Проблем оказалось много. Мама получила в районной библиотеке список всех школ нашего района и принялась их обзванивать. Почти все были переполнены. В одной сказали, что для Кендэла место найдется, а для меня нет. В другой сказали, что в подготовительном классе мест уже нет, зато меня принять могут. Школы были очень далеко друг от друга, поэтому нам это не подходило - ведь забирать Кендэла придется мне, пока мама на работе в пивной.
Школа "Жаворонки" была одной из последних в списке. Маму сразу соединили с директором, миссис Бэлсэм.
- Да, места у нас есть, миссис Удача. Приводите Кендэла и Лолу Розу в любое время, - сказала она.
- Ну, вот, - с торжеством сказала мама. - Я знала, что удача нас не покинет. "Жаворонки"! Очень приятно звучит. Представляешь себе такую уютную сельскую школу…
Она повела нас в "Жаворонки" и по дороге пела, держа нас за руки:
- Пойдем, пойдем, пойдем по дороге в "Жаворонки".
Она даже начала танцевать танец из "Волшебника Изумрудного города", вытягивая носок и делая шаг налево, шаг направо. Нас она тоже попыталась вовлечь в это дело, но я чувствовала себя идиоткой и танцевать не хотела, а Кендэл старался, но у него не получалось.
Когда мы свернули на улицу Жаворонки, даже маме расхотелось танцевать. Жаворонков видно не было. Только грязные одноногие голуби клевали в канаве остатки пиццы. Перед нами, куда хватал глаз, громоздились грязно-серые многоквартирные муниципальные дома с мокрыми разводами по стенам, так что каждое окно казалось заплаканным глазом.
Раньше мы не замечали ветра, а тут он задул нам в лицо холодными порывами и закрутил у щиколоток водоворот мусора. Мы осторожно пробирались сквозь пакеты от картошки, смятые банки и собачий помет. Мама крепко держала Кендэла за руку, направляя его то в одну, то в другую сторону. У меня пересохло в горле. Я съежилась в своей джинсовой курточке на меху. Похоже, мне придется ходить в ней здесь, не снимая, если я не хочу, чтобы ее сперли.
Школа больше всего напоминала тюрьму - уродливое приземистое здание из желтого кирпича с колючей проволокой поверх ограды. На решетке ворот висели два замка.
- Это чтобы посетители не вошли или чтобы дети не сбежали? - Мама явно колебалась. Она слегка тряхнула ворота.
- Как же нам попасть внутрь, хотела бы я знать. А может, нам и не надо туда попадать?
Кендэл подпрыгнул и нажал кнопку на ограде. Затрещал домофон. Мы все отпрянули от неожиданности.
- Пошли отсюда быстрее, - сказала я.
Мама вздрогнула.
Невидимый голос произнес:
- Чем могу служить?
Мама откашлялась и сказала кирпичной ограде:
- Это Виктория Удача. Я привела своих детей, Лолу Розу и Кендэла.
Наши новые имена звучали для меня каждый раз как музыка. Всем нам стало легче. Мама отбросила назад волосы и поправила воротник белого кожаного пиджака. Я согнула руки и спрятала кисти в рукава, трогая изнутри меховую подкладку. Кендэл распрямил худенькие плечи в своей шикарной куртке.
- Кендэл-мятное-печенье! - сказал он и выжидательно посмотрел на нас. Мы слышали это в тысячу первый раз, но все равно улыбнулись.
- Заходите, пожалуйста, - сказал голос. Створка ворот сама собой отодвинулась с легким жужжанием.
- Как в той сказке, помнишь - "Аленький цветочек", - сказала я.
- Ты будешь купцова младшая дочь, а я - заколдованное чудовище. - Кендэл состроил рожу, которая ему представлялась страшной, и поскакал через двор, сгорбившись и припадая на одну ногу.
- Кендэл, прекрати немедленно! Они подумают, что ты больной, - сказала мама. - Господи, как хочется курить! Как ты думаешь, они рассердятся?
- Не надо, мама.
Но когда мы вошли в кабинет миссис Бэлсэм, нас встретил знакомый табачный дух. На ее столе я увидела переполненную пепельницу. Она поймала мой взгляд и быстренько вытряхнула ее в мусорную корзину.
- Извините, мне очень неловко! Ужасная привычка, - сказала она. - Ни в коем случае не начинай курить, Лола Роза, а то станешь похожа на копченую треску. Вот посмотри на меня.
В ней и правда было что-то рыбье: толстые стекла очков неестественно увеличивали блестящие глаза, а лицо было длинное, изжелта-бледное. Она была нисколечко не красивая, но, похоже, это ее совершенно не беспокоило. У нее был выговор шикарной леди, но держалась она запросто, а уж одета была точно не шикарно. На ней были удобные старые брюки и помятый пиджак с оттопыренными карманами.
Она заметила, что мама с тоской смотрит на пепельницу, и хлопнула себя по карману:
- Может, выкурим по сигарете, миссис Удача, окажем на детей разлагающее влияние? - Она достала пачку сигарет и необычную зажигалку в виде рыбы. Нажимаешь рыбе на голову, и из пасти у нее вырывается пламя.
- Это акула? - спросил Кендэл.
- Для акулы она недостаточно злая, - ответила миссис Бэлсэм.
- Я обожаю акул. Мне все равно, что они злые. Я ни капельки не боюсь акул - скажи, мама…
- Ш-ш-ш, Кендэл, помолчи, - сказала мама.
- Нет-нет, путь говорит, я хочу побеседовать с ними обоими.
- Я видел много акул. Я с ними дружу! А эта дурочка Джейни их боится!
Мы с мамой похолодели. Но миссис Бэлсэм будто и не заметила, что он назвал меня по-другому.
- Уж не акула ли выглядывает из твоей шикарной куртки, Кендэл? - спросила она.
- Да, это Джордж Второй. У меня был другой Джордж, но он от нас убежал.
- Уплыл? - переспросила миссис Бэлсэм и взглянула на меня. - А ты, Лола Роза, как я поняла, не так уж любишь акул?
- Терпеть не могу, - ответила я.
- А чем ты интересуешься?
Я заерзала на стуле.
- Что ты больше всего любишь делать?
- Наклеивать вырезки в альбом.
Мама тяжело вздохнула:
- Нет, Лола Роза, она спрашивает, какие у тебя хобби. Ты же, например, любишь рисовать, а еще я вас немного учила танцам, правда?
- И что же ты наклеиваешь в альбом? - заинтересованно спросила миссис Бэлсэм. - Фотографии своего любимого ансамбля и футбольной команды?
- Я люблю вырезать отовсюду разные картинки и приклеивать их на странице так, чтобы получалось красиво.
- Иногда она немного съезжает с катушек и приклеивает к женскому туловищу голову животного или ставит на крышу дома девочку ростом с этот дом. - Мама покачала головой.
- Коллаж! - сказала миссис Бэлсэм. - Это так называется. Замечательно, мы на рисовании будем заниматься коллажами. Рисование у тебя буду вести я, Лола Роза. Мне приходится вести уроки, потому что у нас не хватает учителей. Ну что ж, мне надо только записать некоторые сведения. Из какой школы вы пришли?
Я сглотнула и попыталась придумать название. Хоть какое-нибудь название.
- М-м… Лондонская начальная школа.
- Лондонская Парковая начальная школа, - поспешно сказала мама.
Миссис Бэлсэм слегка нахмурилась, но записала. Наверное, поняла, что мы говорим неправду. Я могла бы с таким же успехом сказать: "Сказочная школа Микки-Мауса".
- А Кендэл? Он был в подготовительном классе Лондонской Парковой начальной школы? - спросила она.
- Да, - сказала мама.
- Нет! - сказал Кендэл с недоумением. - Я ходил в детский сад "Мышеполье", у нас на куртках была вышита мышка на поле.
- Замолчи, Кендэл, - сказала я, глядя на миссис Бэлсэм. - Он просто придумывает. Он у нас вечно придумывает. Правда, мама?
- Ага, - беспомощно сказала мама, глубоко затягиваясь сигаретой.
Миссис Бэлсэм положила ручку и поглядела мне прямо в лицо:
- Мы все придумываем, когда нет другого выхода, Лола Роза. Или просто чего-то недоговариваем. Я тоже кое-чего недоговариваю. Например, того, что мою чудесную школу могут в конце учебного года закрыть, потому что эти идиоты инспекторы недовольны тем, как мы работаем. У нас сейчас критическое положение.
- Ах вот почему у вас нашлись места, - сказала мама. - Но если школа закроется, моим детям, наверное, не стоит и начинать?
- Я твердо решила, что школа не закроется, - сказала миссис Бэлсэм. - Я горжусь своей школой. И учителями, которые у меня работают, и учениками. Здесь есть дети из самых разных семей, и все же, мне кажется, нам удалось превратить школу в одну большую семью. Мы привыкли к беженцам и другим проблемным семьям, миссис Удача. Поэтому мы не расставляем всех точек над i и не заполняем подробно каждую строчку в формулярах. У нас хватает дел и без того, чтобы совать свой нос в чужую частную жизнь.
Она взяла листок с нашими данными и отправила его в мусорную корзину вместе с окурками.
Мама улыбнулась и посмотрела на меня.
- Ну разве это не удача? - сказала она. - Спасибо вам огромное за понимание, миссис Бэлсэм. Так я могу оставить вам детей прямо сегодня?
- Конечно. Я отведу их по классам. Или вы хотите пойти с Кендэлом, помочь ему освоиться?
- Нет, пусть лучше Лола Роза его отведет. Мне Кенни - Кендэл - всегда норовит устроить специальное представление.
Мама быстренько чмокнула нас обоих и стремительно убежала, грациозно помахав рукой на прощание; мы даже не успели осознать, что она нас бросила. Рот у Кендэла сморщился, уголки поехали вниз. Мне самой стоило большого труда не расплакаться. Маме-то хорошо. Не ей оставаться в этой страшной новой школе со злыми детьми, которые будут нас ненавидеть за то, что мы новенькие и не такие, как они.
Но все оказалось не страшно! Когда мы входили в подготовительный класс, миссис Бэлсэм разрешила мне держать Кендэла за руку. Там была куча малышей, они рисовали пальцами, строили из кубиков, лепили из пластилина и толпами залезали в игрушечный домик и вылезали из него. Большая девочка с хвостиком, в парусиновых брюках понарошку дралась на кисточках с маленьким лохматым грязнулей.
Я подумала, что это тоже чья-то старшая сестра, но оказалось, что это мисс Денби, учительница. Она улыбнулась Кендэлу приветливой улыбкой, как старая знакомая:
- Здравствуй, милый. Тебя как зовут?
Кендэл сглотнул и посмотрел на меня, опасаясь опять сказать что-нибудь не то.
- Его зовут Кендэл, - объявила я.
Обтрепанный мальчишка захихикал. Толстая девочка с заколотыми наверх волосами подняла голову:
- Кендэл - это я.
- Кендэл - девчоночье имя, - сказал Грязнуля и засмеялся.
Другие мальчишки тоже стали смеяться.
- Это имя и для девочек, и для мальчиков. Вы что, не знали? - сказала мисс Денби. - Мы очень рады видеть тебя в нашем классе, Кендэл. Чем бы ты хотел заняться? Порисовать пальцами?
Рука Кендэл а глубже вдавилась в мою. Он терпеть не может пачкать руки.
- Или хочешь пластилин?
Кендэл вздрогнул, представив, как липкая масса забивается ему под ногти.
- Он хочет строить башню из конструктора, - подсказала я.
Я не сомневалась, что он выберет приличное, мальчишеское занятие.
Кендэл не сводил глаз с игрушечного домика.
- Не хочу конструктор, - сказал он. - Я хочу залезть в тот маленький домик вместе с Джорджем.
Я затаила дыхание, ожидая, что Грязнуля начнет хохотать. К моему удивлению, никто, похоже, не думал, что играть в домике - девчоночье занятие. Мы с Кендэлом увидели внутри двух мальчиков и девочку, игравших в гости.
- Чаю или кофе? - спросила девочка, ставя и для Кендэла синюю пластмассовую чашку.
- Кофе. Черный. И сигарету.
- Минуточку, - сказала она, наливая воображаемый кофе и зажигая невидимую сигарету.
Кендэл взял сигарету у нее из рук и с наслаждением затянулся.
- Спасибо, крошка, - бросил он.
Мы с мисс Денби и миссис Бэлсэм беззвучно корчились от смеха. Мисс Денби взглянула на меня и выставила большой палец. Я кивнула и вышла с миссис Бэлсэм. Она похлопала меня по плечу:
- Видишь, он уже освоился.
Мы обе понимали, что со мной будет труднее. Меня мутило, когда мы входили в кабинет шестого класса. Я всегда думала, что я высокая для своих лет, но здесь многие девочки были намного выше и совсем взрослые на вид. На них были модные кофточки, подчеркивающие фигуру, волосы уложены в стильные прически, в носу пирсинг, а ногти раскрашены во все цвета радуги.
Конечно, не все девочки были такие. Были и две-три маленькие растрепы, вид у них был жалкий. У нескольких девочек головы были покрыты большими платками - они держались все вместе. Еще одна девочка восточного вида сидела в сторонке. Волосы у нее были уложены в длинную блестящую косу. Когда она улыбалась, видна была дырка в передних зубах. Она улыбалась мне.
На перемене она подошла ко мне.
- Какая у тебя красивая курточка! - сказала она, с восхищением трогая мех. - Меня зовут Харприт. А как тебя зовут? Я не расслышала. Лола?
- Лола Роза.
- Классное имя!
Зря я беспокоилась. Я же не прежняя жалкая Джейни, которую все дразнят.
Я классная Лола Роза в шикарной курточке на меху!
Глава девятая
Новые друзья
И вот мы - семья Удача: Виктория, Кендэл и Лола Роза, и у нас совершенно новая жизнь. Удивительно, как быстро эта жизнь перестала казаться новой. Неделю-другую спустя странно было вспоминать о старой жизни. Я уже нисколько не затруднялась, когда меня спрашивали, как меня зовут и где я живу. Мне казалось, что я всегда была Лолой Розой, что я выросла во Флекси-парк и с самого начала училась в школе первой ступени "Жаворонки".
Харприт оказалась подругой, о какой я всегда мечтала. На уроках мы сидели вместе и всегда помогали друг другу. Она отлично училась по математике, информатике и естествознанию, а я - по английскому и рисованию, так что мы очень хорошо дополняли друг друга. Миссис Бэлсэм и правда устроила специальный урок по коллажу. Она принесла огромный ворох старых журналов, чтобы мы могли вырезать картинки, и предложила сделать аппликацию на тему "Семья". Харприт старательно перелистывала большой глянцевый журнал, пытаясь найти фотографии, которые были бы похожи на ее родственников. Семья у нее была огромная: папа, мама, младшая сестра, старшая сестра, два старших брата, а в Индии - добрая сотня дядей, тетей, двоюродных братьев и сестер и бабушка с дедушкой. Но все люди на фотографиях были слишком белыми, и Харприт совсем расстроилась.
- Ты можешь раскрасить их коричневым фломастером, если захочешь. А еще можно найти картинки, которые будут обозначать твоих родственников.
- Это как? - спросила Харприт.
- Ну, например, ты можешь вырезать лицо с широкой улыбкой, а потом еще белого кролика и цилиндр, и все вместе будет твой папа, - сказала я.
Мне ужасно нравился папа Харприт. Когда я к ним приходила, он много с нами возился и изображал фокусника - понарошку извлекал яйца у меня из-за ушей и вытягивал из моего рукава разноцветные платки.
- А туловище где же? - спросила Харприт, ничего не поняв.
- Понимаешь, не обязательно, чтобы на картинке были настоящие люди. Ну, например, вместо твоей мамы можно приклеить кучу золотых украшений и телевизор, потому что она всегда смотрит сериалы. А твой брат Амрит будет суперсовременный компьютер…
- А я чем буду? - спросила Харприт.
- Конфеты, длинная коса и много-много цифр, потому что ты здорово понимаешь в математике. А еще можно найти две руки, одна в другой, и нарисовать на них одинаковые браслеты в знак дружбы - это будем мы с тобой.
- Ты так здорово придумываешь, Лола Роза, - сказала Харприт. - Мне очень нравится с тобой дружить.
Я помогла Харприт наклеить всю ее семью на розовый фон с рамочкой из красных сердечек и желтых цветов. Мы обвели все контуры золотой ручкой с блестками. Вышло очень красиво.
- Хочу скорее показать папе, - сказала Харприт. - Вот увидишь, он вставит это в рамочку и повесит на стену. - Она вдруг примолкла. - Лола Роза, а где твой папа?
- У меня нет папы, - сказала я, выбирая для своего коллажа лист бумаги цвета морской волны.
- Но когда-то же он был. А зачем тебе голубая бумага? Это будет небо?
- Это будет вода.
Я вырезала розовую девочку и добавила ей ярко-желтые волосы до пояса. Из картинки, изображавшей зеленую траву, я вырезала хвост и превратила девочку в русалку. Потом я нашла в журнале маленькие красные розочки и наклеила их на желтые волосы и гирляндой вокруг длинного хвоста. Я наклеила русалочку так, чтобы она наполовину высовывалась из воды, махая рукой зеленому лягушонку на листе кувшинки.
Потом я стала искать красавицу, которая могла бы изобразить маму, но все женщины на фотографиях были недостаточно красивые. Тогда я нашла мраморную статую и превратила ее в морскую нимфу. Я добавила ей золотые кудряшки, а на приоткрытые губы наклеила крошечные ноты.
Потом я вырезала еще целую кучу красных роз и наклеила их в форме большого сердца вокруг русалки, лягушонка и статуи. Похоже было, что внутри сердца они в безопасности. На голубом листе оставалось еще много пустого места, поэтому я добавила скрытый на дне клад, самолетик, плывущий по воде, как корабль, и леденцы на палочке, похожие на стайку рыб.
На этом я хотела остановиться, но не смогла. Из журнала о животных я вырезала акулу. Мне неприятно было до нее дотрагиваться, хотя я понимала, что это всего лишь бумага. На моей картинке ей нечего было делать. Я бы охотно порвала ее на мелкие клочки. И все же я приклеила акулу в самом низу листа. Она глядела вверх сквозь толщу воды на троицу, запертую в красном сердце.
- Как страшно! - сказала Харприт.
Получилось и вправду страшно. Я попыталась отклеить акулу, но клей уже присох. Я стала ее отрывать.
- Не рви так, ты испортишь свою красивую картинку! - сказала Харприт.
- Мне не нравится акула, - ответила я. - Попробую ее заклеить.
Я нашла картинку с домами и вырезала сразу несколько вместе с палисадниками.
- Это будет подводная деревня, - пояснила я.
Я заклеила домами весь низ листа, так что нигде не выглядывало ни зуба, ни плавника, ни чешуйки. В палисадники я добавила ракушки и водоросли, а на крышу каждого дома приклеила по якорю вместо телевизионной антенны. Я клеила и клеила, пока низ картинки не стал в два раза толще верха, но это не помогало: мне все равно представлялась акула, бесшумно заплывающая в окна и двери в поисках своей семьи.
Ночью мне приснилась акула. Я не могла снова заснуть, даже крепко прижавшись к маме.
Мне очень не нравилось, что ее так часто не бывает по вечерам. Кендэла я укладывала около восьми, но сама не ложилась, пока мама не вернется, хотя она иногда приходила только к полуночи.
- Лола Роза, глупышка, почему ты не спишь? - Мама проводила мне пальцем под глазами. - Ты только посмотри на эти черные круги. Не девочка, а маленькая панда. Очень, очень плохо!
Но на самом деле она на меня не сердилась. Из пивной она всегда возвращалась в хорошем настроении. И дело не только в том, что посетители и ее угощали пивом. Я боялась, как бы она не закрутила с этим заведующим Бэрри. Они, видимо, очень подружились, особенно после вечера с караоке, где мама исполнила попурри из песен Кайли.
- Он говорит, что я нисколько не хуже Кайли и попка у меня такая же классная, - хвасталась мама, танцуя по комнате в одном белье.
- Мама!
- Он говорит, что я могла бы петь для посетителей. У него есть безумная идея - поставить меня прямо на барную стойку и чтобы я на ней станцевала. - Мама изобразила свой будущий номер, вихляя бедрами и прижимая к губам вместо микрофона щетку для волос.