался негромкий щелчок.
– Вот так-то лучше, – удовлетворённо сказал адмирал. – Простите, отвлекусь на минуту, выслушаю доклады своих офицеров.
В эфире на несколько мгновений наступила тишина.
– Научная фантастика какая-то! – нарушил тишину старпом. – Если бы мне кто-нибудь раньше такое начал рассказывать – на гауптвахту бы загремел. Капитан не с вами? Что с ним произошло?
– Капитан очень слаб после допросов, он остался на боевом катере конфедератов с остальными пассажирами. Там же находятся два военнопленных, которых мы захватили.
– Как вообще "Хулиган" оказался на этой скале? Почему Лановой его просто не увёл назад, к "Есенину"? Судя по тому, что вы сейчас на нём летите, повреждения не были фатальными.
– Они принудили Виталия Сергеевича к посадке на свою скалу под угрозой торпедирования. Захватили пассажиров. Капитана избили, хотели коды к "Хулигану" и "Есенину" узнать. Обломались.
– Почему не расскажешь, как вы тайком угнали "Айседору" и отправились на поиски сами? Притом, что ты отстранён от полётов.
– Дмитрий Константинович, – вмешался в разговор Миша. – "Айседору" пилотировал я. Никто ничего не угонял.
– Ладно, с этим мы потом разберёмся. Вы мне скажите, Света с вами? Тут её мама чуть весь капитанский мостик не разнесла.
– Я здесь, – грустно сказала я. – Передайте ей, пожалуйста, что со мной и с папой всё в порядке!
– Я бы с радостью, но передать не могу: заперты мы на мостике и отрезаны от корабля. Когда я увидел, что "Айседора" возвращается, то представить не мог, чем все это может обернуться. Это моя вина: нельзя было позволять катеру стыковаться. Но мне и в голову не могло прийти, что неизвестно откуда тут эти динозавры появятся!
– Не очень-то вежливо, – вмешался голос адмирала. – Попросил бы отзываться о нас с должным уважением. Мы вам в прадеды годимся.
– Позвольте пассажирам покинуть корабль! – потребовал старпом.
– Позволю, когда получу гамма-терций, центр управления и коды от компьютера. Кстати, если вы готовы сообщить коды и покинуть рубку прямо сейчас, я готов отпустить вас и, скажем, десять пассажиров. Можете выбрать сами, к примеру, из числа детей и женщин.
– Перебьётесь!
– Не надо грубить. Моё терпение не безгранично. Мы могли бы и взрезать дверь центра управления.
– Попробуйте, если получится.
– Но зачем? Не позже, чем через пять… Нет, через четыре часа сорок пять минут вы и так мне всё передадите. Подождём распоряжений вашего начальства. Они поймут, что жизни пассажиров… Мне подсказывают: жизни ста двадцати трёх пассажиров не стоят какой-то ржавой посудины.
– Кто бы вы ни были! – чётко сказал Салов. – Вы нарушаете международную конвенцию. Пассажирские суда даже во времена Межпланетной войны считались неприкосновенными.
– Не учите меня, что и чем считалось во время Межпланетной войны, – сухо ответил адмирал. – Это для вас она была в прошлом веке. Для меня она была реальностью ещё две недели назад. И пассажирские суда, как и любые другие, я мог в любой момент экспроприировать именем Конфедерации.
– Вот почему вас так любили люди, – съязвил Юра.
– Значит так, мальчик. Только учитывая твою доблесть и то, что добрался сюда сквозь кольца на пробитой развалюхе. Специально для тебя, а также для членов твоей команды, у меня эксклюзивное предложение. Позволяю вам стыковку с кораблём. После этого мы проводим вас в кают-компанию к остальным пассажирам. Предупреждаю, вас встретят мои люди. Они проследят, чтобы всё прошло мирно.
– Чем вы гарантируете нашу безопасность? – с вызовом спросил Юра.
– Словом чести офицера. Ведите себя хорошо, и никаких неожиданностей не произойдёт. А если окажете сопротивление – поступим с вами по закону военного времени.
– У нас не военное время! – заметил Юра.