Марк получает в подарок от своей тетушки сушеную голову с острова Баладора. Но это еще не все. Оказывается, тетя ждет его в гости в своем научном лагере в джунглях. Марк счастлив - ведь он так давно хотел побывать там. Но когда он добирается туда, выясняется, что тетя исчезла, а ее коллеги считают, что Марк сможет ее отыскать с помощью загадочного Колдовства джунглей и своего подарка - сушеной головы.
Роберт Лоуренс Стайн
Как мне досталась сушеная голова
1
Вы когда-нибудь играли в "Короля джунглей"? Это компьютерная игра. Очень клевая. Главное - не утонуть в зыбучих песках и не попасть в смертельные объятия Живых Лиан. Надо как на тарзанке перелетать с лианы на лиану и не давать им обвиться вокруг тела. При этом успевать подхватывать сушеные головы, спрятанные под деревьями и кустами. Набрал десяток голов - и у тебя одна дополнительная жизнь. А в этой игре нужна уйма дополнительных жизней. Эта игра не для новичков.
Эрик и Джоэл - мои друзья - играют в "Короля джунглей" со мной. Нам всем по двенадцать лет. Моей сестренке Джессике - восемь. Она вечно болтается рядом, но мы не позволяем ей играть, потому что она сразу же тонет в зыбучих песках. Ей нравится это "чвак, чвак, чвак", которое раздается всякий раз, как тебя засасывает с головой. Джессика ни черта не сечет.
- Марк, может, сыграем во что-нибудь другое? - спрашивает меня Джоэл.
Я-то знаю, что ему не нравится. Он попал на рога носорогу. Куда как противно!
Мы все трое - Джоэл, Эрик и я - застряли в моей комнате у компьютера, как только кончились уроки в школе. Джессика сидела у окна и читала. Из окна лился поток солнечного света, отчего ее рыжие волосы будто искрились.
- Ка-ли-а! - завопил я, подхватив уже восьмую сушеную голову.
Ка-ли-а! - это мой клич джунглей. Откуда он, толком не знаю. Как-то возник у меня в башке. Наверное, я выдумал его.
Я чуть не влип носом в экран монитора. Пришлось резко нагнуться, чтобы уклониться от дротиков, полетевших в меня из зарослей папоротника.
- Ка-ли-а! - Я вновь издал воинственный клич, схватив очередную сушеную голову.
- Ну давай, Марк! - канючил Эрик. - У тебя что, нет какой-нибудь другой игры?
- Правда, Марк, - поддержал его Джоэл, - разве у тебя нет каких-нибудь спортивных игр? Скажем, "Безумного баскетбольного матча"? Это же классная игра!
- А "Футбол мутантов"? - пристает Эрик.
- Мне нравится эта игра, - отмахиваюсь от них я, не отрывая глаз от экрана.
Почему я так люблю "Короля джунглей"? Наверное, потому, что люблю перелетать с лианы на лиану высоко в небе. Вообще-то я, как это говорится, жиртрест. Я маленький и толстый. Прямо под стать этим красным носорогам. Потому-то мне, видать, и нравится больше всего на свете чувствовать себя ловким и легко взлетать над землей, словно типа.
Но это еще и особая игра. В ней есть что-то жутковатое.
Кроме того, Джоэл и Эрик не любят ее, потому что я всегда выигрываю. Сегодня во время первой игры крокодил наполовину проглотил Джоэла. Оттого он и в дурном настроении.
- А знаете, какую игру купил мне папа? - спрашивает Джоэл. - "Боевой пасьянс".
Я ближе склонился к экрану. Надо было проскочить самые глубокие зыбучие пески. Одно неверное движение, и меня поглотят бездонные песчаные хляби.
- А что это за игра? - спрашивает Эрик Джоэла.
- Это карточная игра, - объясняет Джоэл. - Ты же знаешь, что такое пасьянс. Только здесь карты бьются друг с другом.
- Во здорово! - восхитился Эрик.
- Послушайте, ребята, - обрываю я их. - У меня тут сейчас крутняк. Помолчите минутку, ладно? Мне надо сосредоточиться. Я над самой страшной зыбучей ямой.
- Но нам надоело играть в это, - тянет свое Эрик.
Я схватил лиану. Оттолкнулся что было сил и перехватил другую. И тут кто-то ударил меня по плечу.
- Ооуу!
Я боковым зрением увидел что-то рыжее и понял, что это Джессика. Она снова хлопает меня и хихикает. Я вижу на экране, как лечу вниз. Меня поглощает бездонный зыбун.
Чвак, чвак, чвак. Меня не стало.
Я круто повернулся:
- Джессика!..
- Моя очередь! - ухмыляется она.
- Придется все начинать сначала! - заявляю я.
- Нет уж, дудки! - протестует Эрик. - Кто куда, а я домой.
- Я тоже, - подхватывает Джоэл, надвигая на лоб свою бейсболку.
- Ну еще одну игру, - упрашиваю я.
- Да хватит, Марк, - говорит Джоэл, показывая на окно, откуда льются потоки солнечного света. - Идем на улицу.
- Конечно, - поддерживает его Эрик. - Смотри, какой денек. Пойдем покидаем кольца или чего-нибудь придумаем. А то покатаемся на скейтбордах.
- Ну еще одну игру, - тяну я. - Еще разок и пойдем.
Я смотрел, как они направились к двери. Я правда не хотел выходить из джунглей; я и сам толком не знаю, что я нашел в этой игре. Но я играю в эту игру уже и не помню сколько. Джунгли действительно моя страсть. Я смотрю все фильмы о джунглях по телику. Когда я был маленьким, то вечно представлял себя Тарзаном, королем джунглей. Джессика тоже всегда хотела играть со мной. Она у меня была Читой, моей говорящей обезьянкой. У нее это здорово выходило. Но когда ей стукнуло шесть или семь, она наотрез отказалась быть мартышкой. Вместо этого она стала подлинной чумой.
- Я поиграю с тобой в "Короля джунглей", - предложила она, когда мои дружки ушли.
- Петушки, - закачал я головой. - Тебя хлебом не корми, дай утонуть в зыбучих песках.
- Да нет, - отвечает она. - Я буду играть как следует. - На сей раз постараюсь выиграть. Не веришь?
Куда деваться? Я уж было согласился принять ее, как раздался звонок в дверь.
- Мама дома? - спросил я, прислушиваясь, не раздадутся ли ее шаги.
- Она, кажется, на заднем дворе, - ответила Джессика.
Я побежал вниз открывать. Может, Эрик с Джоэлом передумали, надеялся я. Может, чего доброго, решили сыграть еще одну партию и "Короля джунглей".
Я открыл входную дверь.
И нос к носу столкнулся с самым невероятным приключением в моей жизни.
2
Передо мной стояла голова.
Человеческая голова. Вся в морщинах и складках кожи. Размером с теннисный мячик. Бледные иссохшие губы растянуты в оскале. Шея стянута туго-претуго черным шнуром. Немигающие черные глаза пристально смотрели на меня.
Сушеная голова. Всамделишная сушеная голова.
Я был в таком потрясении, настолько ошеломлен при виде головы у собственной двери, что не сразу заметил женщину, которая держала ее. Это была высокая женщина возраста моей мамы, ну, может, немножко постарше. У нее были короткие черные волосы с проседью. На ней был длинный плащ, застегнутый на все пуговицы, хотя день стоял теплый и солнечный.
Она улыбнулась мне. Глаз ее я не видел. Их скрывали черные очки в черной оправе. Голову она держала за волосы - прядь черных толстых волос. В другой руке у нее была небольшая холщовая сумка.
- Это ты Марк? - спросила она. Голос у нее был приятный и ласковый, как у дикторов на рекламе ТВ.
- Ага… Да, - ответил я, не отрывая глаз от сушеной головы. На картинках, которые мне приходилось видеть, они не выглядели столь отвратительными. Такими морщинистыми и иссохшими.
- Надеюсь, я тебя этим не напугала, - улыбаясь произнесла женщина. - Мне так не терпелось дать тебе ее поскорее, что я не выдержала и достала ее из сумки.
- Как?.. Дать ее мне? - переспросил я, все не отрывая от нее глаз.
А голова тоже не отрывала от меня своих блестящих черных глаз. Они больше походили на стекляшки игрушечного медвежонка, чем на человеческие.
- Ее прислала тетя Бен на, - сказала женщина. - В подарок.
И она протянула мне голову. Но я ее не взял. Целый день я собирал сушеные головы в игре, но не могу сказать, что мне хотелось прикоснуться к этой.
- Марк, кто там? - У меня за спиной появилась мама. - О, здравствуйте.
- Здравствуйте, - любезно поздоровалась женщина. - Бенна писала вам, что я должна приехать? Я Кэролин Холингз. Мы с ней вместе работаем. На острове.
- Бог ты мой, - воскликнула мама, - должно быть, письмо Бенны затерялось. Входите же. Входите. - Она потянула меня, чтобы Кэролин могла войти в дом.
- Посмотри, что она привезла мне, мама, - показал я на сморщенную маленькую голову, которую Кэролин держала за волосы.
Мама вскрикнула, подняв руку, словно защищаясь.
- Надеюсь, она не настоящая, а?
- Конечно, настоящая, - закричал я. - Не пришлет же мне тетя Бенна фальшак какой-то.
Кэролин вошла в гостиную и поставила на пол свою сумку. Я глубоко вздохнул, чтобы собраться с силами, и протянул руку к сушеной голове.
Но не успел я взять ее, как в комнату влетела Джессика и выхватила ее из рук Кэролин.
- Эй! - только и успел крикнуть я, бросившись к сестре, но она уже была такова. С хихиканьем она упорхнула, тряхнув своими рыжими волосами и держа голову обеими руками.
И вдруг остановилась как вкопанная. Улыбка сбежала с ее губ. И она в ужасе уставилась на то, что держала в руках.
- Она укусила меня! - взвизгнула Джессика. - Она укусила меня!
3
У меня перехватило дыхание. Мама вцепилась мне в плечо. И тут Джессика захихикала. Опять ее дурацкие шуточки.
Она перекидывала голову с ладони на ладонь и откровенно издевалась надо мной.
- Филя-простофиля, - заливалась она. - Наш Марк во все готов верить.
- А ну-ка отдавай мою голову! - сердито закричал я и, бросившись вдогонку, схватил голову.
Она хотела перехватить ее, но я держал крепко.
- Эй, ты же поцарапала ее, - вскрикнул я.
Так оно и было. Я вплотную приблизил голову к глазам и внимательно пригляделся. На правой мочке уха Джессика оставила длинную белую полосу.
- Джессика, - взмолилась мама, скрестив руки и понизив голос. Она так всегда делала перед тем, как взорваться. - Остынь. У нас же гостья.
Джессика в свою очередь скрестила руки и надула губы.
Мама повернулась к Кэролин:
- Ну как поживает моя сестрица Бенна? Кэролин сняла свои солнцезащитные очки и сунула их в карман плаща. У нее были серебристо-серые глаза. Без темных очков она выглядела старше. В уголках глаз я разглядел множество тоненьких морщинок.
- С Бенной все отлично. Работает до одури. Прямо себя не жалеет. Иногда по нескольку дней пропадает в джунглях.
Кэролин вздохнула и начала расстегивать плащ.
- Вы же знаете, Бенна всю жизнь вкладывает в работу. Все свое время до последней минуты она посвящает изучению джунглей Баладо-ры. Она хотела тоже приехать, но не может покинуть остров. Вот и послала меня вместо себя.
- Я очень рада познакомиться с вами, Кэролин, - радушно проговорила мама. - Жаль, что мы не знали, что вы приедете. Но для нас любой друг Бенны - наш друг.
Она взяла у гостьи плащ. На Кэролин были брюки цвета хаки и такого же цвета рубашка с короткими рукавами, - настоящий костюм исследователя джунглей.
- Присаживайтесь, - предложила мама. - Что вам предложить?
- Я бы не отказалась от чашечки кофе, - откликнулась Кэролин и двинулась было вслед за мамой на кухню, но вдруг остановилась и, улыбнувшись, обратилась ко мне: - Тебе понравился подарок?
Я бросил взгляд на сморщенную иссохшую голову.
- Она красивая, - заявил я.
Перед тем как лечь спать, я положил голову на туалетный столик. Я отбросил черные пряди жестких волос и увидел, что лоб у нее был зеленоватый и морщинистый, как сушеный чернослив. Остекленевшие глаза неподвижно смотрели прямо перед собой.
Кэролин рассказала мне, что этой голове уже больше ста лет. Я наклонился над столиком и стал внимательно разглядывать ее. Невозможно представить себе, что когда-то она принадлежала живому человеку.
Дааа! И как этот парень лишился ее, размышлял я. А кто решился высушить ее и хранить после того, как высушил? Мне бы очень хотелось, чтобы тетя Бенна оказалась здесь сейчас. Уж она-то мне все б объяснила.
Кэролин разместили в гостевой комнате внизу. Мы допоздна сидели и разговаривали о тете Бенне. Кэролин рассказывала о работе, которую ведет в джунглях тетя Бенна, и о тех невероятных вещах, которые на этой Баладо-ре находят.
Моя тетя Бенна - известный ученый. Она на Баладоре уже лет десять - изучает животный мир острова. И растительный тоже.
Я готов был всю ночь слушать рассказы Кэролин. У меня было такое чувство, что моя компьютерная игра "Король джунглей" вдруг ожила.
Джессика все рвалась поиграть с моей сушеной головой, но я не разрешал. Хватит, что она поцарапала ей ухо.
- Это не игрушка, - объяснил я сестренке. - Это человеческая голова.
Хочешь, я тебе дам за нее два стеклянных шарика, торговалась Джессика.
Она что, дура? Держи карман шире - я еще не чокнулся, чтобы менять сокровище на какие-то там два паршивых стеклянных шарика. Мне иногда казалось, что у Джессики не все дома.
В десять мама отправила меня спать.
- Нам с Кэролин надо кое о чем поговорить с глазу на глаз, - заявила она.
Я пожелал им доброй ночи и потопал наверх.
Положив сморщенную голову на столик, я переоделся на ночь в пижаму. Когда выключил свет, черные глаза, как мне показалось, на секунду вспыхнули.
Я юркнул под одеяло. Из окна моей спальни в комнату шел поток серебристого лунного света. Благодаря этому, я прекрасно видел голову на столике, резко окрашенную пятнами света и тени. Что за глумливый оскал на этой роже, подумал я, и у меня даже мурашки по коже побежали. Почему в нем ощущается угроза?
И вдруг я нашел ответ. А ты бы, Марк, весело улыбался, если б твою голову взяли да вот так высушили?
Я так и провалился а сон, не отрывая взгляда от кошмарной головы. Спал я крепко, без всяких сновидений.
Сколько я проспал, сказать не берусь, только где-то среди ночи меня разбудил ужасный, леденящий душу шепот.
- Марк… Марк…
4
- Марк… Марк… Жуткий шепот усилился.
Я резко сел на кровати, широко открыв глаза, и в непроглядной тьме увидел сидящую у моей кровати Джессику.
- Марк… Марк… - громким шепотом звала она и тянула за рукав пижамы.
Я чуть до потолка не подскочил. Сердце у меня так колотилось, будто готово было выпрыгнуть из груди.
- Это ты? Что ты тут делаешь? Что случилось?
- Мне… мне приснился дурной сон, - заикаясь проговорила она. - И я упала с кровати.
С Джессикой это как минимум раз в неделю случается - она падает с кровати. Мама говорит, что закажет толстую сетку, чтоб она не сваливалась на пол. Или купит ей огромную королевскую двуспальную кровать. Только мне кажется, это все как мертвому припарки. Джессика будет и на царском ложе вертеться еще пуще прежнего и непременно свалится. Чума есть чума - даже когда спит!
- Я хочу пить, - прошептала она, все еще дергая меня за рукав.
Я замычал что-то и отдернул руку.
- Спустись вниз и попей, ты что, грудной ребенок, что ли? - проворчал я.
- Я боюсь. - Она снова схватила меня за руку и потянула что есть силы. - Я без тебя боюсь.
- Джессика… - начал было я и сдался. Чего ругаться попусту? Куда денешься? Если у Джессики плохой сон, все кончается едино: я бреду с ней вниз за стаканом воды.
Я встал с постели и направился к двери. Мы оба остановились перед ночным столиком, где лежала сморщенная голова и в оба глаза зыркала на нас в этой темнотище.
- Мне кажется, из-за этой головы мне приснился страшный сон, - чуть слышно прошептала Джессика.
- Не вали с больной головы на здоровую, - зевая во весь рот, бросил я. - У тебя что ни ночь, то страшный сон. Ты что, забыла? Это от того, что у тебя на чердаке ветер.
- Заткнись! - разозлилась она и пребольно стукнула меня по плечу.
- Будешь драться, не пойду с тобой за водой, - сказал я.
А она протянула пальчик и дотронулась до морщинистой щеки головы:
- Уф! Как замшевая. Совсем на ощупь не кожа.
- И у тебя такой станет, если вот так высушить, - ответил я, отводя со лба головы пучок жестких волос.
- Почему тетя Бенна прислала тебе сморщенную голову, а не мне? - не унималась Джессика.
Я только плечами пожал. - Спроси чего полегче. - Мы на цыпочках прокрались по коридору и повернули к лестнице. - Может, потому что тетя Бенна не помнит тебя? Последний раз, когда она у нас была, ты была вот такая крохотуля. А мне было четыре года.
- Тетя Бенна помнит меня, - не согласилась Джессика.
Вечно бы ей спорить.
- Ну, она, наверное, считает, что девочки не любят сушеные головы.
Мы шли на кухню. Ступеньки поскрипывали под нашими босыми ногами.
- Девочки еще как любят сушеные головы, - возразила Джессика. - Я так люблю. Они такие клевые.
Налил я ей стакан воды и протягиваю. Она отпила, и у нее в горле забулькало.
- Но ты будешь давать мне голову поиграть, договорились? - Ей хоть кол на голове теши - знай свое талдычит. - Поделишься?
- Договорились - жди!
Как это, скажите пожалуйста, можно поделиться сушеной головой? Мы потихоньку поднялись к себе наверх. Я подвел ее к ее комнате и впихнул туда, а сам пошел к себе и залез под одеяло. Зевая, я натянул одеяло до подбородка. Я закрыл глаза, но тут же открыл. Что это за желтоватый свет?
Сначала я подумал, что кто-то включил свет в коридоре. Но, взглянув в ту сторону, откуда он, казалось, льется, я понял, что никакой это не свет. Голова! Да, да. Сушеная голова. Она светилась!
Будто яркие язычки пламени плясали вокруг нее. Таким желтоватым мерцанием. И в этом мерцании угольками горели черные глазищи.
А потом губы - эти тоненькие иссохшие губы с их гнусным оскалом - да, да, эти губы дрогнули. И рот ощерился в жуткой улыбке.
5
- Неееет! - издал я душераздирающий вопль.
В ореоле пугающего желтоватого свечения ярко пылающая голова ухмылялась, и глаза ее горели мрачным светом.
Пальцы мои невольно вцепились в край одеяла. Я попытался спрыгнуть с кровати, но ноги запутались в одеяле и я грохнулся вместе с ним на пол. Бух!
- Неееет! - вопил я. Меня бил такой коло-туп, что я с невероятным трудом встал на ноги.
Я посмотрел в сторону столика и увидел, что оскалившаяся пуще прежнего голова парит над ним. Она плыла в воздухе. Вернее, точно пылающая комета летела ко мне.
Не может быть!
Я прикрыл лицо руками. Когда я снова осмелился посмотреть, сушеная голова как ни в чем не бывало светилась на столике.
Неужели мне померещилось, что она только что парила в воздухе?
Хотя мне уже было не до ответа. Я опрометью вылетел из комнаты.
- Голова! Голова! - орал я. - Она светится. Голова светится!
Джессика сразу выскочила, как только я пробежал мимо ее двери.