Холод, терзавший Егора, отступил. Теперь ему стало жарко.
– Лёль, – сказал он, стараясь казаться взрослым и рассудительным, – давай подождём два часа. Скорее всего, Иван Степанович вернётся. А если нет, я сам отвезу нас обратно.
– А ты сможешь? – не поверила Лёлька.
– Конечно, смогу, – кивнул Егор. – Что я, с мотором не справлюсь, что ли? Помнишь, папа меня учил?
– Но там же был совсем другой мотор, – напомнила Лёлька. – И катер другой.
Ещё она подумала, что тогда рядом был папа и, если бы Егор сделал что-нибудь не так, папа сразу бы всё исправил. А теперь папа остался в гостинице и даже не знает, что с ними случилось. Прочитал, наверное, записку и ещё и забеспокоиться-то не успел. Скорее всего, просто рассердился, что они не явились на обед. А они не могут даже позвонить.
– Слушай, а зачем ждать? – не выдержала Лёлька. – Поехали прямо сейчас!
Егор посмотрел на неё с сомнением:
– А если Иван Степанович вернётся, а нас нет?
– Ну и пусть! Нечего было уезжать! И вообще, мы же катер не украдём! Поставим его у причала и всё.
С одной стороны, Лёлька была права, но с другой – Егору ужасно не хотелось садиться за руль чужой моторки. Он вовсе не был уверен, что сумеет столкнуть её в воду. А потом ещё закрепить мотор на корме вертикально, а не наклонно, как сейчас, и завести его.
Но больше Егора пугало другое. Он не очень хорошо помнил, куда надо плыть.
– Я тут ещё два часа не выдержу! – заныла Лёлька. – Я есть хочу!
Егор облизнул пересохшие губы и вдруг вспомнил, что он ничего не ел со вчерашнего вечера.
– Ты хотя бы позавтракала.
Лёлька кивнула.
– А кто тебе не давал? Дурацкая эсэмэска? Кстати, что в ней хоть написано-то было?
Егор нахмурился:
– Так, ерунда всякая.
Лёлька возмутилась:
– И ты из-за ерунды мобильник сломал? И не ел ничего? Ври, да не завирайся!
– Лёля!
– Что Лёля? Я неправду говорю?
Егор неохотно согласился:
– Правду. Только, Лёль, я тогда испугался. А сейчас понял, что это была чепуха.
Лёлька удивилась. Чтобы брат так спокойно признался, что ему стало страшно? Да никогда такого не было! Она задумчиво почесала переносицу и притихла.
– Лёль, – позвал Егор. – Ты вечно в сумке конфеты таскаешь.
– Точно! – обрадовалась Лёлька. – Как я забыла-то!
Она открыла сумку и, порывшись в ней несколько минут, с торжествующим видом вытащила небольшой свёрток.
– Вот! – заявила она, протягивая его брату. – Это твой бутерброд.
Егор развернул жёлтую салфетку.
От запаха копчёного мяса и хлеба рот сразу же наполнился слюной.
Лёлька посмотрела на Егора грустными глазами и отвела взгляд. Как будто увидела на песке что-то очень важное.
– Давай напополам! – самоотверженно предложил Егор.
– Но это же твой бутерброд, – напомнила Лёлька. – Так, наверное, будет нечестно.
– Честно-честно, – не согласился Егор. – Если бы ты его не взяла, он бы вообще в ресторане остался.
Конечно, ему хотелось съесть бутерброд целиком. Но у Лёльки были такие глаза…
Слизнув с пальцев последние крошки, Лёлька снова полезла в сумку.
– У меня ещё конфеты есть!
От тепла шоколад подтаял, и в руках у Лёльки оказались два бесформенных комочка в серебристой фольге.
– Всего две? – огорчился Егор.
– Нет, конечно, – покачала головой Лёлька. – Но вдруг нам потом ещё понадобится?
Егор вздохнул и согласился. Кто его знает, сколько пройдёт времени, пока им удастся нормально поесть?
С моря подул прохладный ветер. Вода подёрнулась крупной рябью и потемнела. В небе появились облака с рваными краями.
– Погода портится, – заметила Лёлька. – Вдруг дождь пойдёт?
– Ничего, – отозвался Егор, всматриваясь вдаль. – У тебя есть плащ, а у меня куртка. Не пропадём!
Всматривался он не зря. На горизонте, где вода сливалась с небом, показалась крохотная чёрная точка. Сначала она едва заметно качалась на волнах и будто бы не приближалась, а потом начала медленно расти. Сквозь плеск воды послышался далёкий рокот мотора.
– Катер! – вскрикнула Лёлька. – Это Иван Степанович возвращается, да?
От радости она запрыгала на песке.
– Егор, он сейчас нас заберёт! Ура!
– Погоди, – оборвал её брат. – Может, это кто-нибудь другой.
Лёлька состроила гримаску.
– Ну и пусть другой! Всё равно же это взрослые. Значит, смогут нас отсюда увезти.
– Если заметят, – мрачно добавил Егор.
– Заметят! – настаивала Лёлька. – Мы будем кричать, и они услышат.
Пятно росло и на глазах превращалось в чёткий силуэт катера. Вскоре Егор даже разглядел, что на его борту находятся двое.
– Видишь, – ликовала Лёлька, – они плывут к нам!
Егор медленно кивнул. Рокот мотора становился громче, но вдруг к нему добавился новый незнакомый звук. Как будто что-то мощно гудело и то и дело ударялось о поверхность воды.
– Ой! – пискнула Лёлька.
Егор повернул голову и увидел. Откуда-то слева к первому, лихо рассекая волны, нёсся второй катер. Он был гораздо больше и выше. И мчался так, словно шёл на таран.
– Мамочки, – залепетала Лёлька. – Они же столкнутся!
Егор подумал, что она права, но в самую последнюю минуту скоростной катер выписал крутой зигзаг.
То, что происходило дальше, Егор мог разглядеть с трудом. Слишком далеко оставались оба катера.
Сначала заглохли двигатели. Люди и на том и на другом борту начали размахивать руками. Как будто объясняли что-то друг другу или спорили. С каждой минутой их жесты становились всё резче. А потом произошло непонятное. До Егора донёсся звук сухого щелчка, и люди на маленьком катере застыли.
Через несколько минут катера развернулись и быстро поплыли прочь. Они передвигались как единое целое, и Егор понял, что большой катер взял маленький на буксир.
– Уплывают! – прошептала Лёлька и судорожно всхлипнула.
– Ничего, – тихо ответил Егор. – Мы и сами выберемся.
Но Лёлька не слушала. Она ревела в голос, размазывая слёзы грязными ладонями.
– Ты что, не понял? – причитала она между всхлипами. – Это же были бандиты! Они стреляли! В Ивана Степановича стреляли!
Ветер налетел с новой силой. Лохматые облака потемнели, и на песок пролились первые капли дождя.
Глава 8
Катер не поддавался ни в какую. Сначала Егор отцепил якорь, уложил на пайоле и попытался столкнуть катер с берега, изо всех сил упираясь руками в нос. Потом он разулся, закатал джинсы и, стоя по щиколотку в ледяной воде, тянул его за корму. Тот не двигался ни на сантиметр и даже будто бы глубже зарывался днищем в песок.
Хорошо, хоть дождь закончился так же внезапно, как и начался. От безуспешных попыток Егор вспотел и тяжело дышал. Лёлька вертелась около брата, но он прогонял её.
– Не мешай, – повторял Егор сквозь зубы.
Раньше на такие слова Лёлька обязательно бы обиделась, но сейчас ей было не до того.
После слёз её круглая мордашка осунулась, веки припухли, а на щеках остались тёмные полоски – следы испачканных в шоколаде РУК.
Егор перевёл дыхание и повернулся к сестре:
– Лёль, ты бы умылась. А то смотреть страшно.
Лёлька снова не обиделась, а послушно присела у воды и зачерпнула её в ладони, сложенные ковшиком.
– Ой, как щиплется!
Она и забыла, что вода солёная.
После умывания загорелись губы и щёки, а в глазах защипало хуже, чем от самого едкого мыла. Зато полоски шоколада исчезли, и Лёлька уже не была похожа на индейца с боевой раскраской.
Егор стоял у неподвижного катера.
– Лёля, подойди, пожалуйста, – вдруг попросил он.
Лёлька бросилась к брату.
– Давай осторожно возьмёмся за борта с двух сторон и попробуем его раскачать.
Лёлька кивнула.
Она вцепилась в кромку борта изо всех сил. Егор встал с другой стороны.
– Раз-два-три! Качай! – скомандовал он.
Неохотно катер наклонился сначала к Лёльке, потом к Егору.
– Ещё! – выдохнул Егор.
Катер качнулся несколько раз и вдруг тяжело плюхнул дном по воде и сдвинулся с мёртвой точки.
– Я больше не могу! – охнула Лёлька.
– Ещё чуть-чуть! – попросил Егор.
Она провела рукой по мокрому лбу, закусила губы и серьёзно кивнула.
После четвёртой попытки катер медленно съехал в воду.
– Садись! – крикнул Егор.
Кряхтя, Лёлька перелезла через борт и тяжело опустилась на влажную после дождя скамейку.
– Готова? – поинтересовался брат.
Лёлька слабо улыбнулась в ответ.
Егор забрался на переднее сиденье. В замке зажигания торчал маленький ключ.
– Ох ты, – выругался Егор.
Он совсем забыл, что, если бы ключа не оказалось, двигатель просто-напросто не завёлся. А ведь Иван Степанович вполне мог бы забрать его с собой. Вспомнив про Пономарёва, Егор помрачнел. Куда его увезли? Кто? Неужели действительно бандиты? Егор поёжился. Ему даже думать не хотелось, что произойдет, если те же люди наткнутся на них с Лёлькой.
Мотор заработал с одного оборота. Катер дёрнулся и медленно поплыл в открытое море.
– Тебе не холодно? – спросил Егор у сестры.
– Да нет, – покачала головой Лёлька. – А как думаешь, Ивана Степановича взяли в плен пираты?
Егор вздрогнул. Вот и Лёлька о том же.
– Ну какие пираты, Лёль? Мы же не у берегов Сомали!
Егор изо всех сил старался говорить убедительно, чтобы сестра поверила. Но она чувствовала, что всё не так просто.
– А кто же тогда были те люди?
Егор лихорадочно соображал.
– Может, это инспекция на водах? – предположил он через пару минут. – Обнаружили какое-нибудь нарушение и арестовали катер.
– А выстрел? – не сдавалась Лёлька. – Думаешь, инспектор стал бы стрелять? В живых людей?
– Не знаю, – честно признался Егор. – По-моему, он стрелял в воздух.
Лёлька тихонько вздохнула. Ей очень хотелось поверить брату. Если бы ещё он сам себе верил! Лёльку трудно было обмануть, потому что даже если она не понимала чего-то, то уж настроение чувствовала точно.
На горизонте показалась тёмная полоса суши.
– Ой, – закричала Лёлька. – Я помню этот остров! На нём стоит сосна-подсвечник.
– Ага.
Егор тоже вспомнил, как утром, проплывая вдоль длинного острова с каменистыми берегами, Пономарёв показал им странную сосну. От корня у неё шёл один ствол, а на высоте нескольких метров почему-то расходился на три. Егору сосна показалась похожей на трезубец Нептуна, а Лёльке – на подсвечник.
– Значит, мы плывём правильно, – успокоилась Лёлька.
– Конечно! – подтвердил Егор.
Иван Степанович огибал берег со стороны, где росла сосна. Егор направился по тому же пути, но вдруг увидел вдали высокий тёмный катер. Он вовсе не был уверен, что это был тот самый катер, который увёз Ивана Степановича. Но в груди противно заныло, а к щекам прилила кровь.
Не успев подумать, Егор развернулся и вырулил к противоположной стороне острова. Здесь можно было спрятаться за высокими берегами и деревьями.
– Ты заметил? – спросила Лёлька, облизывая пересохшие губы.
– Кого? – сделал вид, что не понял, Егор.
– Тот катер, – уточнила Лёлька громким шёпотом.
– С чего ты взяла? – попытался рассмеяться Егор.
Лёлька посмотрела в спину брата и промолчала. Если он не хочет ей признаваться, то и не надо. Она сама не маленькая и прекрасно поняла, почему Егор так резко изменил маршрут.
Вдоль берега плыли молча. Лёлька плотно закуталась в плащ, но всё равно ей было холодно. С этой стороны остров не защищал их от ветра.
Сначала берег был плавным, но через несколько минут ребята увидели длинный мыс, выступающий в море.
Егор тихонько присвистнул.
– Что будем делать? – растерянно спросила Лёлька.
– Поплывём вдоль мыса, – ответил Егор.
– Но это же очень далеко! – возмутилась Лёлька.
– Ты хочешь вернуться? – поинтересовался Егор.
Лёлька сжалась в комок. Возвращаться было бы слишком страшно. Лучше потерпеть.
– Ничего, – ободрил притихшую сестру Егор. – Подумаешь, крюк сделаем! Полчаса ничего не решают.
Через полчаса катер подрулил к острому окончанию мыса. "Значит, – решила Лёлька, – чтобы обогнуть его весь, нужно не меньше часа". Теперь она не просто мёрзла, а буквально тряслась от холода.
– Лёль, ты живая? – спросил Егор и обернулся.
Она молча кивнула.
– Потерпи ещё совсем капельку!
Лёлька снова кивнула и вытерла пальцами мокрый нос.
* * *
Они даже не поняли, как это случилось. Туман вырос перед ними сплошной белой стеной, будто кто-то опустил тяжёлый занавес. Всё исчезло: горизонт, мыс, берег. И небо.
– Господи! – прошептала Лёлька.
Егор заглушил мотор.
– Почему мы остановились? – тихо спросила Лёлька.
Её голос почти утонул во влажном вязком воздухе.
– Потому что я ничего не вижу, – отозвался Егор. – Нельзя плыть на ощупь!
– А к берегу? – робко уточнила Лёлька. – Тоже нельзя? Он же где-то рядом. Ну сколько до него? Метров сто?
– Больше, – возразил Егор. – В таком тумане я не смогу причалить.
– И что делать?
Если бы Егор знал! Чтобы хоть чем-то заняться, он открыл дверцу, отделяющую носовой отсек. За дверцей находилась ниша. Егор просунул руку и нащупал плотный полиэтилен.
– Ты что там ищешь? – не выдержала Лёлька.
– Не знаю, – честно ответил Егор. – Может быть, у Ивана Степановича фонарь есть?
Он наклонился и вытащил полиэтиленовый свёрток. Никакого фонаря в свёртке не оказалось. Зато там были стёганые солдатские штаны и ватник.
Егор критически осмотрел их и убедился, что одежда сухая и даже чистая.
– Лёль, надевай! – велел он, протягивая сестре штаны.
Лёлька осторожно приподнялась и по очереди просунула ноги в штанины. Застёжка оказалась почти у самой шеи, но зато сразу стало теплее.
– Прямо комбинезон, – заметила Лёлька.
– Для тебя – да, – усмехнулся Егор. – Ватник сверху накинь!
– А ты? – поинтересовалась Лёлька. – Может, ватник сам наденешь?
Ох, как хотелось Егору закутаться во что-нибудь большое и тёплое! Но Лёлька сидела бледная до синевы и так громко стучала зубами, что он не смог забрать ватник себе.
– Надевай! – велел Егор тоном, не терпящим возражений.
В стёганом костюме Лёлька стала похожа на огромную неуклюжую куклу.
– Папа, наверное, с ума сходит, – вдруг всхлипнула она. – А если ему мама позвонит, что он ей скажет?
От Лёлькиных слов Егору захотелось разреветься самому. Но он сдержался.
– Ничего, – сказал он, – папа нас уже ищет. Он наверняка обратится в милицию или в береговую охрану. И нас найдут. Скоро.
– Думаешь? – усомнилась Лёлька. – В таком тумане вряд ли.
– Туман пройдёт, – заверил её Егор.
– Когда?
Егор пожал плечами.
О борт бились мелкие волны, катер легко покачивался, и Егор даже не понимал, несёт его куда-нибудь течением или он так и застыл на месте.
Лёлька уже не дрожала, а Егор замёрз так, что ныли кости. Он завернулся в найденный полиэтилен. Стало немного теплее.
– Я хочу домой, – прошептала Лёлька.
– Лёль, не надо, пожалуйста, – попросил Егор. – Я тоже очень хочу домой.
– Это всё из-за тебя, – выдала Лёлька, – На катере покатаемся! Вот и покатались. Лучше бы в гостинице сидели, пока папа бы не проснулся!
Егор вспыхнул:
– А ты сама разве не хотела?
Лёлька мгновенно сникла.
– Извини, – прошептала она. – Я просто так больше не могу.
– Ты только не плачь, а то ещё сильнее замёрзнешь. Давай будем считать, что это интересное приключение. Как в книжках, хорошо?
Лёлька задумчиво посмотрела на брата:
– А разве приключения бывают такие?
– Какие? – не понял Егор.
– Ну дурацкие, что ли, – уточнила Лёлька. – Мы же вполне могли с утра остаться в номере. Или не ездить с Иваном Степановичем. Или хотя бы не купаться. Тогда он нас бы не бросил на острове и ничего бы не случилось!
– Лёль, приключения бывают всякие. Правда. Ты потом ещё вспомнишь, как сидела в катере, а вокруг был сплошной туман, и ты дрожала от страха. И тебе это покажется смешным.
– Я не дрожу! – возмутилась Лёлька. – И смешного ничего тут нет!
– Это сейчас нет, – возразил Егор, – а когда ты окажешься дома на диване…
– Как я хочу оказаться дома! И пусть не на диване. Пусть даже в школе на математике!
– Ого, – усмехнулся Егор. – Даже на математику согласна?
Лёлька наморщила нос и чихнула.
– Да, даже на математику!
– Ты же говорила, что у вас учительница – зверь?
– Это не я, – помотала головой Лёлька. – Это Захарова, а я за ней повторяла. Галина Аркадьевна вовсе не зверь. Она просто строгая. А Захарова совсем не умеет решать задачки.
– И зачем же ты за ней повторяла, если сама так не думаешь? – удивился Егор.
Лёлька покраснела.
– Я тогда маленькая была.
– А сейчас?
– А сейчас, – объяснила Лёлька, – я поняла, что это неправильно! Зверь – тот, кто стрелял в Ивана Степановича. А Галина Аркадьевна хочет, чтобы мы хорошо учились.
Егор нахмурился. Он совсем забыл, что где-то за островом дрейфует тот страшный катер. Или не дрейфует? Может быть, он уже давно пристал к берегу? А может, неслышно плывёт на вёслах и вот-вот покажется рядом? В любом случае Лёльке он решил об этом не говорить. Что случится, то случится. Зачем ей пугаться раньше времени? К тому же ведь это мог быть и совсем другой катер. Например, с рыбаками, вышедшими на ночной лов.
Егор посмотрел на часы. Стрелки показывали полночь.
Лёлька затихла на корме. Она откинулась на скамейке и прикрыла глаза. "Уснула", – подумал Егор. Он и сам чувствовал, что глаза слипаются, а мысли ворочаются в голове всё ленивей.
"Я должен дежурить", – повторил он себе несколько раз. А потом задремал.
Глава 9
Солнце било в глаза. Егор крепко зажмурился, посчитал до десяти и осторожно посмотрел по сторонам. От ночного тумана осталась только едва заметная дымка на горизонте. Воздух был чистым, прозрачным, полным холодного ветра и запаха моря. Волны с белыми гребнями пены раскачивали катер и гнали его в сторону солнца. "На восток", – подумал Егор.
Волны были повсюду. Синие, искрящиеся, бесконечные. А остров исчез. Как Егор ни крутил головой, ничего, кроме моря и неба, он не увидел.
Лёлька полулежала на деревянной решётке пайола, опустив голову на скамейку, и, похоже, спала.
Егор поёжился и сбросил с себя отсыревший полиэтилен. Одежда тоже показалась ему холодной и влажной. Он несколько раз сжал руки в кулаки, пытаясь согреть пальцы. Пальцы не хотели сгибаться и побаливали. Да и всё тело затекло и противно ныло. А ещё ужасно хотелось есть. И пить.
Егор смотрел на волны и думал, что теперь совершенно не понимает, куда им плыть. От этой мысли стало ещё холоднее. Как будто раньше он мёрз только снаружи, а теперь мерзкий холод проник внутрь.
Егор попытался представить себе карту Белого моря. Получилось плохо. Тогда он решил завести мотор и просто плыть на солнце.