- Мы тоже, - признался Джордж. - Особенно машинист экскаватора. Пойду, вытащу его из дома. Нам надо закончить траншею, прежде чем мы приступим к заливке подвала.
Джордж исчез в доме. Ким вернулась к краю траншеи и стала внимательно рассматривать угол гроба Элизабет. Дерево оказалось в удивительно хорошем состоянии, если учесть, что гроб закопали в землю больше трехсот лет назад. В том месте, где гроб был задет зубом ковша экскаватора, древесину даже не тронула гниль.
Ким не имела понятия, что ей делать с этой неожиданной находкой. Сначала портрет, потом могила. Становилось все труднее расценивать это, как случайные совпадения.
Внимание Ким было привлечено шумом приближающегося автомобиля. Снова прикрыв глаза рукой, она посмотрела на машину, поднимавшую клубы пыли на грунтовой дороге, проложенной через поле. Она не узнавала машину, пока та не подъехала вплотную. Только тогда Ким поняла, что это машина Киннарда.
Ощутив внезапную скованность, Ким подошла и заглянула в окно с правой стороны.
- Вот это сюрприз. Оказывается, ты бываешь не только на дежурствах? Почему ты не в госпитале?
Киннард рассмеялся:
- Иногда меня выпускают из клетки.
- Что ты делаешь в Салеме? Как ты узнал, что я здесь?
- Марша сообщила, - ответил Киннард. - Я сегодня видел ее в отделении интенсивной терапии. Я сказал ей, что собираюсь в Салем присмотреть себе квартирку. Меня переводят на август и сентябрь в Салемский госпиталь. Не важно, что меня поселят в госпитале. Помнишь, что ты говорила мне о моей командировке туда?
- Наверное, я успела об этом забыть, - произнесла Ким язвительно.
- Да, с тех пор как я говорил тебе об этом, прошло уже несколько месяцев.
- Ну, значит, так оно и есть, раз ты утверждаешь. - У Ким не было никакого желания затевать с ним спор. Она и так чувствовала себя достаточно неловко.
- Ты хорошо выглядишь, - заметил Киннард. - Свидания с доктором Армстронгом пошли тебе на пользу.
- Откуда ты взял, что я с ним встречаюсь? - спросила Ким.
- Больничные сплетни, - ответил он. - Как только ты остановила свой выбор на такой научной знаменитости, слухи об этом переполнили землю. Самое смешное, что я его прекрасно знаю. Я работал в его лаборатории, когда после второго курса мне в голову стукнула идея заниматься исследовательской деятельностью.
Ким почувствовала, что вспыхнула до корней волос. Она предпочла бы никак не реагировать на его слова, но ничего не могла с собой поделать. Киннард, это было совершенно очевидно, старался ее расстроить и, как обычно, преуспел в этом деле.
- В науке Эдварду равных нет, - продолжал Киннард, - но боюсь, что он немного зануда, даже с некоторыми странностями. Ну, может быть, это не совсем справедливо. Скажем, он несколько эксцентричен.
- Я нахожу его внимательным и значительным человеком, - возразила Ким.
- Могу себе вообразить… - Киннард округлил глаза. - Я слышал о том, что он каждый день присылал тебе цветы. Лично я думаю, что это абсурд. Надо быть совершенно неуверенным в себе человеком, чтобы доходить до таких крайностей.
Лицо Ким еще больше покраснело. Должно быть, это Марша сказала ему про цветы. Что мать, что подруга. С ними у нее ни от кого никогда не будет тайн.
- По меньшей мере, Эдвард Армстронг не будет раздражать тебя лыжными походами. С его координацией движений подъем по лестнице уже можно считать подвигом.
- Ты очень инфантилен, - произнесла Ким ледяным тоном, обретя голос. - Честно говоря, тебе это не идет. Я думала, что ты более зрелая личность.
- Какое это теперь имеет значение? - цинично рассмеялся Киннард. - Я, как выражаются в романах, спустился на зеленеющие пастбища. Теперь у меня роман с молоденькой цветущей пастушкой. Я наслаждаюсь.
- Я очень за тебя рада, - проговорила Ким саркастически.
Вытянувшись и подавшись вперед, Киннард сквозь ветровое стекло смотрел, как начал работать экскаватор.
- Марша сказала мне, что ты собираешься переехать в этот дом. И старина Армстронг будет жить здесь вместе с тобой?
Ким собралась, было ответить отрицательно, но передумала.
- Мы обдумываем такую возможность, но окончательно еще не решили.
- Ну что ж, радуйся жизни, - язвительно заметил Киннард. - Счастливо оставаться!
Он резко сдал назад, развернулся и нажал на акселератор. Выбросив из-под колес тучу земли, щебня и пыли, машина сорвалась с места и понеслась по полю, исчезнув вскоре среди деревьев.
Сначала Ким закрыла лицо руками, чтобы взметнувшиеся камешки не попали ей в глаза. Потом, когда опасность миновала, она следила взглядом за машиной Киннарда, пока та не исчезла из виду. Ким прекрасно понимала, что единственной целью его приезда было позлить и спровоцировать ее, и все же она ничего не могла с собой поделать. В этот момент она почувствовала себя совершенно измочаленной. И только вернувшись к траншее, которую за это время успели расширить, и, взглянув на гроб Элизабет, она немного успокоилась. Сравнив свои проблемы с бедами Элизабет, обрушившимися на нее в таком же возрасте, Ким посчитала свои эмоции просто ничтожными.
Окончательно успокоившись, Ким занялась делами. День летел быстро. Большую его часть она провела с Марком Стивенсом, обсуждая детали оформления кухни и ванной. Для Ким это стало величайшим наслаждением. Впервые в жизни она сама занималась обустройством своего жилища. При этом она не переставала удивляться той легкости, с какой ее в свое время отговорили от единственно верного выбора карьеры.
К половине восьмого мужчины были совершенно измотаны, Ким же словно обрела второе дыхание. Прежде, чем она успела сообщить им, что собирается вернуться в город, они признались, что у них уже двоится в глазах. Провожая Ким к машине, Марк и Джордж заверили ее, что все будет сделано максимально быстро.
Приехав в Кембридж, Ким не стала искать место для стоянки, направившись прямиком на Чарльз-стрит, где располагалась общественная парковка, и, оставив машину там, пошла в "Харвест-бар". Была пятница, и бар заполнили люди, в основном счастливые парочки.
Эдварда в этом людском месиве она нашла не сразу. Протолкавшись через толпу, окружавшую бар, она увидела Эдварда, задумчиво нянчившего в руке бокал шардонне за столиком в глубине помещения. Заметив ее, он вскочил и выдвинул из-под столика свободный стул. Лицо его осветилось радостью.
Когда Эдвард пододвинул ей стул, она про себя отметила, что Киннард никогда бы этого не сделал.
- Кажется, ты не станешь возражать против бокала белого вина? - спросил он.
Ким кивнула. Она мгновенно определила, что Эдвард либо очень взволнован, либо сильно чего-то стесняется. Сегодня он необычайно сильно заикался. Она внимательно наблюдала за ним, пока он подзывал официантку и заказывал два бокала вина. Потом он посмотрел на нее.
- Как прошел день? - спросил он.
- Я была очень занята, - ответила она. - А ты?
- У меня сегодня был великий день! - взволнованно воскликнул Эдвард. - У меня для тебя отличные новости. Из проб почвы из ларей, где Элизабет хранила провизию, удалось добыть плесень, обладающую галлюциногенным эффектом. Я думаю, мы нашли тот механизм, который запустил маховик салемских процессов. Единственное, чего мы пока не знаем, - ответа на вопрос: был ли это эрготизм или что-то иное, совершенно новое?
После этого Эдвард рассказал, что произошло позже в лаборатории Кевина Скрэнтона.
Ответом Ким было откровенное недоверие.
- Ты принял внутрь сильнодействующее средство, даже не зная, что это такое? - спросила она. - Но это же очень опасно.
- Ты словно сговорилась с Кевином. Он сказал мне то же самое. Я словно окружен любящими эрзац-родителями. Нет, это было совершенно безопасно. Доза слишком мала, чтобы представлять опасность для здоровья. Но, даже будучи столь малой, она проявила галлюциногенные свойства, характерные для этого нового вида грибка.
- В моих глазах это выглядит безрассудством, - настаивала Ким.
- Это не было безрассудством, - возразил Эдвард. - Чтобы доставить радость Кевину, я сегодня сдал мочу на общий анализ и кровь на креатинин. Оба анализа оказались совершенно нормальными. Я абсолютно здоров, поверь мне. Я даже более чем здоров. Я просто в экстазе. Поначалу я надеялся, что этот новый неизвестный грибок продуцирует ту же смесь алкалоидов, что и Claviceps, и можно будет доказать, что виной всему был эрготизм. Но теперь я склоняюсь к мысли, что у этого грибка имеются собственные алкалоиды.
- Что такое алкалоиды? - поинтересовалась Ким. - Я слышала этот термин раньше, но не смогу сказать, что это такое, даже ради спасения своей жизни.
- Алкалоиды - большая группа азотсодержащих соединений, которые находятся в тканях растений, - пояснил Эдвард. - Тебе знакомо это название, потому что многие из этих соединений являются распространенными средствами, к ним относятся кофеин, морфин и никотин. Как ты понимаешь, большинство из них фармакологически активны.
- А почему ты так разволновался, найдя новый алкалоид, если они так распространены в природе? - спросила Ким.
- Потому что мне удалось доказать, что, какова бы ни была природа алкалоида, содержащегося в этих грибках, он обладает психотропной активностью, - ответил Эдвард. - Открытие нового галлюциногена может открыть дверь, да что там дверь, ворота к пониманию механизмов работы головного мозга. Эти вещества, все без исключения, напоминают по структуре собственно нейротрансмиттеры мозга и имитируют их действие.
- А когда ты точно узнаешь, удалось ли тебе на самом деле открыть новый алкалоид? - спросила Ким.
- Очень скоро, - ответил Эдвард. - А теперь расскажи, что ты сегодня делала?
Ким глубоко вздохнула и начала свою исповедь. Она рассказала все в строгой хронологической последовательности, начиная с разговора с отцом и кончая обсуждением устройства новой кухни и ванной в коттедже.
- Вот это да! - восхитился Эдвард. - У тебя действительно был сегодня очень насыщенный день. Я поражен находкой могилы Элизабет. Так ты говоришь, что гроб прекрасно сохранился?
- Насколько я могла заметить - да. Он захоронен очень глубоко, на глубине примерно восьми футов. Один конец выступает в траншею. Он поврежден ковшом экскаватора.
- Тебя расстроила эта находка? - спросил Эдзард.
- В какой-то степени да, - проговорила Ким с коротким безрадостным смешком. - То, что могилу нашли так быстро после портрета, вызывает у меня какое-то странное чувство. Мне все время кажется, что Элизабет что-то хочет мне сказать.
- Ха-ха, - произнес Эдвард, - кажется, у нас рецидив суеверия.
Несмотря на всю свою серьезность, Ким не могла сдержаться и рассмеялась.
- Ты вот что мне скажи, - поддразнил ее Эдвард, - боишься ли ты черных кошек, перебегающих дорогу, опасаешься ли проходить под лестницами и пользуешься ли числом тринадцать?
Ким заколебалась, прежде чем ответить. Она действительно была немного суеверна, хотя никогда не придавала этому большого значения.
- Итак, вы суеверны, мисс, - объявил Эдвард. - Задумайся! Живи ты в семнадцатом веке, у тебя был бы очень большой шанс быть осужденной за колдовство. Тебя могли бы счесть ведьмой, потому что церковь считает суеверия формой колдовства, еретического оккультизма.
- Наверное, ты прав, умник, - улыбнулась Ким, - а я действительно суеверна. Но в том, что касается Элизабет, слишком много совпадений. Сегодня я узнала, что календарь 1692 года совпадает с календарем нынешнего, 1994-го. Я узнала, что Элизабет умерла в теперешнем моем возрасте. И если этого тебе недостаточно, могу сказать, что наши дни рождения отстоят друг от друга всего на два дня. Значит, мы родились под одним астрологическим знаком.
- Что ты хочешь этим сказать? - спросил Эдвард.
- Ты можешь объяснить все эти совпадения?
- Конечно. Это чистая случайность. Это старое расхожее клише - если набрать достаточное количество обезьян и достаточное количество пишущих машинок, то, в конце концов, может получиться "Гамлет".
- Ох, я сдаюсь, - снова улыбнулась Ким, отхлебнув вина из бокала.
- Прошу прощения, - пожал плечами Эдвард, - но я все-таки естествоиспытатель.
- Я тебе сейчас еще кое-что расскажу, - продолжала Ким. - Я сегодня выяснила для себя кое-что. Оказывается, в прошлом жизнь была вовсе не так проста, как мне казалось. Рональд был женат трижды. Его первая жена умерла, оставив ему приличное состояние, которое безуспешно пытался оспаривать ее сын от предыдущего брака. Через пару лет Рональд женился на Элизабет. После ее смерти он в том же году женился на ее младшей сестре.
- Ну и что? - спросил Эдвард.
- Тебе не кажется это немного подозрительным?
- Нет, - ответил Эдвард. - Помни, что в те времена жизнь была грубее и тяжелее. Рональду надо было думать о воспитании детей. А браки с сестрами умерших жен - обычное явление.
- Ну, я не очень в этом уверена. Для меня в этом деле остается масса вопросов, на которые я пока не нахожу ответов.
Появилась официантка и прервала их разговор, чтобы сообщить, что их столик готов. Ким была приятно удивлена, она не думала, что они поужинают здесь же. Это было очень кстати, за день Ким успела основательно проголодаться.
Вслед за официанткой они прошли на террасу, где под деревьями, увешанными гирляндами маленьких лампочек, расположился мило сервированный столик. Стояла прекрасная погода, радующая прохладой после невыносимой дневной жары. Не было ни малейшего ветерка, и свеча на столе горела ровным неподвижным пламенем.
Пока они ждали еду, Ким показала Эдварду копию, снятую с прошения Рональда. Эдвард прочитал ее с большим интересом. Закончив чтение, он поздравил Ким с находкой, добавив, что ей удалось найти доказательства причастности Элизабет к колдовству. Ким, в свою очередь, рассказала Эдварду, что отец высказал предположение о вовлеченности Элизабет в оккультные дела.
- Я тебе говорил об этом, - напомнил Эдвард.
- Так ты думаешь, что это окончательное свидетельство каким-то образом связано с оккультизмом?
- Думаю, не может быть никаких сомнений, - убежденно произнес Эдвард.
- Я тоже так думаю, - согласилась Ким. - Но может быть, у тебя есть какие-нибудь идеи на этот счет?
- Я не очень хорошо знаю предметы, которыми пользовались ведьмы при совершении ритуальных действий, - сказал Эдвард.
- Может быть, это была книга? - предположила Ким. - Или записка.
- Хорошая мысль, - заметил Эдвард. - Возможно, это был рисунок, какое-нибудь изображение.
- Может быть, кукла?
- Тоже хорошая идея, - одобрил Эдвард. Он помолчал. - Я знаю, что это может быть!
- Что? - встрепенулась Ким.
- Метла! - со смехом воскликнул Эдвард.
- Да ну тебя. - Ким не смогла сдержать улыбки. - Я же серьезно.
Эдвард извинился. Потом он пустился в объяснения того, чем на самом деле являлось ведьмино помело, и как оно появилось в средние века. Тогда рукоятку метлы смазывали отваром галлюциногенов, и когда голая ведьма садилась на палку, дьявольское снадобье всасывалось через слизистую оболочку интимных мест женщины. Ну а дальше в этих колдовских ритуалах основную роль играли психотические видения - это называется психоделическим эффектом.
- Хватит, хватит, - умоляюще произнесла Ким, - идею я поняла.
Принесли еду. Они не проронили ни слова, пока официант расставлял тарелки. Первым молчание нарушил Эдвард.
- Проблема заключается в том, что уликой может оказаться любой предмет из очень длинного ряда, и мы никогда не узнаем, что именно это было, пока не получим описание улики. А если заглянуть в судейские протоколы?
- Я подумала об этом, - сказала Ким. - Но мне объяснили, что протоколы заседаний Особого трибунала не сохранились.
- Очень плохо, - посетовал Эдвард. - Думаю, это снова отбросит тебя к безнадежным поискам информации в бумагах, сваленных в замке.
- Да, - согласилась Ким без энтузиазма. - К тому же нет никаких гарантий, что и там есть какие-то ценные свидетельства.
Они принялись за еду. Разговор стал более приземленным. Когда они покончили с десертом, Эдвард вернулся к теме и заговорил о могиле Элизабет.
- Интересно, в каком состоянии ее останки? - подумал он вслух.
- Я не видела тела, - ответила Ким. Вопрос шокировал ее. - Гроб не вскрыт. Ковш только задел край и слегка поцарапал его.
- Может быть, нам стоит его вскрыть? - предложил Эдвард. - Мне бы хотелось взять пробы, если, конечно, там осталось из чего их брать. Если бы удалось получить из этих проб какой-либо из алкалоидов, продуцируемых вновь открытым грибком, то мы докажем, что салемским дьяволом был обыкновенный плесневый грибок.
- Я не ожидала, что ты предложишь такую вещь, - поразилась Ким. - Мне совсем не хочется тревожить прах Элизабет.
- Мы опять становимся суеверными, - сказал Эдвард. - Это то же самое, что содрогаться при упоминании о патологоанатомическом вскрытии.
- Совсем разные вещи, - парировала Ким. - Ведь Элизабет уже похоронили.
- Есть такое понятие, как эксгумация, - возразил Эдвард.
- Возможно, ты и прав, - неохотно признала Ким.
- Давай завтра съездим туда, - предложил Эдвард. - Взглянем на гроб вместе.
- Для эксгумации тела надо иметь разрешение, - напомнила Ким.
- Экскаватор уже сделал самую главную часть работы. Давай посмотрим завтра и на месте решим, что делать.
Принесли счет, и Эдвард расплатился. Ким поблагодарила и заявила, что в следующий раз угощать будет она.
- Ну, это мы еще посмотрим, - рассмеялся Эдвард.
Когда они вышли из ресторана, наступил неловкий момент. Эдвард предложил ей поехать к нему, но она отказалась, напомнив, что очень неловко чувствовала себя сегодня утром. Попрепиравшись, они, наконец, сошлись на том, что поедут к Эдварду и там продолжат обсуждение вопроса.
Сидя на диване в гостиной Эдварда, Ким спросила, не помнит ли он студента по имени Киннард Монихен, который проходил практику в его лаборатории лет пять назад.
- Киннард Монихен. - Эдвард, вспоминая, прикрыл глаза. - У меня было так много студентов за эти годы. Хотя припоминаю. Он потом ушел в резидентуру по хирургии.
- Да, это он, - подтвердила Ким. - Больше ты ничего не сможешь о нем вспомнить?
- Я был очень разочарован, когда он ушел в практическую медицину. Он очень умный парень, я рассчитывал, что он станет теоретиком-исследователем. Способности у него к этому были. А почему ты спрашиваешь?
- Мы с ним встречались несколько лет, - ответила Ким. Она хотела, было рассказать Эдварду о приезде Киннарда в имение, но вовремя остановилась. Впрочем, Эдвард прервал ее сам.
- Вы с Киннардом были любовниками? - спросил он.
- Можно сказать и так, - поколебавшись, проговорила Ким. Она сразу заметила, что поведение Эдварда разительно изменилось. Он явно расстроился. Он стал каким-то суетливым, голос его дрожал, он снова начал заикаться. Ким потребовалось почти полчаса, чтобы утешить Эдварда и убедить его, что с Киннардом покончено навсегда. Она даже извинилась, что вообще упомянула его имя.
Желая сменить неприятную тему, Ким спросила Эдварда, нашел ли он квартиру. Эдвард признался, что еще не занимался этим вопросом, все как-то руки не доходили. В ответ Ким заметила, что сентябрь неумолимо приближается.